По тому, как Кузнецовы, не дожидаясь прибытия контейнера с вещами, начали действовать, чувствовалось: семья в постоянных переездах прошла хорошую школу. Не без помощи Ерохина они купили вполне добротный пустующий дом.

В отдалённых российских сёлах теперь много таких домов. Чаще всего они высвобождаются тогда, когда дети уезжают в город, а их родители, потеряв трудоспособность, либо уезжают к ним, что бывает крайне редко, либо просто умирают. И, как памятники родовому гнезду, остаются после них дома, напоминающие односельчанам о когда-то больших и дружных семействах.

Один из таких домов за сравнительно небольшую цену купили Кузнецовы. И практически сразу, без раскачки, приступили к ремонту приобретённой недвижимости. Через неделю они перебрались от Ерохиных, в еще не полностью отремонтированный, но уже "свой" дом.

После этого Николай Фёдорович нашёл двух помощников и занялся дальнейшим обустройством жилья. Екатерина Никифоровна устроилась на работу в местную больницу. Взяли её с радостью, так как она имела большой опыт и богатую практику врача-терапевта. Димка пошёл учиться в большегоринскую среднюю школу. Он попал в десятый "Б" класс и пока только гадал: лучше ему будет там, чем в десятом "А", или хуже.

Из всех детей в семье Кузнецовых самым обласканным рос Димка. Ему, конечно же, изрядно доставалось от старших. Воспитывать его стремились все. Но все равно в семье он оставался всеобщим любимцем. Несмотря на это, Димка не был избалованным. А постоянное общение со старшими только способствовало его развитию.

Он рано научился читать и писать. Школьную программу усваивал легко и быстро. К десятому классу вполне прилично работал с компьютером, неплохо разбирался в радиотехнике, хорошо фотографировал и прочитал столько книг, что далеко не каждый выпускник современного университета мог похвастаться таким перечнем. В отличие от большинства своих сверстников читать Димка любил. Он прочитывал все, что попадало под руку, от классики до газет. При чтении быстро схватывал главное и в меру своего опыта пытался анализировать прочитанное.

Одним словом, Кузнецов младший был умным и развитым подростком и вполне мог быть лидером в любом коллективе. Но некоторые обстоятельства мешали этому.

Из-за частых переездов ему никогда не удавалось по-настоящему сдружиться со своими одноклассниками. Он постоянно был новым учеником, чуждым элементом в классе, который уже давно сложился и имел и своих "лидеров", и своих "козлов отпущения". Препятствовал этому и характер. Димка был честным, порядочным и добрым хлопцем, но излишняя гордость, а так же свойственная его возрасту мнительность, мешали ему быстро сходиться с товарищами. Встречаясь с недоверием, а тем более с завистью со стороны новых друзей, он замыкался и старался держаться от них на расстоянии.

Не способствовали популярности среди одноклассников и его физические данные. Нельзя сказать, что он рос хилым и болезненным. Напротив, он отличался завидной закалкой и здоровьем. Любил спорт и увлекался многими активными играми. Но он был небольшого роста. А это обстоятельство является едва ли не основным в борьбе за лидерство среди пацанов.

Вот потому, поменяв несколько школ, Димка так и не приобрёл закадычных друзей. Главным другом у него был отец. Из-за занятости Николая Фёдоровича они редко проводили время вместе. Но, когда это случалось, сын полностью преображался. В часы совместных поездок на рыбалку, походов в лес или экскурсий по городу они могли обсуждать любые темы, отпускать в адрес друг друга шутки, заключать по любому поводу пари или даже вступать в силовую борьбу. Конечно, отец замечал скрытность и замкнутость сына в отношениях со сверстниками, но считал, что с возрастом это пройдёт.

В новой школе, куда Димка пришёл почти в самом конце учебного года, все было несколько иначе. Сельские ребята были более простыми, открытыми и отнеслись к нему вполне дружелюбно. Здесь, наконец-то, он приобрёл настоящего друга. И хоть немного позже у него появились и недруги, Димка уже не чувствовал себя изгоем-одиночкой.

С учителями отношения тоже сложились нормальные. Димка, хотя и пропустил половину четверти, быстро нагнал класс и на уроках показывал хорошие знания. Этим, а так же своим тихим поведением он быстро завоевал доверие учителей. Невзлюбил его только историк Семён Семёнович.

Семён Семёнович полтора года назад приехал из города, где, по слухам, его "вышибли за пьянку" с какой-то престижной работы. И сейчас преподавал ребятам предмет, который всего ещё несколько лет назад являлся основным для формирования общественно-политического мышления подростков.

Пить на новом месте Семён Семёнович не бросил и на уроки часто приходил навеселе. От этого у него происходила путаница с историческими событиями и датами, а иногда вообще нарушалась связь времён. Но ученики к нему быстро приспособились. Способ получить по истории положительную оценку был невероятно прост. Для этого нужно было никогда не спорить с Семёном Семёновичем и соглашаться с ним, даже если он путал Троянскую войну с Куликовской битвой.

Димка, не знавший этих тонкостей, на первом же уроке попытался оспорить утверждение "учителя" о том, что завоевание Потёмкиным Крыма и Крымская война суть одно и то же. В результате очень непродолжительной дискуссии в журнале против его фамилии появилась двойка, а новый ученик попал в чёрный список. Надо отметить, что Семён Семёнович был натурой мстительной и нанесённых ему обид не прощал.

Димка был огорчён, но виду не подавал. Он только спросил Витьку Ерохина, с которым они сидели за одной партой:

– Скажи, как это директор держит такого пьяницу?

Витька, который всегда был в курсе всех школьных событий, деланно равнодушным тоном пояснил:

– Точно не знаю, но говорят, что заведующий РОНО – родственник Семён Семёновича. – И уже с сочувствием добавил, – да ты не переживай, в следующий раз соглашайся с ним, и все будет нормально!

С Витькой у Димки с самого начала сложились хорошие отношения. А после случая, произошедшего накануне майских праздников, они сдружились ещё больше.

Во время большой перемены Димка от нечего делать изучал школьный двор. Проходя мимо угольного склада, он услышал какой-то шум. Заглянув под навес, увидел, как двое парней бьют Витьку. Димка уже знал этих ребят из одиннадцатого класса. Это были гроза всей школьной мелкоты – Костя Шлягер и его лучший "корешок" – Федька Флюгер. Свою кличку Костя приобрёл за фанатичную любовь к современной попсе и употребляемому по любому поводу слову "шлягер". В его устах это могла быть как похвала любимому "произведению": "Ох, и шлягер!!!", так и приговор не понравившемуся: "Тоже мне – шлягер!"

Федьку прозвали Флюгером за его поразительную интуицию и обострённый рефлекс на чувство опасности. Он в любой ситуации знал, откуда и куда "дует ветер", и всегда своевременно принимал меры, чтобы выйти сухим из воды. Хлопцем он был слабым и трусливым. И именно это обстоятельство подсказывало ему абсолютно верное решение: всегда держаться около сильного, на голову выше всех одноклассников, Кости.

И вот сейчас эта парочка добросовестно мутузила Димкиного соседа по парте. Тот, конечно же, мужественно сопротивлялся, но силы были слишком не равны. Димка оценил обстановку и громко произнёс:

– Двое бьют одного! Классический вариант, когда трусы с кем-то сводят счёты!

Драка прекратилась, и все трое уставились на внезапного свидетеля.

– Порядочные люди обычно выясняют отношения один на один, а младших вообще не обижают, – продолжил нагнетать обстановку Димка.

Первым отреагировал Костя:

– Ну, раз ты такой смелый и порядочный, становись на его сторону, и мы продолжим на равных!

– Это уже будет более справедливо, – согласился Димка и встал рядом с Витькой.

Ростом он был чуть ниже своего друга. На лице у Кости появилась усмешка. Он сжал кулаки, его глаза сверкнули, как у хищника, готовящегося напасть на жертву. Но тут пришёл черед заговорить Федьке. Тот с помощью своего великолепного чутья моментально понял, что в случае возобновления драки, нос разобьют именно ему. Поэтому он притворно-спокойным тоном, чтобы не подумали, что струсил, изображая из себя дипломата, произнёс:

– Ваше стремление продолжить бой похвально, но, перемена заканчивается. Пойдём Костя, мы сегодня и так хорошо поработали. А с этим городским хлюпиком мы разберёмся в следующий раз.

Костя, не привыкший к тому, чтобы им командовали, раздумывал. Лицо его приобрело злобное выражение. Он подошёл к Димке и презрительным тоном процедил:

– Не лезь не в свои дела, хлюпик, а то нарвёшься, и так отделаю, что и мама, хоть она у тебя и врач, не соберёт!…

Посчитав, что припугнул новичка очень основательно, он, не спеша, повернулся и пошёл к школе. Федька засеменил рядом.

Слова были обидными, но Димка сдержался и Костину угрозу проигнорировал. Он помог Витьке вытереть с лица кровь:

– За что они тебя?

Витька по достоинству оценил действия своего нового товарища и решил быть с ним откровенным:

– Они украли в школе магнитофон. Их подговорил Жабров. Жабров – это мужик, который работает у торгаша Краснова.

Димка уже знал Краснова, имевшего в селе два магазина, и неоднократно видел парней, работающих у него. Один из них был бывший десантник Топтыгин, после армии не пожелавший "гнуть спину" на колхозной работе. Второй – Жабров. Здоровый красномордый детина с глубоко посаженными бегающими глазками, к двадцати девяти годам имевший две судимости.

– Ну и что? – спросил Димка.

– А то! Я случайно подслушал их разговор и написал им анонимную записку, чтобы они вернули магнитофон. Видимо, они меня как-то вычислили, подкараулили и стали допрашивать. Но я не признался. Тогда они начали меня бить, а тут как раз и появился ты!

– А ты, молодец, здорово дрался! – Димка хлопнул Витьку по плечу.

Тот тоже толкнул приятеля

– А ты, тоже молоток… Здорово их убрал!

Улыбаясь и переговариваясь на ходу, друзья побежали в класс.

Не обошли Димку стороной и дела сердечные. Вне всякого сомнения, он считал себя взрослым и давно вышел из того возраста, когда человека посещает первая любовь. Но в этой школе с ним произошло нечто такое, чему он никак не мог дать логичного объяснения. Он познакомился с девчонкой, при общении с которой его охватывала непонятная робость и он терялся. Его, как он сам это оценил, словно заклинивало.

А познакомились они при крайне невыгодных для Димки обстоятельствах. Как-то утром он шёл в школу по тропинке, проложенной школьниками мимо старых домов. Путь этот значительно сокращал расстояние, но изобиловал препятствиями, которые не только не отпугивали ребят, а наоборот привлекали, придавая ежедневному и довольно нудному занятию некоторое разнообразие.

Была середина апреля. Выпавший ночью снежок быстро таял, и тропинка была довольно скользкой. Обходя очередное препятствие, Димка услышал позади себя негромкий смех. Обернувшись, он увидел: за ним идут три девчонки из десятого "А". Почти перед самым школьным двором тропинка огибала участок заброшенного строительства. Здесь были вырыты глубокие траншеи. Рядом лежали фундаментные блоки. Чтобы не обходить стройку и сэкономить время, предприимчивые пацаны положили над траншеями доски. Димка уже ходил по этому маршруту и потому смело вступил на временный мост. Находясь на середине доски, он снова услышал смех, непроизвольно оглянулся и… свалился в траншею, заполненную талой водой. Тут уж девчонки расхохотались во весь голос. А круглолицая хохотушка ехидно поинтересовалась:

– Скажите нам, пожалуйста, зачем это вы туда забрались?

– Я тут отдыхаю! – грубо ответил Димка. Он попытался вылезти из траншеи, но соскользнул обратно.

Самая высокая из девчонок подошла к траншее и назидательным тоном произнесла:

– По нашим дорогам, новенький, нужно ходить очень осторожно, – и, улыбнувшись, протянула руку, – давай помогу, а то вывозишься окончательно.

Димка молча ухватился за её руку, и она довольно легко его вытащила. Вид у него был очень неприглядный, и хохотушки снова заулыбались. Он уже собрался сказать им что-нибудь резкое, чтобы разом погасить их улыбки, но взглянул на девчонку, которая ему помогла, и все слова куда-то пропали.

– Спасибо! – выдавил он из себя и пошёл в сторону школы.

Девчонка перестала улыбаться и крикнула вслед:

– Эй! Новенький! Иди в кочегарку, там обсушишься, а мы скажем учителю о твоей беде!

«Ну вот, – подумал Димка, – теперь вся школа будет смеяться». С этой невесёлой мыслью он направился в кочегарку.

Девушку эту звали Марина Серова. Она сама училась в этой школе второй год. Её отец был дипломатом. Они долгое время жили в Испании, потом в Москве. Два года назад отца направили в одну из латиноамериканских стран. При посольстве была только начальная школа. Поэтому на семейном совете было решено оставить Марину у Серовых старших. Её дед, Серов Евгений Михайлович, был директором школы. А бабушка, Евдокия Федотовна, преподавала русский язык и литературу и была классным руководителем того самого десятого "Б", в котором учился Димка.

Маринка была очень симпатичной. Высокая, светловолосая, с большими синими глазами и правильным носиком, она выглядела старше своих одноклассниц. Внешние данные, а так же острый ум и характер прирождённого лидера, резко выделяли её среди сверстниц. Но то обстоятельство, что она была в семье единственным ребёнком и ни в чем не имела недостатка, имело и отрицательные последствия. Изрядная доля самолюбия, чрезмерная уверенность в своей исключительности, а порой, и откровенный эгоизм неприятно поразили деда и бабушку, старых, опытных педагогов. И они с первых же дней совместной жизни ненавязчиво и тактично пытались изменить характер внучки.