Глава 2

Едва оказавшись в коридоре и дождавшись, пока закроется дверь, я обессиленно привалилась к стене и попыталась вернуть самообладание. Но с каждой секундой мне становилось хуже. Осознание случившегося накрывало с головой.

Я провалила вступительный экзамен и теперь должна вернуться домой с признанием собственной никчёмности. И скрыть позор не удастся: папе непременно донесут о моем промахе.

Ведь мои неудачи – это неудачи всей семьи.

Оттолкнувшись от стены, я пошла дальше. Куда? Не имело значения. Впервые в жизни стало все равно.

Коридор вывел к холлу, но у меня не осталось ни сил, ни желания любоваться местными красотами.

– Надо же, какое небо! – восторженно проговорила девушка неподалеку. – Потрясающе!

Я поморщилась и поняла, что должна сбежать от людей. Сейчас они слишком раздражали. Не придумав ничего лучше, вспомнила про парк, о котором говорила старушка Жуфт…

Стремясь к уединению, обошла веселящуюся толпу студентов и принялась искать нужный выход. Мысли в голове путались, пугали, заставляли все сильнее погружаться в пучину самоистязания. Не помню, как оказалась в парке. Какое-то время просто брела по дорожке, выстланной серым камнем, и репетировала про себя речь полной неудачницы.

– Папа, я не смогла поступить… Я провалила экзамен… М-м-м, начать нужно иначе, более непринужденно. Привет, па, будешь чай? Кстати, я сегодня была в академии Дьянхара. Заезжала посмотреть, как там Хакан… Пф-ф-ф, дур-рость!

Вокруг сменялись деревья, кусты, клумбы. Мне было плевать на пейзаж. Отныне все казалось неважным, пустым. И, кажется, ничто не могло ещё больше унизить меня. Только…

Я резко остановилась и прижала руку к груди, настороженно вслушиваясь. Показалось? Или?.. Испуганно округлив глаза, покачала головой. Не показалось!!! Совершенно утратив разум, я метнулась в сторону, сворачивая с каменной дорожки на протоптанную кем-то едва заметную тропинку. Цель была лишь одна: избежать встречи с обладателем до боли знакомого голоса, снова и снова выкрикивающего моё имя.

– Кая! Ка-ая!

Ужас накрыл с головой, а хлестнувшая под зад ветка придала скорости. Я не была готова к встрече с братом! Только не в момент наивысшего отчаяния. Нет-нет-нет! Пожалуйста!

Я побежала к деревьям, попетляла как загнанный заяц, и, поняв, что влезть ни на одно не успею, ринулась к высоким кустам. Нырнула в пробел между ними и оказалась на коротко остриженной зеленой поляне, где едва не упала из-за развалившегося на земле парня. Лишь чудом устояв на ногах, раздраженно посмотрела на беловолосую помеху и вместо необходимых извинений выругалась. Некрасиво, но от души. Потому что снова услышала, как Хакан зовет меня.

Брат приближался!

Я затравленно взвыла.

Блондин же чуть прищурил синие глаза и, приподнявшись на локте, неожиданно изъявил желание помочь:

– Туда, – проговорил он, указав на густые заросли шагах в двадцати от нас. – И поскорее.

Терять мне было уже нечего, думать некогда. Комбинация вышла – хуже не придумать. Я послушно поспешила в указанном направлении. Пробравшись через кусты, пригнулась, а затем и присела в их середине, поджав под себя колени. В последний момент надо мной, как сигнальный огонь, завис все ещё следующий по пятам чемодан. Я выпалила заклинание, чтобы закинуть его за свой куст, махнула рукой и только тогда поняла, что оказалась в заложниках. Многочисленные колючки впились в спину и во все конечности, так что любая попытка пошевелиться причиняла боль.

– Розы, – простонала я, словно проклятье выплюнула.

И сразу ощутила, как слезятся от начинающейся аллергии глаза. Пришлось зажать нос пальцами и задержать дыхание. Хотела наклониться совсем близко к земле, но я тут же зашипела от боли. Колючки уже запутались в моей причёске. Попытка освободиться привела лишь к очередному позыву чихнуть.

– Та штоп тепя… – пробормотала, вновь зажимая нос.

Впрочем, трепыхаться дальше не стала, потому что на полянку вышел растерянный Хакан.

– Кая! – позвал он, а затем удивлённо добавил: – Альрик? Вот ты где прохлаждаешься. Тебя Рикард ищет. Ты разве не чувствуешь?

– О боги, и как я мог задремать и проморгать зов хозяина! – ответил блондин, голос которого вроде был полон искренней вины, вот только подниматься парень не спешил, предпочитая сначала как следует потянуться и сладко зевнуть.

Я затаилась и едва удержалась, чтобы не сказать пару нехороших слов в адрес этого позера. Неужели так сложно встать и уйти вместе с моим братом? Затем до меня неожиданно дошел смысл услышанного, и я шокированно осознала: «Этот блондин – тень?! Он – преступник, отрабатывающий долг перед обществом, служа тому, перед кем провинился больше всего?!»

Меня накрыло волной негодования и недоверия. А ещё вспомнился Рун – тень дяди. Шесть лет назад вор влез в кабинет частного детектива, чтобы украсть документы – дело на одного из клиентов. В итоге преступника поймали на горячем. В соответствии с Теневым кодексом, осудили на семь лет лишения свободы волеизъявления и предложили выбор: отработать долг перед обществом, став тенью того, кому навредил больше всего, или получить тюремное заключение на тот же срок. На островах, куда отправляли преступников, которых не пожелали брать на поруки, сладко не приходилось никому… Зная это, вор по имени Рун принес клятву верности хозяину и стал тенью.

Сначала они дико не ладили, а теперь не представляю, что дядя Виктор будет делать без верного помощника… Но Рун-то исправился, а что из себя представляет этот Альрик?!

– И почему Рикард тебя терпит? – беззлобно пробурчал Хакан, возвращая меня к действительности.

– Это любовь, не иначе, – нахально отозвался блондин.

Тень Рикарда! Еще и такой наглый.

Я даже про аллергию ненадолго забыла. Приподняла голову и пристально, с новым интересом, принялась рассматривать парня из своего укрытия. На вид он казался худее моего плотно сбитого брата и выше. Двигался Альрик с ленцой, однако его движениями хотелось любоваться. И, хотя парень стоял боком ко мне, я отметила и правильные тонкие черты лица, и голубые глаза, свойственные всем эльсам, и чуть выдающийся упрямый подбородок, и… манерность.

Блондин никак не вписывался в моё представление о тенях.

Тем временем он слегка повернулся, с ленивой грацией поднял с земли собственный пиджак, на котором лежал до этого, и несколько раз его встряхнул, едко уточняя у моего брата:

– А ты что здесь забыл? Потерялся, малыш?

– Ищу кое-кого, – отозвался Хакан.

Брат, в отличие от меня, не обратил ни малейшего внимания на попытку его поддеть. Больше того, Хакан продолжил делиться своими переживаниями:

– Я был уверен, что видел здесь сестру. Но её нигде нет.

Аллергия заставила меня не вовремя отвлечься и вжаться лицом в ладонь. Я задержала дыхание, зажала нос и едва успела прервать рвущийся наружу чих. Затем ещё один. И новый… Так что часть разговора пришлось пропустить, и, лишь когда приступ затих, я снова услышала задумчивый голос брата:

– Может, она пошла другой дорогой?

– Может, – безучастно ответил блондин, а затем добавил с язвительными нотками: – И тогда только в твоих силах проследить, чтобы бедняжка не сбилась с пути.

– Прекрати, – недовольно попросил Хакан. – Я волнуюсь за нее. Вот и все.

– Мне казалось, твоя сестра – взрослая девушка, – пожал плечами Альрик. – И разве она не должна быть под присмотром папочки с мамочкой? Она – их ответственность, не твоя.

Я поморщилась, задетая пренебрежительным тоном в отношении моей семьи и меня лично. Даже кулаки непроизвольно сжала. Зато Хакана выпады собеседника, кажется, совсем не трогали; напротив, братишка продолжил болтать.

– Когда Кая оставалась дома, так и было. Но теперь ей приспичило сбежать от отца и поступить в академию, – ответил он, поражая меня осведомлённостью.

– Сбежала? Чтоб поступить сюда?? – Блондин стоял ко мне спиной, так что я не могла видеть его лица. Зато ясно расслышала плохо скрываемое удивление.

– Угу. – Хакан вздохнул. – Мне галографировал дядя. Кая решилась пойти против отца и поступить на боевой факультет.

Я едва не зарычала от злости и непонимания: для чего брат отчитывался перед чужой тенью?!

Блондинчик коротко присвистнул и, слегка развернувшись, бросил в мою сторону быстрый взгляд. Ох, могла бы успеть – выпростала бы руку и показала ему все, что думаю об их сплетничестве, в одном коротком жесте!

Но Хакан – чтоб он провалился – согласно закивал и с самым кислым выражением лица добавил:

– Вот-вот. Она заварила, а мне расхлебывай. Еще и дядю Виктора уговорила её отвезти. Теперь последствия будут год рассасываться.

«Гадёныш! – Я даже зажмурилась от нахлынувших чувств. – Тоже мне, нянька! На пять минут старше, а все туда же, строит из себя…»

– Дядя просил присмотреть за ней, – продолжил брат.

А с моих губ все же сорвалось тихое:

– Предатель.

– Ладно, я пойду. – Хакан провел ладонью по голове, растрепав волосы цвета каштана. – Если увидишь её…

– То это не моё дело, – ответил блондин, после чего широко издевательски улыбнулся.

Хакан нахмурился, закатил глаза и что-то проговорил, но я не услышала слов, потому что вновь пришлось зажимать нос руками, подавляя очередные приступы чиха.

Не-на-ви-жу розы! И Хакан у меня ещё получит!

Некоторое время я просидела, зажмурившись и думая только о том, чтобы не выдать себя. Когда же наконец осмелилась посмотреть на поляну, то увидела там лишь блондина.

– Наконец-то, – прошептала я, сразу же пробуя выбраться из своего плена.

Но колючки впились в мои одежду и волосы мертвой хваткой, не давая ни единого шанса дезертировать. Разозлившись, я решилась резко сдвинуться вправо и почувствовала, как обожгло щеку.

Боль отрезвила и… заставила ощутить жалость к себе любимой. На глазах выступили слезы обиды, вот-вот готовые рвануть на волю неиссякаемым водопадом.

Я честно пыталась придумать для себя утешение, но выходило скверно. В академию не поступила, брат надо мной посмеялся, ещё и какой-то гад подсказал спрятаться прямо в розах, хотя вокруг полно других видов кустарников! Почему я такая неудачница?!

Тихонько зарычав, медленно вздохнула и собралась предпринять очередную попытку освободиться, но тут же ощутила новый приступ аллергии. На этот раз сдерживаться не стала – несколько раз от души чихнула, а потом некрасиво шмыгнула носом, готовясь разрыдаться, чего не делала с детских лет.

А что? Я сегодня честно заслужила десять минут истерики! Может, даже пятнадцать…

Но наглый, удивительно бодрый голос заставил меня передумать.

– Будь здорова, – проговорил подкравшийся к моему убежищу блондин.

От неожиданности я резко дернулась в сторону и сразу зашипела от боли: прядь волос, выбившаяся из причёски, едва не осталась нанизанной на ветку с колючками, отдельно от моей головы.

– У-у-у, – проскулила я, сжимая кулаки и мечтая взорваться, чтоб хоть так причинить вред одному гаду, нависающему сверху.

Клянусь, если бы он начал смеяться над моим положением, то потом, на свободе, я непременно нашла бы его и отомстила. Дважды. С особой жестокостью. Но блондинистый гад удивил:

– Не шевелись, – надменно посоветовал он. – Помогу тебе, так и быть.

«Так и быть?!»

Мне стоило огромных трудов удержаться и не напомнить, из-за кого, собственно, я оказалась в этой ужасной западне! Помощничек, как же! Сам отправил меня в, кажется, единственный колючий кустарник, потом поддержал насмешки Хакана, а теперь вроде как благородство решил проявить…

Пока я мысленно крыла нового знакомого нехорошими словами, он подтянул классические чёрные брюки и, присев на корточки, принялся говорить нечто невнятное. Его голубые глаза заволокло легким туманом. Четко очерченные губы беспрестанно шевелились. Длинные тонкие пальцы несколько раз сплетались, образуя неведомые мне арканы, а затем неспешно разошлись в стороны…

Не помню, в какой момент я забыла о ругательствах и принялась любоваться парнем. Очнулась, лишь поняв, что ветки кустов, словно живые, осторожно отдаляются. И, к моему стыду, в этот момент блондин уже не магичил, а смотрел на меня. Не моргая. И не скрывая, что заметил мой интерес.

Я испуганно замерла, ощутив неловкость, но тут же откинула глупые мысли. Мотнула головой, не веря своему счастью, коснулась руками спутанных волос и засмеялась.

– Быть не может, – проговорила я, быстро выползая из своего укрытия и усаживаясь на мягкую зеленую траву рядом с парнем. Затравленно глазея на возвращающиеся на место кусты, вспомнила про свой чемодан и призвала его магией, после чего обратилась к блондину: – Как ты это сделал?! Что за заклинание? Невероятно просто!

Альрик не спеша поднялся, поправил брюки и посмотрел на меня, говоря совсем не то, что я хотела услышать:

– Пожалуйста.

– Что? – Я посмотрела на него снизу вверх, надеясь, что парень предложит мне руку и поможет подняться.

– Я говорю, пожалуйста, – наставительно повторил Альрик, явно намекая на необходимость поблагодарить его за помощь.

Договорив, он спрятал руки в карманы брюк и принялся ждать.

А в моей голове эхом зазвучали его слова; я всем существом ощутила, с какой издевкой они были произнесены. Впрочем, Альрик и не скрывал настроя. Клянусь богиней интриг и пакостей, в прищуре его глаз сквозила неприкрытая насмешка!

Гад пожелал услышать, насколько я признательна за совет прыгать в единственные на поляне колючие кусты! Ну прекрасно!

Спокойствие, ещё минуту назад возникшее в моей душе, смело ураганом новых чувств. Мне безумно захотелось поставить выскочку на место. Сказать колкость, заставить переживать не меньше моего! Но делать это, сидя на земле в порванной одежде, глупо…

Одежда!

Святые! Я неловко поднялась и коснулась кончиками пальцев остатков причёски, тронула ссадину на щеке, поправила разодранный рукав шелковой белой блузки. Языком провела по уголку губ, обнаруживая там небольшую царапину. Одернула задравшуюся с одной стороны чёрную юбку-солнце. И все это время упрямо не смотрела на своего «спасителя».

Щеки заливал злой румянец, губы пришлось поджать, чтобы не выдать, как по-детски они дрожат от осознания собственной ничтожности. Сейчас я могла бы заменить чучело, отпугивающее в саду ворон!

В какой-то момент блондин устал от моего молчания и проговорил бесцветным голосом:

– Итак?

Я вздохнула и все же посмотрела на него. Упрямо, неуступчиво, давая понять, что говорить нам больше не о чем! Потом и вовсе задрала подбородок, намекая, что парню пора оставить меня в покое.