Марк завозился рядом, потянулся, нахально оперся ладонью на мои колени и тоже прильнул к окну.

– Море… – выдохнул он. – Лив, я до сих пор не верю, что мы будем учиться в Фесской академии! Сюда же поступить едва ли не сложней, чем в столичные вузы! А мы справились.

– Сегодня получишь мантию и поверишь, – я улыбнулась.

– Поверю я, когда начнётся учёба, – хмыкнул друг. – Или вовсе – после первой сессии.

– Или после первого незачёта, – продолжила я мысль.

Маркус легонько ткнул меня локтем и беззлобно пожелал:

– Типун тебе на язык и дохлого мыша в кувшин с готовым эликсиром!

– Найду – отдам тебе на завтрак, – без раздумий отозвалась я, и мы оба расхохотались.

Аэроэкспресс плавно снижался. Как всегда, легонько тряхнуло при приземлении. Продолжая перешучиваться, мы с Марком вышли на площадку. После уютного полумрака салона аэроэкспресса солнце казалось особенно ярким. Я даже прищурилась и прикрыла глаза ладонью.

Маркус тем временем получил наш багаж и окликнул:

– Ну что, Оливка, пойдём покорять академию? Доберёмся порталом городской сети, насколько помню, там до центральных ворот буквально несколько шагов.

– Стой, шустрый! – усмехнулась я. – А чемоданы с собой возьмём? Вместо багажа знаний хоть какой?

– А что такого? – с искренним недоумением спросил Марк. – Оставим где-нибудь там. Например, у коменданта общежития. Нас ведь всё равно сегодня заселят.

Я едва сдержала желание закатить глаза. Порой друг рассуждал точно пятилетний ребёнок. Или делал вид, что так рассуждает, чтобы получить от меня порцию очередных нравоучений, а потом весело заявить – ха, опять повелась! И не понять было – когда придуривается, а когда и впрямь не соображает, что не так.

– Марк, – со вздохом произнесла я, – пожалей коменданта! Если таких умных, как ты, наберётся человек тридцать, он сможет построить себе из чемоданов неплохое укрытие на случай очередной войны. Думаешь, ему есть где хранить столько чужого добра? Давай оставим в камере хранения здесь, на вокзале. Всё равно ведь собираемся гулять по городу после торжественной церемонии. Заселимся, заберём вещи и не будем никого напрягать.

Договаривая последнюю фразу, по хитрой физиономии друга поняла, что этот негодяй опять притворялся. Богиня, храни ту девушку, в которую он влюбится. Да его любая за такие шутки рано или поздно убьёт! Даже я иногда отравить мечтаю!

– Ха, поверила! – задорно усмехнулся он. И тут же отступил на шаг, выставив ладони перед собой: – Эй, я просто пошутил!

– Я тоже как-нибудь пошучу, – мрачно пообещала я. – Случайно перепутаю для тебя энергетик со слабительным и буду веселиться!

– Злыдня, – не проникся угрозой Марк. – Не перепутаешь. Ты меня слишком сильно любишь.

– Интересно, за что только? – покачала головой я.

– Вопреки здравому смыслу, – расхохотался Маркус и приобнял меня за талию. – Пойдём, моя строгая и серьёзная подруга. Время не ждёт!

Пара часов до начала церемонии принятия в студенты у нас как раз была, но я полностью разделяла желание Марка прийти в академию пораньше. Во время вступительных испытаний мы толком её и не рассмотрели. Не до того было. И сейчас планировали наверстать упущенное.

* * *

Академия была огромной. Древнее здание из выбеленного временем, солёными морскими ветрами и ярким солнцем камня возвышалось на окраине Фесса, на высоком скалистом берегу. Толстые зубчатые стены, шесть башен с высокими шпилями, узкие стрельчатые окна-бойницы. Изначально этот замок строился как неприступный бастион, непреодолимая защита для врагов, приходящих с моря. И функцию свою он выполнял: ни разу за более чем семь веков существования замка Фесс не был взят. Но последняя кровопролитная война с нашим западным соседом – королевством Кодар – отгремела полтора века назад. А вскоре в замке разместилась Фесская королевская академия, и неприступный бастион стал ещё и оплотом знаний.

«Вечный мир» с Кодаром продлился лет пятьдесят, а затем перерос, как в шутку называл это Маркус, в ожесточённое перемирие – примерно раз в полтора-два года кодарцы собирали армию и шли отвоёвывать у нашего Шиана приморский город Содейл, где находился главный храм Дестианы и её девяти Теней. Именно оттуда богиня и её Тени ушли в Лунный мир после того, как одержали окончательную победу над демонами Нижнего мира под предводительством коварной Мортены-разрушительницы. Причина конфликта была проста: в Шиане считали, что девять Теней – пять лордов и четыре леди, отвечающие за девять ветвей магии, – это помощники Дестианы, соседи же чтили их как богов. И хотя никто не запрещал паломникам посещать Содейл в мирное время, кодарцы желали получить храм с навеки застывшими мраморными телами своего пантеона целиком и полностью.

Естественно, помимо храма, западный сосед претендовал на крупнейший торговый порт на всём побережье, хотя кто там знает – что для них было первостепенным: вопросы веры или выгоды. Дальше Содейла на наши земли кодарцы не лезли. Чаще всего получали отпор, убирались обратно и затихали ещё на полтора года. Реже захватчикам удавалось на месяц или два закрепиться в городе, но наши маги неизменно выбивали их оттуда и возвращали святыню. И порт. Битвы проходили на пустоши, специально, чтобы ни порт, ни город, ни храм не пострадали. И конца этому локальному противостоянию не предвиделось. Собственно, факультет стихийной боевой магии Фесской академии готовил воинов, защитников наших границ и спокойствия жителей королевства, а практику будущие боевые маги проходили как раз в Содейле.

Конкурс на боевой факультет был высочайший – сто человек на место. И среди желающих сделать карьеру в силовых ведомствах Шиана достаточно молодая академия уже котировалась едва ли не выше профильного столичного университета боевой магии.

Маркус грезил ею уже лет пять точно, а я ничуть не возражала поступать в Фесс вместе с ним. Тем более факультет алхимии и зельеварения здесь был.

Приостановившись, я залюбовалась его штандартом на одной из башен – колбой с эликсиром на золотом фоне. Маркус с таким же восторгом на лице смотрел на соседнюю башню, украшенную гербом его факультета – золотым кулаком в серой магической дымке на алом фоне.

– Пойдём. – Я с сожалением оторвалась от созерцания здания и гербов факультетов. – За пять лет ещё налюбуемся.

Друг негромко вздохнул, нехотя отвёл взгляд от штандарта с эмблемой «боевиков» и кивнул.

Ворота, как и во время вступительной кампании, были открыты для всех желающих. Мы прошли по широкой аллее, протянувшейся до главного входа, но, не доходя до него, свернули к арке, ведущей во внутренний дворик. В письмах о зачислении было указано, что церемония принятия в студенты пройдёт именно там.

Во дворе мы оказались не первыми. Там уже слонялось человек двадцать будущих первокурсников. Некоторые, не столь предусмотрительные, как мы с Марком, приволокли чемоданы с собой. На нас, прибывших налегке, они косились с завистью.

– Ни на что не намекаю, но в камерах хранения на аэровокзале ещё достаточно места, а до церемонии больше полутора часов, – негромко произнёс мой друг, проходя мимо одного из обладателей «чемоданного» настроения. – Мудрый человек не терял бы времени понапрасну.

Рыжий, словно лис, парень вспыхнул и вцепился в своё добро так, будто Марк собирался его отнять. Ещё и неприязненным взглядом вслед наградил.

– Умеешь ты располагать к себе людей, – тихо хмыкнула я.

– Плевать, – махнул рукой друг. – Умный послушает доброго совета, дурак оскорбится. – Покосился на меня и с ухмылкой предложил: – Давай, Оливка, расскажи мне, что непрошеный совет можно подать вежливо, как шубу в гардеробе, а можно хлестнуть им наотмашь, как мокрой тряпкой. По глазам вижу – хочешь!

– Ты справился без моей помощи, – усмехнулась я в ответ и, привстав на цыпочки, погладила Марка по голове. – Молодец! Сам накосячил, сам себе объяснил неправоту. Потрясающе самостоятельный парень!

– Мужчина, – снисходительно поправил меня друг.

– Чем докажешь? – прищурилась я. – Подтверждающие документы имеются?

Марк приобнял меня за талию и вкрадчивым полушёпотом осведомился:

– Письменные показания свидетельниц устроят? Могу собрать.

– Пошляк, – негромко фыркнула я на такое «заманчивое» предложение. – Я не об этом! Ты возрастом пока не вышел, мой развратный друг.

– И ничего не развратный! – шутливо возмутился Маркус. – Я был верен каждой из своих девушек.

– Молчи уж, герой-любовник. – Тихо посмеиваясь, я ткнула его локтем в бок, высвобождаясь из объятий.

Марк позволил мне вывернуться, но лишь для того, чтобы сгрести поудобней. Привлёк к себе, легонько чмокнул в висок и предложил:

– Осмотримся? Не вижу смысла торчать в этом колодце ещё полтора часа.

Замечание было метким. Внутренний двор академии действительно напоминал колодец, только не круглый, а прямоугольный.

Мы вернулись к центральному входу, но в здание нас не пустили. Стоящий у дверей пожилой мужчина в форменной одежде заявил, что не видит магических меток, подтверждающих, что мы студенты, а письма с печатями академии не являются основанием для пропуска внутрь. Спорить с упрямым служащим и наживать себе врага не хотелось, поэтому пришлось отступить.

Обошли академию слева и остановились возле высокой ограды. В нескольких метрах от неё скала, на которой и стояло здание, обрывалась, а внизу плескалось море. Ветер был тёплым, влажным, пахнущим водорослями и солью. Трепал волосы, обвивал мою длинную юбку вокруг щиколоток. Мы замерли, любуясь тёмно-бирюзовыми волнами с белыми пенными гребнями и реющими над ними чайками. Шум моря завораживал даже меня, что уж говорить про Маркуса, оказавшегося так близко к родной стихии воды.

– Лив, ты даже представить не можешь, какая там мощь… – тихо произнёс друг, не отрываясь от созерцания. – Древняя сила, которая может стать верным союзником или же опаснейшим врагом, если окажешься недостоин. Знаешь, я понимаю мореходов…

Договорить он не успел. Откуда-то сверху прямо перед нами шлёпнулся хрипло каркающий дерущийся пёстро-чёрный ком перьев и покатился к краю скалы.

Марк среагировал моментально. В воздухе было достаточно водяной пыли, чтобы собрать её в небольшую волну и в прямом смысле слова разлить развоевавшихся птиц. Воронёнка поменьше отбросило к ограде, вторая птица, крупная сорока, недовольно застрекотала и боком принялась подбираться к блестящей шпильке для волос, которую, похоже, выронила, получив незапланированный душ. Воронёнок распушился и злобно каркнул.

Марк решил проблему радикально: заключил спорное украшение в водяную сферу и притянул к себе. Сорока разочарованно и обиженно затрещала, верно оценив свои шансы против человека, развернулась и улетела. Зато ворон уступать шпильку не собирался. Раскрыл клюв, растопырил крылья и угрожающе пошёл на Маркуса.

– Корвин! – отчаянно раздалось сбоку.

Из-за угла показалась невысокая рыжеволосая девушка в зелёной блузке и чёрных брюках. Торопливо подбежала к нам, упала на колени, просунула руки сквозь прутья ограды.

– Корвин, иди сюда! Как же ты меня напугал!

Ворон ещё раз рассерженно каркнул на Марка, а потом перелетел на руку хозяйки. Уцепился когтями за рукав, сдвинув ткань, и вякнул снова, раздражённо и требовательно.

Проёмы между прутьями оказались достаточно широкими, чтобы незнакомка без труда вытащила обратно руку с гордо восседающей на ней птицей. Ведьма, нет сомнений. Тут захочешь – не ошибёшься. Рыжая, с широким браслетом из кожаных шнурков и бусин на запястье, да ещё и с фамильяром.

Маркус протянул ладонь, чтобы помочь девушке подняться. Та благодарно кивнула. Воронёнок перебрался на плечо хозяйки и пристально наблюдал за нами уже с него.

– Так полагаю, это ваше. – Марк протянул рыжеволосой шпильку.

Я мысленно закатила глаза, услышав в его голосе знакомые бархатные нотки. Кажется, мой непостоянный друг стремился очаровать юную ведьмочку. Видит богиня, этому блондинистому повесе куда больше подошла бы стихия воздуха!

– Моё, – кивнула рыжая. – Благодарю. – Не глядя, воткнула шпильку в растрёпанные волосы и с любопытством спросила: – А вы тоже на зачисление, да?

– А то! – подмигнул Марк. – Кстати, будем знакомы. Я Маркус, а это Оливия, моя подруга.

– Флорентина, – представилась ведьмочка. Погладила по перьям ворона: – А это Корвин, мой фамильяр.

Корвин покосился на нас с Марком чёрными бусинками умных глаз. Чуть склонил голову и нехотя, точно делая величайшее одолжение, каркнул ещё раз, но уже с другой интонацией.

– А он у тебя не говорит? – тут же полюбопытствовал мой неугомонный друг, моментально перейдя на «ты». – Вороны же умные птицы.

Корвин взглянул на Марка более благосклонно и приосанился на плече владелицы. Вся его поза словно утверждала: усомниться в разумности воронов в принципе нельзя, но вы хвалите, хвалите, приятная правда неизменно радует.

– Фамильяры редко разговаривают в привычном смысле, – покачала головой Флорентина. – Мы общаемся… – Она запнулась, подбирая слово, покрутила в воздухе ладонью. – Мы общаемся иначе. Что-то вроде мыслеречи и образов. Хотя Корвин может изъясняться простыми фразами.

Маркус выжидающе уставился на ворона, явно надеясь, что тот сейчас что-нибудь скажет. Но фамильяр нашей новой знакомой молчал как рыба. Сама же юная ведьма весело хихикнула, прикрыв рот ладошкой, и пояснила:

– Со стороны Корвина это высочайший знак доверия. Он не со всеми моими родными разговаривает, не то что с теми, кого видит впервые в жизни.

Марк понимающе кивнул. Но я слишком хорошо знала его и успела заметить мелькнувшие в серых глазах огоньки азарта. Мой лучший друг обожал сложные задачи, а эта была как раз подходящей.

С трудом сдержала смех. Бедный ворон! Напрасно Флорентина это сказала. Я могла поклясться своим котелком для зельеварения и бабушкиной тетрадью, что скорее реки повернут вспять, чем Маркус отступится от попыток разговорить Корвина. И для начала продолжит знакомство с его хозяйкой.

– До церемонии ещё больше часа, – произнёс Марк, подтверждая мои догадки. – Как насчёт выпить по чашке кофе или чая с пирожными? Кажется, я видел неподалёку от академии кондитерскую.

На меня взглянул лишь мельком. Знал, что я поддержу это предложение. От чашки хорошего кофе я никогда не отказывалась.

– В другой раз. – На лице Флорентины появилась извиняющаяся улыбка. – Меня ждут… Рада была знакомству.

– Мы тоже, – уверила я. – Увидимся на церемонии.

Ведьмочка кивнула и торопливо, почти бегом, направилась прочь. Марк молча проводил её взглядом и повернулся ко мне.

– Ну хоть ты не дашь мне погибнуть голодной смертью ещё до того, как я стану студентом? – трагично произнёс он. Подмигнул: – Я угощаю. А вечером – к морю!

– Пойдём, голодающий, – согласилась я, негромко посмеиваясь.

Откровенно говоря, с удовольствием осталась бы здесь, у стены академии, до самого начала торжественного мероприятия. Но Марк был прав: лёгкий голод уже давал о себе знать, а сколько продлится церемония принятия в студенты, было неизвестно. К тому же ещё предстояло заселиться в общежитие и сходить за вещами. А море от нас никуда не денется.