Глава 3
Крымские Эминовы
Алушта, 1892

Мирза Мехмет Эминов гордился своей землей. Его фермы приносили лучшее в Крыму зерно. Лучшие вина в Санкт-Петербурге и Москве были сделаны из винограда «изабелла» и «мускат», росшего в его виноградниках.

Виноделы ожидали, что 1892 год будет хороший, урожай почти поспел. Эминов гулял среди лоз, проверяя гроздья и вознося молитвы величию Всемогущего Аллаха. Как хороша и изобильна эта земля. Конечно, он много работал. Он слышал от отца и деда, что семья поселилась в Крыму очень давно. Как давно, никто точно не знал. Истории, которые он слышал от своих стариков, восходили к временам, когда Боз-Курт, Серый Волк, вел кочевые тюркские племена с предгорий Памира, начиная завоевание Азии, и заставил Китай построить Великую стену для защиты. После набегов тюрок на Европу некоторые тюркские племена осели в Крыму, соседствуя с Византией на юге, и во времена величия византийских императоров наслаждались почти тысячелетием мира. В это время азиатские тюрки молились языческим богам, а хазары избрали иудаизм своей верой. С появлением религии Мухаммеда тюрки этого края приняли ислам.

* * *

Крым стал вассалом Османской империи в 1475 году. Татары, которые жили в этом краю, были записаны Крымским ханством, государством в составе Османской империи. Его столицей был Бахчисарай. С тех пор почти четыре века Черное море было турецким озером, сила Османской империи обеспечивала мир и безопасность в Крыму, а Крымское ханство было охранным рубежом от русских. Русские всегда стремились к Черному морю. Вторжение в проливы Босфор и Дарданеллы и в земли османов было наваждением, которое владело воображением русских царей и цариц на протяжении веков. Вступивший на трон Петр Великий разжег это желание. Петр, изучавший искусство мореплавания и навигации в Голландии, заложил сильный флот, создал Священный союз против османов и, захватив крепость Азов, сделал первый шаг к мечте включить в свои владения Черное море. Петр также хотел присоединить Балтийское море и на севере напал на шведов. Вначале он терпел тяжкие поражения. Шведы наступали на русские земли со всех сторон. Затем удача изменила им. Шведский король Карл Великий, прозванный турками Демирбаш, Железноголовый, был ранен и нашел убежище на турецкой земле. Это вызвало в России гнев. В наказание русские вторглись в Крым. В отместку турецкие армии атаковали русских и окружили их у Прута. Побежденный Петр I просил о мире, и турецкий великий визирь Балтаджи Мехмед-паша в 1711 году даровал его с условием, что крепость Азов будет возвращена туркам. Война закончилась на Пруте.

Шведы, таким образом, вышли из игры, и король Карл вернулся в свою землю. В память о своем пребывании в Стамбуле он получил в подарок комнату, в которой он жил как гость во дворце Топкапы. Он любил эту комнату и пользовался ей до конца своих дней. Она до сих пор выставлена в Национальном музее Швеции.

Русские использовали эту передышку, чтобы залечить раны, и в 1736 году вновь атаковали Крым. На этот раз они объединились с Австрией, захватили крепость Азов, затем безжалостно разрушили Бахчисарай. Турки ответили всей мощью, одержали победы против Австрии и России, и по договору 1739 года Крым был снова освобожден. Русские отступили. Крым тридцать лет наслаждался мирной жизнью, которая кончилась, когда Крым, Кавказ, Босфор и Балканы возжелала императрица Екатерина II. Опасаясь столкновения с османской Турцией, она атаковала Польшу, где, как она думала, будет легче установить русское господство. Русские столкнулись с яростным сопротивлением поляков. Поляки искали убежища на турецкой земле. У турок не было другого выбора, кроме как объявить войну, но, будучи неподготовленными к этому столкновению, они потеряли Валахию и Молдавию. Войска Екатерины пересекли Дон и вторглись в Крым. Русский флот покинул базу в Балтийском море и, пройдя Гибралтар, достиг эгейского порта Чесма, где полностью сжег османский флот. На сей раз была очередь оттоманов просить о мире, но теперь это было недешево. По Кючук-Кайнарджийскому договору 1774 года русские освободили все захваченные ими территории, но оставили право держать флот в Черном море и осуществлять религиозное покровительство русскому православному населению Оттоманской империи. Крым становился независимым. Отделенное от турецкой системы правления, независимое Крымское ханство стало легкой добычей русских. С появлением русского военного флота в Черном море случилось неизбежное, и меньше чем за десятилетие, в 1783 году, Крым был приписан царицей Екатериной к русским землям.

Получив Крым, Екатерина II не успокоилась… Победа подарила ей мечту. Ее мечта заключалась в том, чтобы создать православный мир по обе стороны Черного моря и править в нем вместе со своим внуком Константином, названным в честь Константина, основателя Константинополя. Стремясь произвести впечатление на западных дипломатов, она организовала путешествие в Крым, которое длилось для всех три месяца, а на его подготовку ушло четыре года.

1786 год был ознаменован основанием Григорием Потемкиным, который прошел первую русско-турецкую войну и стал фаворитом императрицы Екатерины, города Екатеринослава, состоявшего из дворца, шелкопрядильной фабрики, домов для рабочих, двух бань. В планах был университет, музыкальная академия, биржа, текстильные фабрики и в завершение – собор, превосходящий римский собор Святого Петра.

14 января 1787 года три тысячи избранных гостей выехали из Санкт-Петербурга на тройках, крытые сани были внутри разукрашены, как дворцовые залы. После четырех месяцев путешествия по России, в мае, царица и придворные погрузились на армаду из восьмидесяти судов на реке Днепре. Они были поражены, увидев по берегам реки вдоль всего пути молодых людей в национальных костюмах, поющих и танцующих; пастухов, играющих на флейтах; казаков и татарских солдат в блестящей форме, выполняющих военные упражнения; английские сады с искусственными водопадами; крестьян, поющих под небесами, расцвеченными фейерверками. В Бахчисарае, где Екатерина взошла на трон татарских ханов, донские казаки и татары показали военные представления, подобных которым вельможи никогда до того не видели. Всю ночь огни искусственного вулкана освещали мавританские сады. Все это представление должно было впечатлить посетителей и подготовить их для восприятия Грандиозной Идеи, великого идеала, с точки зрения Екатерины. Для Днепра она использовала древнегреческое название Борисфен. В порту Херсон, названном по-гречески, гости увидели надпись: «Это путь в Византию». Наконец, битва под Полтавой, где шведский король Карл XII был побежден Петром I, была разыграна в виде театрального представления. Затем гости осмотрели черноморский флот, основанный Потемкиным, в только что устроенном порту Севастополь. Пушки палили в ночи, и матросы, выстроенные на корабельных палубах, пели «Многая лета нашей Императрице Понта Эвксинского».

Все это плохо отражало реальную картину. За четыре года Потемкин построил огромную картонную декорацию для великого представления. Гости оценили путешествие в волшебную страну. Единственными, кто знал правду, были Григорий Александрович Потемкин и крымские татары. Как могли татары приветствовать русскую царицу с радушием после всех своих бед? Одним из присутствовавших инкогнито на этом представлении был Иосиф II Австрийский, который подписал с Екатериной договор против турок, несмотря на то что после закладки Екатеринослава он скептически говорил:

– Екатерина заложила первый камень, но я положу последний!

Крымская деятельность Потемкина, которая должна была порадовать императрицу, превратилась в страсть. В 1784 году была построена морская база в Севастополе, затем в 1794 году другая в Одессе, что взрастило мощь военно-морских сил России на Черном море. Потемкина так впечатлила военная доблесть донских казаков и крымских татар, что он приказал создать для них элитные военные подразделения, подчиненные напрямую царице, для ее личной безопасности.

Крымские татары, которые с незапамятных времен были кошмаром для русских князей, доставили немало неприятностей России. Но теперь население Крыма стало частью великой России и постепенно научилось быть частью русского общества.

Глава 4
Курт Сеит
Алушта, 1892

Эминовы были одной из старейших и самых уважаемых крымских семей. Их владения и дом находились в Алуште. Мехмет Эминов, глава семьи, как и его предки, прошел обучение в юнкерском училище в Санкт-Петербурге, затем служил в кавалерийском полку, элитном подразделении охраны царя, состоявшем по большей части из наследников лучших семейств Крыма, Кавказа и Азербайджана. В довольно молодом возрасте Эминов был повышен в звании до майора и стал адъютантом царя. Каждый год ему предоставляли длительный отпуск, во время которого он мог уезжать в поместье к семье, чтобы заняться хозяйством: фермами, виноградниками и садами. После каждого отпуска он должен был возвращаться к своим военным обязанностям в столице. Он следовал за царем, куда бы тот ни направлялся. Хотя ему нравилось путешествовать между Санкт-Петербургом и Ливадией, где находилась летняя резиденция царя, он скучал по своей родине в Алуште, по своему дому с огромным дубом, по виноградникам, соленому аромату Черного моря и более всего – по своей красавице жене и семье.

После многолетней веселой холостяцкой жизни Мехмет Эминов женился на Захиде, дочери Партерова, дальнего родственника. Партеров, прусс по происхождению, был землевладельцем в Полтаве. Захиде, которой по желанию ее матери дали татарское имя, была его четвертым ребенком и единственной дочерью, вследствие этого сильно избалованной. Захиде с семьей проводила лето в доме Эминовых. Захиде нравилось здесь, и она никогда не хотела возвращаться в Полтаву после каникул. Она была высокой, стройной, белокожей, синеглазой красавицей – сочетание этих свойств заставляло всех юношей в Алуште бегать за ней, но она замечала только Мехмета Эминова. Он, с другой стороны, почти все время был в Санкт-Петербурге, где то учился, то служил, и возвращался только по редким важным случаям. Однако, когда он приезжал и гордо появлялся на городской площади на своем вороном коне с белой звездочкой на лбу, она приходила в такое волнение, что ей казалось, будто сердце сейчас остановится. Она думала, что ее любовь будет безответной, неизлечимой, неразделенной, и иногда тихонько плакала. Она говорила себе: «Бог знает, сколько русских любовниц у него должно быть в Москве, Санкт-Петербурге и везде, где он путешествует». С чего бы ему обращать внимание на маленькую, неопытную и неуклюжую девчонку?

С одной стороны, она была права, поскольку Мехмет вел разгульную жизнь и был ею безмерно доволен. Однако, с другой стороны, она ошибалась, поскольку с тех пор, как Мехмет встретил ее на свадьбе одного родственника два года назад, ее стать, ее синие глаза не шли у него из головы. Он даже говорил с ее отцом о сватовстве, но получил временный отказ: «Нужно подождать. Девочка еще слишком мала». Он, правда, прекрасно знал всех, кто крутился рядом с Захиде. Почти все эти молодые люди были его друзьями. Если он будет ждать еще, есть вероятность, что девушка не достанется ему. Между тем красавица при виде очередной свахи всякий раз выдумывала предлог, чтобы отказать очередному поклоннику, ведь она тайком вздыхала по одному-единственному принцу. Несмотря на мечты, когда Эминовы прислали к ней сватов, она сначала в это просто не поверила. Родители ее, прекрасно знавшие, что дочка тайно влюблена, тут же ответили согласием. А к тому же лучшего жениха, чем Мехмет Эминов, сыскать было сложно. Да и Захиде к тому моменту уже минуло шестнадцать лет. Тут же ударили по рукам и вскоре сыграли свадьбу.

Мехмет вспоминал о минувших днях, опустившись на колени рядом с лозой и рассматривая горсть земли. Его любимая жена принесла ему столько же блага, сколько эта почва. Спустя девять месяцев после свадьбы она родила ему красивую девочку. Спустя год после рождения первенца она вновь была беременна. Теперь она ожидала их второго ребенка со дня на день. Эминов хотел много детей. Он будет выращивать зерно, табак, виноград для них, и они пустят корни в эту землю. Его внуки будут брать почву в ладони, чтобы увидеть, как она плодородна, – так же как он сейчас. Он потер ладони одну о другую, стряхивая землю, и встал. Его шапка висела на лозе. Он надел ее и пошел вниз по склону. Он смотрел вперед, туда, где виноградник заканчивался у скал, спускавшихся к Черному морю.

«Черное море, страстное море», – думал Мехмет Эминов.

Внезапно его размышления прервал голос управляющего, который бежал к нему с другого конца сада. Его охватил страх. Не случилось ли что-нибудь с его дорогой Захиде?

– Говори быстро, что стряслось?

Управляющий, задыхаясь, пытался прийти в себя: