Глава 6. По следу

– Что случилось? – подошел ко мне изрядно встревоженный Баюнов.

Я сидел на коленях, сгорбившись и уставившись пустым взглядом в землю. Все эмоции вышли из меня в вырвавшемся после сообщения о маме вое. Хотелось тут же кинуться на ее поиски и спасение, но я не знал, с чего начать. Хотя… Пожалуй стоит узнать, что есть у Михаила Романовича и его людей по этому происшествию.

Придя к такому выводу, я встал и достал яблоко для перехода.

– Олег, что с тобой? – схватил меня за руку капитан. – Кто тебе звонил? Что произошло-то? Я могу как-то помочь?

Я равнодушно посмотрел на мужика. Неплохого в принципе человека, что радеет не только за себя, но и окружающих. Вот бы кто мне не отказал в просьбе, не то что Дажьевы!

– Моя мама пропала. Я не знаю, чем ты здесь сможешь помочь.

– Ты же из Краснодара? – я кивнул. – У меня есть друг там. Вместе учились в институте МВД. Я позвоню ему, он поможет. Даже с учетом текущей… ситуации. Кто тебе сказал о пропаже? С кем ему связаться?

Прикинув, что ничего не потеряю от этого предложения, коротко пересказал суть проблемы, и кто ей занимается.

– Хорошо, сейчас же звоню, – доставая телефон, кивнул Баюнов. – Только Олег… – я вопросительно посмотрел на него. – Ты говорил, что у тебя есть идеи по поводу этого, – мотнул он головой в сторону склепа. – Поделишься?

– Здесь бог нужен, – пожал я плечами. – Или кто-то с божественной энергией. Иначе пленку не одолеть. Еще можно попробовать навник Чернобога. Это темный бог разрушения. Его символ вроде все подряд до сегодняшнего дня могли использовать. Но если это его капище, то даже не знаю… Да и после… ситуации, – повторил я определение Баюнова, – символы стали работать чуть иначе.

– Богов у нас под рукой нет, – невесело хмыкнул капитан и отвлекся на телефон – с той стороны наконец подняли трубку.

Прежде чем уйти, я решил дождаться окончания его разговора. Вдруг и впрямь его друг согласится помочь? Полиция в отличие от спецслужб постоянно кого-то ищет. Опыт у них есть. К нему еще добавить мотивацию – думаю, любого бы найти смогли. Вот мне и стоит придумать эту мотивацию для друга Баюнова. Если он согласится конечно.

– Так, Олег, – вернулся ко мне капитан, что во время разговора отошел на несколько метров в сторону. – Юра обещал помочь. От тебя требуется вся доступная информация. Фото твоей мамы, время пропажи, возможные причины, если есть предположения, куда она могла пойти – вообще отлично будет.

– Хорошо, спасибо, – кивнул я. – Как мне с ним связаться?

– Я сейчас скину тебе его номер, – копаясь в телефоне, ответил Баюнов.

Вскоре мне пришло сообщение с неизвестным номером, видимо тем самым другом капитана.

– Его зовут Юрий Николаевич Охримцев, – сказал Баюнов и замялся на некоторое время. Но все же продолжил. – Я понимаю, что тебе сейчас не до этого, но может поможешь? У меня знакомых богов нет, как и божественной силы. А у тебя, как я понимаю, прямой выход на Даждьбога имеется, – и тут же зачастил, видя, как я нахмурился, – ты пойми, Олег, эти ведь не успокоятся! – кивок на склеп. – Пока искать будем возможность их сковырнуть, они ведь и усилиться успеют! И еще больше жертв устроят! Да и другим мы не можем помочь, пока с этими не разберемся! Сколько еще людей и детей похитят, пока мы будем здесь копаться? Уже ведь троих замучали!

Во мне стали бороться страх за маму с чувством ответственности, что она всегда прививала мне.

– Да и твою маму уже ищут, ты сам говорил! И Юра уже ориентировку на ее поиск дает, он мне слово дал! Чем ты конкретно сейчас ей поможешь? А тут – без тебя мы точно неизвестно сколько провозимся. Да и неизвестно, сможем ли вообще одолеть? Ты ходок, сильнейший из всех здесь присутствующих. Уж по этой мистической части точно!

Я посмотрел на склеп. На исторгающийся из него негатив, что с каждой минутой только набирал силу. Вспомнил слова отца, что постоянно говорил мне, что настоящий мужик от драки и ответственности не прячется. Подумал, чем я реально сейчас смогу помочь маме…

– Хорошо, – кивнул я. – Попробую помочь, но много не жди. Сам я с таким еще не сталкивался.

– Так и мы тоже, – обрадовался Баюнов. – С чего начнем?

Я посмотрел на все еще зажатое в руке яблоке. А ведь в ней есть божественная энергия! И если я могу использовать ее для того, чтобы перемещаться между городами, то почему бы не попытаться применить на этом барьере? Я ведь только что сам говорил капитану, что для продавливания пленки нужна божественная сила. Она есть. Так почему бы не попробовать применить ее не на себя, а на пробивание барьера? Ведь наверняка есть какие-нибудь божественные артефакты, так? И их могут применять обычные люди. А тут всего отличия, что чистая энергия Даждьбога, которая вроде подчиняется его последователям. А я – последователь, у меня это даже в статусе указано. Так почему бы не попробовать?

Я молча двинулся к барьеру, остановился возле него и повернулся к Баюнову.

– Я сейчас попробую пробить в защите брешь. Будьте готовы прорваться внутрь. Не знаю, получится ли. А если получится, то как долго защита будет восстанавливаться.

– Понял, – кивнул Баюнов и подозвал ОМОНовцев.

Когда за моей спиной скучковались десять мужиков в бронежилетах, с автоматами в руках и в черных масках с прорезями для глаз, капитан дал мне отмашку.

Мысленно вновь потянувшись к той незримой, но вполне ощутимой силе, я почувствовал, как она перетекла из яблока в мою ладонь. Надолго она там не задержится, если ее не пустить в дело. Проверено уже не одним переходом, поэтому медлить я не стал. Приложил ладонь к барьеру и влил эту энергию в него, с четким посылом создать прокол. И… получилось! Вот только получился именно прокол – дыра в барьере размером не больше моего кулака. Внешне это выглядело как круг диаметром около десяти сантиметров с искрящимися светом и тьмой краями. Я тут же, пока прокол не закрылся, достал новое (предпоследнее) яблоко, вобрал из нее силу Даждьбога и вновь приложил ладонь, теперь уже желая увеличить прокол до размеров полноценного прохода. Круг заискрился сильнее и стал медленно раздвигать свои границы. Я отошел в сторону, и бойцы ОМОНа сразу придвинулись ближе. Как только прокол вырос до диаметра полутора метров и стал замедлять свой рост, они тут же, пригибаясь, ринулись внутрь него. Успели пройти только шестеро, после чего вложенная сила Даждьбога была нейтрализована и проход схлопнулся.

– Еще можешь? – переживая за своих бойцов, с тревогой спросил меня Баюнов.

Я отрицательно покачал головой. Тратить последнее яблоко, которое мне нужно для возвращения домой я не собирался.

Потянулись томительные минуты ожидания. По идее я уже мог бы и прыгнуть к себе домой, но пока с капищем не покончено, у меня оставалось чувство незавершенного дела. А дела необходимо доводить до конца. Отец всегда этому учил. И пусть сейчас он от меня открещивается, но его наука всегда помогала мне. А когда я позволял себе сфилонить, посчитав, что «и так сойдет, что может случиться?», как правило все заканчивалось как минимум не так, как планировалось. А иногда и совсем не так, и результат я получал обратный тому, который планировал. Поэтому уходить я не спешил, терпеливо ожидая с остальными выхода из склепа ушедших бойцов.

Прошло наверное минуты четыре, когда раздались приглушенные выстрелы, а затем пленка божественного барьера просто пропала. Я тут же сообщил об этом остальным и оставшиеся четверо омоновцев ринулись на помощь своим товарищам. Еще семь минут ожидания, и наконец двое ушедших бойцов вышли наружу и призывно замахали руками. Мы с Баюновым пошли внутрь.

Что сказать о том, что я увидел? Лучше бы не заходил. Внутри склепа по центру был нарисован незнакомый символ, подозреваю какого-то молодого темного бога. Кровью нарисован. Слева лежало три детских тела с перерезанным горлом. Рядом стояло оцинкованное ведро, перемазанное красным. В нем же торчала рукоять малярной кисти. Пятеро темных лежали кучкой справа. У всех пулевые отверстия по центру лба. Омоновцы видно делали контрольный, а после просто стащили трупы в одну кучу. Церемониться с сектантами никто не собирался. Сам символ был поврежден – бойцы размазали подошвами берцев несколько линий. Думаю, иначе барьер бы не спал.

Убедившись, что делать здесь больше нечего, я попрощался с Баюновым и шагнул назад. Для начала – в сад Дажьевых, чтобы пополнить запас яблок. Там я надолго не задержался. Благо никого вокруг и не оказалось, так что просто набрал в рюкзак яблок и шагнул в свой двор, где жили родители.

– Олег Нурин? – тут же заметил меня мужчина чуть за тридцать, что стоял возле нашего подъезда. Я кивнул. – Руслан Тучинов. Я от Михаила Романовича.

– Вы один?

– Нет, двое моих ребят сейчас с вашим отцом. Я ждал вас.

– А если бы я сразу в квартиру шагнул?

– Мне бы сообщили, – указал мужчина на небольшую гарнитуру в левом ухе.

– Уже удалось что-нибудь узнать?

– Да. Вашу маму похитили. Это установлено точно. Мы опросили соседей, одна из женщин видела в окно, как вашу маму схватили на улице и посадили в черный внедорожник. Сейчас пробиваем по камерам, куда он двинулся. Думаю, в течение ближайшего получаса мы получим необходимую информацию.

– Полиция вам помогает? – вспомнил я об Охримцеве.

– Да, мы уже в курсе, что вы и их на уши поставили, – улыбнулся одними губами Тучинов.

Вообще он был какой-то неприметный. Серая рубашка, поверх которой была неброская светло-коричневая ветровка. Серые, в тон рубашке, брюки. Короткая стрижка, чистое без шрамов лицо, которое я бы не смог описать. Ни за что на нем мой глаз не цеплялся.

– Вы знаете, кто и для чего ее похитил? Она же обычная женщина…

– Не знаю, но предположения есть.

– И какие?

– Вы, – пожал он плечами.

– Я?

– Да. Вы в последнее время стали достаточно заметной фигурой, связанной с потусторонним миром. Недоброжелатели, если они у вас есть, вполне могли поискать ваших близких для давления на вас. Вам еще никто не писал? Не пытался связаться?

– Нет, – покачал я головой. – Но вы уверены, что это… из-за меня?

Верить в такое не хотелось, хотя слова этого Тучинова логичны.

– Нет, я просто озвучил основную на данный момент версию, – пожал тот плечами.

Постояли. Помолчали. Не знаю, о чем думал человек Попрыгайло, а я размышлял над его словами. Насколько большую опасность я представляю для своих родителей? Стоит ли мне возвращаться к ним, или как и до События держать дистанцию? Раньше их не трогали, но как будет сейчас?

Мои мысли прервал звонок. Звонили Тучинову.

– Нашелся внедорожник, – сказал он мне, когда положил трубку. – Принадлежит известному авторитету вашего города. Некто Бригадир. Не слышал о таком?

– Слышать-то слышал, но не пересекался никогда, – покачал я головой. – Где он?

– За городом. Сейчас ведется наблюдение. Нужно понять, там ли твоя мама, или уже нет.

– Где он? – повторил я свой вопрос. – Я хочу сам поговорить с ним.

– Не стоит. Вы можете лишь помешать…

– Говорите! – не выдержал я. – Я… я могу помочь, – едва сдерживая себя, процедил я. – Я не могу просто стоять и ждать, зная, что моей маме грозит опасность. Я и так не послушал свою интуицию и не остался с ней сегодня. Если бы не это, то никто бы ее не похитил!

– Хорошо. Давайте сядем в машину, – указал он на мышиного цвета седан, припаркованный недалеко от нашего подъезда. – И я вас довезу до места. Как раз пока едем и обстановка может проясниться.

– Лучше дайте фото места, и я через секунду буду там, – покачал я головой.

– Вот как… – Тучинов посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом, от которого я стал закипать.

Пока он тут думает, там с моей мамой неизвестно что делают!

– Ладно. Только не наломайте дров. А если наломаете, не вините нас в этом, – наконец кивнул мужчина и в несколько кликов вывел на свой телефон изображение загородного особняка.

***

Марину привезли за город к кирпичному трехэтажному коттеджу. Две башенки по бокам и колонны возле входной двери намекали, что изначально по плану это должен был быть мини-замок, но почему-то потом его заканчивать не стали и вместо прямо напрашивающейся высокой башни по центру сделали обычную двускатную крышу.

На протяжении всей дороги один из похитителей домогался ее и нагло ощупал все ее интимные места. Не в состоянии взять ее прямо там из-за тесноты, он в итоге расстегнул свои штаны и заставил женщину сделать ему минет прямо там. Как же это было унизительно и стыдно! Она ведь никогда не изменяла своему Сереже, да и все ее заигрывания и редкий легкий флирт, что она себе позволяла, никогда не переходил черту. Просто Марине хотелось, как и любой женщине, чувствовать мужское внимание и знать, что она желанна не только для своего мужа. Но и только! А тут…

– Только попробуй, укуси – вмиг зубов лишишься! – прежде чем заставить ее сосать, пригрозил бандит и чуть придушил ее.

Это было больно. Это было страшно. Настолько, что она не решилась возражать и безропотно выполнила все, что тот хотел. А сейчас, когда они оказались в точке назначения, Марина еще больше испугалась. Ведь сейчас-то теснота машины не будет его ограничивать, а значит… Но все обошлось. Пока что. Потому что стоило внедорожнику пересечь ворота и оказаться на территории особняка, как их встретил хозяин этого «недозамка». Это она поняла по тому, как трое похитителей тут же вытянулись перед обычным не слишком-то и сильным мужиком лет пятидесяти в струнку. Тот был одет в тонкий свитер с закатанными рукавами, что открывал вид на буквально синие от наколок руки, и свободные штаны.

– Вот, Бригадир, нашли, – толкнул Марину в спину второй похититель, что сидел рядом, но не трогал ее. – Все как ты и говорил. Светлая, неинициированная.

– Хорошо, – кивнул тот, – отведите ее к Диме.

Димой оказался мальчик лет десяти, чем-то похожий на встретившего их мужика. Когда Марину втолкнули к нему в комнату, мальчик что-то рисовал на стоящем около дальней от входа стены мольберте.

– Здравствуйте, – обернулся он и улыбнулся. Открыто. Светло. – Меня Дима зовут, а вас?

– Марина, – растерянно произнесла женщина. – Марина Владимировна.

– Очень приятно. Вы новая учительница?

– Не знаю, – дверь сзади закрылась на ключ, а женщина осмотрелась.

Обычная детская комната. Белые стены с парой красивых светло-желтых цветов, каждый размером с половину стены, на которой они были изображены. Абсолютно белый потолок. Справа от двери компьютерный стол с компьютером. Сейчас выключенным. Слева – детская кровать в форме машины. Напротив входа – окно, рядом с которым и стоял мальчик с мольбертом. За окном виден задний двор особняка.

– Папа часто учителей мне приводит, но долго они не задерживаются, – тем временем вздохнул мальчик. – Не знаю, почему. Сегодня вообще вы уже третья.

– И… – Марина сглотнула. – И куда делись прошлые две?

– Не знаю, – пожал плечами мальчик. – Папа их увел и больше я их не видел. Даже не знаю, что они преподавать должны.

– А чему тебя учат?

– Живописи, – показал на мольберт Дима. – Игре на гитаре, – новый взмах рукой в сторону не замеченного Мариной встроенного шкафа, что был слева рядом с дверью. – Языкам.

– А в школу ты не ходишь?

– Хожу, – кивнул мальчик. – Но там этому не учат. Или учат очень у-ре-за-но, – по слогам процитировал Дима кого-то. – А папа хочет, чтобы я был развит раз-но-сро..сто-рон-не. Вот, – мальчик вновь повернулся к мольберту.

– А-а-а… что мне сейчас делать? – растерялась Марина.

Телефона у нее не было, отобрали при похищении. Дверь заперта. В окно не выпрыгнешь – третий этаж. Вот она и хотела прояснить свою дальнейшую судьбу.

– Можете пока на стул сесть, – махнул в сторону компьютерного стола Дима.

– И как скоро… за мной придут? Мне ведь даже не сказали, чему тебя учить.

– Не знаю, – пожал плечами мальчик.

Повисла неловкая пауза. Неловкая для Марины. Диме видимо было все равно. Он старательно выводил линию борта парусника, стараясь, чтобы его рука не дрогнула.

Так они и сидели, пока в коридоре не раздался топот ног, после чего ключ в двери повернулся, и она распахнулась.