Проделав раскоп и не найдя сокровища, мы решили провести еще два рва в глубь большого кургана, шириной и высотой в 4 фута. Прокопав их, мы нашли белый и настолько плотный грунт, что сделали в нем ступеньки, по которым и таскали носилки. Углубившись почти на 5 футов, мы нашли на этой глубине несколько глиняных сосудов; в некоторых из них была зола, в других уголь, некоторые были пусты, другие наполнены костями осетровых рыб. Нашли также 5–6 бусин величиной с померанец, они были из обожженной глины, глазурованные, похожие на те, что изготовляются в Марке и привешиваются к неводам. Еще нашли мы половину маленькой ручки от серебряного котелка, сверху на ней была змеиная головка…

Никаких других достоверных сведений о том кладе мы больше не получали, но полагаем – если он был там на самом деле – причиной его сокрытия следующее обстоятельство: когда предводитель аланов, уже упоминавшийся Индиабу, услышал, что татарский хан идет на него войной, он решил захоронить сокровище, но так, чтобы никто этого не заметил, поэтому он сделал вид, что приготовляет для себя могилу по местному обычаю, и приказал тайно положить туда то, что он считал нужным, а потом насыпать этот курган.

… Магометанская вера среди татар стала обычным явлением около 110 лет тому назад. Принуждение принять магометанскую веру относится ко времени Едигея, военачальника татарского хана, которого звали Сидахмет-хан. Этот Едигей был отцом Науруза…

В степях Татарии в 1438 году правил хан по имени Улумахмет-хан, что значит «великий император Магомет». Правил он много лет. Когда со своей ордой, то есть со своим народом, он находился в степях, лежащих в сторону России, а военачальником у него был этот Науруз, сын Едигея, при котором Татария обратилась в магометанскую веру, возникли между Наурузом и его императором некоторые разногласия. Вследствие этого Науруз отделился от императора и ушел от него с тем войском, которое захотело за ним следовать. Он направился к реке Ледиль, где стоял некий Кезимахмет, что значит «малый Магомет», происходивший из рода татарских императоров. Оба они объединили как свои замыслы, так и военные силы и решили вместе идти против того Улумахмета. Пройдя около Астрахани, они пришли в Тюменские степи, затем, обогнув Черкесию, направились к Дону и к заливу Забакского моря; и море, и река были покрыты льдом. Ввиду того что и народу было много, и животных было немалое число, им пришлось двигаться широким фронтом, чтобы идущие впереди не уничтожили все сено и другую пищу, нужную для тех, кто шел сзади. Поэтому один головной отряд этого племени со стадами дошел до места, называемого Паластра, а другой – до реки Дон в том месте, которое называется Бозагаз, что значит «серое дерево». Промежуток между этими местами составляет 120 миль, на такое расстояние растянулся этот движущийся народ, хотя не все места были удобны для прохождения. За 4 месяца до прихода татар к Тане мы уже знали об этом. За месяц же до появления упомянутого царевича (Кезимахмета) начали приближаться к Тане отдельные сторожевые разъезды; разъезд состоял из 34 юношей на конях, причем каждый всадник имел еще одну лошадь на поводу. Когда царевич приблизился к Тане на расстояние 5–6 дней пути, они стали появляться в числе от 25 до 50 человек, в конном вооружении; когда же он подошел еще ближе, они насчитывались уже сотнями. Наконец, царевич прибыл и расположился около Таны на расстоянии выстрела из лука, в старой церкви.

После отъезда царевича стал подходить народ со стадами. Сначала шли табуны лошадей по 60, 100, 200 и более голов в табуне, потом появились верблюды и волы, а позади них стада мелкого скота. Это длилось в течение 6 дней, когда в продолжение целого дня – насколько мог видеть глаз – со всех сторон степь была полна людьми и животными; одни проходили мимо, другие прибывали. И это были только головные отряды. Отсюда легко представить себе, насколько значительной была численность людей и животных в середине войска. Мы все время стояли на стенах города и к вечеру просто уставали смотреть. Поперечник равнины, занятой массами этих людей и скота, равнялся 120 милям. Все это походило на некую паганею.

В то время жил в Тане некий брат Термо, францисканец. При помощи сети он устроил из двух обручей один большой обруч и укрепил в земле за городской стеной изогнутый кол. Таким образом он ловил от 10 до 20 куропаток сразу. Вокруг стен Таны было столько куропаток и дроф, что все эти места казались птичьими дворами. Местные мальчишки ловили этих птиц и продавали по аспру за пару, что по-нашему равно 8 богатинам за одну птицу. Термо выручил от их продажи столько денег, что купил на них черкесского мальчика, которому дал прозвище Куропатка и сделал его монахом.

…По этому поводу (отваге татар. – В. А.) расскажу, что однажды случалось при мне, когда я был в Тане. Стоял я как-то на площади. Пришли в город татары и сообщили, что в роще, мили за 3 отсюда, спрятались черкесы-всадники, числом около сотни, которые задумали совершить набег под самый город, как это было у них в обычае. Я сидел в лавке мастера по изготовлению стрел. Там же был один купец-татарин, пришедший туда с цитварным семенем.

Услышав о черкесах, он встал и сказал: «Почему бы нам не отправиться захватить их? Сколько там этих всадников?» Я ответил: «Сто человек». – «Вот и хорошо, – сказал он, – нас пятеро, а у вас сколько найдется всадников?» Я ответил: «Сорок». – «Вот и хорошо, – сказал он. – Черкесы не мужчины, а бабы. Идем, схватим их!» Услышав это, я пошел искать мессера Франческо и рассказал ему об этих речах, он же со смехом спросил меня, хватит ли у меня духу пуститься туда. Я ответил, что хватит.

И вот мы сели на лошадей, приказали нашим людям прибыть по воде и к полудню налетели на этих черкесов. Они стояли в тени, некоторые из них спали, но, к несчастью, случилось так, что немного раньше, чем мы достигли их, наш трубач затрубил. Поэтому многие успели

бежать; тем не менее и убитыми, и плененными нам досталось около 40 человек. Но вся красота этого дела относится к тому, что говорилось о «безумных храбрецах». Тот татарин, который предлагал ехать хватать черкесов, не довольствовался добычей, он в одиночку бросился в погоню за беглецами, хотя мы все кричали ему: «Ты же не вернешься, никогда ты не вернешься!» Он возвратился спустя почти целый час и, присоединившись к нам, жаловался, говоря: «Горе мне, не смог я поймать ни одного!», и сильно сокрушался. Судите сами, каково было его безумство, ведь если бы хоть четверо из черкесов обернулись против него, они изрубили бы его на мелкие куски…

Возвращаясь к рассказу о Тане, я пройду по западному побережью, следуя вдоль Забакского моря, а после выхода из него поверну налево; затем пройду немного по Великому морю вплоть до провинции, называемой Мингрелия.

Если ехать из Таны вдоль берега упомянутого моря, то через 3 дня пути в глубь от побережья встретится область, называемая Кремук. Правитель ее носит имя Биберди, что значит «Богом данный». Он был сыном Кертибея, что значит «истинный господин». Под его властью много селений, которые по мере надобности могут поставить 2 тыс. конников. Там прекрасные степи, много хороших лесов, много рек. Знатные люди этой области живут тем, что разъезжают по степи и грабят, особенно купеческие караваны, переходящие с места на место. У здешних жителей превосходные лошади; сами они крепки телом и коварны нравом; лицом они схожи с нашими соотечественниками. Хлеба в той стране много, а также мяса и меда, но нет вина.

Дальше за этим народом лежат области, населенные племенами с различными языками, однако они не слишком удалены друг от друга. Это племена элифе, кипке, татаркосия, собаи, кевертеи, ас, то есть аланы, о которых мы говорили выше. Они следуют одно за другим вплоть до Мингрелии, на пространстве 12 дней пути.

Эта Мингрелия имеет границу с кайтаками, которые живут около Каспийских гор, и частично с Грузией и Великим морем, а также с горным хребтом, проходящим в Черкесию.

Далее за Каффой, по изгибу берега на Великом море, находится Готия, за ней – Алания, которая тянется по острову в направлении к Монкастро, как мы сказали выше.

Готы говорят по-немецки. Я знаю это потому, что со мной был мой слуга-немец; они с ним говорили, и обе стороны вполне понимали друг друга, подобно тому, как поняли бы друг друга фурианец и флорентинец. Я думаю, что благодаря соседству готов с аланами произошло название готаланы. Первыми в этом месте были аланы, затем пришли готы; они завоевали эти страны и смешали свое имя с именем аланов. Таким образом, ввиду смешения одного племени с другим, они и называют себя готаланами, и те, и другие следуют обрядам греческой веры, также и черкесы.

Путешествие в Персию

В 12 днях пути от Тавра находится Шемаха, город, расположенный в середине области Тезикия. Господина там зовут Ширваншах, и этот город в случае необходимости может выставить 810 тыс. всадников; через 6 дней пути отсюда находится Каспийское море… Мингрелия находится слева, к Черному морю, а у Каспийских гор живут катаки…

От Каспийского моря до Черного моря напрямую 500 миль. Эта земля изобилует вся валами и стенами, и местность подчинена различным владетелям. Поэтому, если кто надумает идти по этой дороге, ему не следует идти через Дербент; нужно идти прямо в Георгианию, откуда можно перейти в Мингрелию, которая расположена у Черного моря, затем подойдет к некой крепости Алуати, которую окружают высочайшие горы, поднимаясь вверх и снова спускаясь вниз, дважды останавливаясь при дневном свете для восстановления сил.

Далее на склонах гор расположена Черкесия, о которой много упомянуто было в первой части; путь через нее может быть замедлен теми, кто живет по соседству с ними. Затем в некотором удалении от этого места достиг я участка, от которого, если подниматься выше, крайне неудобно себя чувствуешь и слабеешь. Для того чтобы снова прийти в себя, есть средство – вода, которая течет в районе Дербента…

Монах этот (Винцентий) рассказывал, что из области Солдани издавна распространяется магометанское учение, которое оказывает огромное влияние на жизнь и смерть живущих здесь христиан и распространяется вширь и вглубь. Эти порочнейшие люди направляют свой путь в Шемаху, затем в Дербент, затем в Дюмен, откуда расходятся в разные стороны, и многие были поражены их оружием.

Расположились они у реки Терек. Это в провинции Тезехия, около Каспийских гор, где живут многие христиане. Они повсюду преследуют побеги христианства, без всякого уважения и различия пола и возраста убивают женщин, мужчин, детей и стариков. После этого пришли они в область Гога и Магога, населенную христианами с греческим обрядом, и ушли от них не прежде, чем перебили всех. Затем пришли в Черкесию, в Кипик и Карбат, из которых каждый пункт находится по эту сторону моря; через бесчисленное множество живущих там христиан дошли до Дидаркассана и Кремука, где были встречены вооруженной рукой местных жителей, и такой разгром и поражение от них получили, что едва 120 человек уцелели и убежали отсюда. И по этой причине понять можно, как плохо христиане живут среди этих выродков. И это, как говорил он (Винцентий), произошло в 1486 году…