Цитаты из книги «Неудобное прошлое. Память о государственных преступлениях в России и других странах»

Реквием» Анны Ахматовой, «Воронежские тетради» Осипа Мандельштама, «Доктор Живаго» Бориса Пастернака, «Архипелаг ГУЛАГ» Александра Солженицына, «Колымские рассказы» Варлама Шаламова, «Жизнь и судьба» Василия Гроссмана, «Софья Петровна» Лидии Чуковской, «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург, «Факультет ненужных вещей» Юрия Домбровского.

Главный пережиток советской модели — государственная монополия на коллективность.

Особенность японской модели памяти — в уникальном соединении виновности и заплаченной за эту вину цены, которое делает разговор об ответственности крайне сложным.

Одно из следствий любой диктатуры — взаимное отвращение граждан и государства по отношению друг к другу. Государство видит в народе («населении») исключительно ресурс для решения собственных задач, стараясь не дать ему возможности почувствовать себя самостоятельной силой.

Образ Польши как жертвы сначала Второй мировой войны, а потом советской диктатуры оказывается священным, попытки критического подхода к прошлому рассматриваются как посягательство на святое.

Дополнительным свидетельством политического и манипулятивного характера осуждения сталинизма на XX съезде является то, что оно было лишено всех стандартных элементов правосудия переходного периода. Хрущевская десталинизация не знала ни судов над преступниками (только осуждение политических оппонентов), ни последовательной реабилитации жертв, ни последовательного и публичного осуждения стоящей за репрессиями идеологии, ни практик мемориализации этих событий. Заявление Хрущева на XXII съезде о необходимости «соорудить памятник в Москве, чтобы увековечить память товарищей, ставших жертвами произвола»55, не имело последствий.

признание ответственности дается крайне тяжело.

проект «Прожито», созданный в 2015 году под руководством московского историка Михаила Мельниченко

Отношение к людям как государственному ресурсу — важнейшая характеристика тоталитаризма, предельно обнаружившего себя как раз в годы войны.

выплаты правительством ФРГ компенсаций Израилю в 1951–1965 годах, беспрецедентный акт признания ответ­ственности за преступления нацистов, во-первых, были выгодны Германии, потому что позволяли вернуть доверие к себе как к надежному и кредитоспособному партнеру на международной арене и интегрироваться в глобальную экономику, во-вторых, производились параллельно с обратной по сути политикой интеграции бывших нацистов внутри страны, в-третьих, были способом представить себя в крайне выгодном свете в условиях идеологической и политической конкуренции с ГДР.