«Безумный террорист» Камо

Уроженец города Гори Тифлисской губернии, сын местного торговца Симон Тер-Петросян был известен полиции под кличкой Камо.

Самый известный «революционный подвиг» Камо – это так называемый тифлисский «экс». Познакомившись в Петербурге в марте 1906 года с Лениным, Тер-Петросян получил от него задание – закупить и привезти в Россию оружие. Но денег у партии не было.

В 1907 году в Тифлисе произошел самый скандальный случай: вооруженные бомбами боевики напали на казачий конвой, перевозивший деньги в казначейство. Было похищено около 300 тысяч рублей (по нынешним ценам около 5 млн долларов).

Незадолго до этого казначей большевиков Красин узнал о предстоящей отправке казенных денег из Петербурга в Тифлис. Он известил об этом Сталина, тот – Камо, который, переодетый офицером, был послан в Финляндию к Ленину. Снабженный в Финляндии оружием и бомбами, Камо вернулся в Тифлис. За деньгами следили с момента их отправки из Петербурга.

13 июня 1907 года в восемь часов утра в ресторанчике «Тилипучури» на Дворцовой улице встретились товарищи Коба (Сталин) и непосредственный организатор запланированной акции Камо (Тер-Петросян). У обоих были бомбы. Незадолго до полудня кассир и счетчик Государственного банка, сопровождаемые тремя караульными и пятью казаками эскорта, получили на Тифлисской центральной почтовой станции 250 000 рублей ассигнациями, погрузили деньги на двух извозчиков и собрались в обратную дорогу.

Маршрут их пролегал через Соло лакскую улицу и Эриваньскую площадь, где в то время располагался штаб Кавказского военного округа.

На повороте к Сололакской улице «неизвестные злоумышленники» бросили три бомбы в сопровождающий конвой. Первым снарядом разбило кузов фаэтона и выбросило на мостовую кассира. Казаки конвоя получили тяжёлые ранения… По рассказам очевидцев, «злоумышленники, пользуясь общей паникой… схватили мешок с деньгами и скрылись неизвестно куда. От взрывов снарядов выбиты стекла домов и магазинов по всей Эриваньской площади…»

На вырученные средства планировалась закупка крупных партий оружия, которое предполагалось доставлять в Россию морским путём через Одессу. В конце августа 1907 года Камо выехал в Европу по фальшивому паспорту, выданному на имя австрийского подданного Дмитрия Мирского. Уже 17 октября Камо с нелегальным грузом появился в Берлине, где поселился по адресу: ул. Эльзасштрассе, 44.

Он и в Германии продолжал заниматься нелегальными закупками оружия – приобрел, например, 50 маузеров со 150 патронами к каждому стволу для дальнейшей переправки в Россию. Но по доносу провокатора Житомирского, занимавшего видное место в заграничной организации большевиков, 9 ноября 1907 года немецкая полиция провела обыск на берлинской квартире Камо. Там было найдено большое количество оружия, а также чемодан с двойным дном, заполненным взрывчаткой. Похождения кавказца не на шутку разозлили полицию многих стран Европы, и осенью 1907 года его арестовали в Берлине. Желая избежать экстрадиции, артистичный армянин полтора года в германской тюрьме симулировал буйное помешательство. Он делал это так искусно, что сумел озадачить врачей. Когда прокурору сообщили о том, что Тер-Петросян, которого уже перевели в Гербергскую лечебницу, избил надзирателей, сбросил на пол посуду и начал буйствовать, прокурор счел нужным посоветовать директору лечебницы испытать на преступнике более жесткие меры.

Директор лечебницы распорядился посадить Тер-Петросяна на семь дней в холодный подвал, куда пациент и был отведен в одном белье и босой. Но арестант как будто не чувствовал холода. Он целыми часами стоял у стены, неподвижный, как статуя. Директор лечебницы не мог допустить, чтобы нормальный человек мог выдерживать холод так равнодушно, и сделал вывод, что Камо – сумасшедший.

В качестве неизлечимого больного Камо в конце 1909 года был выдан России. Там его предали военному суду и заключили в тифлисский Метехский замок.

В Метехском замке Камо провел еще около полутора лет. Только когда его признали безнадежно помешанным, Камо был переведен в психиатрическую больницу при тюрьме, откуда и бежал. В трюме парохода Камо добрался до Франции. Затем вернулся на Кавказ.

10 января 1913 г. он был арестован в Тифлисе при подготовке очередной экспроприации. Тогда экспертиза признала его абсолютно здоровым. Преступления, совершенные Камо, были настолько многочисленны и опасны для общества и государства, что ему было не избежать виселицы. Но по случаю трехсотлетия дома Романовых власти объявили амнистию и смертный приговор Камо, вынесенный окружным судом, заменили двадцатью годами каторги. Видный борец с царизмом встретил 1917 год в харьковской каторжной тюрьме. Его освободила Февральская революция.

Он устанавливал советскую власть в Баку, а в конце мая 1920 угомонился и решил заняться самообразованием. Приехал в Москву, учился в Военной академии, работал в системе Внешторга. После Гражданской войны Камо вернулся в Тифлис, служил в Наркомфине Грузии.

14 июля 1922 года в Тбилиси он ехал по улице на велосипеде и попал под колеса грузовика, принадлежавшего местной ЧК. Автокатастрофа, оборвавшая его жизнь, была странным происшествием – едва ли в городе нашлось бы больше десятка автомобилей.

(По материалам Лианы Минасян)

След кровавый стелется…
Как погиб «украинский Чапай»?

Николай Щорс принимал участие в Первой мировой войне. В 1918 году им был организован красный партизанский отряд, а уже через месяц он стал командиром объединенного отряда. К заслугам Щорса можно отнести создание 1-го Украинского советского полка. Командуя этим полком, воевал против гетманцев, немцев. В том же году освобождал украинские города от Украинской директории, стал членом партии. Когда к власти пришло Временное рабоче-крестьянское правительство, Щорс стал комендантом Киева.

В 1919 году Николай Щорс боролся против петлюровцев, освободил множество городов. В августе 1919 года начал командовать 44-й стрелковой дивизией, благодаря которой помог эвакуации Киева.

30 августа 1919 года Николай Щорс был убит.

Ветераны-щорсовцы долгое время собирали материалы об обстоятельствах гибели Н. А. Щорса:

«Летом 1919 года войска Красной Армии на Украине, сражавшиеся против петлюровцев и белополяков, понесли тяжелые утраты.

…Многим бойцам, командирам и политработникам I (44-й) дивизии сразу же показались странными и загадочными обстоятельства гибели товарища Щорса, и в тот же день смерти начдива, 30 августа, в дивизии, в 12-й армии и по всей Украине возникло две версии об обстоятельствах гибели Щорса, а именно:

1) Первая, официальная версия, согласно которой Щорс был убит неприятельской (петлюровской) пулей на первой линии огня в момент боя с петлюровцами.

2) Вторая версия, упорно утверждавшая, что Щорс убит предательски, „своими“, что убили Щорса враги партии и Советской власти, троцкисты-меньшевики, пробравшиеся на командные посты в 12-й армии и невзлюбившие Щорса за его прямоту, честность, твердость и верность политике Ленинской большевистской партии, за то, что Щорс выступал против троцкистов».

Наконец, 40 лет спустя после смерти Щорса, в 1958 году, появилась новая, третья версия о гибели Щорса: «Да, Щорс убит своими, но не троцкистами, а честными большевиками. Щорс был плохим командиром, он не выполнял боевых приказов командования 12-й армии, поэтому командование и Реввоенсовет 12-й армии, не имея возможности в сложной боевой обстановке фронта официально отдать строптивого начдива под суд, дали секретное указание застрелить Щорса, что и было выполнено».

Обратимся к событиям той далекой поры.

30 августа 1919 года в середине дня начдив Щорс, его заместитель Дубовой и политинспектор Реввоенсовета 12-й армии Танхиль-Танхилевич выехали на автомобиле из г. Коростеня, где находился штаб дивизии, на передовые позиции. Вечером того же дня, 30 августа, на том же автомобиле Дубовой и Танхиль-Танхилевич возвратились в г. Коростень в штаб дивизии и привезли с собой тело мертвого Щорса. Следовательно, очевидцами и свидетелями драмы были два человека: Дубовой и Танхиль-Танхилевич. Но политинспектор Танхиль-Танхилевич остался почему-то в тени и быстро и молча уехал в штаб армии, а единственным очевидцем обстоятельств гибели Щорса оказался Дубовой.

Дубовой несколько раз нарочито обращает внимание людей на три следующие факта:

1) В момент смертельного ранения Щорса около него лежал только Дубовой;

2) Поразила Щорса пуля из петлюровского пулемета и что

3) «пуля попала в левый висок и вышла из затылка».

Почему-то Дубовой в своих рассказах на протяжении 30 лет не вспоминал, что кроме него рядом со Щорсом в момент его смертельного ранения находился еще один очевидец, представитель командования 12-й армии Танхиль-Танхилевич.

Целый ряд бойцов и командиров утверждают, что в момент смертельного ранения Щорса пулемет противника молчал и по всему фронту велась лишь ружейная перестрелка. Что касается заявления Дубового, что «пуля попала Щорсу в левый висок и вышла в затылок», то до последних лет все верили, так как нелепым было бы допустить, что Дубовой мог ошибиться, спутать первое и второе отверстие на сквозной ране и не отличить входного отверстия хода пули от выходного отверстия.

После смертельного ранения Щорса Дубовой тут же на поле лично сам забинтовал голову уже мертвому Щорсу. Намотал бинта много, и повязка получилась слишком беспорядочная и неаккуратная. Прибежавшая к месту происшествия медицинская сестра Богунского полка Анна Анатольевна Розенблюм хотела заново и более аккуратно перебинтовать Щорса, но Дубовой отстранил ее и запретил произвести перебинтовку простреленной головы Щорса.

Прибыв с передовой позиции с телом мертвого Щорса в штаб дивизии в город Коростень, Дубовой, как заместитель начдива, принял на себя, согласно воинскому уставу, командование дивизией и приказал немедленно положить тело Щорса в гроб и закрыть его, запретив доступ к телу и его осмотр. По приказанию Дубового тело Щорса без медицинского вскрытия, без обследования и составления соответствующего акта немедленно было отправлено в глубокий тыл для погребения.

Под предлогом сохранения морального боевого духа бойцов дивизии, факт смерти Щорса некоторое время держался в секрете и тело мертвого начдива поспешно, с нарушением законных правил и воинских уставов и традиций, без массового публичного прощания тайком было вывезено из штаба и расположения дивизии подальше в тыл.

Политинспектор Реввоенсовета Танхиль-Танхилевич вел себя как-то необычно, беспокойно и в тот же день исчез из штаба и расположения дивизии, уехав в штаб 12-й армии.

Подозрения о загадочной смерти Щорса продолжали нарастать. И вот группа командиров 44-й дивизии подает в Чрезвычайную комиссию Украины письмо-просьбу провести тщательное расследование обстоятельств его гибели.

Цитируем акт государственной комиссии, производившей эксгумацию трупа Н. А. Щорса 5 июля 1949 года в городе Куйбышеве: «…п. 3… в области бугра затылочной кости на 0,5 см вправо от него находится отверстие неправильной овальной продолговатой формы, размером 1,6x0,8 см, с довольно ровными краями. От верхнего края этого отверстия слева, несколько поднимаясь вверх, через левую височную кость, идет трещина, не доходящая до заднего края левой скуловой кости. В области левой теменной кости, на линии, соединяющей сосцевидные отростки, на 5 см ниже стреловидного шва, расположено отверстие округлой формы размерами 1x1 см с отслойкой наружной пластинки на 2 см в диаметре. От этого отверстия впереди и вниз к наружному слуховому отверстию отходят трещины, образующие замкнутую площадку неправильной четырехугольной формы 6x3,5 см…»

Пулемет противника стрелял слева. Щорс был убит уже после того, как он лег на землю. Убит пулей, вошедшей сзади справа в затылок и вышедшей несколько слева в области темени. Следовательно, стрелявший тоже лежал. Никак не мог Щорс повернуть на 180 градусов свою голову в сторону противника.

При стрельбе пулемета противника возле Щорса легли Дубовой с одной стороны, политинспектор с другой. Кто справа и кто слева – неизвестно, но это и не имеет существенного значения.

В 1935 году на встрече кинематографистов-орденоносцев с членами Политбюро И. В. Сталин обратил внимание на то, что А. П. Довженко следует снять фильм еще про одного героя Гражданской войны, «украинского Чапаева Н. А. Щорса».

В 1936 году, выполняя идеологический заказ, Довженко стал работать над сценарием фильма.

Наряду с этим были сделаны попытки поиска захоронения Н. А. Щорса. Дело в том, что, в соответствии с решением Реввоенсовета 12-й армии, гроб с телом был отправлен не в Сновск, на родину Щорса, а в Самару, в глубокий тыл. Но только в 1949 году, после того как в районной газете города Куйбышева (бывшей Самары) было напечатано обращение к населению и откликнулись люди, принимавшие участие в похоронах, была найдена могила Н. А. Щорса.

10 июля 1949 года состоялось перезахоронение останков Н. А. Щорса. С этого времени узкому кругу ветеранов-щорсовцев стало известно, что пуля, попавшая в голову Щорса, была выпущена рукой одного из тех, кто в то время находился рядом.

И все же большинство ветеранов придерживалось официальной версии и не поднимало вопроса в прессе, побаиваясь, что это может бросить тень на героя Гражданской войны и на партию, которая таким образом избавлялась от неугодных ей командиров.