Часть первая
Странник. Катакомбы Тромба

Глава первая

Мужчина, вошедший под вечер в один из портовых кабачков Клайда, крупнейшего на западном побережье порта, ничем особенным не выделялся. Высокого роста, темноволосый, одетый в ветровку, темные брюки и прочные башмаки, он походил на большинство присутствующих в зале, и все же завсегдатаи сразу почувствовали в нем чужака. Что-то было в его облике, что не позволяло ему раствориться в толпе десятков моряков, докеров и прочего люда, заполнявших большой зал. Необычным было и то, что мужчина пришел один. Обычно сюда вваливались шумными компаниями от трех человек и больше. Порт только что исторгнул из своего чрева очередную смену, и многие из рабочих, измотанных двенадцатичасовым рабочим днем, по пути домой захотели, как обычно, пропустить по стаканчику. Здесь же толкались моряки с многочисленных судов, решивших отсюда начать знакомство с городом, портовые проститутки, а также множество бичей, надеявшихся на дармовую выпивку.

Мужчина подошел к стойке бара и сделал заказ, после чего, с трудом найдя свободный столик, расположился за ним лицом к залу, и принялся не спеша потягивать коктейль, не глядя по сторонам.

Большинство посетителей, проводив незнакомца взглядом, вернулись к своим проблемам и разговорам, но не все. Несколько мрачного вида темных личностей, сблизив головы, начали о чем-то перешептываться. Немного погодя они поднялись со своих мест и направились к столику одинокого посетителя.

– Эй, приятель, что-то я тебя здесь раньше не видел, – навис над незнакомцем громила с опухшим лицом и резким запахом перегара. По бокам у него стояли еще двое. – У нас здесь принято угощать старожилов. Ты мне не нравишься, но, может быть, я и проникнусь к тебе симпатией, если поставишь нам выпивку. – Он громко заржал над собственным «остроумием».

Громила говорил нарочито громким голосом, привлекая внимание зала. Гомон за столиками быстро стих, и все повернули головы на звук начинающегося скандала. Многие знали эту троицу и ее предводителя по кличке Бугор, постоянных участников всех заварушек и драк в портовом районе. Источники их доходов явно значились во многих статьях уголовного кодекса.

Мужчина поставил стакан на стол и повернулся к Бугру:

– Меня не интересуют твои симпатии и антипатии, а также сексуальные наклонности. Так что ты не по адресу. – В установившейся тишине его гулкий голос докатился до самых дальних столиков. Зал замер: все завсегдатаи знали о нетрадиционной ориентации Бугра, и коснуться этой темы было равносильно самоубийству.

– Ах ты, недоносок!

Бугор выхватил из кармана руку с надетым кастетом и попытался обрушить удар на голову незнакомца. Но тот оказался гораздо проворнее. Не вставая, он молниеносно выкинул вперед обе руки и ладонями нанес удар по ушам громилы. Почти одновременно произвел резкий выпад обеими ногами по коленным чашечкам прихлебателей Бугра. Свита Бугра покатилась по полу, воя от боли в сломанных коленях, а сам вожак взревел и схватился ладонями за уши. Из-под ладоней показалась кровь. Только после этого незнакомец слегка приподнялся, но лишь для того, чтобы нанести Бугру сокрушительный удар в челюсть. Пролетев в воздухе метра три, тот всей массой врезался в одну из поддерживающих свод колонн, отчего содрогнулась вся конструкция заведения, и тихо стек на пол. Зал ахнул: вес громилы тянул далеко за сотню килограммов. Все происшедшее заняло не более двух секунд. Несколько бичей, двинувшихся было на помощь шайке Бугра в надежде на угощение за демонстрацию верноподданнических намерений, замерли на месте. В зале на мгновение стало так тихо, что слова, которые пробурчал себе под нос незнакомец, ни к кому конкретно не обращаясь, услышали все, кто находился в зале.

– Взрослые вроде бы мужики, а так и не усвоили: хочешь спокойно жить сам, дай спокойно жить другим.

– Эй, вы, – крикнул он уже громче бичам, только что пытавшимся прийти на помощь команде Бугра, – вынесите этот мусор. Ставлю выпивку.

Жаждущие люмпены моментально поменяли симпатии и откликнулись. Неудачников выкинули на улицу, а получившие щедрое угощение бичи принялись обсуждать перипетии только что произошедшей драки.

Дрались в кабаке практически ежедневно, и это ни у кого не вызывало удивления. Находящиеся под ментальным воздействием жители Тромба подсознательно ощущали насилие, творимое над их личностью, и очень часто подспудной реакцией на это был взрыв агрессии по отношению к окружающим. Мир Тромба был жестоким миром. И все же на этот раз у завсегдатаев было, о чем поговорить: такой драки им видеть еще не приходилось. Скорость, с которой незнакомец разделался с местным авторитетом и его подручными, поразила всех. Приглушенные голоса зашумели по всему залу, и незнакомец то и дело ощущал направленные на него взгляды. Он продолжал все так же невозмутимо в одиночестве сидеть за столом, потягивая коктейль.

– Можно присесть за твой столик, крутой мальчик?

Незнакомец поднял взгляд на симпатичную молодую девушку в вызывающе короткой юбке и облегающей кофточке. Ее одежда не вызывала сомнений в роде занятий. Выражение лица притягивало взгляд странной смесью трогательной беззащитности и твердой решительности.

– Не занято.

– Угостишь чем-нибудь?

– Почему бы нет. Что ты хочешь?

– Кардосского, если у тебя звенит в кармане. Это мое любимое. Если нет – закажи мне то же самое, – кивнула она на коктейль.

Мужчина подозвал бармена, который почти не отрывал от него глаз, и заказал две порции кардосского.

– Твое здоровье, – кивнула ему девушка, прегубляя бокал. – Ловко ты их. Так им и надо, подонкам. Этот Бугор со своей шайкой у всех в печенках сидит. Теперь им придется слегка отдохнуть. Ты откуда? Проездом?

– Да. По делам фирмы занесло. Я сам из Кентора.

– Далековато. У вас там все такие?

Ее собеседник молча пожал плечами.

– Меня зовут Лоэр. А тебя?

– Алекс.

– Редкое имя. Ты где остановился?

– Пока нигде.

– Хочешь, пойдем ко мне?

– Я женат.

Девушка лукаво улыбнулась:

– Я же тебе не жениться предлогаю. Не бойся, я чистая. У тебя не будет неприятностей.

– У меня есть жена, и я ее люблю.

– Ясно. Редко, но бывает. Счастливая женщина. Ладно, не хочешь, как хочешь. Смотри, не пожалей потом. – Она вызывающе потянулась. – Тогда пошли просто так. – Она наклонилась к нему и понизила голос. – Подыграй мне, прошу тебя. Мой имидж здесь сильно повысится, если я уйду с тобой. Ну, что тебе стоит?

Мужчина слегка усмехнулся:

– Что ж, согласен. Но при одном условии: ты мне расскажешь о себе.

– Рассказать о себе? Зачем тебе это? – искренне удивилась девушка.

– Мне интересно.

– Странно… Н-ну, хорошо. Так идем?

– Пошли.

Мужчина рассчитался, и они вышли на улицу, провожаемые перекрестными взглядами со всех концов вмиг притихшего зала.

– Ха! Здорово! Теперь дела у меня пойдут, – восхитилась собственной сообразительности девушка. – Пройдемся, или возьмем машину? Здесь рядом, но на улицах полно шпаны. Ты опять кого-нибудь искалечишь, а у меня потом могут быть неприятности.

– Тогда возьмем машину. И давай заедем куда-нибудь, купим продуктов на ужин.

Вскоре они оказались в крохотной комнатке Лоэр, большую часть которой занимала огромная кровать. Девушка захлопотала с ужином, и через пятнадцать минут они уже сидели за маленьким столиком с бутылкой кардосского вина и закуской.

– Где ты научился так ловко драться? – спросила Лоэр, поднимая бокал.

– Ходил на специальные курсы. Так ты расскажешь о себе?

– Рассказывать-то особо нечего. Родители пропали, когда мне было двенадцать. С тех пор я на улице.

– Пропали? Что с ними случилось?

Девушка взглянула на него со странным выражением в глазах.

– Ты что, не знаешь, как у нас пропадают люди?

– Кто они были?

– Биоинженеры. Работали на Большом плавучем острове.

– Таких спецов обычно просто так не хватают.

– Не хватают… Их сдали ближайшие друзья. Мне рассказывал потом один знакомый клиент из контрразведки. Заметили в блаженную минуту, что мои родители реагируют на контрольные слова не так, как положено, и сообщили в местное отделение КР. Ты же знаешь, сопротивляться этой установке большинство не могут. Они потом чуть не наложили на себя руки.

Странник (новым знакомым Лоэр был именно он) знал, что «блаженными минутами» на Тромбе называют сроки работы гипногенераторов, ведущих периодическую «промывку мозгов» населения. Однако некоторая часть людей была невосприимчива к этому внушению. Их называли «тугими». Контрольные кодовые фразы во время таких передач предписывали всем жителям повторять определенные слова и сопровождать это определенными действиями. Заметившие отклонения должны были немедленно сообщать об этом в контрразведку. Знал он также с момента первого контакта с девушкой, что она сама была невосприимчива к работе гипногенераторов, и все годы после исчезновения родителей искусно притворялась, копируя во время сеансов поведение других людей.

Сейчас как раз подошел очередной срок включения дьявольских машин. Странник отметил, как взгляд девушки молниеносно скользнул по стрелке часов, а сама она напряглась, готовясь повторять его действия. Вдруг глаза ее округлились от изумления. Она еще раз посмотрела на часы, прислушалась к себе и вскинула потрясенный взгляд на Странника.

– Ты… тоже?

– Как видишь.

– Но… почему ты не боишься, что я сдам тебя в контрразведку? – Внезапно в глазах ее плеснулся ужас. – Или ты сам оттуда?

– Не бойся, я не из контрразведки. Я из разведки. Но не вашей, а с другой планеты.

– Что ты мне тут ввинчиваешь лишние блаженные минуты? Ты что, псих, да? – всерьез рассердилась девушка.

– Смотри.

Внезапно из вазочки с нарезанными дольками миндаго отделилась одна из них и поплыла прямо к губам Лоэр. Добравшись до места назначения, кусочек принялся в нетерпении пританцовывать возле губ девушки. Остолбеневшая Лоэр невольно открыла рот, и сочный кусочек миндаго аккуратно проследовал по назначению. Смена выражений лица девушки за период, пока она проглатывала угощение, была бы находкой для портретиста.

– Показать тебе что-нибудь еще?

То, как девушка отрицательно – утвердительно мотнула головой, показало полное расстройство ее чувств. Внезапно она почувствовала, что кресло, на котором она сидела, пришло в движение. Девушка в испуге вцепилась мертвой хваткой в подлокотники. Между тем кресло вместе с нею плавно поднялось к потолку, мгновение повисело на уровне люстры, и так же плавно опустилось на место.

– Ох! Что это было? – Голос Лоэр заметно дрожал.

– Антигравитация. Думаю, этого достаточно. Вот, выпей вина и успокойся. Потом продолжим разговор.

После нескольких глотков вина щеки девушки приобрели естественный оттенок, и она смогла, наконец, выдавить из себя первую фразу:

– Что тебе от меня нужно?

– Помощь. Помощь и доверие.

– Как я могу доверять тебе? Почему ты мне открылся? Почему уверен, что я не выдам тебя? Что вам нужно на нашей планете?

– Начну с конца. Мы хотим помочь вам. Мы хотим того же, чего хотят почти все люди на Тромбе: чтобы прекратилось ежедневное насилие над личностью в виде промывания мозгов, чтобы перестали исчезать без суда и следствия люди, чтобы друзья и родственники перестали предавать под влиянием чудовищных машин своих близких и отправлять их своими же руками на жуткую смерть. Мы хотим добраться до ваших правителей и заставить их ответить за все. Открылся я тебе, потому что, во-первых, знал, что ты не подвержена воздействию мозгоглушилок, а, во-вторых, у нас почти не осталось времени. Действовать нужно немедленно. Опасность грозит всем нам – и жителям Тромба, и жителям других планет. А доверять ты мне можешь хотя бы потому, что наше вмешательство не может привести к последствиям худшим, чем то, что сейчас у вас творится. Хуже уже некуда. Разве не так?

– Против такого довода трудно спорить… А что за опасность?

– Мы уверены, что ваши правители действуют под контролем другой, гораздо более могущественной силы, цель которой – уничтожить разумную жизнь в нашей галактике. И они замышляют какую-то гадость. Какую именно – предстоит выяснить.

– Недавно сообщали в новостях, что враги из космоса атаковали нас и взорвали какую-то установку. Был жуткий переполох. Это ваша работа?

Алекс секунду помедлил с ответом.

– Наша. Мы уничтожили адскую машину, способную превратить в пыль и Тромб, и множество окрестных населенных миров. Ее построили у вас под давлением той внешней силы, о которой я сказал.

– Почему ты все же так откровенен со мной? И почему решил открыться именно мне? Пусть даже я не побегу в контрразведку сама. Но они могут схватить меня, и я им все выложу. Там даже камни начинают говорить.

– Не выложишь. После нашего разговора ты обо всем забудешь и будешь дальше жить, как жила, ни о чем не ведая. Я умею это делать. – Алекс с легкой грустью улыбнулся.

– Вот даже как. Чем же тогда вы лучше тех, кто ежедневно полощет нам мозги своими мерзкими машинами?

– Тем, что они делают это против вашей воли. Ты же пойдешь на стирание памяти о нашей беседе сознательно, в целях своей безопасности.

– А если не пойду?

– Что ж, в этом случае ты сама сделаешь этот выбор и сама примешь на себя риск возможных последствий. Насильно я этого делать не буду в любом случае, если ты это имеешь в виду.

Лоэр надолго задумалась, покачиваясь в кресле с бокалом вина в руке. Странник не мешал ей. Наконец, она подняла взгляд на собеседника.

– Ну и клиента я сегодня сняла. Чем бы все не кончилось, я не хотела бы об этом забыть. У меня есть таблетки, которые несут быструю смерть. Еще от родителей остались. Если меня схватят, я приму их. Для такого случая и держу. Все лучше, чем пройти через все круги ада в контрразведке. Оттуда все равно нет возврата. Моих родителей взяли врасплох. Но меня врасплох не возьмут. Я всегда имею их при себе.

Странник вздохнул.

– Ну и жизнь у тебя. Все время ходишь по лезвию бритвы. Поражаюсь, как ты смогла вынести все это и продержаться так долго. Скажи, а почему ты не пошла к кому-нибудь из родственников после исчезновения родителей? Разве у тебя никого не осталось? Что касается таблеток, то это не очень надежный способ. Ты можешь не успеть применить их.

– Не волнуйся, успею. Я придумала хитрый способ. Что же до родственников… Играть все время, находясь с людьми под одной крышей, гораздо сложнее. А если бы они что-нибудь заметили, повторилась бы история моих родителей. Я не могла обратиться ни к кому из моих близких ради их и своей безопасности. Понимаешь?

– Понятно. А почему не ушла в катакомбы, как многие из таких, как ты?

Девушка смутилась.

– Я очень боюсь подземелий. Мне постоянно кажется, что все вот-вот обрушится и похоронит меня заживо. Ничего не могу с собой поделать.

– Тоже ясно. Клаустрофобия. Бедная ты девочка. Как ты все же выжила?

– Захочешь жить – всему научишься… Так какая тебе нужна помощь?

– Мне нужна информация о ваших правителях и катакомбах. Все, что ты когда-нибудь слышала на эту тему: оговорки, слухи, подслушанные разговоры. Ты ведешь образ жизни, при котором наверняка тебе становится известно весьма многое. Причем иногда ты даже можешь не отдавать отчета, насколько важна та или иная информация. Иногда можешь просто забыть о ней. Но глубины твоей памяти хранят все, что ты когда-либо видела или слышала. Поэтому мне нужен не твой рассказ на эту тему. Это мало что даст. Мне нужно твое согласие на глубокое зондирование памяти.

– Я согласна. Почему-то я верю тебе. Сама не знаю, почему… Может, вам действительно удастся добраться до этой своры и разделаться с ней. Отомстить за моих родителей и всех других, кто сгинул, как они… Пусть это будет моим вкладом… Да, я согласна.

– Спасибо. Но должен тебя предупредить. После сеанса я стану, можно сказать, твоим духовным двойником. Я буду ближе тебе, чем могла бы быть сестра – двойняшка. Я буду знать о тебе все то, что знаешь о себе ты сама: начиная от самых сокровенных мыслей, детских шалостей и обид и кончая всеми унижениями, что ты получила на панели за годы после ареста родителей. Я буду знать все о каждом клиенте, что у тебя был. Ты точно готова пойти на такое? Ведь у каждого человека есть то, о чем он не то что делиться с кем-то, но и сам вспоминать не хочет.

Девушка надолго задумалась.

– Это действительно трудно – решиться на такое. Все равно, что вывернуть себя наизнанку и эту изнанку продемонстрировать. Да не кому-то, а представителю другой цивилизации.

– Я понимаю. Я бы на твоем месте тоже десять раз подумал, прежде чем решиться на подобное. Хочу лишь сказать тебе вот что: поверь, мне это тоже не доставляет никакого удовольствия. И если бы не крайняя нужда, не пошел бы на это.

– Я понимаю. Что за удовольствие – копаться в чужих мерзостях. Хотя, конечно, были у меня в жизни и светлые минуты. Когда были живы родители… Ладно, чего там? – девушка сделала еще глоток из бокала и поставила его на стол. – Я решилась, просто тяну время… Что я должна делать?

– Ничего. Сядь в кресле поудобнее и расслабься.

Чтобы девушка не отвлекала, Странник погрузил ее в сон и проник в сознание Лоэр, вскрывая пласт за пластом глубины памяти…