Молодой и вполне симпатичный мужчина заходит, останавливается с легкой заминкой, кланяется учтиво, не позволяя себе откровенно меня разглядывать. Однако и интерес скрыть не удается. Либо не стремится.
– Добрый вечер, эрлара Ноэлия, вы восхитительны! Я советник императора по придворным вопросам, Базир Марс. Госпожа Валтия просила… ммм… помочь.
Да? Перевожу изумлённый взгляд на свою временную наставницу.
– Вы простите, моя госпожа, – с легкой улыбкой отвечает та, – но нам нужно понять, готовы ли вы к приему. Будьте любезны, покажите, как танцуете – вручает туфли на каблуках. Красивые и даже удобные, поразительно. – Эр Базир любезно согласился оказать небольшую услугу, вас ведь обучали без партнера, насколько я понимаю.
Стараюсь не смутиться, откуда на всех партнеров набрать, у нас и одного обычно не было, изредка мадам Джанс удавалось пригласить кого-то из учителей-мужчин. Так, с девочками ролями менялись, но выучили движения досконально.
От волнения едва не забываю, какая партия женская, но Базир столь поддерживающе улыбается и столь уверенно ведет, что расслабляюсь и даже начинаю получать удовольствие.
Танцуем по фрагменту разных танцев – одна из служанок музыку переключает. Валтия говорит, чтобы не устать раньше времени. Одобрительно кивает. Базир легко и непринужденно начинает о чем-то рассказывать, расспрашивать, тоже рискую:
– А в чем состоят ваши обязанности, эр? Я совсем мало знакома с жизнью имперского двора.
– Вам не нужно ни о чем беспокоиться, эрлара, – улыбается. – Но я расскажу, конечно. В моей компетенции все вопросы, относящиеся к дому императора и его свиты, начиная от организаций приемов и заканчивая разрешением споров меж придворными. В дороге исполняю те же функции: координацию всех помощников повелителя, за исключением гвардии и Стражей. Там свои командиры.
– Ага, то есть если я захочу провести какой-нибудь прием, обращаться к вам? – смеюсь.
– Всегда, моя госпожа, – отвечает с легким поклоном.
Надеюсь, согласовывать приход Алмы не обязательно. Во всяком случае, Иллариандр ничего такого не говорил.
Неожиданно замечаю, что Дарсаль не ушел к себе, стоит у двери, смотрит… странный такой взгляд, белый свет в глазах почему-то пробирает. Жаль все же, что Страж не может меня увидеть. Именно такой вот, какой я и сама себе начинаю красавицей казаться.
Дарсаль
Не могу отвести взгляд. На танцы, в которые вложена душа, вообще приятно смотреть, а когда четкие движения отпечатываются под завесой ясной синей ауры – удовольствию нет предела. Ноэлия с искренней почти детской радостью отдается тому, что делает. Расспрашивает всех и, похоже, начинает налаживать контакты. Базиру она нравится, явная линия симпатии, растворяющая узлы необходимости.
– Теперь я вынужден вас оставить, моя госпожа, – искреннее сожаление. – Скоро за вами зайдет повелитель.
Ноэлия кивает, растерянность, тревога. Сморит ему вслед. Движение к зеркалу, кажется, даже отражение ощущаю. Подносит руки к щекам, садится, яркие вспышки волнения.
Служанки вокруг, легкие взмахи – поправляют прическу с платьем, что ли.
– Мне уйти или побыть с тобой? – интересуется Валтия, бросает взгляд на меня. Ноэлия кладет руку на живот.
Делаю шаг вперед, Валтия приближается ко мне. Прозрачные язычки досады.
– Она нервничает, – сообщаю тихо. Валтия вздыхает, подходит к бару, достает пузырек с мягкой успокаивающей сутью. Отсчитывает в хрустальный бокал несколько капель, доливает воды. Подносит будущей императрице:
– Выпей, дорогая. Тебе нужно успокоиться. Впервые страшно, конечно, я все понимаю.
Ноэлия принимает бокал, ощущаю на себе сердитый взгляд. Я же как лучше хотел, ещё бы, перед первым в жизни приемом будешь нервничать. Когда он уже вот-вот, неожиданно нагрянул.
– Спасибо, – похоже, прохладный тон императрицы дается Ноэлии проще, чем казалось. – Я бы все-таки побыла одна… пожалуйста.
Странно, по-моему, ей сейчас вовсе не хочется оставаться одной. В таком состоянии когда кто-то отвлекает – всегда лучше переносится. Не вижу, чтобы пила. Похоже, держит бокал в руке.
Валтия со служанками прощаются, уходят.
– Дарсаль… скажи, пожалуйста, – поднимается вдруг. – Я знаю, прежде всего ты исполняешь приказы императора и докладываешь ему. После него – кто?
– Не совсем понимаю вопрос, моя госпожа.
– Чьи приказы для тебя приоритетны? Твоего командира? Того, на кого укажет император? Его личного Стража?
– Ваши приказы, моя госпожа.
– То есть не Валтии? Не кого-то еще?
Я уже понял, к чему она. Молчу, киваю. Тяжело думать, что Иллариандр может распорядиться подчиняться кому-то, чьи приказы противоречили бы твоим. Надеюсь, до этого не дойдет.
– Дарсаль, – говорит тихо, чуть дрогнувшим голосом. – Пожалуйста, мне не хотелось бы, чтобы ты что-то делал за моей спиной.
– Я из лучших побуждений, моя госпожа. Простите. Вы перевозбуждены, а Валтия опытна в таких вопросах. И это ее обязанность.
– Да, верю. Просто понимаешь… ты слишком много видишь. И лучше сначала говори мне… что бы это ни было. Потому что если ты всем подряд будешь рассказывать, в каком я настроении или что я чувствую… я так не смогу. Пожалуйста, если ты должен кому-то что-то обо мне доложить… скажи сначала мне. Я пойму… и хотя бы подготовлюсь.
– Я понял вас, моя госпожа, – делаю шаг к ней, едва удерживаюсь, чтобы не поднять руку, не попросить разрешения провести омаа по лицу. Хочу тебя увидеть.
Но к комнатам уже приближается Иллариандр, едва ли ему понравилось бы застать нас так.
– Договорились, – улыбается Ноэлия.
– К вам император идет, – предупреждаю.
– Спасибо, – кивает, отставляет бокал, так и не глотнув. – Далеко?
– Рядом. Разговаривает с Базиром.
Ноэлия нервно вздыхает, смотрит на дверь. Решаю успокоить:
– Эру Базиру вы пришлись по душе. И двигались безупречно… с моей точки зрения.
– Дарсаль, – вдруг поворачивается. – Тебе нравилось в Астаре?
Неожиданный вопрос. Хотя я слышал, о чем они с Валтией беседовали.
– Учитывая, что я трижды пытался оттуда сбежать… – отвечаю.
Не думал, что кому-нибудь стану об этом рассказывать. Но если Ноэлия будет по-прежнему так насторожена и враждебна, меня точно сменят. Нужно что-то делать.
Стараюсь не вспоминать о шри Шарассе. Получается, сам того не желая следую ее замыслам. Разгадать бы.
Ноэлия
Надо же, усмешка! Мрачноватая, но все же. Я-то думала, он и вовсе не умеет. Хочу спросить, почему убегал… Хотя и так понятно: оттуда, где хорошо, сбежать не пытаются. Ну а вдруг узнаю еще что-нибудь… Однако дверь подает очередной сигнал, открывается, пропуская Иллариандра с его личным Стражем.
Император останавливается, смотрит восхищенно, рассказывает, как я прекрасно выгляжу – ощущаю себя почти счастливой. Подает руку, ведет вниз, снова в гравикар – надо же! Хотя тут рядом, летим буквально пять минут, можно и пешком было пройтись.
Специальный огромный зал приемов в одном из правительственных особняков. Похоже, здесь не живут, только на разные встречи съезжаются.
Как же много народу! Осознаю, что это же весь высший свет, все правительство обеих держав! Наверное, нужно было успокоительное выпить. Но так не хотелось ходить сонной сомнамбулой.
Меня все время кому-то представляют, пытаюсь запомнить лица и имена – как ни поразительно, даже получается. Впрочем, у меня с памятью всегда хорошо было, чуть не с первого раза любые стихотворения и даже прозу заучивала.
Странно, вроде бы никогда не видела стольких мужчин одновременно, а смотрятся так естественно. И ощущаю себя на удивление легко, как будто ничего в этом особенного нет. Даже какие-то неясные тени-воспоминания мелькают. Может, о родителях, отце? Может, я в нормальной семье жила? С родственниками или вовсе братьями?
Дарсаль постоянно сзади, за столом тоже – рядом с Ивеном императора. Это придает неожиданной уверенности.
Какая же я голодная! С удовольствием перекусываю, запоздало вспоминаю о том, что и Страж ведь с самого обеда у мадам Джанс не ел. Нужно будет разобраться, как это все происходит, какой режим. Сегодняшний день так быстро и сумбурно пролетел – ничего почти не успела.
Потом бальный зал, несколько первых танцев Иллариандр не отходит от меня ни на шаг. А дальше каждый мужчина считает своим долгом пригласить, испросить императорского дозволения, жених учтиво соглашается, да и я не против. Поглядываю на него, но он улыбается своими сводящими с ума ямочками, и сам ни с кем не танцует, все на меня смотрит. Как же мне это нравится!
Базир тоже приглашает, мол, хоть один полноценный танец я должна ему подарить. Еще запоминаю старика Хармаса, тоже из каких-то советников. Лицо уж больно жесткое, резкое, неприятное. Квестор Юрай, представитель торговцев Жмель, пара адъютантов. Командир Слепых Лийт. Зрячей гвардией заведует Аждар. Каждый из этих мужчин определенно занимает положение при императорском дворе, и, что странно, ни у одного нет жены. Неужели Тересия была права, все приехали за женщинами? Император собрал отряд холостяков?
Оглядываюсь, Иллариандр куда-то вышел. Дарсаль, пока я танцую, стоит у одной из колонн. Решаю отправиться к нему, уточнить, где жених. Нужно будет потом обо всех расспросить. Ведь если он действительно должен исполнять мои приказы, у меня появится такой замечательный советчик, индикатор окружающих. Не факт, правда, что станет честно делиться своими наблюдениями… Но вот заодно и проверим.
Обнаруживаю, как кто-то с другой стороны колонны отвлекает его, подхожу, слышу отрывистое:
– Я на службе.
– Я просто хотела… – девушка замолкает, замечая мое приближение.
Темная, кареглазая, ухоженная – явно из какой-то высшей семьи. Что ей нужно от моего Стража? Почему-то неожиданно злит.
– Леди Ноэлия! – радостно выступает незнакомка из-за колонны, приходится отыскать в недрах собственного недовольства радушную улыбку. – Я Хельта Лисс, кузина Высшей Далии.
У них тут все кузины, кто дальше сестер да племянников. Вот с нее и начнем. После приема расспрошу, кто такая и чего от него хотела. Нужно же понять, насколько я могу ему… хотя бы относительно доверять.
Дарсаль
Ноэлия быстро адаптируется, неожиданно. Волнения почти не видно, словно взяла омаа под контроль. Легкая рябь, скоро растворяющаяся в синем свете. Он такой яркий, что от прикосновения другие ауры тоже начинают светлеть, – правда, ненадолго.
Замечаю Хельту, не реагирую, внезапно сама подходит. Странно, определенный интерес, хотя не похоже, чтобы снова была под воздействием каких-либо напитков. В любом случае, говорить на службе с посторонними запрещено, о чем и сообщаю коротко. Не забываю подкрепить легкой вспышкой омаа, чтобы не вздумала настаивать.
Ноэлия приближается, не менее неожиданные ленты недовольства, и даже… да нет, не может быть. Как обычно, быстро возвращается к норме, нюансы рассмотреть не успеваю.
Девушки знакомятся, о чем-то беседуют, договариваются еще увидеться. Не сказать, чтобы мне это нравилось, но моим мнением не интересуются. Наблюдаю за аурой Хельты, преобладает личный интерес. Не могу понять, ко мне ли, к Стражам или в целом к мужчинам Айо. Для дальней родственницы младшей ветви шансы обзавестись мужем среди местных сильно сокращаются. Но чтобы в Йоване остался кто-то из свиты императора, за всю историю было, может, раз или два.
– Дарсаль, – тихо спрашивает Ноэлия, когда Хельта отходит. – Не знаешь, где Иллариандр?
– Я не всегда могу определить, где он находится, моя госпожа.
– А эмоции… тоже не всегда? – похоже, будущая императрица расстроена.
– Стражи не видят ауру императора, моя госпожа. На нем лежит особая защита. Разве только личный Страж, но точно никому не известно, насколько может читать повелителя Ивен. Однако если Иллариандр вам нужен, всегда можно найти самого Ивена, на приеме он далеко от эрлара не отойдет.
– Я просто хотела узнать… продолжать ли, или… – Ноэлия теряется, но я и без того ее понимаю, киваю. Ей здесь одной неловко, я бы надолго не оставлял. Первый раз, все же. Только я не Иллариандр… и не жених.
– Ивен в соседнем зале. Скорее всего, с кем-то ведут переговоры. Для императора и его приближенных прием – скорее средство решить государственные вопросы, чем способ развлечься и отдохнуть.
Ноэлия почему-то смущается, четкий след кивка. Вдруг луч любопытства, яркий, почти солнечный.
– Дарсаль, а ты танцуешь? – улыбается.
– Что вы, госпожа. Нас такому не обучали, даже если бы мне можно было забыть о своих обязанностях.
Вздыхает, кажется, искренне расстроена. Не понимаю.
Ноэлия
И чем я думала, спрашивая Стража о танце. Но так вдруг захотелось… чего-то этакого. Глупого, наверное. Хорошо, Базир приходит на помощь, уж не знаю – по просьбе ли императора, по своей ли инициативе, но словно присматривает за мной весь вечер.
Иллариандр возвращается спустя минут сорок, если не больше. Я безумно устала, и, кажется, хочу только одного: теплого места, где можно свернуться калачиком и заснуть. Ноги гудят, в голове отстукивает музыка.
Император, похоже, не слишком доволен, но с приближением на лице расцветает улыбка.
– Ну как тебе? – спрашивает.
– Восторг! – отвечаю.
– Утомилась?
– Если честно, ужасно.
– Понимаю. Для первого раза замечательно продержалась. Ну что, отбываем?
Радостно соглашаюсь, церемония официального прощания затягивается еще на добрых полчаса, на улице свежо, даже прохладно. После жаркого помещения, заполненного дыханием нескольких десятков разгоряченных тел, становится холодно. Зато когда поднимаемся к апартаментам, в сон уже не просто клонит – еле соображаю, где я и что происходит. Даже мелькает туманная надежда: сейчас проснусь и окажется, будто ничего подобного со мной не случалось. Но увы.
Иллариандр останавливается, придерживает за талию, проводит пальцами по спине – ласково так, приятно. Не могу понять, то ли пугаюсь, то ли наоборот – хочу чего-то большего.
– Я бы с удовольствием с тобой остался, да до свадьбы нужно соблюдать приличия, – щекочущий ухо голос пробирает каждую клеточку, бросает в жар, пытаюсь сообразить, зачем ему эти приличия.
Может, они ребенка потом по сроку высчитывают? Или действительно лишь приличия? Или тут что-нибудь другое? Бросаю украдкой взгляд на свою ладонь, метка по-прежнему горит, ни на йоту тусклее не сделалась.
Иллариандр чуть наклоняется, почти жду чего-то – поцелуя? Каких-нибудь слов? Но он лишь скользит губами возле щеки, выдыхая едва слышно «Спокойной ночи, любимая!». Берет мою руку, раскрывает ладонь, прикасается губами к метке.
И вместе со своим Стражем уходит. Еще с минуту смотрю ему вслед, перевожу взгляд на Дарсаля, пытаюсь понять, что же мне во всем этом не нравится. Но мысли совсем уже тяжелые и неповоротливые, ничего сообразить не могу. В голове продолжает играть музыка, ноги дрожат от усталости, захожу в покои, скидываю туфли прямо у двери. Здесь никто ругаться не должен.
Дарсаль
Омаа снова вырывается из-под контроля, приходится удерживать внешние проявления, чтобы остальные Стражи не заметили. Дурь какая-то, радоваться должен – и за императора, с такой-то идеально подходящей женой, и за императрицу, от которой сегодня столько волн удовольствия расходилось. И за себя тоже: достойная служба, даже не мечтал о такой. Какого Раума тогда омаа беснуется, почему все их движения внутри отпечатываются, тихий шепот слышнее громкой музыки, терзавшей мои уши на приеме!
Ноэлия медленно идет к спальне, плотные потоки усталости. Размышляю, окликнуть ли, не положено мне уходить, пока не отпустила. Но ведь наверняка просто забыла, не привыкла еще. После шумного зала здесь почти тихо, тоже хочется упасть в кровать и отдохнуть, наконец.
– Дарсаль, – вдруг останавливается, оборачивается. – Я спросить хотела… если Стражи так слышат, то наверное,… как вы вообще все эти приемы выдерживаете?
– Нормально, моя госпожа. Мы умеем менять восприятие… в некоторых пределах.
Ноэлия кивает, рискую все же поинтересоваться:
– Я вам больше не нужен?
– Отдыхай! – улыбается, по-моему, после легкой заминки. – Доброй ночи!
– Доброй, моя госпожа, – откликаюсь. Доводилось мне сталкиваться с некоторыми молодыми женами некоторых приближенных императора, только-только попавшими во дворец. Слышать, что другие Стражи о них говорят. Возможность помыкать хоть кем-то – слугами, охраной – это первое, что они усваивают безукоризненно. Интересно, как долго продержится Ноэлия.
Иду к себе, знакомая аура за дверью – той, которая выходит не на парадную лестницу. Но сегодня дежурный Страж не позволяет Хельте приблизиться. Не положено без дозволения императрицы. Омаа снова вспыхивает, как бы я у нее дозволения испрашивал, интересно?
Отворачиваюсь, закрываю глаза, оставляя лишь почти привычную уже настройку на синий свет.
– Пока не познаешь чувство, не сможешь его отличить. Люби, ненавидь, восхищайся, презирай! Чем больше оттенков сумеешь испытать, тем сильнее станет твой дар.
Овиния. Ложь, иллюзия, обман. Орудие для закалки Стража, для каждого особое. Индивидуальное. Да только пока в этом разберешься… эмоции-то все настоящие.
– Если когда-нибудь ее черная суть вернется к тебе в откате – знай, что равновесие нарушено.
– Не вернется.
О проекте
О подписке