– У кого-то хорошее настроение? – пробурчала я себе под нос.
Демонстративно не смотря в сторону Егора, сделала кофе, взяла из вазы два пряника и ушла в гостиную работать.
– И тебе доброе утро! – услышала вдогонку. – Вкусные, кстати, пряники. Сама пекла?
Нет, сегодня я не дам ему повода вывести меня из себя: «Спокойно, Катя! – глубоко вдохнула-выдохнула. – Не обращай внимания, и он отстанет».
На кухне, действительно какое-то время царила тишина. Я прислушивалась, и вдруг раздалась команда Егора:
– Демон! Неси!
С заливистым лаем ко мне примчался Дружок и вцепился в ногу, стягивая шерстяной носок. Я двумя руками схватилась за резинку у щиколотки. Пёс рычал, упирался лапами, рьяно мотал головой, но я тоже не сдавалась:
– Уйди! Отдай! – завопила я, и в этот момент Дружок дёрнул так резко, что я не выстояла, и носок слетел.
Счастливый пёс, виляя хвостом, понёс добычу хозяину, но Егор уже стоял в гостиной и улыбался, гладя пса по голове:
– Хороший мальчик! – он забрал из пасти собаки обслюнявленный носок и бросил в меня:
– Демон! Неси!
Я не успела увернуться, носок угодил мне в лоб, возмутиться тоже не хватило времени, потому что на меня фурией налетел Дружок и свалил на диван, потоптавшись по животу толстыми и грязными лапами. Схватил шерстяную добычу и ускакал к Егору, который зашёлся хохотом.
– Ты! Ты… – я просто задыхалась от возмущения, вставая с дивана. – Вали из моего дома!
И хоть бы одна эмоция отразилась на наглой роже, он кивнул Дружку и отвернулся:
– Пойдём, Демон, нам тут не рады.
Они ушли гулять, прихватив носок. А во мне клокотала обида и злость, опять затрясло. Но теперь я не спущу это на тормозах, если Егор хочет войны, будет ему война!
После прогулки он наверняка захочет погреться в доме. Первым делом я отключила отопление, распахнула все окна и двери, надела пуховик, шапку, потому что температура быстро сравнялась с уличной.
«Егор, хочешь вкусный бутерброд?! – сердито открывала я банку с собачьим паштетом, шепча себе под нос. – Угощайся, Егорушка! Кушай!»
Осторожно намазала собачий паштет на хлеб, положила огурчик и лист салата, разрезала треугольником и свернула – на вид не отличить от сэндвича с тунцом. Тарелку с бутербродом сунула в холодильник, оставлять на виду было бы слишком подозрительно.
На столе стояла синяя кружка Егора с остатками чая – даже не потрудился вымыть. Первое возникшие желание – разбить кружку вдребезги, но это было бы слишком просто. Пусть лучше сам расколотит – я осторожно натёрла ручку мылом и даже смазала кремом для рук для надёжности.
«Что, Егорушка, чаю, наверное, захочешь горячего, погреться? Будет тебе и чай!» – щедро сыпала я в заварочник соль. Размешала, сколько растворилось, но и этого было достаточно.
Гнев мой поутих, я успела остыть, и не только от эмоций, ведь в доме стояла холодина. Ни двери, ни окна я закрывать не стала, так и ушла в пуховике в спальню, прихватив с собой плед с дивана.
Дом к встрече «важной персоны» был готов. Рабочий день пошёл насмарку, поэтому, укутавшись потеплее, я включила на ноутбуке сериал и даже забыла про свою маленькую месть. Но уже через час без стука в спальню вошёл Егор:
– Ты больная?
– Да, похоже. Ты знаешь, мне кажется у меня температура, – я сделала страдальческое лицо и болезненно закашлялась.
– Ты зачем распахнула все двери и окна?! Дом выхолодился! – хмурился он. Не орал, нет, зато самодовольное выражение лица пропало – маленькая, но победа.
– Я?! – театрально удивилась. – Сам дверь не закрыл, вот я и заболела из-за тебя.
Егор сжал губы и недоверчиво прищурился, а потом молча вышел, захлопнув дверь, я еле сдержалась, чтобы не расхохотаться.
Потом встала и прислушалась, он ходил по дому, закрывал окна, двери, похоже, топил камин. Я стояла у двери спальни, приложив ухо к щели. Потом Егор пошёл на кухню, а я бесшумного захихикала. Чайник закипел, зашуршала в мойке вода – кружка загремела в раковине. Всё-таки уронил, я улыбалась: всё шло по плану.
Но вскоре в дверь спальни постучали, Егор тихо заговорил:
– Катя, ты правда заболела? Я тебе чай принёс с вареньем.
Я с размаху прыгнула в кровать, накрылась одеялом и подала слабый голос:
– Заходи. Спасибо!
Он внёс поднос с кружкой чая, белым хлебом и пиалой, заполненной ярко-розовым джемом.
– Откуда варенье? – приподнялась я, опешив от внезапной заботы.
– Из моих старых запасов.
Это было так неожиданно, а мне стало безумно стыдно, я посмотрела на аппетитный джем, чай и на Егора:
– Ты только сэндвич не ешь в холодильнике, он протух, – поморщилась я раскаиваясь. – И в чайнике вода какая-то невкусная.
– Ничего-ничего, – снисходительно заговорил он. – Ты ешь варенье-то, малиновое, сразу выздоровеешь.
Он всё мялся в дверях, не заходил в комнату. Я поражалась переменам в нём – скромный, кроткий, заботливый. Если кто из нас и заболел, то, похоже, он. Осторожно взяла джем и намазала на булку, откусила. Пару раз пожевала и скривилась. На вкус варенье было как кем-то переваренный мел.
– Тебе что, невкусно? – ласково поинтересовался Егор, когда я принялась выплёвывать на поднос непонятную субстанцию.
– Это что? – теперь уже по-настоящему закашлялась я от противного вкуса, в горле першило.
– Варенье! – невозмутимо ответил Егор. – Сам варил, только что.
На лице его блеснула наглая улыбка, и я почувствовала, что вновь закипаю. Как я могла ему поверить?! Позаботиться он вдруг решил – вот и вся его забота.
– Чем ты меня накормил? – выплёвывала я остатки розовой бурды.
– Чаем, чаем запивай, – подсказывал он и вновь самодовольно ухмыльнулся. – О, это варенье по моему фирменному рецепту: крахмал с водой и солью, щепотка ванилина и… – он понизил голос и загадочно заговорил, – и баночка кадмия пурпурного.
Для меня это прозвучало как цианистый калий.
– Это яд? Ты меня отравил? – горло першило, душил кашель. – Я теперь умру?
Егор вдруг захохотал:
– Не припомню, чтобы кто-то, наевшись крахмала и акварели, умирал. Но лучше вызывай скорую! Срочно! – сквозь смех подстрекал он. – Скажи им, что у тебя розовый язык!
– Какая же ты скотина! – я взяла пиалу с розовой жижей и запустила в него.
Но Егор успел спрятаться за дверь. Пиала разлетелась на осколки, а по двери поползло розовое пятно.
Я не хотела сдаваться, но, похоже, у меня действительно аллергия на конфликты. Любая ссора, ругань – и я уже не в своей тарелке, словно ломаюсь на несколько дней.
А тут что ни день, то ссора. «Варенье» меня выбило из колеи, я готова была собрать вещи, уехать из этого дома прямо сейчас, вернуться в Москву, в тесную комнатушку с видом на мусорку, по крайней мере, там есть Ульяна.
Только Егор явно этого и добивался, чтобы я исчезла из дома, а он снова стал бы полноправным хозяином. Забрать Дружка? Но Сергей говорил, что собака уже однажды вернулась из Москвы, зачем мучить и наказывать пса, он же ни при чём.
Розовое пятно на двери, осколки на полу напоминали о моём поражении. Нет, никуда я не уеду. Останусь назло! Пойду и пожарю стейк, чтобы Егор захлебнулся слюной от запаха, а я буду сидеть и есть в гостиной у него на виду, быть может, даже удастся переманить на свою сторону Дружка.
Я убрала осколки, помыла пол и дверь. Вышла из спальни – Егор пододвинул кресло вплотную к камину и сидел чуть ли не погрузившись в огонь, весь скукожился и пил чай из своей кружки, обнимая её двумя ладонями. Какая досада, что она не разбилась. Дружок мирно спал у его ног, подёргивая лапой во сне.
Это противостояние выходило мне боком, отнимало слишком много душевных сил. Негатив, ссоры, обида и злость оставили осадок: саму от себя воротило, как от мерзкого варенья. Как так получилось, что я легко поддалась на провокацию и вышла из себя? Лучшее решение – это идти на мировую либо игнорировать выходки Егора. В конце концов, я взрослый человек, мне стоило быть выше того детского сада, что он тут устроил. Если Егор преследует цель выжить меня из дома, то стягиванием носков и выключением света меня не напугать.
А что если у него в арсенале есть более опасные выходки? Вдруг Егор навредит или отравит по-настоящему? Чего вообще можно ожидать от мертвеца, который периодически оживает?
Я устроилась на кресле рядом. Огонь уютно потрескивал в камине. Комната уже нагрелась, но Егор по-прежнему сидел в пальто. Он оторвался от созерцания пламени и на мгновение глянул в мою сторону, вздохнул и проговорил как бы невзначай:
– Травить тебя не собирался. А то в следующий раз у тебя хватит ума дом поджечь. Отомстишь так отомстишь, – фыркнул он. – Назло маме отморожу уши.
«Катя, держи себя в руках! – мысленно я прикрыла глаза и проговорила: “Ом”. Сложно это, когда тебя кто-то настойчиво выводит из себя, но нужно было проявить выдержку – только так я смогу его победить. Пусть видит, что мне всё равно. – Всё, Катя, с этой минуты ты кремень!»
И тут я вспомнила про стейк, живот проурчал голодным рыком, поддержав мою идею. Только вот мяса дома не было. Как раз на днях я собиралась попробовать съездить в магазин на велосипеде, а тут и случай подвернулся.
– Дружок, а пойдём гулять? – похлопала я по бедру, привлекая внимание собаки.
Пёс приподнял голову, лениво помахал хвостом, но не встал. Что ж, посмотрим, что скажет Дружок, когда я вернусь.
Я выкатила велосипед из сарая, но колёса оказались спущенными. Пешком идти не хотелось, решила попробовать доехать так. И только я оседлала железного коня, за порог вышел Егор:
– Ты так далеко не уедешь, – равнодушно проговорил он. – Не порть колеса. Под крышей навеса лежит насос.
И тут же ушёл в дом. Я даже поразилась его проницательности – он всё предугадывает и будто мысли мои читает. В гостиной будто ответил, что не отравит, сейчас вот – про велосипед.
Насос действительно лежал под крышей навеса, но когда я оседлала готовый к поездке велосипед, Егор опять показался на пороге:
– По дороге вдоль леса ты не проедешь, там сейчас грязь по колено. Вдоль трассы осторожно – узкая обочина, потоком от фур может снести, – серьёзно проговорил он и вновь захлопнул дверь.
Это сейчас что было? Проявление заботы?! Дважды? Сухая и колючая забота, но уж лучше так, чем «сладенькое варенье».
Погода не располагала к поездкам на велосипеде, моросил дождик, небо сливалось с грязным асфальтом. Из-под колёс машин на меня летели мелкие брызги. Думается, приеду я, покрытая чёрными крапинками. Потоком от фур меня и вправду сносило в сторону. Я резко тормозила, останавливалась. Это было и страшно, и опасно.
Когда вернулась домой, уже стемнело. Немного промокла, но хоть не замёрзла. Егор сидел в гостиной и что-то писал карандашом. Только листы оставались пустыми. Я так и замерла от увиденного – очередная его странность. Он захлопнул толстый ежедневник, который я уже видела в коробке с фотографиями. Не обернулся, ничего не сказал.
Я хотела пошутить про мемуары от призрака, но осеклась – чем меньше я буду ворошить осиный рой, тем меньше получу уколов в ответ. Буду делать вид, что его просто нет.
После того как переоделась, занялась ужином. Готовила стейк по фирменному рецепту от Ульяны, это просто: обжарить чуть посоленное и поперченное мясо с двух сторон по три минуты.
Естественно, Егор появился на кухне, ещё не успела я перевернуть стейки.
– Я смотрю ты готовишь ужин на двоих? – игривый тон, улыбка.
«Ну уж нет, Егор. Какие бы теперь морды ни корчил, ты в пролёте!»
– Конечно, на двоих, – я подарила ему пакостную улыбку и крикнула в гостиную: – Дружок! Дружок, иди сюда!
– Мою собаку зовут Демон! – напомнил Егор и с самодовольной ухмылкой продолжил разговор. – Значит, я в ваш романтический ужин с собакой не вписываюсь?
– Не-а! – приятно было это сказать, но в лице он не изменился. Всё так же стоял, улыбался.
Пёс прибежал к нам, как всегда, жизнерадостно виляя хвостом. Я взяла две тарелки: одну себе, другую Дружку. Его блюдо с мясом поставила на пол:
– Ешь, Дружок!
Сама села за стол, взяла в руки нож, вилку и начала резать стейк на маленькие кусочки.
– Демон, лежать! – вдруг строго приказал Егор. Пёс послушно устроился у его ног и опустил голову.
– Дружок, на! – отрезала я кусочек своего стейка и помахала, призывая собаку.
– Лежать! – опять твёрдо заявил Егор.
Дружок заскулил, закрыл нос лапами и медленно пополз к тарелке на полу. Внутренне я ликовала. Егор молчал. Я порезала весь стейк и только собралась положить в рот кусок мяса, как Егор вновь приказал:
– Демон, неси! – Дружок прыгнул на меня и выхватил из руки вилку. Егор не отставал – быстро забрал мою тарелку со стола, пока собака упиралась в меня передними лапами, и затем они на пару в одно мгновение скрылись в гостиной.
Я побежала следом. Егор забрал у собаки вилку и ел с моей тарелки, быстрым шагом обходя стол по кругу.
– Отдай! – ринулась на него я.
– Не-а, – с набитым ртом покачал он головой и быстро ретировался за кресло.
– Ты наглый вор! – бегала за ним я.
О проекте
О подписке