Цитаты из книги «Япония. История и культура: от самураев до манги»

Суши, лапша соба и запеченный угорь — культовые блюда современной японской кухни — зарождались как дешевая еда навынос в уличных лавках, чтобы накормить рабочий люд Эдо.

Эдо, как и города-крепости в княжествах, был в первую очередь военным центром, построенным для нужд сословия самураев. Поэтому население Эдо преимущественно состояло из мужчин, причем не только самураев, но и купцов, которые нанимали в новые лавки в сёгунской столице служащих-мужчин и подмастерьев из своих провинций, и рабочих, которых десятками тысяч свозили на строительство нового города. Согласно переписи начала XVIII века, население Эдо состояло примерно наполовину из самураев и горожан, причем мужчины превосходили женщин численностью по крайней мере вдвое. Подобная гендерная диспропорция вызвана грубоватыми культурными предпочтениями раннего Эдо и в значительной степени обусловила проституцию и эротическое искусство в народной культуре, поскольку они были важными видами развлечений для населения, состоящего из холостых мужчин.

Элиты Камигаты ценили элегантность. Жителей Эдо, предпочитавших новизну и удаль, они считали бестактными и неотесанными ниспровергателями устоев. Это разделение между западным и восточным стилем можно проиллюстрировать региональными предпочтениями в театре Кабуки: в Эдо актеры играли воинов при помощи гиперболизированных движений и эпатажа в стиле, называемом («мягком стиле»).

Таким образом, кокугакуха авторства Норинаги представлял собой форму религиозного фундаментализма, воспринимающего национальную мифологию в качестве буквальной истины, чтобы обосновать особую позицию Японии как Божественной страны — родины богини Солнца, которая дарит свой свет всем странам. Этноцентризм подобного рода был развит следующим большим ученым направления кокугакуха — Хиратой Ацутанэ (1776–1843), чья переформулировка местных верований, часто называемая Возрождением синтоизма, оказала огромное влияние на имперских активистов времен реставрации Мэйдзи.

Самураи же имели право сразить простолюдина за непочтительное поведение. Богатые горожане, уставшие от бесконечных запретов, иногда втайне нарушали эти законы способами, недоступными глазу надзирателя: например, делали к простому хлопковому кимоно роскошную шелковую подкладку, вышитую золотом.

Законы для самураев включали предписания о длине меча и требование носить особую прическу с узлом на макушке, частично выбрив остальную голову. Также им запрещалось отращивать длинную бороду и усы. Крестьянам было предписано жить бережливо, питаться грубым зерном вроде ячменя или пшена, а не рисом, который требовался для уплаты налогов, не пить чая и сакэ, а одеваться только в хлопок. Горожанам не разрешалось украшать себя, свою одежду и жилище серебром и золотом. Также им было запрещено носить «роскошные одежды» и высокие гэта на случай дождя, владеть длинными мечами и идти по улице рядом с самураем 2

Каждый житель был обязан получить удостоверение о прикреплении к конкретному буддийскому храму. То есть при рождении каждого японца вносили в список в том храме, куда ходила его семья, и списки прихожан собирались и отправлялись даймё. Храмовое удостоверение требовалось в различных важных случаях: при вступлении в брак, во время путешествия, при смене места жительства или при занятии определенными профессиями. Подозреваемых в христианстве принуждали к церемонии «попрания образов» ( ), то есть заставляли наступать на распятия или изображения Иисуса и Девы Марии, чтобы проверить, не христиане ли они.

Отряды ниндзя существовали уже во времена Сэнгоку; они скрытно проникали на вражескую территорию, чтобы наблюдать за перемещениями обитателей, собирать тайные сведения или участвовать в заказных убийствах. Однако в период Токугава их боевые приемы стандартизировались в официальные боевые искусства, а шпионаж стал систематизированным и оброс бюрократией. Подспудной темой эпохи стала рутинизация боевых искусств, «укрощение самураев». Навыки ведения войны — прерогатива сословия воинов — стали бесполезными в обществе, запретившем насилие, а должность зависела от наследуемого ранга, поэтому самураи массово превратились в государственных служащих. Их военные навыки — собственно причина привилегированности их сословия — со временем все более теряли смысл.

Бури, спасшие японцев, сочли даром богов — камикадзе, то есть «божественным ветром».

Подавив восстание, Иэмицу строго-настрого запретил всю международную торговлю, кроме отношений с Кореей, Китаем и Голландией. Но даже при этом европейским купцам разрешалось жить только на крошечном рукотворном острове Дэдзима в заливе Нагасаки. Будучи единственными неазиатами в Японии, в последующие два столетия голландцы оказались для японцев основным источником информации о европейской цивилизации.