Три недели назад Том пришел к ней с информацией, которая, по его мнению, могла ее заинтересовать. Когда Меррин ознакомилась с ней, ее охватили ужас и гнев. Это была крошечная заметка в никому не известной газете Дорсета. Том сказал, что случайно обнаружил ее, когда занимался другим делом. Газета была двенадцатилетней давности, и в ней, между заметками о краже свиней и карманниками на деревенской ярмарке, была втиснута статейка о расследовании смерти Стивена Феннера.
Меррин знала ее наизусть. Вряд ли она когда-нибудь об этом забудет.
«Коронер, расследующий смерть виконта Феннера, передает, что в теле жертвы обнаружены две пули: одна в плече, другая в спине… – И чуть ниже: – Дэниел Скроп, егерь поместья Старкросс, заявляет, что слышал перебранку, за которой последовали три выстрела…»
Меррин передернуло, она вспомнила, как при первом прочтении ее буквально пригвоздило к месту, а глаза впились в крошечную информацию, противоречившую всем официальным сообщениям. Прежде чем сбежать из страны и тем самым уклониться от расследования, Гаррик Фарн составил подробное описание дуэли. Якобы все произошло из-за того, что его лучший друг Стивен Феннер пытался сбежать с его молодой женой Китти. Фарн клялся, что всего было два выстрела и что он сам осматривал пистолеты: и тот, что принадлежал промахнувшемуся Стивену, и свой, из которого он произвел смертельный выстрел. Доктор и двое секундантов подтвердили его заявление. Секундант Фарна даже утверждал, что Феннер выстрелил раньше, чем последовал сигнал, и тем самым очернил имя Стивена.
До суда дело так и не дошло, а общественное мнение отнеслось к Фарну очень сочувственно. Они с Китти были женаты всего месяц. А Стивен обманул своего лучшего друга, соблазнил его жену и пытался сбежать с ней. Да еще и выстрелил до того, как была дана отмашка. По всеобщему мнению, поступок Гаррика Фарна был прискорбен, но вполне объясним и оправдан.
Для Меррин это само по себе было ужасно, непростительно, мерзко, но, узнав, что было три пули и две из них находились в теле Стивена, она преисполнилась гнева. Гаррик Фарн солгал. Это была не дуэль, а казнь, и его должны повесить за убийство. Раньше она ненавидела Гаррика. Ненавидела за сотворенное им зло, за то, что он принес в ее семью несчастье и горе. Но теперь ее гнев переродился. Если Фарн похоронил правду, она ее раскопает. Она покажет миру, что Гаррик лгун и преступник, она лишит его почестей и уважения. Она отыщет доказательство, что он не заслуживает права на жизнь.
Меррин, как безумная, искала что-то подобное той статье – истинный отчет о расследовании, улики против Гаррика Фарна, содержащиеся во врачебном заключении, показания секундантов, которые предположительно присутствовали при этой якобы дуэли. Но она потерпела неудачу. Бумаги исчезли. Свидетели как в воду канули. Меррин испытывала разочарование, но понимала, что у Фарнов достаточно денег и власти, чтобы заплатить всем и не допустить скандала. Однако она не может сдаться. Если есть хоть малейший шанс доказать, что Гаррик Фарн хладнокровно убил ее брата, она отыщет его. Она желала, чтобы он потерял все, что выгадал на своей лжи. Ведь она потеряла все, когда он убил Стивена. Меррин хотела, чтобы Гаррик понял, каково это – оказаться на ее месте.
– Ты ничего не нашла, – повторил Том. Он выразил такое неудовольствие, что Меррин даже пришло в голову, нет ли у него тайного клиента в этом деле. Маловероятно, но не невозможно. – Ты везде искала? – надавил он.
Меррин нахмурилась:
– Конечно везде. Я профессионал. Я смотрела в кабинете, в библиотеке, в спальнях…
– В спальнях?
– Я подумала, что бумаги могли спрятать среди книг.
Том насмешливо посмотрел на нее.
– Я повторяю: «в спальнях»?
– Люди же читают в постели, – слегка ощетинилась Меррин.
– Правда? – удивился Том. – Я – никогда. У меня есть дела поинтересней, чем валяться в постели с книжкой.
Меррин закатила глаза:
– Ты не одинок. У Гаррика Фарна тоже есть такие дела.
Том поднял бровь:
– Что?
– Я лежала у герцога под кроватью, когда ему нанесли визит, – пояснила Меррин. – Чувственная и нетерпеливая леди по имени Гарриет.
Том вытянул губы в трубочку и тихо присвистнул.
– Гарриет Найт, подопечная его покойного отца?
– Понятия не имею, – отозвалась Меррин. Внутри у нее шевельнулось неприятное чувство, похожее на… ревность. – Им не было нужды называть друг друга полным именем, – едко добавила она.
– Бедняжка, – сказал Том. – Нет ничего хуже вуайеризма.
– Я запомню, как ты это называешь, – пообещала Меррин. – Но, к счастью, он выгнал ее до того, как они меня совсем смутили.
Том засмеялся.
– Фарн выкинул нетерпеливую соблазнительницу из своей спальни? – удивился он. – Значит, он действительно изменился. Полагаю, ты выбралась, когда он заснул?
– Нет, – ответила Меррин и замолчала.
Вряд ли стоило рассказывать Тому о своей «встрече» с Гарриком. Он будет в ярости, если узнает, что она поставила под угрозу не только свою безопасность, но и его агентство. Если Гаррик каким-то образом узнает, кто она, и начнет задавать вопросы, он выяснит, что она работает на Тома, а такой могущественный враг может быть очень опасен. К тому же она не была уверена, что хочет вспоминать их разговор. Ту неожиданную близость с Гарриком, удовольствие от перепалки с ним, внезапно нахлынувшую сладость, когда он бесконечно нежно коснулся ее губами… Она не ожидала, что испытает все эти чувства. Ни одно из них. Она не должна была их испытать.
Внимательно наблюдавший за ней Том сразу заметил, что она колеблется.
– Ну?..
– К несчастью, я чихнула, – призналась Меррин, – и он вытащил меня из-под кровати.
Том отреагировал точно так, как она и предполагала. После секундного молчания он взорвался:
– Черт подери, Меррин!..
– Я знаю, – торопливо прервала она его. – Но я не сообщила ему, кто я и чем занимаюсь. Тебе не стоит волноваться. Он не знает, что я работаю на тебя. Никто не знает.
Том стиснул кулаки.
– Меррин, – процедил он, – твоя работа, как предполагается, тайная. Обрати внимание на последнее слово.
– Конечно, – быстро заверила его Меррин. – Мне очень жаль, правда…
Том с видимым усилием взял себя в руки и потер лоб.
– Я предупреждал, что туда идти опасно, – напомнил он. – Я просил тебя быть осторожной.
– Я и была осторожной, – защищаясь, сказала Меррин. – Мне просто не повезло.
Том вздохнул:
– Ну, судя по тому, что тебя не приволокли на Боу-стрит, тебе удалось уйти от Фарна, – немного смягчившись, произнес он. И даже выдавил слабую улыбку. – Ты пнула его по яйцам и смылась?
– Что-то вроде этого, – сказала Меррин. Она подумала, что общаясь с Брэдшоу, трудновато сохранить невинность. По меньшей мере, ее словарный запас значительно расширился.
Меррин сама не понимала, как им с Томом удалось так сблизиться. Они были как брат и сестра. Впервые она с ним встретилась около трех лет назад. Он влез в дом, где она в то время жила. Меррин застала его за обыском хозяйского кабинета и, сняв со стены средневековой палаш, не выпускала его, пока он не открыл ей, что его незаконное вторжение имеет целью вернуть правительству кое-какие военные документы очень деликатного свойства. Она очень заинтересовалась профессией Брэдшоу и решила, что подобная работа ей идеально подходит, так как страстно желала вершить правосудие, у нее было мало денег и много времени и отсутствовали даже намеки на какое-нибудь занятие. Дебютировать на балах было очень утомительно; к тому же все мужчины предпочитали покорную, образцовую жену. Меррин же вообще не хотела выходить замуж. Она еще не встречала мужчину, которого могла бы предпочесть своим любимым книгам.
Когда она пришла к Тому в контору и предложила свои услуги, тот над ней сперва посмеялся. Но потом вспомнил про палаш. Меррин также напомнила ему о своих связях в высшем обществе и указала на то, что она вхожа в те дома, в которые ему обычно приходится проникать незаконным образом. Она может посещать балы и рауты и разговаривать с теми людьми, к которым он даже не сможет приблизиться. С того времени они и стали близкими друзьями.
Том подошел к журнальному столику, где стоял пыльный хрустальный графинчик с такими же стаканами, и жестом предложил ей выпить. Меррин отрицательно покачала головой. Она точно не знала, что в графинчике, но подозревала, что там мерзкого вкуса херес. Том налил себе порцию, сделал глоток и снова посмотрел на нее.
– Может, тебе стоит вообще бросить это дело, – резко сказал он. – Когда я нашел ту статью, я подумал, что ты имеешь право знать правду, но сейчас… – Он неловко пожал плечами. – Я начинаю думать, что ты можешь нам обоим причинить неприятности.
– Нет! – Меррин почувствовала, как ею овладевает паника. – Том, это была случайность. Я буду вести себя осторожнее, я обещаю.
Том ответил не сразу. Он сел, аккуратно поставил стакан на стол и подался вперед.
– Твое непоколебимое желание узнать правду заставляет тебя идти на риск, который мы не можем себе позволить. Ты просто одержима мыслью вывести на чистую воду Гаррика Фарна, – сказал он. – Это не только опасно. – Том вздохнул. – Это еще и неестественно. Ты должна отпустить ситуацию.
Меррин обняла себя за плечи. Ее бил озноб, мутило, к горлу подкатывала тошнота. Так всегда бывало, когда она вспоминала о брате и его смерти от руки Гаррика Фарна. Эта смерть отбрасывала тень на ее жизнь уже больше десяти лет. Ей было тринадцать, когда умер Стивен, и с ним, казалось, словно зашло солнце. После его смерти все изменилось, а с продажей поместья она лишилась всех вещей, которые остались после него на память. Все ниточки прервались. Стивен освещал ее жизнь, как ослепительная звезда, и, когда Гаррик Фарн погасил ее, вся жизнь Меррин погрузилась во тьму.
– Дело не только в смерти Стивена, – сказала она и уперлась рукой в оконное стекло. Оно холодило пальцы. В переулке внизу играли с обручем двое оборванных детишек. – Мы потеряли и отца, и свой дом. У нас ничего не осталось. Потеря наследника сломила папу, и он умер.
– Он мог бы больше ценить своих дочерей, – мрачно сказал Том. – Ему повезло, что у него остались другие дети, хоть он этого не понимал. – Том посмотрел на Меррин. – Хотя я иногда сомневаюсь, – добавил он, – насколько на твои воспоминания можно полагаться. Ты ведь была еще ребенком…
– Мне было тринадцать, – ответила она, чувствуя, как засосало под ложечкой. – Достаточно, чтобы все хорошо помнить.
Меррин отвернулась, чтобы Том не мог увидеть ее лица. Девушка точно знала, что происходило между ее братом и недавно вышедшей замуж Китти Фарн. Она лично носила им тайные записки. Это она привела Стивена на дорожку смерти. В ней шевельнулось давнее чувство вины, и Меррин постаралась стряхнуть с себя болезненные воспоминания. Она ведь не предполагала, что все может кончиться убийством. В конце концов, это не она нажала на спусковой крючок и забрала жизнь Стивена.
– Ты говоришь виноватым тоном, – нахмурился Том. – Почему это…
– Уволь меня от своих умозаключений, – резко оборвала его Меррин. Она разозлилась, что он оказался таким проницательным. – Я не чувствую за собой вины. С какой стати? Это Фарн убил Стивена, а не я. И если он сделал это не на дуэли, а как хладнокровный убийца, он еще бесчестнее, чем я думала, и заслужил, чтобы все об этом узнали. Это не месть, Том. Это правосудие… – Она остановилась, потому что у нее кончился воздух.
В маленькой комнатке наступило молчание.
– Мне жаль, – проговорил Том. – Я согласен, что Гаррик Фарн слишком далеко зашел. – В его голосе зазвучали нотки нетерпения. Он пододвинул к себе стул. – Но я все равно считаю, что ты слишком поддаешься чувствам, Меррин. – Он потряс головой. – Я не знаю… но вряд ли я смогу запретить тебе преследовать Фарна, если ты этого захочешь. Это ведь неофициальное расследование.
– Думаю, не сможешь, – согласилась Меррин. – Но я считаю, что у нас в этом деле общий интерес. Я с самого начала так думаю.
Ее слова потрясли Тома.
– Почему ты так говоришь?
– Потому что я знаю тебя, – сказала Меррин. – Не пытайся увиливать, Том. У тебя есть клиент?
Том уставился на нее, потом покачал головой.
– Я не могу ничего тебе рассказывать, – заявил он. – Гарантии конфиденциальности…
Меррин сердито фыркнула:
– Том!
– Ну ладно, – сдался тот и поискал что-то глазами среди бумаг на столе. – Кое-кто действительно интересовался. Один из братьев Фарна. Нежные чувства там, похоже, не ночевали.
– Родной брат хочет видеть его на виселице? – уточнила Меррин. Она знала, что Гаррик с семьей давно не общается, но все равно слова Тома ее шокировали. – С какой стати?..
Том пожал плечами:
– Я не задаюсь такими вопросами. Я просто беру с клиентов деньги. Но понимаешь… – Он сделал паузу и посмотрел на девушку. – Это еще одна причина, почему мы не можем допустить, чтобы Фарн все узнал.
– Я понимаю, – сказала Меррин.
Том провел рукой по волосам.
– Очень жаль, что Фарн тебя видел. Теперь он может начать задавать щекотливые вопросы. И он опасный человек. Лучше не вставать у него на пути. Он работал на Военное министерство, когда жил за границей.
– Переводчиком, – пренебрежительно фыркнула Меррин. – Отнюдь не на передовой.
– Если ты переводишь переговоры британцев с испанскими повстанцами, то это именно передовая, – сухо возразил Том. – С тем же успехом можно жить на пороховой бочке. А Фарн еще и знаменитый фехтовальщик, стреляет снайперски и… – Он оборвал фразу. – Извини, это бестактно с моей стороны.
Он открыл стол и вынул из ящика папку.
– Я еще кое-что выяснил, – сообщил он. – Разузнал про секундантов на так называемой дуэли. Со стороны Фарна выступал человек по имени Габриэль Финч. Он стал миссионером и уехал в Австралию. Сейчас он викарий. А со стороны твоего брата был Чуффи Веллингтон, и мы все знаем, что с ним случилось.
– Он допился до смерти, – сказала Меррин. – Я помню Чуффи. Он был ужасным пьяницей.
– Думаю, от него было легко откупиться, – заявил Том. – Что касается доктора, то он сидит в тюрьме за долги. Можно нанести ему негласный визит.
– Я схожу, – вызвалась Меррин. – Со мной он скорее будет разговаривать, чем с тобой.
– Может, да, а может, нет, – возразил Том. – Вдруг он тебя узнает. – Том аккуратно закрыл папку. – Должен признать, что для Фарна все выглядит очень нелицеприятно. Три выстрела, одна из двух пуль в спине Стивена… Скомканные и «обновленные» отчеты в прессе, исчезнувшие свидетели, которым, без сомнения, заплатили… И побег за границу. А пока его не было, герцог все уладил с властями. И спустя десять лет Фарн вернулся домой, когда все уже прощено и забыто… – Том покачал головой и ненадолго замолк. – Вероятно, нам стоит заново рассмотреть все за и против. Мы можем вызвать большие проблемы. Эту историю похоронили много лет назад. Людям не понравится, что ее снова вытащили на поверхность.
Меррин содрогнулась. По позвоночнику прокатилась волна ожидания и предчувствия.
– Я не сдамся, – произнесла она. – Я хочу знать правду и хочу, чтобы Фарн предстал перед правосудием. Но если он узнает…
Если Фарн все обнаружит, он заставит ее заплатить чертовски высокую цену…
Она вспомнила, что, едва увидев Гаррика Фарна, почувствовала в нем жестокость. Том прав: он отнюдь не какой-то там мягкотелый гуманитарий, он человек с опасным прошлым.
Том наблюдал за ее лицом.
– Ты должна проследить, чтобы он ничего не узнал, – предупредил он, – но если ты слишком напугана…
Его тон стал как раз тем стимулом, которого так недоставало Меррин.
– Нет, – ответила она. – Нет, я об этом позабочусь. С превеликим удовольствием.
О проекте
О подписке