Я не тружусь более для настоящего, я тружусь для будyщего
Постепенное развитие человечества во многом зависит от способности людей изобретать. Нет более значимого продукта творческого сознания, чем изобретение. Его основная цель – полное торжество разума над материальным миром, приручение сил природы для удовлетворения человеческих потребностей. В этом заключается сложная задача изобретателя, который часто бывает не понят и не оценен по заслугам. Однако вознаграждением и удовольствием служит ему проявление своих способностей и осознание принадлежности к привилегированной группе, без которой человечество давно бы потерпело поражение в жестокой борьбе с беспощадными природными стихиями.
Говоря о себе, могу сказать, что уже испытал в достаточной мере эту радость и уже многие годы пребываю в постоянном восторге. Я заслужил репутацию одного из самых прилежных исследователей, что справедливо в случае, если считать мысль равноценной труду, ибо размышлениям я посвятил все время своего бодрствования. Но если говорить о работе как об определенном достижении, реализованном в указанное время согласно жесткому графику, то меня можно считать самым большим бездельником. Каждое усилие, совершенное под принуждением, требует принесения в жертву жизненной энергии. Я никогда не платил такую цену. Напротив, я предпочитал расти благодаря своим мыслям.
Чтобы предоставить связанный и верный рассказ о моей деятельности для юных читателей журнала «Электрикал экспериментер», мне, хотя и неохотно, придется остановиться на воспоминаниях о собственной молодости, а также обстоятельствах и событиях, которые оказали влияние на формирование моей карьеры.
«Электрикал экспериментер» (англ. The Electrical Experimenter) – ежемесячный научно-популярный журнал, основанный Хьюго Гернсбеком в 1913 году вместо ранее принадлежавшего ему «Модерн электрикс» (англ. Modern Electrics). По сравнению с прежним проектом, «Электрикал экспериментер» выходил в формате, который позволял давать больше иллюстраций и фотографий. Журнал изначально был рассчитан на более молодую аудиторию: предполагалось, что он простимулирует у нее интерес к технике.
Первые попытки мы делаем инстинктивно, опираясь на живое и неукротимое воображение. По мере взросления мы подключаем рациональное мышление, и наш мыслительный процесс становится более систематическим и целенаправленным. Но эти ранние импульсы, хотя и не сразу становятся продуктивными, имеют огромное значение и могут сформировать нашу дальнейшую судьбу. Понимай я это тогда – и начни развивать это импульсы, вместо того чтобы подавлять, – смог бы значительно приумножить свое наследие. Но, только достигнув зрелости, я осознал себя изобретателем.
Это было вызвано рядом причин. Во-первых, у меня был брат, который обладал выдающимися способностями, – одно из тех редких явлений ума, которые биологические исследования так и не смогли объяснить. Его преждевременная смерть оставила моих родителей в отчаянии.
Дане или Данило Тесла. Помимо старшего брата, у Николы так же были три сестры: Милка, Ангелина и Марица.
У нас была лошадь, которую подарил близкий друг семьи. Это была великолепная кобыла арабской породы с почти человеческим интеллектом, о которой заботилась вся наша семья. Однажды она спасла жизнь моему отцу. Как-то зимней ночью его вызвали для выполнения срочного поручения, и, пересекая горы, лошадь учуяла волков, испугалась и поскакала прочь, сбросив отца на землю. Она прискакала домой, вся измученная, в крови, но после того, как объявили тревогу, лошадь сразу же бросилась обратно. Поисковая группа не успела уйти далеко, как мой отец уже нашелся: он пришел в сознание и снова был верхом, даже не осознавая, что пролежал в снегу несколько часов. Мой брат также получил травму из-за лошади, и это привело к его гибели. Я был свидетелем этой трагической сцены и, хотя с того момента прошло пятьдесят шесть лет, до сих пор отчетливо ее помню. Когда я думаю о достижениях брата, мои собственные таланты кажутся лишь бледным отражением его гения.
Любой мой достойный поступок становился для моих родителей напоминанием о горькой утрате. Поэтому я вырос не слишком уверенным в себе человеком. И все же меня считали далеко не глупым, если судить по одному случаю, который я помню до сих пор. Однажды, когда я играл с другими мальчиками на улице, мимо нас прошли члены городского совета. Старший из этих почтенных господ, богатый горожанин, остановился, чтобы дать каждому из нас по серебряной монете. Подходя ко мне, он внезапно остановился и приказал: «Посмотри мне в глаза». Я встретил его взгляд, протянув руку за столь желанной монетой, но, к моему изумлению, он сказал: «Нет, ты ничего не получишь от меня, ты слишком умен».
Обо мне рассказывали одну смешную историю, связанную с нашими тетушками. То были две морщинистые старушки, одна из которых обладала прямо-таки выдающимися зубами: стоило ей улыбнуться, как они выступали вперед, словно бивни слона, и впивались мне в щеку во время поцелуя. Ничто не пугало меня больше, чем ожидание объятий этих столь же любящих, сколь непривлекательных родственниц. Однажды, пока я сидел на руках у матери, они спросили меня, кто из них симпатичней. Внимательно рассмотрев их лица, я указал на одну из них и задумчиво ответил: «Вот эта не такая уродливая, как другая».
С самого рождения родители готовили ме-ня для духовной службы, и мысль о ней всегда на меня давила. Я хотел стать инженером, но мой отец был непреклонен. Он был сыном офицера, служившего в армии Великого Наполеона, и, так же как его брат, профессор математики в выдающемся учебном заведении, получил военное образование. Удивительно, но позднее отец ушел в духовную сферу, в которой достиг значительных успехов. Он был ученый человек, настоящий естествоиспытатель, поэт и писатель и, благодаря своим красноречивым проповедям, прослыл местным Абрахамом а Санта-Клара.
Абрахам а Санта-Клара, настоящее имя Иоханн Эрнст Грунеберг (нем. Johann Ernst Gründler), был австрийским священником, монахом ордена святого Августина и проповедником, жившим в XVII веке. Кроме того, он был писателем и юмористом, известным своими проповедями, книгами и пьесами, в которых использовал яркие метафоры и остроумные высказывания. Его монашеское имя «a Sancta Clara» означает «от Святой Клары». Абрахама а Санта-Клара причисляют к важным литературным и религиозным фигурам Эпохи барокко. Его проповеди и труды были широко известны и оказали влияние на немецкоязычную литературу и религиозную культуру того времени.
Память отца была феноменальной: он часто цитировал длинные отрывки из произведений на нескольких языках. Он часто шутил, что мог бы восстановить некоторые классические произведения по памяти, окажись они потеряны. Его стилем письма восхищались. Отец писал короткими и лаконичными предложениями, полными остроумия и сатиры. Его юмористические замечания всегда были необычными и характерными. Приведу несколько примеров. Среди слуг был мужчина с косоглазием по имени Мане, который работал на ферме. Однажды он рубил дрова. Мой отец, который стоял рядом и чувствовал себя очень некомфортно, предостерег его: «Ради бога, Мане, бей не то, на что смотришь, а то, что намерен поразить». В другой раз отец ехал на прогулку с другом, дорогостоящее меховое пальто которого небрежно терлось о колесо повозки. Мой отец указал ему на это, сказав: «Убери свое пальто, ты портишь мое колесо». У отца была странная привычка говорить с самим собой, и он часто вел оживленную беседу, а то и вступал в горячие споры, меняя тон голоса. Случайный слушатель мог поклясться, что в комнате находится несколько человек.
Несмотря на то, что своей изобретательностью я обязан влиянию матери, отец научил меня очень многим полезным вещам. Я выполнял вместе с ним разнообразные упражнения: мы угадывали мысли друг друга, находили дефекты в какой-либо форме или выражении, повторяли длинные предложения и считали в уме. Эти ежедневные уроки предназначались для укрепления памяти и разума, особенно для развития критического мышления, и несомненно оказались очень полезны.
Моя мать происходила из династии изобретателей – одной из старейших в стране. Ее отец и дед разработали множество различных устройств для бытовых, сельскохозяйственных и других нужд. Она была поистине великой женщиной, обладавшей редкими навыками, а также мужеством и стойкостью, которые помогли ей перенести множество невзгод.
Джорджина (Джука) Мандич (1822–1892), чей отец был священником Восточной Православной церкви, обладала талантом к изготовлению кустарных ремесленных инструментов и механических устройств. Несмотря на отсутствие образования, она легко запоминала наизусть сербские эпические поэмы. Тесла приписывал свою эйдетическую память и творческие способности генетике и влиянию матери.
Когда матери было шестнадцать лет, по стране прокатилась страшная эпидемия. Ее отца вызвали для проведения обрядов причастия, и в его отсутствие она одна отправилась на помощь соседям. Все члены семьи, пятеро человек, скончались один за другим. Она омыла, одела и подготовила тела к погребению, украшая их цветами в соответствии с традициями. Когда ее отец вернулся, он обнаружил, что все готово к похоронам по христианскому обычаю. Моя мать была первоклассной изобретательницей, и, уверен, могла бы достичь больших высот, не живи она вдали от больших городов и предоставляемых ими возможностей. Она проектировала и изготавливала все виды инструментов и устройств, а также пряла и создавала удивительные узоры из нитей. Мать сажала семена, выращивала растения и разделяла волокна. Она работала неутомимо, с раннего утра до поздней ночи, и большая часть одежды и предметов в нашем доме были изготовлены ее руками. Когда ей было за шестьдесят, ее пальцы все еще были настолько проворны, что она могла завязать три узла на реснице.
Есть еще одна, более важная причина для моего позднего «пробуждения». В детстве я страдал от особой болезни, основным проявлением которой были зрительные образы, зачастую с сильными вспышками света, которые искажали вид реальных объектов и влияли на мое восприятие и действия. Это были образы вещей и сцен, которые существовали в действительности. При этом они являлись мне не по зову фантазии, а как бы сами собой. Когда мне говорили какое-либо слово, образ предмета, который оно называет, ярко представлялся моему внутреннему взору. Иногда я даже не мог различить – материальный объект передо мной или иллюзия. Это приносило мне огромный дискомфорт и беспокойство.
Симптомы, описанные Николой Теслой в данном случае, могли соответствовать некоторым формам мигрени с аурой. Мигрень с аурой – это вид мигрени, при котором перед началом головной боли человек может переживать различные неврологические симптомы, такие как визуальные искажения, световые вспышки, мерцание точек, искажение зрительных образов и другие явления, которые иногда называются «аурой». Эти ауральные симптомы могут сопровождаться изменением восприятия окружающего мира, а также могут влиять на мысли и действия человека.
Никто из студентов, изучавших психологию и физиологию, которых я консультировал, не мог в полной мере объяснить происходящего со мной. Эти явления представлялись уникальными, хотя я, возможно, предрасположен к ним генетически, ибо брат сталкивался с аналогичными проблемами. Согласно моей теории, эти образы были результатом рефлективных воздействий мозга на глазное яблоко, находившееся под сильным возбуждением. Это определенно были не галлюцинации, какие возникают в сознании у страдающих от расстройства психики людей, потому что во всех других отношениях я был нормальным и спокойным человеком. Чтобы понять то, в чем состояло мое несчастье, представьте, что днем я присутствовал на похоронах или смотрел волнующий спектакль, и вот лежу в ночной тишине и не могу заснуть. Перед глазами стоит яркая сцена пережитого, от которой не получается избавиться, как ни старайся. Иногда подобные картины являются мне как будто подвешенными в пространстве, хотя я и мог провести сквозь них рукой. Если мое понимание верно, подобные картины могли бы быть спроецированы на экран. Это позволило бы сделать образ любого воображаемого объекта видимым. Такое преимущество стало бы революционным для всех отношений между людьми. Убежден, что это чудо может и будет реализовано со временем; могу также добавить, что я много думал над решением этой задачи.
О проекте
О подписке