БОГ И ЧЕЛОВЕК

 
О Боже, что есть человек?
Что Ты ему Себя являешь,
И так его Ты почитаешь,
Которого толь краток век…
 

(М. В. Ломоносов, 2)

Не токмо у стола знатных господ или у каких земных владетелей дураком быть не хочу, но ниже́ у самого Господа Бога, который мне дал смысл, пока разве отнимет.

(М. В. Ломоносов, 11)

Однако многие суть и в христианстве столько богонеистовые, которые нас клятвенно и ныне уверяют, что они, особливо в недугах, действительно видели рай и ад и что первый представлялся им прекраснейшим садом, преисполненным веселия, а другой преужасным котлом, клокочущим несгораемою некоею жирною материею, и что они при всем таком привидении, будучи с душою и телом на сем жилище, видели Бога, которого они и в гадании не познают, лицом к лицу, и дьяволов также… Словом, от невещественных привидений больше суеверия, многобожия и зла рождается в свете, нежели от каких других причин.

(Д. С. Аничков, 1, 2)

Простой и непросвещенный народ склонен к многобожию и закосневает в оном.

(Д. С. Аничков, 1, Положения)

Невежественные токмо народы понимают Бога страшным и неприступным в своих мыслях.

(Д. С. Аничков, 1, Положения)

 
Я связь миров повсюду сущих,
Я крайня степень вещества;
Я средоточие живущих,
Черта начальна Божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь – я раб – я червь – я Бог!
Но, будучи и столь чудесен,
Отколе происшел? – безвестен;
А сам собой я быть не мог.
 

(Г. Р. Державин, 4)

Благоразумнейший монарх во своем выборе может ошибиться; но Всевидящий не может обмануться, следовательно, по справедливости можем мы то для себя великою честию почитать и тем гордиться, что Бог нас из многих других возможных веществ в человеков избрал, человеками создал и человеками сотворил.

(Н. И. Новиков, 5)

Итак, сия мысль, что Всевысочайшее существо беспрестанно об нас помышляет и преимущественно пред всеми другими творениями об нас печется, не долженствует ли вперять в нас почтение к самим себе?

(Н. И. Новиков, 5)

 
…За деньги самого Всевышнего Творца
Готовы обмануть и пастырь и овца.
Что дурен здешний свет, то всякий понимает,
Да для чего он есть, того никто не знает.
 

(Д. И. Фонвизин, 1)

Бог потому и всемогущ, что не может делать ничего другого, кроме блага; а дабы сия невозможность была бесконечным знамением Его совершенства, то постановил Он правила вечной истины для Самого Себя непреложные, по коим управляет Он вселенною и коих, не престав быть Богом, Сам преступить не может. Государь, подобие Бога, преемник на земле высшей Его власти, не может равным образом ознаменовать ни могущества, ни достоинства своего иначе, как постановив в государстве своем правила непреложные, основанные на благе общем и которых не мог бы нарушить сам, не престав быть достойным государем.

(Д. И. Фонвизин, 3)

Сам Бог в одном Своем качестве существа всемогущего не имеет ни малейшего права на наше повиновение… Все право на наше благоговейное повиновение имеет Бог в качестве существа всеблагого… Существу всеблагому может ли быть приятно повиновение, вынужденное одним страхом?

(Д. И. Фонвизин, 3)

…У кого чаще всех Господь на языке, у того черт на сердце.

(Д. И. Фонвизин, 4, 5, 4)

 
Святоше кто поверит,
Когда он с Богом лицемерит?
 

(В. В. Капнист, 7)

 
Что Богу нужды нет в молитвах, всякий знает,
Но можно ль нам прожить без них?
 

(И. И. Дмитриев, 6)

Я шел по улице и остановился перед печатным объявлением, приклеенным к стене одного дома; оно окружено было множеством отрывков старых и новых, оставшихся от объявлений, которые были в разное время приклеены на том же месте: одни были свежи, другие стары, третьи совсем истлели и позеленели от сырости. Это картина света. Здесь все для прохожего, для души человеческой. Все, и в частной и в общественной жизни; самые общества, века, империи и народы не что иное, как эти объявления для проходящего. Читай и пользуйся. Мир существует только для души человеческой. Бог и душа – вот два существа; все прочее – печатное объявление, приклеенное на минуту.

(В. А. Жуковский, 8, 20 января 1821 г.)

…Нужны катехизисы, то есть положительные догматы, которые бы удерживали библейскую беспредельность. Хороших у нас еще нет, но и везде были они поздним явлением. Оттого стражи Церкви запрещали вход в Библию без провожатых, то есть без комментариев и без проповедников.

(А. И. Тургенев, 13)

В одном я уверен: нам не время быть протестантами. Мы скороспелки легких умов…

(А. И. Тургенев, 13)

…Библия есть только закон нравственный, всеобщий источник законов частных и положительных.

(А. И. Тургенев, 13)

 
Моя судьба в руках у Бога:
И что мне может человек?
 

(Ф. Н. Глинка, 3)

Вечные законы установлены не для человека, но для человечества… Люди умирают, но человечество не ведает смерти.

(Ф. Н. Глинка, 8, 10)

Повинуемся судьбе не слепой, а зрячей, ибо она есть не что иное, как воля Творца нашего. Он простит слабость нашу: в Нем сила наша, а не в самом человеке, как говорят стоики.

(К. Н. Батюшков, 8)

Систематики забывают, что человек, сей царь, лишенный венца, брошен сюда не для счастия минутного, они забывают о его высоком назначении, о котором вера, одна святая вера ему напоминает.

(К. Н. Батюшков, 11)

Первый наш долг: благодарность к Творцу. Но для исполнения его надобно начать с людей. Провидению угодно было связать чрез общество все наши отношения к Небу.

(К. Н. Батюшков, 14)

Бог искупил человека. Искупленному человеку предоставлена свобода повиноваться или Богу, или диаволу, а чтоб свобода эта вынаружилась непринужденно, оставлен диаволу доступ к человеку.

(Игнатий, 1, О прелести, 1 часть)

Сновидения, посылаемые Богом, носят в самих себе неотразимое убеждение. Это убеждение понятно для святых Божиих и непостижимо для находящихся еще в борьбе со страстями.

(Игнатий, 1, О сновидениях)

Святый Дух действует самовластно, как Бог; приходит в то время, как смирившийся и уничиживший себя человек отнюдь не чает пришествия Его. Внезапно изменяет ум, изменяет сердце. Действием своим объемлет всю волю и все способности человека, не имеющего возможности размышлять о совершающемся в нем действии. Благодать, когда будет в ком, не показывает чего-либо обычного или чувственного, но тайно научает тому, чего прежде не видел и не воображал никогда…

Напротив того, при демонском явлении всегда предоставляется свобода человеку рассудить о явлении, принять или отвергнуть его.

(Игнатий, 1, О отшельнической жизни)

От Бога имеем и бытие, и пакибытие, и все естественные свойства, все способности, и духовные, и телесные. Мы – должники Богу! Долг наш неоплатам! Из такого воззрения на себя образуется само собой для нашего духа состояние, противоположное «мнению», состояние, которое Господь назвал нищетою духа, которое заповедал нам иметь, которое ублажил.

(Игнатий, 1, О прелести, 11 часть)

Не проси, если можешь не просить ничего у Бога; отдайся с самоотвержением в Его волю.

(Игнатий, 1, Зрение греха своего)

Напротив того, кто считает себя готовым к приятию благодати, кто считает себя достойным Бога, ожидает и просит Его таинственного пришествия, говорит, что он готов принять, услышать и увидеть Господа, тот обманывает себя, тот льстит себе; тот достиг высокого утеса гордости, с которого падение в мрачную пропасть пагубы.

(Игнатий, 1, Зрение греха своего)

Когда с тобою Господь, – надейся на победу: Господь не может не быть победителем.

(Игнатий, 1, О любви к ближнему)

Жертва, благоприятная Богу, – смирение сердца, сокрушение духа. С гневом отвращается Бог от жертвы, приносимой с самонадеянностию, с гордым мнением о себе.

(Игнатий, 1, О любви к Богу)

…Сын Божий, прияв человечество, сод ел алея Сыном Человеческим, и братию Свою, сынов человеческих, соделывает сынами Божиими.

(Игнатий, 3)

Первое пришествие Его было пришествием Искупителя… второе пришествие будет пришествием Судии для принятия отчета от человечества в поведении человечества относительно дарованного ему Богом божественного искупления.

(Игнатий, 4)

…Богу благоугодно, чтоб самовластие наше было испытано, куда оно приклонится.

(Игнатий, 5, 1)

Люди, произвольно следующие внушениям своего сердца, действующие самовластно, не престают при том быть и орудиями, слепыми орудиями Божественного Промысла, по бесконечной премудрости и всемогуществу этого Промысла.

(Игнатий, 7, 1)

Относительно правила молитвенного – знайте, что оно для вас, а вы не для него, но для Господа. Почему имейте свободу с рассуждением. При немощи убавляйте, при силе прибавляйте – и то и другое с умеренностию и осторожностию…

(Игнатий, 7, 5)

Христос, снисшедший на землю для грешников, а не для праведников, доселе пребывает невидимо, но вполне существенно между человеками, совершая великие знамения и исцеления, – будет, по неложному обещанию Своему, пребывать между нами до скончания века.

(Игнатий, 7, 60)

А ты хочешь определить законы действия милосердия Божия, говоришь: это согласно с ним, это ему противно! – Оно согласно или несогласно с твоим здравым разумом, с твоими понятиями и ощущениями! – Следует ли из того, что Бог обязан понимать и чувствовать, как ты понимаешь и чувствуешь?

(Игнатий, 8, 177)

Религии всегда учреждались и держались на горячем сердце и крепком кулаке.

(А. И. Герцен, 5, 4)

Призвание мышления в том и состоит, чтоб развивать вечное из временного!

(А. И. Герцен, 8, 2)

ЧЕЛОВЕК И ПРИРОДА

 
…Открылась бездна звезд полна;
Звездам числа нет, бездне дна.
 

(М. В. Ломоносов, 4)

 
Уста премудрых нам гласят:
Там разных множество светов,
Несчетны солнца там горят,
Народы там и круг веков:
Для общей славы Божества
Там равна сила естества.
 

(М. В. Ломоносов, 4)

Кто родился к тому, чтоб вечностью забавляться, тому приятнее жить в полях, рощах и садах, нежели в городах.

(Г. С. Сковорода, 2, 7)

Кто на погоды или урожай сердится, тот против самого Бога, Всестроящего, сердится.

(Г. С. Сковорода, 2, 11)

…Человек зрит себя быть естество слабое, лишенное одеяния, не могущее само собою ни пропитания себе сыскать, ни защититься от нападающих на него диких зверей, ни бегством спастися от опасности.

Колико в нем величества и подлости!

(М. М. Щербатов, 3)

…Мы не можем еще приметить никакого ущербу в естестве человеческом, и потому не можем и измерять различные рода человеческого преуспевания, возвышения и низвержения…

(С. Е. Десницкий, 3)

Между тем человек со всеми дарованиями, находящимися в нем, тогда только является в полном сиянии, когда взираем мы на него яко на часть бесконечной цепи действительно существующих веществ… Ни единый человек не может ни мыслить, ни делать благородно, когда он, возвышаясь благородною гордостию, не будет почитать себя важною частию творения.

(Н. И. Новиков, 5)

 
Царь один веселий час
Миллионом покупает,
А природа их для нас
Вечно даром расточает.
 

(И. И. Дмитриев, 15)

Впрочем, всему есть время; хотя Природа и не стареет, так, как многие, даже натуралисты, думают, но несмотря на то все еще можно принять сие частное (местное) оскудение в силах ее; ибо чего она лишает нас в одном месте, то вознаграждает она в другом; здесь слабеют или и совсем теряются силы ее, – там они снова развертываются; если мы верим Провидению, то не будем беспокоиться, но лучше уверимся, что, конечно, не только некоторые местные действия Натуры не прежде ослабели, но и целые роды существ не прежде потерялись в природе, как исполнив уже намерение, с которым они сотворены были.

(А. И. Тургенев, 1)

Полудикие племена, кочующие в дальних степях, не имеют великолепных городов и пышных палат, но зато незнакомы с заботами и горестями, гнездящимися в них!

(Ф. Н. Глинка, 5, 1, Описание Отечественной войны, 21 сентября)

…Для блага человека несравненно полезнее обрабатывать поверхность земли, нежели рыться во глубине ее!

(Ф. Н. Глинка, 5, 1, Описание войны 1813 года, 14 апреля)

Много насмотрелся я на свете и на людей. Я видел картину жизни народов, пастырей и звероловцев, видел я степные юрты киргиз-кайсаков и горные аулы татарских племен. Ни юрта, ни чертоги не изменяют человека и страстей его. Везде уважают богатство, везде повинуются силе… Но и понятие о верховном существе повсеместно, и имя добродетели известно всем народам земли, и вот что утешает человека!.. Добро и зло, радость и горе сменяются, как день и ночь.

(Ф. Н. Глинка, 6, 2, 3)

Для человека нечестолюбивого, но чувствительного и влюбленного в красоты природы, сияние полной луны в прекрасный летний вечер приятнее сияния всякой короны.

(Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)

…Истинно дорогих вещей в свете так мало, и они, по благости Вышнего, так близки к человеку, что совсем не нужно придавать желаниям крылья, а стоит только, так сказать, протянуть руку, чтоб достать все, что нам истинно необходимо; поверь мне, вещей из чистого золота очень мало: все почти мишура и позолота, которую мы же сами и для собственных наших мук наводим на предметы вожделений наших.

(Ф. Н. Глинка, 8, 8)

В уединении… время принадлежит мудрецу и мудрец сам себе; в уединении, прибавлю я, все принимает важный и торжественный вид.

(К. Н. Батюшков, 3)

Природа, благая мать смертных! Ты начинаешь наказывать преступника, оскорбителя прав твоих, прежде законов человеческих.

(К. Н. Батюшков, 15)

 
Бой стихий, противоречий,
Разногласье спорных сил —
Все попрал ум человечий
И расчету подчинил.
 

(П. А. Вяземский, 25)

Если обладаете вы хотя одною частицею той всеобъемлющей, предвечной, неизменной мудрости, которая управляет природою, сохраняет и развивает ее, то скажи нам – что хорошего выдумали вы или сделали на пользу природы, коей составляете важную и нераздельную часть?..

(О. И. Сенковский, 4)

Я не могу же нарушить коренного закона природы из уважения к твоим добродетелям!..

(О. И. Сенковский, 7)

…Спанье после обеда есть, очевидно, закон самой природы…

(О. И. Сенковский, 8)

 
Я думал… как в наш век
Усовершился, вырос человек,
В своем быту, в развитии отважном
Своих идей какую бездну сил
Природы он себе поработил!
И как легко и верно правит ими
Теперь уже, а что еще вперед,
Что сделает он силами такими,
Когда им даст повсюдный, полный ход?
Лет через сто – какой переворот!
 

(Н. М. Языков, 31)

 
Природа не для всех очей
Покров свой тайный подымает;
Мы все равно читаем в ней,
Но кто, читая, понимает?
Лишь тот, кто с юношеских дней
Был пламенным жрецом искусства,
Кто жизни не щадил для чувства,
Венец мученьями купил,
Над суетой вознесся духом
И сердца трепет жадным слухом,
Как вещий голос, изловил!
 

(Д. В. Веневитинов, 1)

Знание в обширном смысле есть согласие природы с умом.

(Д. В. Веневитинов, 9, 2)

Верующий снам подобен гоняющемуся за своей тенью и покушающемуся поймать ее.

(Игнатий, 1, О сновидениях)

…С природой человек не соперничает, не боится ее, и оттого нам так легко, так свободно в одиночестве; тут совершенно отдаемся впечатлениям; пригласите с собой самого близкого приятеля, и уже не то.

(А. И. Герцен, 1, 2, 5)

Когда душа носит в себе великую печаль, когда человек не настолько сладил с собою, чтобы примириться с прошедшим, чтобы успокоиться на понимании, – ему нужна и даль, и горы, и море, и теплый, кроткий воздух; нужны для того, чтобы грусть не превращалась в ожесточение, в отчаяние, чтобы он не зачерствел. Хороший край нужнее хороших людей.

(А. И. Герцен, 4, 1)

Нам так чуждо все бескорыстное, так дешево все настоящее, что и в вечном колыхании природы человек невольно ждет чего-то – следующей волны, развязки… вот теперь, кажется, что-то да выйдет… кажется, что теперь, а волна опять разлилась и шумит, шурстя камнями, которые утягивает с собой вглубь, чтобы при первом ветре выбросить их снова на берег.

(А. И. Герцен, 4, 1)

…Должно быть, на людей бывает урожай, как на виноград.

(А. И. Герцен, 5, 2, 1)

Природа есть именно существование идеи в многоразличии…

(А. И. Герцен, 6, 2)

Природа и науки – два выгнутые зеркала, вечно отражающие друг друга; фокус, точку пересечения и сосредоточенности между оконченными мирами природы и логики, составляет личность человека.

(А. И. Герцен, 6, 4)

Обратимся к природе: неясная для себя, мучимая и томимая этой неясностью, стремясь к цели, ей неизвестной, но которая с тем вместе есть причина ее волнения, она тысячью формами домогается до сознания, одействоряет все возможности, бросается во все стороны, толкается во все ворота, творя бесчисленные вариации на одну тему В этом поэзия жизни, в этом свидетельство внутреннего богатства.

(А. И. Герцен, 6, 4)

Жизнь есть сохраняющееся единство многоразличия, единство целого и частей; когда нарушена связь между ними, когда единство, связующее и хранящее, нарушено, тогда каждая точка начинает свой процесс; смерть и гниение трупа – полное освобождение частей.

(А. И. Герцен, 8, 1)

…Законы мышления – сознанные законы бытия…

(А. И. Герцен, 8, 1)

История мышления – продолжение истории природы: ни человечества, ни природы нельзя понять мимо исторического развития. Различие этих историй состоит в том, что природа ничего не помнит, что для нее былого нет, а человек носит в себе все былое свое; оттого человек представляет себя не только как частного, но и как родового.

(А. И. Герцен, 8, 2)

Мы так привыкли к слову, что забываем величие этого торжественного акта вступления человека на царство вселенной. Природа без человека, именующего ее, – что-то немое, неконченное, неудачное… человек благословил ее существовать для кого-нибудь, воссоздал ее, дал ей гласность.

(А. И. Герцен, 8, 2)

Природа помимо мышления – часть, а не целое,