Глава 4

Отпуск, которого Дина так ждала целый год и строила планы, как будет ничего не делать и спать до полудня, был не в радость. Взбудоражившая новость об убийстве быстро сошла на нет. Ровно один день горожане поговорили о страшном происшествии в соцсетях, ровно одно интернет издание выпустило короткую заметку и на этом все.

Дина, в общем, понимала, что новости не дали ход. Замяли. Кому охота раздувать такое в сезон? В курортном городе, который за счёт отдыхающих кормится и ждёт их с мая по октябрь.

Конечно, было любопытно, что там "нарыл" Швабский. И Дина даже звонила в редакцию Тане, с которой они хоть и небыли большие подруги, но часто пили кофе и имели в силу возраста, примерно одинаковые взгляды. Остальной коллектив был старше и иногда Дина натыкалась на тот самый "конфликт поколений". Но понимала – доказать свое мнение человеку, который старше тебя более, чем на десять лет, невозможно. А вот вылететь с работы очень даже. Так и повелось, что Таня и Дина "выпускали пар" жалуясь друг другу на старожилов.

Таня в их редакции занимала должность верстальщика. А так же дизайнера, штатного фотографа и специалиста IT.  Нормальный человек вряд-ли согласился бы работать за троих, но у Тани была ипотека, двое детей и муж с сезонными заработками.

А шеф лояльно относился ко всем обстоятельствам, только бы номер выходил в срок.

Таня ловко маскировалась под  молчаливого исполнителя в коллективе, и была острой на язык проницательной девицей вне его. Часто, когда Дина прибегала в редакцию, девушки делали кофе на маленькой кухне и шли в зелёный двор "подышать". Здесь и происходил обмен новостями.

Набрав Таню на третий день отпуска, Дина даже заварила кофе и вышла на балкон, распахнув окна, пытаясь повторить атмосферу их обычных бесед.

– О, приветик! – Танин голос звенел на фоне шелеста клавиш. – Что, отпуск уже надоел? Тянет в наше болотце?

– Тяжело без болотца, – подтвердила Дина. Соседка с первого этажа только что полила розовые кусты под окнами и воздух пах мокрой землёй и цветами.

– Ну да. Пока отвыкнешь, отпуск и закончится. Затей уборку. Или ремонт.

– Я уже, – вздохнула Дина, прихлебывая горячий кофе и щурясь на яркое солнце. – На ремонт денег нет. А уборку я сделала вчера. Даже перестирала зимние вещи. Как у вас?

– Тишь да гладь.

– А как же та новость? Убийство на Маяке?

– О, я бы дала этой истории приз, в номинации "Разочарование года", – рассмеялась Таня и Дина услышала, как она отодвигает стул. – Повиси я сейчас выйду.

По звукам Дина представляла, как Таня берет белую чашку с кактусом, доливает кофе из древнего электрического кофейника и хлопая тремя дверями, выходит во двор.

– Все, я готова, – и Дина услышала щелчок зажигалки. Таня курила тонкие длинные сигареты и никак не могла решить – можно курить, потому что нравится или надо поддаться пропаганде здорового образа жизни и бросить.

– Короче, – начала Таня. – Швабский же выпрыгнул из штанов и насобирал таких подробностей, что нам бы можно было выпускать это с баннером "Эксклюзив". Они с главным аж помолодели. Я серьезно! Но позвонили сверху и пообещали, что если выпустим, закроют без права начать с нуля. Ну так как-то.

– А сверху это из полиции? – уточнила Дина.

– Сверху это сверху, Дин. Что ты,  как маленькая? Швабский в итоге все же разразился заметкой. Но главный её лично правил. Прикинь? Наш Гарри носился тут и орал "вы кастрировали мой материал", – Таня рассмеялась. – Жаль ты не видела.

– А что там было?

– О, там такие подробности должны были выйти, знаешь, не каждое издание пропустит. Но наши же без тормозов… Швабский как-то проник к судмеду и одним глазом видел протокол вскрытия. Клялся тут. Что все своими глазами… Да. Девчонку эту вроде утопили.

– А кровь? Я читала, что кровь была на камнях, – Дина отпила горьковатый кофе. На детской площадке внизу рыжий жирный кот рыл ямку в песочнице.

– Швабский сказал, что её утопили. Изнасиловали и потом уже порезали. Какая-то если честно, муть. Ещё у девицы документов небыло. Ни сумки, ни телефона. Кто она не знают. Но в газету фото публиковать не дали. Ждут, наверное, что родственники заявят. Да, ещё – на ней был лифчик кружевной. А трусов небыло. Может, унесло течением, – Таня хихикнула. – А может убийца забрал, как трофей. Кстати, он или прошареный или дурак, которому везёт.

– Почему?

– Потому что оставил её в полосе прибоя. Море смыло все улики, какие могли остаться. Так Швабский сказал. Сказал, что не найдут никого. Ну, и вообще много чего сказал после звонка. Ругался так, что слюни летели. Кричал, что важна огласка, а не замалчивание. Ему виднее, конечно. Он как-то хвастался, что был тамадой на свадьбе дочки начальника РОВД…

– Жаль, – пробормотала Дина.

– Кого жаль? Начальника РОВД или Швабского?

– Жаль, если в самом деле не найдут убийцу, – сказала Дина. Кот сделал свои дела, зарыл ямку, выскочил из песочницы и аккуратно отряхнув лапки, пошёл спать в тень под детской горкой.

– Да мне знаешь, кажется, что это все несчастный случай.

– Что?! – Дина чуть не подавилась кофе.

– Встретились двое, захотели острых ощущений. И вот.

– "Острых ощущений" это ты про нож?

– При чем здесь нож? Кто его видел? Я про то, что они может трахались в воде. Знаешь, я читала у кого-то из японцев. Берут барышню, садят в лодку и начинают с ней с… совокупляться. И немного так  притапливают. Ну, опускают голову в воду. Она начинает задыхаться, мышцы сокращаются. Потом её вытаскивают… в смысле голову из воды. Барышня дышит, потом снова в воду. И так пока самурай не кончит.

– Это какой-то садизм, – ужаснулась Дина.

– Да мало ли сейчас разных придурков. Ты вообще не представляешь, как люди развлекаются! – парировала Таня. Для матери двоих детей у нее были довольно глубокие познания в порно. – Несчастный случай на воде. А кровь это знаешь, может пытался реанимировать, может волнами… Шторма небыло?

– Нет, – ответила Дина. – Штиль. Душно было.

Разговор с Таней ещё долго крутился в голове. Но происшествие, как возможность оставить след в журналистике, больше не манило. Конечно, интересно было бы узнать, что произошло, но связываться с запретами на огласку от правоохранительных органов, Дине не хотелось. Риск и хождение по краю не в её характере. Она всегда была спокойной и правильной девочкой, чётко зная правила и пределы, за которые нельзя соваться. Севка над ней за это подшучивал:

– Журналистика, Гладышева, это риск. Это всегда нарушение. Закона, морали, принятых устоев. Если ты будешь хорошая, будешь всю жизнь писать про ерунду! Никому не интересны хорошие новости. Люди хотят кровь, секс и скандал!

Не верилось, что это слова человека, который сейчас работал в пресс-центре.

Вечером в гости позвала Марина и Дина, не находя предлога, почему "нет", быстро собралась и вышла из дома.

Жара медленно отступала. Высыпали на улицы горожане. Выгуливать детей и собак, есть мороженное, сплетничать на скамейках в тенистых парках, кататься на самокатах, сидеть за столиками летних кафе с бокалом вина.

Марина тоже угощала вином. Ледяным игристым, персиками и сыром.

– Что за повод? – спросила Дина.

Они сидели на широком подоконнике распахнутого настежь окна с бокалами и тарелками

– Просто хочется, – Марина пожала плечами. – Но если тебе так надо, то считай, что это это праздник торгового представителя. Я стала лучшей по итогам прошлого месяца. И это уже второй раз подряд!

– Поздравляю.

Подруги звякнули бокалами и сделали по глотку.

– А Рому не ждём? – спросила Дина.

– Он поздно будет.

Марина познакомилась с Ромой в офисе фирмы ТМ "Сладенькая радость". Она только устроилась торговым представителем, а Рома работал здесь экспедитором. Пересекались они по утрам на общих планерках и потом пили кофе, прежде, чем разойтись по своим маршрутам. Не так много времени, но его оказалось достаточно, что бы отношения начались и  стремительно развивались.  Вот только графики влюбленных  часто не совпадали – Марина могла закончить рабочий день в обед, а Рома иногда задерживался до глубокого вечера. И  они решили съехаться, что бы проводить вместе больше времени. Рома жил с другом в съёмной квартире. У Марины была своя однушка в старом доме с высокими потолками и огромными подоконниками. Поэтому вопроса кто к кому не возникло. И вот уже пол года пара счастливо жила вместе.

– А помнишь, как мы сидели перед выпускным на этом самом подоконнике и ныли друг другу, что жизнь дерьмо? – Марина рассмеялась.

– Мне кажется тогда было многовато вина, – ответила Дина.

– Нет. Многовато драмы в голове! Знаешь, я с тех пор просто перестала себя накручивать. И как-то появилась радость в жизни. Вот правда! Ромка симпатичный, не дурак и я даже знаю, кому из наших офисных змей хотелось бы, что бы мы небыли вместе! – Марина гордо вздернула нос и взяла с тарелки дольку сочного персика. – И я могла бы загоняться, что у меня фигура недостаточно стройная. Или что я, может, должна начать срочно становиться лучшей версией себя, что бы он не дай бог не ушёл! Но я, Дин, смотрю на вещи трезво – вон его джинсы на моей верёвке сушатся, вон его трусы в моём шкафу. И спать он придёт в мою постель! Все! Стоит ли загоняться?

– Наверное нет, – согласилась Дина, щуря глаза на оранжевое сползающее за крыши солнце. Она чувствовала что-то вроде зависти – у подруги и личная жизнь и карьера складывались, а у неё, Дины, по всем фронтам зеро, можно сказать.

– Жаль у вас с Даном не вышло, – Марина запила персик игристым. – Вы  я думала дольше будете вместе. Так он на тебя всегда смотрел…

– Я не хочу о нем, ладно? – Дина тоже взяла персик. – Перевернутая страница.

Она обманывала. Потому что встреча с Даном открыла неприятную правду – чувства остались. И, кажется, вспыхнули с новой силой. Потому что каждый день она теперь лезла на странички в его соцсетях. Но Богдан не был блогером и вел их отвратительно – последнее фото апрельское. С Леной. И его он вчера удалил. Без громких статусов, цитат и музыки "со смыслом".

Дина поднесла к губам бокал и сделала глоток, стараясь гнать из мыслей Дана и сосредоточиться на том, о чем рассказывала Марина. Кажется, это была история о офисных интригах. Начало Дина прослушала и оставалось теперь только кивать с заинтересованным видом.