Глава 6

Эрика

Ксюша с Даниэлой провожают меня завистливыми взглядами, скрываясь за дверью аудитории.

Стойте, подождите! Спасите меня! – мне хочется орать во все горло, но на деле я лишь сглатываю и резко разворачиваюсь на пятках, медленно приближаясь к преподавательскому столу.

– Эрика…

Вздрагиваю от низкого голоса с хриплыми нотками. Мое имя из уст Влада Сергеевича звучит так соблазнительно, эротично. Никто и никогда не произносил его…так. И не смотрел на меня при этом, как будто раздевает одним лишь взглядом.

Мое тело мгновенно реагирует на преподавателя, отзываясь тяжестью внизу живота. Хочется скрестить ноги или…попросить Влада Сергеевича об удовольствии, как это было в комнате клуба.

Память, что услужливо подкидывает картинки того, как Бесстужев касался меня, как целовал и сжимал грудь, лишь усугубляет и без того накаленную обстановку вокруг нас с Владом Сергеевичем.

Но слова Даниэлы, брошенные ею Ксюше, отрезвляют меня, сбрасывая с небес на землю одним толчком.

Губу закатай, подруга. У него вообще-то невеста есть.

И снова возвращается чувство гадливости и омерзения, как будто меня вываляли в сточных водах. Кожа начинает нестерпимо зудеть от желания помыться.

Демонстративно задираю рукав водолазки и смотрю на часы, безмолвно поторапливая препода. Надеюсь, он не думает, что я отдамся ему прямо на рабочем столе, лишь бы вернуть «долг». Тогда его ждет еще один, не менее болезненный, чем первый, облом.

– Куда-то торопитесь, Ларина?

– Да, на работу. Так что у меня не так много времени. Что вы хотели, Влад Сергеевич?

Специально выделяю его имя голосом, растягивая буквы и замечаю, как его порочные глаза становятся еще темнее, а губы изгибает кривоватая ухмылка.

– То, что было в клубе…– начинает он строгим голосом, а я перебиваю, не желая, чтобы хоть еще одно воспоминание просочилось в подсознание. Иначе точно случится непоправимое, о чем я потом буду жалеть до конца жизни.

– Никогда не повторится, – отрезаю, перетаптываясь с ноги на ногу и снова глядя на часы. Мне действительно нельзя опаздывать, администратор ресторана, в котором я работаю, и без того точит на меня зуб. – Что, Влад Сергеевич, боитесь, что я растреплю всему универу, как преподаватель клеит молоденьких студенток в клубе? Расслабьтесь, я очень дорожу своим местом, чтобы вылететь отсюда из–за одной ничего не значащей интрижки. Удовольствие, кстати, от которой было так себе. На троечку.

Во мне говорит уязвленное самолюбие и обида за то, что Кобель Сергеевич…просто Кобель! Измена для меня – самое страшное преступление со стороны человека, которое я никогда не смогу простить. Именно поэтому злые слова слетают с моих губ до того, как я успею обдумать последствия.

Преподаватель мгновенно меняется в лице. Его глаза опасно сужаются, губы поджимаются, и он наступает на меня опасной походкой хищника.

Мамочки! Эрика, когда ты научишься сначала думать, а потом говорить?!

Отступаю, так и пялясь на преподавателя, что нерушимой скалой надвигается, и вот он нависает надо мной, прижавшись бедрами.

Задницей упираюсь в парту позади. Влад Сергеевич наклоняется и ставит ладони по обе стороны от меня. Все пути отступления перекрыты. Я в ловушке моего порочного препода.

– На троечку, говоришь? – тянет, склонив голову набок, взглядом впившись в мои губы. Нервно облизываю их, и по молниям, сверкнувшим в глазах преподавателя, запоздало понимаю, что не стоило этого делать. – Тогда я настаиваю на пересдаче, Ларина.

И не успеваю я пикнуть, как Влад Сергеевич впивается губами в мои губы.

О, Боже…

Одна рука Соблазнителя скользит по моей шее, несильно сдавливая ее сзади и фиксируя на месте, а вторая впивается в талию, прижимая к бедрам мужчины. В меня упирается каменный стояк, и от осознания того, что я стала причиной желания моего препода, все мысли превращаются в желе и вылетают из головы. Забывается, что несколько минут назад я куда-то спешила, а еще хотела придушить за измену невесты.

Плевать, только не вздумайте останавливаться, Влад Сергеевич!

Поцелуй получается жарким, горячим, властным и голодным. Как будто мужчина терпел всю пару, а теперь старается насытиться и вознаградить себя за ожидание.

Он проталкивает язык, сплетаясь с моим в страстном танце, прикусывает нижнюю губу, тут же проводя по ней кончиком языка, отчего мои ноги подгибаются, и приходится вцепиться в его рубашку двумя руками до треска ткани под пальцами.

Влад Сергеевич в этот раз не соблазняет. Его злость чувствуется в каждом движении, каждом вдохе. Это жадный, голодный и злой поцелуй-наказание. Поцелуй-война. И средство доказать, что я вру сама себе.

Он пьет мои тихие стоны удовольствия, которые я не могу сдержать, и довольно ухмыляется, не разрывая поцелуя.

Его ладонь скользит ниже, оглаживая мою ягодицу, и с силой сжимает.

До боли.

И эта боль действует на меня отрезвляюще. Мгновенно разум проясняется, и приходит осознание, что мы творим. Прямо в аудитории ,за незапертой дверью, где полно студентов, и кто-то может войти в любой момент и застать меня с припухшими губами, а преподавателя со стояком, который точно не скроют его брюки!

Кусаю Влада Сергеевича за нижнюю губу, тут же ощущая металлический привкус во рту. Со всей силы отталкиваю его, и мужчина, не ожидавший такой моей реакции, отшатывается.

Но мне этого мало, я подскакиваю, как ужаленная, и с силой, до звона в ушах, залепляю пощечину преподавателю.

– Научитесь держать член в штанах, Влад Сергеевич! – шиплю, чеканя каждое слово. – Иначе я напишу на вас заявление в деканат, и вы вылетите за совращение и нарушение Кодекса этики университета!

Разворачиваюсь, чтобы препод не видел моих пылающих щек, и широким шагом направляюсь к двери, стараясь не думать, какими проблемами может обернуться то, что только что произошло между мной и Владом Сергеевичем…

Глава 7

Эрика

– Эрика! Господи, не девушка, а бронепоезд какой-то!

Ксюша ловит меня в коридоре за локоть и останавливает на ходу. Торможу, оглядывая девчонок шальным взглядом. Они смотрят на меня заинтересованно, дружно склонив головы набок. Одна Олеся только выглядит отстраненной, задумчивой и глубоко озадаченной. Сердце снова колет в беспокойстве за подругу, но я поговорю с ней позже, когда остыну.

– Ты чего такая, как будто вы с Владом Сергеевичем не разговаривали, а…? – Ксюша, щурясь, с подозрением оглядывает меня с головы до ног. Не хватает только лампы в лицо и резиновой дубинки в ее руках.

Знала бы она, насколько близка к истине, наверно, уже давно бы вцепилась мне в волосы.

– Дана, – вопрос срывается с губ до того, как я обдумаю его уместность. Но уже поздно. – А ты уверена, что у нашего нового препода есть невеста?

Мой вопрос не вызван сексуальным интересом к Владу Сергеевичу, как к мужчине. Нет. Он распускает руки, и в его глазах и действиях полно решимости довести начатое в клубе до конца. И мне нужно средство давления на препода, и шантаж невестой вполне подойдет.

– Эй, вообще-то это мой мужик! Я себе его застолбила! – Ксюша, упирая руки в боки. Говорит это так громко, что студенты в коридоре оборачиваются на нас, оглядывая с любопытством.

– Не ори ты! – шиплю, стискивая ручки сумки сильнее. – Забирай его с потрохами на здоровье, мне этот старпер нафиг не сдался!

Выпаливаю, а сама на автомате провожу языком по губам, вспоминая горячие поцелуи и блуждающие руки Влада Сергеевича, которые завели так, что в трусиках настоящий потоп.

Так, отставить грешные мысли, Эрика! Препод тебе неинтересен! Вот совершенно!

– Есть, есть, – приговаривает Дана, доставая мобильный из сумочки. – Вот, смотри.

Она кликает иконку соцсети, пролистывает подписки и разворачивает фото к нам.

Ну…

Симпатичная, но шаблонная. «Сделанная» руками хирурга. Нос, скулы, губы, даже грудь слишком круглая, ненатуральная. Но темные волосы, стильно уложенные, огромные светлые глаза и дизайнерское платье делают ее привлекательной. Немного. Совсем чуть-чуть. В любом случае, она подходит Владу Сергеевичу. Как внешне, так и по статусу.

– Вот, смотри, – Дана тычет на фотографию женской руки с дико-розовым маникюром цвета «вырви_глаз», на безымянном пальце которой красуется колечко из белого золота с огромным бриллиантом. Фото сделано месяц назад.

Полная безвкусица.

С виду такой шикарный мужик, а вкус у вас напрочь отсутствует, Влад Сергеевич, как в женщинах, так и в украшениях.

– Я, кстати, почему его узнала, – продолжает Дана, пряча телефон. – Потому что видела Влада Сергеевича вместе с невестой в «Зажигалке». И их совместные фото. У нашего препода соцсетей нет, а вот Юля та еще блогерша. Я на нее подписана, она иногда промо на скидки на косметику раздает. Так что занят наш Влад Сергеевич, скоро примерным семьянином станет. Советую обеим закатать губешки и прикусить для верности, – кривится Даниэла, паясничая. – И обратить внимание на тех, кто рядом. Например, вон Ахмет, между прочим, по тебе, Эрика, давно вздыхает.

Дана стреляет глазками мне за спину, и девчонки, даже хмурая Олеся обращают внимание на парня, загадочно ему улыбаясь.

Но только не я.

Потому что на меня накатывает приступ тошноты. Такой противной, до липкого пота по спине и привкуса лимонной кислоты во рту. Потому что вспоминается та единственная ночь. Влад Сергеевич приходил в тот клуб со своей невестой когда-то, а потом там же склеил меня…Боже, как же это мерзко…

– Эрика, – Ксения тычет меня локтем в бок, не давая возможности в полной мере заняться самобичеванием. – Ну, дай ты парню шанс. Он же сейчас в тебе дыру прожжет и слюнями весь пол закапает.

– Уборщица протрет, – отрезаю, хватая девчонок под руки. – Пошлите в аудиторию, сейчас пара начнется.

Когда я говорила Владу Сергеевичу, что тороплюсь на работу, я немного приукрасила. На работу мне действительно надо, но сначала необходимо отсидеть еще три пары.

К слову, сделать это удается с трудом. Потому что, как бы я не вытравливала воспоминания о жестких и теплых губах Бесстужева, о его сильных и уверенных руках, у меня ни черта не выходит. Он настырно лезет в мое подсознание, отвлекая от учебного процесса.

– Эрика! – рявкает над ухом Ксюша, заставляя подпрыгнуть. – Ты где зависла? Об Ахмете мечтаешь?

Оглядываюсь по сторонам, понимая, что в аудитории никого, кроме меня с девчонками нет.

– А что, пара уже того…все?

– Еще пять минут назад. Ты о чем мечтаешь?

– О светлом будущем, – ворчу, с силой запихивая тетрадь в сумку. Бросаю взгляд на часы и подрываюсь с места. – Черт! Ведьма меня убьет! Пока, девочки! Ксюша, я сегодня до вечера. На моей кровати бутерброды не жевать! Увижу крошки – убью!

Ведьма – так мы за глаза называем Аглаю – управляющую небольшого семейного ресторана, где я работаю официанткой. Она цепляется буквально ко всему. Злая и кусачая, как бульдог, никто и никогда не видел ее с улыбкой на губах и с умиротворенным выражением лица.

Мне очень важна эта работа, потому что так уж вышло, что содержу я себя сама. Помощи ждать неоткуда. Нет, я не сирота, у меня есть мама и папа, но так вышло, что наши взгляды на мое будущее не сошлись, и я уехала в университет, сопровождаемая словами: «Переступишь порог отцовского дома – о поддержке можешь забыть!».

Вот я и не вспоминаю уже целых три года. Учебу оплачивает компания, которая ежегодно выделяет десять грантов, а на все остальное хватает моей стипендии и зарплаты официантки.

Мы созваниваемся изредка с родителями, но эти разговоры больше напоминают пытку и чаще всего доводят меня до слез.

Сегодня фортуна показывает мне свой неприглядный и дряхлый зад. Автобус, на котором я обычно езжу до ресторана, уходит прямо перед моим носом, и как бы я не старалась его догнать, водитель и не думает тормозить.

Следующий появляется через семнадцать минут, полный недовольных пассажиров. Мне чудом удается протиснуться и встать в позу оловянного солдатика на одной ноге и так и ехать почти шесть остановок.

Разумеется, в ресторан я влетаю растрепанная, помятая, запыхавшаяся и опоздавшая на три минуты.

– Эрика! – грозный рык Ведьмы разносится по полупустому залу. Ей плевать на клиентов, что вздрагивают и обращают на нас пристальное внимание.

– Добрый день, Аглая, – вырывается у меня со свистом, и я с трудом удерживаюсь, чтобы не упереться ладонями в колени и дать себе возможность отдышаться.

– Ты опоздала, – бросает Ведьма с презрением, а ее лицо кривится от брезгливости.

– Почти нет. Три минуты…

– У тебя уйдет еще три, чтобы переодеться и пять, чтобы привести себя в божеский вид. Итого одиннадцать минут. Ты уволена, Эрика.