Часть I Га́учо

Га́учо (исп. gа́ucho – пастух) – амер. конный пастух-наездник в латиноамериканских пампасах; погонщик скота. Словарь иностранных слов. – Комлев Н.Г., 2006.

Вместо эпиграфа:

Кто-то скажет, какая разница: «На одну четверть мертвый» или «На три четверти живой»? Математически никакой, но второе все-таки звучит оптимистичней. Однако жизнь быстротечна и может оборваться в любой момент. Никто из людей не может знать, сколько ему отмерено Судьбой и когда ему суждено покинуть этот мир. Второй вариант подразумевает то, что ты начинаешь экономить каждый год, месяц, день и даже миг своей жизни. Не откладываешь какие-то важные решения на потом, а совершаешь свои поступки здесь и сейчас. Поступки, за которые тебе не будет потом стыдно, ведь жизнь так длинна. Или коротка? И что самое главное – ты не становишься с каждым днем все более Мертвым, а остаешься до последнего своего вздоха Живым.

И еще: будем благосклонны к нашему герою и дадим ему шанс дожить до глубокой старости.

Итак! Обратный отсчет пошел:

59:125:17:30:00

***

– На север не ходи, – в сотый раз напутствовал Андрея Учитель, аккуратно перевернув прямоугольную часть «вечного календаря» – архаичного устройства последнего века второго тысячелетия. Века диктаторов и беспощадных мировых войн.

Ежедневный ритуал был закончен, и утро очередного летнего дня вступило в свою силу.

«Это он так шутит: «Не ходи». Кто же на такие расстояния пешком ходит! Тридцать километров по непроходимой чаще, где нет ни дорог, ни тропинок. Да и горные склоны, сплошь заваленные буреломом. Нет! Такое под силу лишь Искателю. Да и то он более чем на шесть километров от дома никогда не отдаляется».

– Знаю, знаю. Болота, мошкара с кулак, гигантские хищные твари. Сказки все это, – сказал он вслух.

«Зачем я ему возражаю? Учитель, наверняка, прав. Ведь только он владеет всеми знаниями нашего Большого дома. Слухи, легенды, рассказы путешественников. Но все это лишь досужие мнения людей. Вот когда удается добыть что-то стоящее, материальное, вот тогда это настоящий успех! Книгу новую или чей-нибудь дневник»…

На улице послышались возбужденные детские голоса.

«Искатель вернулся», – Андрей приготовился выбежать из дверей, чтобы поприветствовать своего приятеля, но был остановлен хозяином дома.

– Когда полетишь, будь внимательнее, – продолжил он давать свои напутствия, – все деревья наш Драко по ходу цепляет. До сих пор летать толком не научился, птичка божья.

– Извините?! – в дверь просунулась любопытная голова дракона. Через дверной проем было видно, как шустрый парнишка, взобравшись ему на хвост, тщетно пытается на нем удержаться.

– Не обращай внимания. Учитель шутит. Настроение у него сегодня веселое, – Андрей обратил внимание на осунувшуюся морду своего четвероногого друга.

«Опять он грибов обожрался, ненасытный».

Оно и понятно: приход осени был неотвратим. Август заканчивался.

– Я никогда не шучу, – пробурчал пожилой мужчина. – И вообще, зачем ты его говорить научил?! Лезет везде со своими вопросами и комментариями. Надоел, как черт!

Дракон прищурился, но в полемику вступать не стал. Аккуратно повел хвостом. Незадачливый парнишка покатился в траву. Поднялся, захохотал и помчался с остальной малышней купаться.

– Привет честной компании. Привет, зверюга. Как охота? – в раскрытые двери, отпихивая в сторону морду дракона, пытался войти его приятель – Искатель. – Я там кое-что приволок. Посмотрите?

Глаза его прямо сверкали от возбуждения.

Был он одет в куртку и штаны из хорошо выделанной оленьей шкуры. На ногах – удобные сапожки из аналогичного материала. Не дать, не взять – дитя окрестных лесов и свалок. На его боку болтался на перевязи блестящий меч из нержавейки – особая его гордость и вожделенный предмет всех местных мальчишек.

Вместо приветствия, дракон быстро нагнулся и облизал Искателя своим шершавым языкам. Торопливо облизал, оставив у него от подбородка до самой макушки следы вонючей слизи с остатками плохо пережеванного завтрака.

– Ты же знаешь, что я этого не терплю, собака страшная! Тьфу! Что ел то сегодня, душегуб? Теперь вот опять умываться надо, – он развернулся и побрел к ручью, протекающему через поселок.

Удовлетворенный местью дракон проводил его веселым взглядом.

– Так ему и надо, ехидне. А ты, шутник, – обратился Учитель к расшалившемуся дракону, – будешь и дальше так себя вести, выпишу наряд на перевозку картошки с поля.

Пристыженный дракон сделал вид, что ничего из сказанного не понял, и стал исподтишка наблюдать за своей жертвой, возвращающейся к ним. Видимо, решил повторить свою удачную попытку.

Однако это ему не удалось, поскольку его приятель был тоже не промах. При появлении языка из зубастой пасти шутника, он схватился за него одной рукой, а другой начал размахивать перед его мордой обнаженным мечом, угрожая немедленным его отсечением.

Проходившая мимо них корова зазевалась, и была сбита с ног огромной тушей дракона. Поднялась. Сказала ему обиженно: «Мууу!», и побежала дальше по своим коровьим делам: пастись вместе с подружками на зеленом лужку возле деревни.

– Да прекратите вы, наконец, свою возню! Двадцать лет скоро каждому стукнет, а ведете себя как дети малые, ей богу!

Учитель еще немного понаблюдал за ними, вздохнул и обернулся к своему собеседнику.

– Га́учо, – обратился он к Андрею, – сходишь перед походом к Знахарю, и возьмешь у него необходимые в пути лекарства.

– Так он давно уже в лесу. Я заметил, как он собирался. Рюкзак огромный взял, не иначе, как пошел на сбор каких-то полезных травок.

– Трезвый?

– А кто его знает.

Знахарь в их селении являлся единственным и весьма эффективным лекарем. Несмотря на то, что он прослыл большим любителем перебродившего меда, лечил он всех исправно. Был он местным. Старожилом, предки которого издревле жили в этих местах. И промышляли здесь тем же: всю свою жизнь кого-нибудь лечили. У него, конечно, было и собственное имя, но оно давно уже забылось односельчанами. Просто так было всем легче, а он не возражал.

«А мое прозвище – Ученик. Это что, должность или звание какое? Я могу понять, что Учитель – учит. Искатель – ищет. А Ученик? Он что, до седых волос будет учиться? Звали бы лучше по имени – Андрей. Или Андрюха, Андрюхан, как зовут меня приятели. Или Андрюшенька, как моя мама. Учитель зовет меня Га́учо. Какая-то ассоциация у него с этим именем связана. Я у него не спрашиваю, что это значит, а он не объясняет».

Он выглянул через плечо Учителя наружу и увидел, что битва человека с драконом закончилась.

«Вот с Искателем, например, все понятно. «Да» – это что, имя такое? Если кто не знает, то да. Оно китайское. Хотя на китайца он совсем не похож».

Время неумолимо стерла с лиц обитателей деревни все следы их былых национальностей, усреднив их до одной: все они были темноволосы, смуглы и кареглазы. С миндалевидными, округлыми глазами. Так что национальность Искателя была лишь дань традиции его предков, которые пришли сюда в давнишние времена с Юга. Единственное, что им оставалось для сохранения самобытности: давать своим отпрыскам исключительно традиционные имена. Мудрая его мать, китаянка, решила его так назвать в честь своего мужа, которого звали также. Она дальновидно рассудила, что если она кого-нибудь позовет на подмогу, то хотя бы один из них поспеет вовремя. Но, что одним хорошо, то другим – не очень. Так что, прозвище «Искатель», было для всех наиболее приемлемо. Иначе – сплошная путаница. Родным языком он не владел, в отличие от своих родителей.

«Они, кстати, в свое время обучили меня своему родному языку. Писать они на нем не умели, так что мои познания ограничились лишь разговорным».

Настоящего имени Учителя никто не знал. Учитель и учитель. Хранитель знаний и традиций. И к тому же справедливый судья, в случае возникновения в их поселении конфликтов. Конфликтов, случившихся на его памяти, только пару раз. Одним словом – власть. Был он, по сравнению с двадцатилетним Андреем, безмерно стар, мудр и сед.

Шаловливого дракона звали Драко.

– Искатель, наигрался? Показывай что добыл, – Учитель уже достаточно утомился от зрелища шуточного побоища.

Втроем они направились на центральную площадь деревни, на которой давно собрался весь народ. Его было немного. Человек двести, если не считать беспокойных детей, снующих между взрослыми.

Деревня Андрея в представлении автора и компании Pixabay.

Уютная деревенька Андрея располагалась в живописном ущелье, окруженным с запада и востока невысокими горами, сплошь поросшими густым кедровым лесом. Деревня в сто с небольшим дворов, была огорожена по периметру трехметровым частоколом из осины. Старым уже, но надежным и прочным. Непрошеных гостей в округе давно уже не было, но хищного зверья хватало с избытком. Добротные дома из вековых сосен стояли в кажущемся на первый взгляд беспорядке, но именно в том месте, куда когда-то упал взгляд их первых хозяев. Сейчас они матово поблескивали крышами из дранки и стенами, тщательно покрытыми кедровым маслом. Чистенькая и ухоженная. В палисадниках радовали глаз деревья с поспевающими на них яблоками и грушами. Вокруг все еще зеленела невысокая травка, готовясь к скорой осени. Через деревню протекал веселый ручей с чистейшей горной водой. Холодной в любое время года. Хотя это не останавливало отчаянную детвору, купающуюся в ручье до тех пор, пока не наступали холодные дни. Они и сейчас, носились в толпе с одной лишь только целью: побыстрее согреться. На краю поселка виднелись мельница и лесопилка. Лет двадцать назад, Учитель соорудил на базе мельницы электростанцию, однако лампочек не было. И этот факт его сильно нервировал.

Посреди площади сейчас лежал громадный мешок Искателя, вернувшегося после двухдневного похода. Рядом с мешком валялась титановая лопатка и фомка, со следами свежих царапин.

Любопытству собравшихся на площади не было предела. Все, конечно, догадывались, какая могла быть добыча у Искателя. Ведь время – это неумолимый стиратель всех достижений человечества. Великих достижений прошлого…

Все что могло ржаветь, проржавело как минимум лет сто тому назад, рассыпавшись в труху. Все что могло гнить, сгнило еще раньше. Но, так или иначе, всем было очень интересно.

Лесной бродяга раздвинул людей, присел рядом с мешком и приступил к демонстрации добытых им сокровищ.

– Сначала женщины, – скомандовал он и вытащил из мешка пучок алюминиевых ложек и вилок.

– Кружки есть? – послышался в толпе мужской голос.

– Увы, сегодня не завезли, – он улыбнулся, – уж не собрался ли ты чайхану открывать, любезный? Что, гены предков взыграли?

– Корова, зараза, кружку мою любимую раздавила, бешеная, – ответил тот. Свежего молочка захотелось, вот я и впрягся.

– Да! Без женских рук беда. Не надо было с женой ругаться.

– Вот когда сам женишься, тогда и учить будешь, – недовольный мужик ушел.

– Запамятовал, у кого-нибудь еще были индивидуальные заказы?

– Хватит куражиться, парень! Высыпай все что добыл, – загалдел народ.

– Потерпите. Теперь дети, – он вынул из мешка две пластиковые игрушки: слоника и лягушку. Грязные артефакты были тут же отобраны у детей радеющими за чистоту родителями.

– А теперь…, – повинуясь воле нетерпеливого населения, и опасаясь расправы за свой длинный язык, он вывалил содержание своего объемистого мешка прямо на траву.

На удивление, его оказалось не так уж и много. Плоский полиэтиленовый пакет, герметично запаянный. Две бутылки с желтоватой жидкостью. Необычного вида и тщательно запечатанные. Тяжелый с виду предмет, тщательно завернутый в грязную тряпку, он тут же засунул себе в карман.

– Ты его нашел?… Ты нашел Склад?!!! – Учитель не сводил глаз с полиэтиленового пакета и скатанного в рулон предмета.

– Нашел, однако, это было совсем непросто. Вот, фомку свою чуть не поломал. А это – карта, – он поднял с земли загадочный тубус и начал свой рассказ: