Фаросский маяк

Александр Македонский, завоевывая мир, заложил немало городов. Он основал Александрию при Иссе, Александрию на Тигре, Александрию Кавказскую, Александрию Крайнюю (современный город Ленинабад), Александрию Ариану (нынешний Герат) и много других, а в 332 году до н.э. и Александрию Египетскую.

Нынешняя Александрия насчитывает более двух миллионов жителей, она протянулась на 25 километров по песчаной косе, которая когда-то перерезала морской залив, образуя большое соленое озеро. Но у современной Александрии совсем другие очертания. На северо-западе, где ныне расположен вытянутый полуостров с густо заселенным арабским кварталом и великолепной мечетью Абу аль-Аббаса, в древние времена было море, точнее, две морские пристани – Большая пристань и пристань Счастливого возвращения. Со стороны моря их прикрывал скалистый остров Фарос, служивший естественным молом.

Во времена первых Птолемеев и был построен на острове Фарос маяк, по свидетельству древних и средневековых авторов, он был выше самой высокой пирамиды. Но в то время, когда его посетил Страбон, маяк уже не очень отличался от других сооружений. Он был наполовину разрушен. Его самая высокая часть рухнула, и ее обломки лежали около башни, которую покрыли временной деревянной крышей, «и жило в ней несколько сторожей».

Строительство маяков началось в глубокой древности и связано это с развитием мореплавания. Сначала это были просто костры, расположенные на высоких берегах, а затем искусственные сооружения. Александрийский светящийся маяк был сооружен в 283 году до н.э., строительство этого гигантского сооружения длилось всего пять лет.

Маяк имел от основания до вершины высоту 180 метров. Такой подсчет сделали на основании свидетельств историка Иосифа Флавия. По другим описаниям, его высота была 120 метров, Ибн аль-Сайха (XI век) называет цифру 130–140 метров. По мнению современных специалистов, с чисто практической точки зрения такая высота была излишней, даже если принимать во внимание, что древние маяки должны быть выше ввиду слабости их огня. Величайший европейский маяк в устье Гаронны у Бордо имеет высоту 59 метров над уровнем моря. Построили его римляне, взяв за образец маяк на острове Фарос. В первоначальном виде он сохранялся до XVI века, потом его перестроили. Маяк на мысе Гаттерас имеет высоту 58 метров, маяк на коралловых рифах у Флориды – 48 метров. Ни один из современных маяков не достигает высоты Александрийского.

Птолемеи построили этот фантастический небоскреб на скале не только для практических целей. Прежде всего маяк был символом могущества их империи, символом богатства и величия, подобно свету во тьме.

Это сооружение имело основание в форме квадрата со сторонами 180–190 метров (другие источники приводят другие цифры). На этом основании стоял большой дворец с четырьмя башнями по углам. Из его центра поднималась массивная четырехугольная башня высотой 70–80 метров, которая постепенно сужалась, заканчиваясь зубцами. На этой башне стояла еще одна, более узкая, но тоже довольно высокая, которая заканчивалась каменной площадкой. На этой площадке по кругу стояли колонны, поддерживавшие конусообразную башню, которую венчала статуя покровителя морей Посейдона высотой 8 метров.

На верхушке третьей башни в объемистой бронзовой чаше зажигали огонь, отблеск которого при помощи сложной системы зеркал был виден за 100 миль. Через весь маяк проходила шахта, вокруг которой по спирали поднимались пандус и лестница. По широкому и отлогому пандусу на вершину маяка въезжали повозки, запряженные ослами. По шахте доставляли горючее для маяка.

Основными строительными материалами для маяка были известняк, мрамор, гранит. Строительством руководил известный греческий архитектор Сострат Книдский. По окончании работ Сострат высек на камне сооружения надпись: «Сын Дексифана Сострат  – богам-хранителям, на благо плавающим». Эту надпись Сострат покрыл цементом и сверху обозначил имя Птолемея Сотера, правившего в то время. Вскоре цемент осыпался, и все увидели первую надпись. Посидипп, современник Сострата, воспел его в стихах, которые пережили маяк и донесли до нас имя его создателя.

А имя это было широко известно в античном мире. Современные ученые установили, что сооружений, подобных «висячим садам» Семирамиды, было несколько, и одно из них – «висячая променада» на острове Книд. Архитектором и инженером ее был Сострат. Ему приписывают и еще одно инженерное сооружение: во время боев за Мемфис он якобы отвел воды Нила, чтобы захватить город.

Александрийский маяк простоял 1500 лет, помогая ориентироваться средиземноморским «кибернетос», так называли кормчих древние греки. Маяк страдал от землетрясений и выветривания камня, но во времена императоров Клавдия и Нерона его восстанавливали. Его огонь навсегда потух во время землетрясения в IV веке. В самом начале XIV века его разобрали на камни, а на развалинах маяка воздвигли средневековую крепость.

В 1960-х годах, во время исследования прибрежных вод, неизвестный итальянский ныряльщик, опустившись на небольшую глубину у крепости султана, нашел две мраморные колонны. При дальнейших работах со дна подняли статую богини Исиды Фаросской, которая некогда стояла в близлежащем храме. В 1980 году группа археологов обнаружила на морском дне остатки Фаросского маяка. Тогда же на глубине 8 метров обнаружили развалины дворца легендарной царицы Клеопатры...

Вавилонские стены и дорога Мардука

По-разному называли эту древнейшую страну, но одно имя оставалось у нее неизменным – Месопотамия. Так называли ее греки, и значит, это – Междуречье, то есть область между двух рек, Евфратом и Тигром. Обе реки для Месопотамии – то же самое, что плодородный Нил для Египта. С марта по сентябрь разливаются они, неся мощные потоки воды с гор, и увлажняют землю, испещренную каналами искусственного орошения. Так происходит сегодня, так происходило и много веков назад. С давних времен реки изменили свое русло, но когда-то они были ближе друг к другу, чем теперь. И в том месте, где они сближались больше всего, на левом берегу Евфрата стоял город Вавилон.

Впервые упоминания о Вавилоне встречаются в легенде об аккадском царе Саргоне (2400 год до н.э.), подавившем восстание в подвластном ему городе. В древности местные жители называли Вавилон «Бабили» («Врата бога»), греки трансформировали это название в Вавилон, иракцы же до сих пор пишут и произносят это слово как «Бабилон».

Когда древнегреческий историк Геродот посетил его, город был лишь памятником своей былой славы и мощи. В 539 году до н.э. (лет за сто до Геродота) в один осенний день в него вступил персидский царь Кир – с большой армией и не без помощи местных предателей. Захваченное им Нововавилонское царство было уже отблеском, хотя и ослепительным, но все же лишь отблеском Древневавилонского царства, давно обескровленного нападениями с севера и присоединенного перед этим к Ассирии. Вавилон в то время, когда его посетил Геродот, выглядел еще как при царе Навуходоносоре II, ибо после него город уже не расширялся, но за прошедшие сто лет еще не успел захиреть.

Навуходоносор очень много строил в Вавилоне.

250 башен защищали город, имевший сто медных ворот и около 60 миль в окружности. Евфрат разделял его на две части, и на каждом берегу возвышался величественный дворец. Превосходный мост соединял оба берега, а в царствование Семирамиды был даже вырыт тоннель под Евфратом. Один из двух дворцов был цитаделью, а другой – местом пребывания царей.

У древних авторов есть прекрасные описания Вавилона, одного из величайших городов древности. В исторической науке бытовали различные мнения об основании города. Одни ученые считали, что он был основан ассирийским царем Нином, другие называли основателем города Бэла, а некоторые считали основательницей города легендарную Семирамиду. Рассказывают, что для сооружения этого города (возникшего за 2000 лет до Р.Х.) было собрано два миллиона рабочих и все зодчие обширной Ассирии.

...Роберт Кольдевей читал курс лекций по канализации в архитектурном училище города Герлиц, когда от этого занятия его оторвало предложение директора Берлинского музея – предложение, от которого у него перехватило дыхание: возглавить раскопки в Месопотамии.

Сначала экспедиция Кольдевея раскопала два ряда вавилонских стен, которые тянулись вокруг города почти на 90 километров. Это было в два раза больше окружности Лондона прошлого столетия, а ведь Лондон того времени насчитывал более двух миллионов жителей. Сколько же жителей в таком случае должно было проживать в Вавилоне?

А в начале 1900 года Кольдевей установил, что его рабочие раскопали еще и третий пояс вавилонских стен. Если бы все кирпичи этих стен расположить цепочкой, то получился бы пояс длиной от 500 до 600 тысяч километров. Им можно было бы опоясать земной шар по экватору 12–15 раз... Вторая стена была из обожженного кирпича: для производства его в необходимом количестве должны были работать 250 заводов с годовой производительностью десять миллионов штук кирпича.

Каково же было назначение этих стен? Защищать жителей Вавилона от вражеских орудий? Возможно ли это за 2000 лет до изобретения пороха?

Стены Вавилона с внутренней стороны были облицованы глазурованными плитками, покрытыми орнаментом, а также изображениями львов, газелей, драконов и воинов с оружием в руках. Уже в первые дни раскопок, когда отрыли неполных 10 метров стен, Кольдевей нашел почти тысячу больших и малых обломков от их украшений: львиные хвосты и зубы, ноги газелей и людей, наконечники копий... И все 19 лет раскопок находки продолжались!

По описаниям древних авторов и по книге Р. Кольдевея «Воскресший Вавилон» теперь уже можно представить город времен Навуходоносора.

На огромной равнине возвышаются могучие стены с сотнями башен, покрытые зелеными и голубыми плитками, которые отражают солнечные лучи далеко к горизонту. А за этими стенами и башнями – еще более великолепные и высокие. В центре столицы возвышается самое высокое сооружение между Евфратом и Тигром – легендарная Вавилонская башня.

И весь этот волшебный пейзаж отражается в огромном озере, которое защищало от нападения и без того неприступные стены. Хитроумная водная система давала возможность в случае опасности затопить равнину вокруг Вавилона.

Все авторы сходятся в том, что стены были возведены из кирпичей, скрепленных асфальтом. Но еще больше, чем крепостные стены, Кольдевея (а вместе с ним и весь мир) поразило другое открытие – «Дорога смерти», или, точнее, «Дорога для процессий бога Мардука».

Дорога шла от берегов Евфрата и Больших ворот к главному храму Вавилона – Эсагиле (святилищу с высокой башней), посвященному богу Мардуку. Эта дорога 24-метровой ширины была ровной, как шнур, и вела сначала к воротам богини Иштар (мощному укрепленному сооружению с четырьмя башнями), а оттуда вдоль царского дворца и зиккурата – к святилищу бога Мардука. Посередине дорога была вымощена большими каменными плитами, и во всю длину ее обрамляли красные кирпичные полосы. Пространство между блестящими каменными плитами и матовым мощением было залито черным асфальтом. На нижней стороне каждой плиты было выбито клинописью: «Я, Навуходоносор, царь Вавилона, cын Набопаласара, царя Вавилона. Вавилонскую дорогу паломников замостил я для процессии великого владыки Мардука каменными плитами... О Мардук! О великий владыка! Даруй вечную жизнь!».

Это была великолепная дорога, но все же чудом света ее делало совсем другое. В сущности, она была огромным оврагом, похожим на прекрасно облицованный канал-шлюз. Ничего не было видно ни справа ни слева, потому что с обеих сторон ее обрамляли гладкие стены семиметровой высоты, заканчивавшиеся зубцами, между которыми на одинаковом расстоянии друг от друга стояли башни. Внутренняя сторона стен была облицована блестящей глазурованной синей плиткой, и на холодном синем фоне ее грозно вышагивали львы с ярко-желтой гривой и оскаленной пастью с клыками. Сто двадцать двухметровых хищников глядели на паломников, за ними со стен ворот богини Иштар скалили пасти драконы, рогатые полукрокодилы, полупсы с чешуйчатым туловищем и огромными птичьими когтями вместо лап. Этих вавилонских драконов было свыше пятисот.

Почему набожные вавилонские паломники должны были идти по этой ужасной дороге? Ведь вавилонская религия, хотя и была полна магии, чудес и фантастических существ, отнюдь не была религией ужаса. Но дорога Мардука вызывала чувство страха и превосходила все, даже храм ацтеков в Чичен-Ице, который называют окаменевшим ужасом. На этот вопрос исследователи вавилонской религии так и не смогли ответить. Военные историки предполагают, что дорога великого бога Мардука служила не просто для процессий паломников, а была и частью оборонительной системы самой крупной крепости, которая когда-либо существовала в мире.

Попробуем представить, что встретил бы враг, решивший захватить Вавилон Навуходоносора? Сначала ему бы пришлось преодолеть широкий ров, в который были бы пущены воды Евфрата. Допустим, это удалось... Для таких случаев в Месопотамии использовали не лодки, а надутые воздухом овечьи бурдюки, на которых воины плавали, как на спасательных кругах. (Работники Кольдевея таким образом каждое утро перебирались на работу с правого берега Евфрата.) Допустим, что враг преодолел и первую, и вторую, и третью линии стен. И вот он оказывается у главных ворот, а преодолев эти ворота, попадает на ровную, вымощенную и заасфальтированную дорогу, ведущую к царскому дворцу. Тогда из бесчисленных отверстий в башнях на него посыпался бы дождь стрел, копий и раскаленных асфальтовых ядер. И не осталось бы ему ни малейшей возможности для бегства. Кроме того, враг оказался бы между стен, наводящих ужас, – львов, взирающих с грозным видом, а с ворот богини Иштар скалили бы пасти сотни драконов. Дорога Мардука становилась для неприятеля настоящей дорогой смерти.

И все-таки Вавилон пал... Пал, хотя стены Навуходоносора продолжали стоять и никто ими так и не овладел... Персидский царь Кир подкупил правящую верхушку, пообещав ей сохранить все привилегии. И она открыла ему ворота городских стен и главные ворота богини Иштар. А щиты воинов, отдающих честь новому господину, прикрыли пасти грозных львов на стенах дороги Мардука.