В юности есть надежды на то, что жизнь будет интересной, замечательной, богатой необыкновенными встречами и событиями.
Моя сухость, может быть, была самозащитой, охранением своего мира. Выражать свои чувства мешала также стыдливость, именно стыдливость, а не застенчивость. Мне всегда было трудно интимное общение с другим человеком, труден был разговор вдвоем
философское познание и осмысливание не есть память о бывшем, это есть творческий акт, совершаемый в мгновении настоящего.