А астроном Джеймс Корнелл, придерживаясь того же мнения, писал о том, как разлив реки повлиял на рождение концепции времени: «С тех пор как первые люди поселились в долине Нила, самые важные события их жизни, которые наступали периодически и касались самого их выживания, к примеру разлив реки… привели к появлению концепции времени… (и) концепции календаря… По счастливому совпадению… Сириус поднимался в утреннем небе первый раз в году примерно в день летнего солнцестояния, и примерно тогда же начинался и разлив Нила… продолжительность египетского солнечного года была установлена как период между подъемами Сириуса».

Своеобразная география страны повлияла на развитие не только земледелия, но и многих наук, в том числе и геометрии. А в те времена геометрия была и наукой, и искусством. Все началось с построения города или деревни на берегах этой необузданной реки. Ведь, чтобы существовать недалеко от воды и не подвергаться ежегодному затоплению, требовалось сооружение искусственного холма над берегами. Такие холмы были созданы, постепенно слой ила между искусственными холмами становился толще. От реки во все стороны проводились каналы, маленькие и большие. Постепенно Нил превратился в управляемую реку. Таким образом возник Египет, и тот, который сегодня известен географам, также является целиком рукотворной страной, возникшей в результате человеческого старания в союзе с укрощенной природой реки.

Разливы Нила, нарушавшие границы полей, возделанных человеком, заставили египтян создать и использовать точную науку геометрию. Для того чтобы предугадать нашествие вод, древние жители Египта обратили свой взор к небу, научившись связывать движение планет с подъемом уровня реки. Так появилась астрономия. Проведение и постоянный ремонт каналов, возведение защитных насыпей и холмов – все это требовало точной организации труда множества человек. В результате возникла централизованная власть. Центр власти над какой-либо территорией должен располагаться в городе, которому подчиняются близлежащие деревни. С течением времени одна из таких территориальных столиц, как правило, превращалась в главную столицу – город городов, подчинявший себе другие города.

К сожалению, до нашего времени не сохранились такие города, вокруг которых концентрировались близлежащие подчиненные территории. Хорошо изучены остатки Кахуна – временного поселка, специально созданного для строителей пирамиды Сезостриса III, но это не образец древнеегипетского города. Известны также остатки Ахетатона – столицы Эхнатона. Но этот фараон был проклят своими преемниками, а его город разрушен и разворован, а затем предан забвению. На месте других же древних городов возникли позже города и поселки, которые стоят и по сей день. Некоторые города были уничтожены самой природой, потому что возводились из нестойких материалов, а воды Нила постепенно их разрушали.

Любопытно, что с очень давних времен египетские города строились без каких-либо оборонительных систем. Их не защищали высокие и прочные стены, какие можно увидеть в других древних столицах мира. Такие стены могли быть воздвигнуты в Египте лишь наспех в периоды великих смут, когда централизованная власть слабела и номы воевали друг с другом. Но в целом защитные сооружения были не нужны, ведь весь Египет представляет собой своего рода крепость: на западе страна надежно защищена бывшей Ливийской степью (ставшей позже суровой пустыней), на севере раскинулись топи вдоль морского побережья (ни один корабль не мог без опаски приблизиться к этим берегам), с юго-востока никогда не ждали опасных врагов, и только вдоль северо-восточной границы (там, где ныне располагается Суэцкий канал) была создана стена мощных крепостей, построенных еще первыми фараонами.

Время возникновения древнейших египетских городов доподлинно неизвестно. Мы знаем, что первые земледельцы появились в районе Дельты и Файюмского оазиса еще в V тысячелетии до н. э. Но по документам, составленным египетским верховным жрецом Манефоном (280 год до н. э.), а также по датировке Большого сфинкса в Гизе и египетскому календарю можно предположить, что Египет возник еще до 20 000 года до н. э. Свидетельства Геродота – известного греческого историка – тоже подтверждают эту дату. Подобная гипотеза горячо поддерживается и эзотериками.

Известно, что уже в 3200 году до н. э. египтяне явно различали города и крепости. Это можно понять из сохранившихся с той поры письменных документов, где города обозначались овалом с крестом внутри, а крепости – зубчатой стеной. Следуя логике, можно догадаться, что если в письменности появились четкие обозначения этих сооружений, то, стало быть, и в языке возникли слова, их называющие. А значит, словарь архитектурных терминов разрастался. Появлялись храмы и дворцы, формировалась светская и сакральная архитектура. А также складывался стиль искусства скульптуры.

Скульптурный портрет царевича Рахотепа. Фрагмент

Скульптурный портрет царицы Нофрет. Фрагмент

Фрески на различных архитектурных памятниках рассказывают о буднях и праздниках египтян. Благодаря творчеству художников мы можем догадываться об образе жизни древних египтян и доподлинно узнавать о многих сторонах их деятельности. Тем более что этим изображениям доверять можно полностью, уже не раз археологи и исследователи убеждались, что древние художники были невероятно скрупулезны и все мельчайшие детали выписывали с потрясающей точностью. Так, всемирно известный путешественник Тур Хейердал, чтобы построить свой не менее известный папирусный корабль «Ра», внимательно изучал гравированные рисунки древних художников. Однако он не придал значения разной толщине канатов в конструкции корабля, сочтя эту особенность несущественной. Позже ему и его товарищам пришлось поплатиться – в строительстве своего корабля они использовали слишком толстую веревку, которая уменьшила упругость всей конструкции, в результате сломались оба рулевых весла. Создавая уже «Ра-2», мореходы более доверительно относились к графическим изображениям и мастерству предков. Как выяснилось, каждая деталь рисунка, вплоть до мельчайшей черточки, имела свое особое значение.

Благодаря многим сохранившимся археологическим находкам ученым удалось установить приблизительную дату возникновения настоящих египетских городов – около 3700 года до н. э. К этому времени египтяне уже умели строить и корабли, по крайней мере весельные. Такой вывод позволяют сделать рисунки на глиняных черепках и обрывках ткани, сохранившихся в сухом песке. Возможно, кораблестроение и помогло египтянам усовершенствовать свое искусство архитектуры, ведь строительство прочных кораблей, способных выдержать шторма и бури на морских просторах, требовало точных расчетов и высокого мастерства исполнения.

Весельный корабль египтян (настенная роспись в гробнице Каеманха в Гизе). III тысячелетие до н. э.

На формирование древнеегипетской архитектуры и искусства повлиял и еще один не менее важный факт. Объединение племен и народов в Египте происходило несколько необычно (по сравнению, например, с племенем инков в Южной Америке, которые, порабощая другие народы – моче, чиму и др., уничтожали и их культуру): победители не стремились уничтожать культуру, верования и другие традиции побежденного народа. По всей видимости, первые фараоны лишь устанавливали контроль над завоеванными территориями. В результате возникала новая столица, которая была одинаково значимой для всех населявших страну племен.

Именно так поступил Нармер, которого греческие историки называли Менесом. Он воздвиг город Мемфис на самой границе Верхнего и Нижнего Египта, там, где Нил начинает ветвиться. По некоторым источникам, Нармер был первым фараоном объединенного государства, хотя другие сохранившиеся сведения утверждают, будто он был вторым фараоном Египта. Со времен царствования Нармера сохранилась так называемая паллета Нармера. «Паллета» означает табулу, или дощечку, от этого слова возникло другое, более нам знакомое, – палитра художников. Сегодня эта табличка-дощечка насчитывает уже более пяти тысяч лет. Паллета с изображенными на ней символическими фигурами рассказывает о том, как фараон Южного царства завоевал Северное и создал единое государство.

Следующие за Нармером правители продолжали начатое им дело. Один из таких фараонов носил имя Мерибанен, что означает «друг железа», затем был Бецау – «корабельщик». Имена многих фараонов этого периода в основном были связаны в народном представлении с захватническими войнами, в ходе которых и возникло царство. Среди таких имен – Тети, Атет и др. Именно в этот период создавались культы богов, и некоторые фараоны были их основателями, как, например, Кебху (в переводе означает «возлияние») и Какау, который установил культ Мневиса, Аписа и др.

Сэр Уильям Мэтью Флиндерс Питри, один из самых известных и знающих египтологов, писал в своей книге «История Египта» (издание 1894 года), что «первые три династии не оставили ничего, если не говорить о материальных памятниках. Для нас это всего лишь миф или литературная традиция, как цари – основатели Рима или первые короли Ирландии… О первых трех династиях до нас дошло только несколько записей придворного летописца, и то сделанных лишь три тысячи лет спустя, и мы должны рассматривать их как таковые, не более, ибо никаких материалов того периода уже тогда не сохранилось».

Однако уже спустя четыре года египтолог располагал новыми предметами старины, найденными при раскопках. Современным исследователям, археологам и ученым удалось на основе имеющегося материала составить относительно верную хронологию тех лет и проследить развитие культуры. Со времен Питри прошли многие десятилетия, и у археологов появились новые красноречивые доказательства и свидетельства. Исследователи относят к этому периоду зарождение искусства и науки в Египте, а царям приписывают авторство многих созданных в то время популярных книг, которые были широко распространены не только на территории Египта. Одно из древних стихотворений показывает, как в Египте ценили книги и восхваляли их авторов:

 
Мудрые писцы
Не строили себе пирамид
И надгробий из бронзы…
Их пирамиды – книги,
Их дитя – тростниковое перо.
И память о том, что
Написано в книге, вечна.
 

Создание письменности разделило общество на сословия: наукам и письму обучались лишь избранные, поскольку существовало два вида письменности, один из которых тщательно скрывался от простолюдинов. В это время возникло также искусство бальзамирования трупов умерших, но, чтобы понять смысл данного ритуала, необходимо обратиться к верованиям древних египтян. Ведь и Геродот, и Плутарх в своих трудах, посвященных описанию Древнего Египта, утверждали, что эта страна – «самая религиозная из всех земель».

Египтяне верили в бессмертие, и, чтобы обусловить жизнь после смерти, необходимо было сохранить все элементы, составляющие человека: тело, душу и духа-двойника («ка»). Первый элемент – «ба», вероятно, являлся духом покойного. После смерти этот «ба» отделялся от тела, но его дальнейшая судьба зависела от сохранности последнего. По поводу элемента «ка» ученые до сих пор ведут споры. Одни считают, что это дух-двойник, другие, что дух-покровитель, а третьи полагают, что «ка» являлся воплощением некоторых отдельных абстрактных качеств человека, которые непременно должны были пригодиться после смерти. Египтяне свято верили, что только нетленность тела позволит сохраниться этим духовным элементам, без которых ни о какой загробной жизни и речи быть не может. По словам известного английского популяризатора археологии Л. Котрелла, «вера в необходимость материального сохранения тела лежит в основе всей египетской религии».

Царский писец Каи. Саккара. Скульптура. Середина III тысячелетия до н. э.

Поэтому создание специального бальзамирующего вещества явилось поистине победой египтян над тленом человеческим.

В ранние периоды из тела умершего удалялась часть внутренностей, затем подготовленное таким образом тело оборачивалось в просмоленные и пропитанные гипсом ткани. Позже тела почивших проходили все более и более сложную обработку, а сама процедура растягивалась на более длительный срок и занимала около 70 дней. Изъятые внутренности подвергались бальзамированию особыми средствами и помещались в отдельные сосуды (канопы). Сердце после этой процедуры иногда вкладывалось обратно, но чаще на его место помещался особый амулет (например, скарабей – символ перерождения). Специальные амулеты вкладывались во все части тела, где производился разрез.

Постепенно техника мумификации достигла такого совершенства, что многие из обнаруженных в наше время мумий не утратили эластичности своих тканей. Вполне сносное состояние тканей позволило современным медикам и биологам провести различные исследования, в результате которых порой появляются даже сенсационные заявления. Так, из клеток ткани маленького принца, современника Птолемея I, была выделена ДНК, благодаря чему ученые теперь могут воссоздать (теоретически) настоящего младенца – живого египетского фараона.

В разные эпохи процедура мумификации несколько видоизменялась: у некоторых мумий голова была отрезана, а затем пришита к туловищу, что, возможно, отражало более ранние обычаи; были и такие мумии, у которых отрезались стопы и вкладывались в грудную клетку – таким способом можно было предостеречь усопшего от осквернения пола загробного судилища. Довольно часто мумию (или части) одного человека находили в гробнице другого, что, вероятно, тоже являлось следствием сложного ритуала.

А дальнейшее воздвижение пирамид стало своеобразным памятником победе древних египтян над смертью. Великие пирамиды подарили имя всему этому периоду. Таким образом фараоны сохранили о себе память в потомстве и через тысячелетия донесли до нас свои фундаментальные знания, выраженные в камне.

Но вернемся к истории и проследим развитие Египта от его зарождения до момента завоевания вначале персами, а затем римлянами. В период объединения номов на всех рельефных изображениях фараон выступает в двух коронах: цари того времени носили белый венец (верхнеегипетский) поверх красного (нижнеегипетского).

Венцы были вставлены друг в друга. Двуединство отражалось и в самом титуле фараонов – они именовались «царями Верхнего и Нижнего Египта».

Слияние двух ведущих культур можно увидеть и в архитектуре: колонны, увенчанные капителями в виде лотоса (стволы колонн – изображение в камне пучка цветочных стеблей, стянутых наверху шнуром), символизируют одну половину страны; каменные соцветия папируса – другую.

Круглые колонны храма Амона. Луксор. XV век до н. э.

Характерные для Верхнего Египта валики на порталах каменных храмов (ученые полагают, что это память о плетеных циновках, которые сворачивались валиком над входом в дом, храм или дворец) появляются и в архитектуре объединенного государства. А наклоненные внутрь наружные стены, которые также появляются в это время в гранитной форме, явно пришли из традиций Нижнего Египта. Именно там все монументальные сооружения вначале строились из необожженного кирпича, а наклонная форма для такого строительного материала была наиболее устойчивой, если к подножию строения подбиралась вода неожиданно высоко разлившегося Нила.

Таким образом, архитектура Египта изначально складывалась на основе сплава двух традиций, двух культур. Неслучайно символический знак жизни египтян – ангх – одновременно похож на крест и на узел. Он тоже двуедин, хотя несет и другую символику.

По всей видимости, инициатива объединения всей страны исходила от правителей Верхнего Египта. Столица этого государства – Мемфис, основанный на границе Верхнего и Нижнего Египта, стал своего рода свидетельством произошедшего единения. В период правления фараонов I династии здесь возвышалась крепость Белые Стены (Инбу-хедж). Позже город стал называться по имени пирамиды и столицы Пиопи I (царя VI династии). Город являлся культовым центром, здесь почитался бог Птах. Один из творцов мира и олицетворение созидательной силы, Птах был богом-покровителем искусства.