Учитель мой Клева – седлай ишака

А тучи сошлись и солнце затмили

Такое в пустыни всего лишь в год раз

Мы вовремя с Вами палатку зашили

Но дождик покапал, прошел и погас

Но что ж мы стоим и с Вами все смотрим

В душе появилась дурная тоска

Давайте уж лучше студента проводим

Геолог Сулеев налейте вина…

Главная задача отряда №013 – это поиски рудного участка для дальнейшей разработки и эксплуатирования. Магниторазведка – ведущий метод в решении этой задачи. Присутствует также гаммаспектрометрический метод, с использованием прибора РКП-305.

11.07.1988г.

Как всегда – с утра на работу. Доехал до места съемки, отпустил машину, но произошли следующие чудеса – прибор перестал работать. На вход подается постоянный сигнал, работы нет. Долго не думая, пошел к шоссе, хорошо хоть что шоссе располагалось рядом в трех километрах от профиля. Около шоссе немного посидел, показалась машина, по номеру можно было понять, что машина зарегистрирована в г. Навои. Остановилась. Попросился в Карнаб. Залез в кузов, положил свой прибор, сам уселся на сиденье и мы тронулись. Приехали в какой-то завод, место мне знакомым не было, вернее, было сказать, что место я не знаю совсем. Пошел спросить у шофера, где находится ташкентский геологический отряд. Узбек только скалился в ответ, но все же сказал – «Ташкентская нэ знаю гиде, а вот Самаркандская во – он там, последний кишлак, до нэго 5 километров». Я знал, что эти отряды – наш и Самаркандский стоят рядом. Не спеша, строевым шагом, пошел в сторону указанную узбеком. Шел по кривым улочкам, на которых стояли одни мазанные, глиняные домики, огороженные заборами из такой же глины. Узбеки с испугом и интересом глядели на меня. Узбечки, девушки в просторных платьях, когда ветер плотно прижимал их платья к телу, то угадывалась женская красота под платьем на теле, но в это время они испуганно скрывались за калиткой и за забором. И только немногие, но увы некрасивые и старые не пугались, не стеснялись, а смело проходили мимо. Плохо было одно, что они ни слова не понимали по-русски, я по-узбекски тем более. Идя в отряд, я по дороге остановил одного узбека- мужчину, думая что он знает язык и может мне помочь найти дорогу. Я стал ему объяснять кто я и зачем, куда иду, что мне от него нужно, узбек стоял с умным выражением лица, кивал в ответ, когда я его спросил как мне пройти в отряд, в ответ услышал только три слова, сказанные на чистом, без акцента, русском языке —« я по-русски не понимаю». Хотя узбеки мужчины все прекрасно понимают русский язык. Я в сердцах сплюнул и пошел дальше. То ли от жары, то ли от работы стал замечать за собой то, что все же нервишки в этом месте у меня стали сдавать. Стал разговорчив, почти болтлив. Нужно предпринимать срочные меры. Придя в лагерь я устало опустился за стол. А 13.07.1988г. мы должны ехать опять в горы Тыма. Там ждет работа еще сложнее, чем здесь.

12.07.1988г.

Разгрузочный день – выходной. Получил вчера зарплату за июнь месяц 170 рублей 41 копейка, со 2 го по 21 число. Сегодня ездили в г. Навои, ходили на базар (очень много фруктов и овощей). Ходил на озеро, катался на велосипеде водном. Вода в озере зеленая, как в бассейне, очень теплая. Песок, а вернее галька такая горячая, что невозможно спокойно ступить на нее. На базаре купил арбуз, привез в Карнаб (в отряд), другие тоже купили по арбузу каждый – Сергей Дмитриевич с женой, Серега Тараскин с Галькой, дядя Толя с сыном Олегом. Все разошлись сразу по своим норам, забрав свои покупки с собой. Я был один, делил с начальником отряда одну комнату, он сам пригласил меня к себе. Я предложил ему арбуз, он взял, а потом сказал —давай отнесем его в столовую и угостим тетю Валю, мы так и сделали. Наевшись арбузом, оставили его на столе в столовой, потом пришли все ужинать, а арбуз стоял как пятно красной крови, укоряя всех. Все как будто не замечали. Ну что же завтра едем в Тым.

13.07.1988г.

Поставили палатку. Вырыли две ямы для казана (большой котел) и для чайника. Опять в этих позабытых богом местах, как мне тут плохо и не уютно. Как только приехали сюда, то есть в ближайший поселок (кишлак), остановились у ручья. Я с шофером все время ругался потому, что приходя с работы весь пыльный и грязный – умывался из фляги, мыл не только лицо, руки, но и ноги. Ноги, прежде всего. Когда очень долго, ходишь по горам или в пустыне, в жаре или холоде – всегда нужно беречь в первую очередь ноги. Шофер ругался, что мол водой мыться нельзя, только для питья. Сам же ездил на машине к ручью и купался. Для остальных ему трудно было съездить в поселок и набрать там воды. Ручей был под горой, поэтому трудно было носить оттуда воду. На день у нас уходило 80 литров на 5 человек. Так вот, остановившись у ручья, он с издевкой сказал —«ну-ка, возьми флягу, да сбегай за водой» -. Я молча поискал флягу и в том же тоне что и он ответил —«Чего ты дергаешься?. Схожу что, думаешь трудно?» – Я взял две фляги по 20 литров и пошел к ручью. Набрав воды. Легко занес на гору, поставил около машины. Сказал едко- «На, бери, пацан принес, эх ты мужик» -Ничего не сказав водитель развернулся и сел в машину. Разбив лагерь, мы первым делом вскипятили чай. Попив из кружки, я взял свою кружку, большую на пол-литра, увидел на дне ее свое отражение – на меня смотрел усталым, пронзительным взглядом молодой человек. Я медленно опустил ее. Я давно не видел своего отражения ни в зеркале, ни в других отражающих предметах. Опять начнется завтра работа, опять лазить по горам, ну что же жизнь продолжается. Последнее лето перед моим призывом в армию, просто отдыхаю и тащусь. Подготовка к ней выходит у меня очень хорошая. Вечером, а вернее, днем, часов в 13 ч.00м. вышли на работу и работали до 19ч.00м. Я закончил свою работу в 19ч.57м. По дороге в лагерь, увидел узбека, мы прозвали его Мишкой, он «канавщик» (роет канавы), получает по 300 рублей, возле него стоял старый допотопный мотоцикл, название его я не знаю, старенькая облезлая машина. Мишка поднес мне тарелку с молоком – «что это?» -спросил я его. «Урши» – ответил он и улыбнулся. Я попробовал. Сразу же запершило в горле, кислое молоко. Я содержимое перелил в кружку и выпил сразу все – хорошая штука, особенно в жару.

…Мы с Мишкой доехали на мотоцикле до лагеря. И тут я почувствовал сильную усталость. Сергей Дмитриевич надменным голосом спросил у меня – как ты успел пройти так быстро километр -. Я на его вопрос ничего не ответил. Пошел в столовую вылил кружку холодной воды на лицо, сел обхватив двумя руками голову – устал смертельно – все надоели. Начальник отряда, посмотрел на меня, сказал – Пойди, приготовь что-нибудь покушать, в прошлый раз у тебя хороший суп вышел -. Я про себя послал его, ругнулся тихо, но крепко. Взял раскладушку, спальный мешок и вышел на улицу. Солнце еще светило ярко-оранжевым светом и медленно садилось за сопку. Я сел на раскладушку, достал тетрадь, но вдруг подошел инженер Сергей Дмитриевич и попросил полевой журнал у меня. Потом объяснил, что намечено сделать на завтра, то есть что бы я прошел магистраль с 0 по 25 профиля. Во время монолога Сергея Дмитриевича, я мельком взглянул на свою мастерку и увидел, как белой порошей покрыта она солью от пота. Солнце уже село и только верхушки гор освещены ее оранжево-желтым светом. Сегодня нужно отдохнуть, а завтра снова в поле-работа. Часто вспоминается дом, как приеду туда, представление разыгрывается до такой степени, что открывая глаза снова вижу звезды и понимаю —я в горах-, а дом очень и очень далеко. Еще думаю о том, что делается сейчас в отряде №020 – это поближе, в Кокпатасе, о том как поживает моя знакомая Ирина Борисовна Самойленко, сейчас техник-геофизик, а в недавнем прошлом (2 года назад), учащаяся Старооскольского геологоразведочного техникума им. И. И.Малышева, кстати, единственного техникума в мире, такого уровня и профиля. Удивительная девушка, очень интересная со своими странностями, своими увлечениями вредными и полезными, которых очень мало или нет совсем, наверное. Ну а так все как у всех других.

14.07.1988г.

Солнце палит в спину немилосердно, лишь иногда подует свежий ветерок и становится прохладно и от ветра и от ручья, который бежит по ногам. Я сижу полураздетый – в одних штанах, закатанных по колено, и опускаю ноги то и дело в ручей. Сейчас полдень. Начав работу в 08ч.30м. я так смертельно устал прыгать по этим горам, то вверх, то вниз, а за спиной тяжелый предмет-прибор (магнитометр). Раза три падал в горах с этим аппаратом, будь он неладен, сильно сшибал колени и локти. Магнитометр стоит очень дорого, если разобью, платить всю жизнь, нужно мне это? И мысль подобралась все же ко мне, бросить эту дурацкую затею и спуститься в кишлак к ручью. Я шел магистраль №5 то есть от 0 до 25 увязка, профиля эти уже прошли, а следовательно искать здесь уже нечего, но существует еще бумажное королевство для которого и нужно стараться, сколько времени впустую, я не люблю такую работу. И поэтому, написав в журнал приблизительные значения по времени и по отчетам, я спустился в кишлак с мыслями, что техником геофизиком-геологом мне не быть никогда. Хождение по мукам, по этим профилям, ни шагу в сторону. Словно заводной. Нет, такая работа не по мне. Одного боюсь, как бы меня не выгнали из технаря. Одна цель – получить диплом. Но так работать невозможно. Как хотелось мне быть военным, но в суворовское не поступил- не хватило денег дать, но я не жалею сейчас об этом. Как хотелось мне поступит на охотоведа, но судьба распорядилась иначе, подсунув мне геологию, может быть все что ни делается все к лучшему?… Но одно понял я, что мне нужна профессия свободная, развлекательная, романтическая, полувоенная. Жизнь охотоведа, наверное, такая. Не осуждайте меня, что я мотаюсь из стороны в сторону. Пока не найдешь свой путь, свою дорогу, будешь прыгать с кочки на кочку, с тропинки на тропинку. Я засек время, и теперь только через полтора часа я могу придти в лагерь. Иногда смотрю по сторонам, бегло просматриваю верхушки гор, где может укрыться Клева и шпионить за мной, а после может начать издеваться в лагере, на то он и инженер. Я бы плевать хотел на всех кто против меня, лишь бы был точно уверен, что получу диплом. И выйду из техникума дипломированным специалистом. Никто не знает, что будет со мной, я не знаю сам, но буду стараться по мере своих возможностей, что бы было, так как я хочу построить свою жизнь.

Немного посидел у ручья и пошел спать под дерево, 1,5 часа. Рядом протекал, журча ручей, и я от блаженства, заснул бы, но лежал на спине, головой навзничь, повернулся на правый бок, вот тут-то все и началось. По рукам, по спине стали бегать маленькие черные, шустрые муравьи, уже было не до сна. Я взял пригоршню чистой, прохладной воды, выпил ее, потом еще, другую пригоршню я вылил на лицо, протер глаза, подтянулся, сел под дерево и следил, как бегают муравьи. У них целый мир, свой мир, древний мир. Может кто-то наблюдает за мной.

…Небо на севере было синее-синее, а на юге будто расплылся белый туман, идя в лагерь, я почувствовал боль в правом колене, сказалось мое падение и усталость, сел на камень. Немного посидел, перевел дыхание и снова в путь, карабкаться по вершинам и по скалам…

…Придя в лагерь, а вернее, прихромав, я направился сразу к своей раскладушке. Положив ногу прямо, я наложил кусок тряпки на колено и полил холодной водой, немного полежал, я увидел Олега- сына водителя, подошел к нему, попросил бинт, кое-как мы сделали с ним тугую повязку на мое колено. Я предполагал, что с ногой ничего особенного нет, но так надоело работать, что пришлось симулировать, назло этим «вампирам», кроме меня больше некого послать на эти чертовы горы. Жизнь «вдарила» меня жестоко своим поворотом, ну что ж все, что мне не выпадает на этой земле, я вынесу с достоинством, пусть я потеряю свои нервы и здоровье, но спасу свою честь. Станция работала безупречно, но начальник отряда и Олег вышли из палатки и начальник пальнул вверх из ракетницы, зеленый огонек ненадолго завис в воздухе и растаял. Олег уел, а начальник отряда все еще стоял возле входа в палатку. – Во, как раз- усмехнулся он, кивнув головой в сторону севера, оттуда показался силуэт Сергея Дмитриевича Клевы. Прибор он нес в руках, пройдя мимо, он зашел в палатку, откуда я услышал доносившийся до меня разговор —Видал вон, студент забинтованный лежит- сообщил начальник отряда. – Выздоровеет, доделывать будет- сказал громко и едко Сергей Дмитриевич. Наступила тишина, больше ни звука не было слышно из палатки, только поскрипывала раскладушка под чьим-то телом. Часы отсчитывали уже седьмой час вечера, но солнце парило так же, словно не собиралось садиться и только изредка небольшие облака закрывали его, и тогда становилось слегка прохладно. Скоро должен быть ужин, Олег вышел из палатки и стал сгребать в кучу сухую траву, собрав, скрылся в сае, где был расположен наш казан, там мы всегда готовили ужин. Завтракать и обедать приходилось изредка. Отдохну, завтра денек и начну работать, я ж не железный, что б без выходных вкалывать как ишак, да и ишаку иногда дают отдохнуть, – попить свежей водички, пожевать травку. Ну а мне то же самое, только что-нибудь попристойнее, съедобное, что обычно едят люди. Болезнь желудка, уже профессиональная болезнь геологов, с этим ничего не поделаешь. Такова жизнь и ее законы жестоки и суровы. А жизнь делают сами люди.

15.07.2009г.

Утром проснулся раньше всех, первая мысль сейчас же встать, взять с собой хлеба, лука, налить во фляжку чай и идти на работу. Как меняется человек, еще вчера думал «сочкануть», но не получилось, вернее я забыл, что нахожусь не в техникуме и не дома, детство уже пролетело, и от меня ждут не зеленых соплей лужи, а настоящей квалифицированной работы, по приобретенным знаниям и умениям. Да, время летит, нет уже ни детства, ни юности – остались заботы и взрослая жизнь, а как бы еще хотелось, что бы за тобой поухаживали, но этого никогда уже не будет. Утром сделал, так как задумал. Надел прибор, пошел не спеша, на место, откуда начинается магистраль. Солнце еще не успело встать и осветить в полную силу всю местность, но горы и холмы с восточной стороны были уже освещены желтым, оранжевым солнечным светом. День набирал свою силу, солнце уже начинало немного припекать, я уже чувствовал ее тепло на левой щеке, я шел на юг. Мне предстоял большой путь по горам, если потерять хоть на чуть осторожность, то можно упасть и сломать себе ногу или руку, так что не нужно описывать насколько трудно было идти по этому маршруту. Но подходя к месту привязки, в голове у меня опять возникли подленькие мыслишки, а что если опять «сочконуть», опять что-нибудь сделать лишь бы не идти, но другой Коля говорил —нужно идти, что же ты ноешь без конца, развылся как девчонка, трудно, ножки болят, ну гад же ты – и от этих слов, которые говорил во мне старый, характерный Коля, который все время скрипел во мне, мучает меня своими разговорами, от его слов занудных я стал немного бодрее и решительно двинулся вперед. Всему этому еще способствовал вчерашний разговор.

…Я остановился у того же ручья, что находился около кишлака, работа здесь была уже сделана, прошел 8 километров 500 метров, оставалось пройти 500 метров. А после прямой дорогой в лагерь, но в лагерь идти не хотелось, опять эти зловредные рожи, усмешки, ужимки, ругань начальника и ко всему прочему жара. То они грозятся выгнать из техникума. То отправить к руководителю практики и это за то, что просто я требую нормального, простого отдыха. Но вспомнил о брате, об Игоре, которого наше правосудие за то, что он защищал свою честь и нанес удар ножом одному подлецу, присудили четыре года строгого режима. Какой у него там был отдых? 4 года – не шутка, а тут всего-то 4 месяца потерпеть не хочешь. Короче, устыдил я себя и даже и вправду совестно стало, ну что же —завтра пойду как лось – сказал я Сергею Дмитриевичу, дай мне журнал, я сотру неправильные значения – так говорил я своему начальнику вчера, когда он заметил в моем журнале брак. Внутри меня все разрывалось на части, в голове стоял шум, – зачем же я позволил себе потерять целый день вчера, пройдя половину магистрали, я на остальную половину поставил значения и просчитался, инженер заметил мое намерение и оказался прав. Ну что же, не буду ворошить прошлое, остановлюсь на настоящем, так вот у ручья я постирал носки, умылся сам, попил чистой, прохладной, очень прозрачной воды. Вообще сделал себе натуральный кайф. Не успел пожевать хлеба с луком, чай давно выпил, носки уже высохли, оделся и двинулся доделывать оставшиеся 500 метров, потом в лагерь. В лагере стояла полная тишина. Шофер спал на раскладушке под машиной, Сергей Дмитриевич сидел и держал в руках журнал и ленту с М-33, занимался обработкой данных магниторазведки. По дороге в лагерь, я нашел хорошие образцы слюды и кварца, но кварца видоизмененного., а впрочем, не знаю, собираюсь спросить у Сергея Петровича поточнее об этих образцах. Минут через тридцать, после моего прихода в лагерь, я отдал журнал Сергею Дмитриевичу, сам ушел и лег на раскладушку. В палатке слышались голоса Сергея Дмитриевича и Олега, видя мой журнал, весь истрепанный, но заполненный хорошим ровным подчерком, чисто. Олег сказал – С таким журналом только в уборную- я промолчал, не стал связываться из-за своего воспитания, а в про себя подумал – Салага, это Олег и шестерка, зараза с малых лет-. Но ничего я больше не слышал и не хотел слышать, я работу свою сделал и теперь пусть они от меня отвалят. Зная об этом, не уделил большого внимания разговорам. Осталось три дня моего скитания в этих горах, скорей бы уж домой. Надоело…

16.07.1988г.

Сегодня остался один, вернее один из геофизиков, Сергей Дмитриевич уехал в Корнаб, обрабатывать материал. Станцию, прибор оставил опять на меня. Вот оно как, и еще оставил 10 магистралей в придачу – всего 10 километров 500 метров по горам. С горем пополам прошел их, чуть не убился на смерть, то ли от усталости, то ли от голодухи, но посмотрел вниз, в ущелье и почувствовал, как закружилась голова, потянуло вниз, прибор стал перевешивать, внутри все замерло, еле-еле сел на корточки, отполз от края ущелья и перевел дух. Оклемавшись, заругался матом, проклиная все вокруг.

(начальство, горы и свою долбанную профессию). Пусть вызывают руководителя практики Виктора Евдокимовича и отправляют меня в Боконтау с плохой характеристикой, но так больше не могу, устал смертельно. Вот примерный режим дня.

В 6ч.00м подъем, быстрые сборы, выпив холодную кружку чая, съев краюху хлеба быстро на работу, с работы обычно прихожу в 16ч.00м.-17ч.00—18ч.00м. Сегодня закончил в 18ч.45м. весь день на ногах и на одной воде, вечером в 20—21ч.00м ужин (суп, чай, овощи). После ужина сон и так дальше. Под словом «работа» заключается хождение по горам под палящим солнцем, нахождение пикета на профиле, взятие отсчета и далее вперед, вперед и вперед – работай, работай и работай. Геология- это как муравейник, где люди копошатся, что-то ищут, куда-то бегут, но не дай Бог если случится с кем-то беда, то ни один не обратит внимание на трудности другого. К примеру, возьми муравья из муравейника и оторви ему лапку или голову, положи обратно, никто, совершенно никто не поможет ему, а он будет карабкаться, куда-то пытаться идти, но его будут, спешащие муравьи, обегать, словно препятствие, а то и вообще стащат с дороги в сторону, что бы не мешал. Так и люди как муравьи. Очень страшно становится жить на свете, люди становятся равнодушными, бесчувственными, бессердечными и жестокими.

Особенно это видно здесь в Средней Азии.

Али-арате – название того кишлака (аула) в Корнабе, где ходил магнитный контроль. Узюмли – кишлак здесь в горах Тыма, где бежит чистый, холодный ручей. В переводе на русский «виноградный» поселок.

Я усталый лежу под листвой саксаула

Солнце где-то вверху, так парит горячо

Я прошел километры – не дошел до аула

И упал у ручья на горячий песок

Я губами припал к чистоте твоей крови

Хоть не ласкова ты, но все ж мать-Земля

Ты дала мне свободу, не хватает лишь воли

Не хватает лишь силы, приподнять мне себя

Я б взлетел над тобою, оторвался б от пепла

Улетел бы туда, где ласкала меня