Как видим, пройти мимо смерти в прообразе Пасхи Христовой, имеет свое тождественное выражение в природе психики – экстаз, где ум находится вне тела и при любых стечениях обстоятельств должен быть на том же своем месте. Уму нельзя участвовать в любых процессах физиологии человеческого организма, а также в самом процессе нудного физического труда, но только держать радость в себе вне этого и над этим, чтобы все остальное приложилось. Мозг в первую очередь несет в себе только счастье, а потом уже все остальное. В противном случае, ум перестает видеть верную а потому радостную цель. То есть достижение цели не несет в себе радость, что характеризует ее как ошибку. Ошибка приводит к смерти и потому мы ничего не знаем. Сие просто не дошло до нас из древности. Если ум не несет в себе радость (не важно по какой причине), то в его существовании теряется смысл. Дуракам всегда везет.

Солнце пребывает вне постижения и это тоже прообраз Праздника Жизни вечной_{(смотри777-03-01)}. Иными словами, всякое проявление Закона Сохранения обусловлено изначальным бытием Первоначала и при этом его не досягаемостью. Так как экстаз – это внутреннее умное делание и главный активатор жизни, то во внутренней природе головного мозга человека все адаптировано под выполнение данной задачи – кондицию состояния разума, а именно успешное именно духовное победоносное делание: хорошая память, глубокое мышление, высокая духовная и душевная природа созерцания Его. Для этого же самого в природе физиологии организма главная артерия, исходящая от сердца, поставляет мозгу наиболее очищенную и наиболее насыщенную кислородом и полезными веществами кровь. И это все только для того, как говорят ученые, чтобы возникла ясность ума, столь востребованная в плодотворном делании на духовной ниве исихазма, позволяющая отчетливее видеть Его. Мне думается, что еще и для того, чтобы ясность ума в образе Бога и в образе Солнца, и в прообразе Пасхи Христовой была вне досягаемости для всего инородного этой ясности ума и даже сильной боли или усталости. По себе скажу, что ясность ума, столь нужная для плодотворного творчества – штука капризная. Для радости ума надо хорошо выспаться, нужно хорошее самочувствие, нужна бодрость. Либо полезный труд на свежем воздухе постоянно менять умственным. Плодовитая ясность ума – это дело очень тонкое. Требует особого внимания. Именно этим же занимается сама природа человека и даже вся Вселенная служит именно этому состоянию разума людей. Только в этом случае феноменально работает память, благодаря чему все понятийные инструменты для анализа оказываются всегда «под рукой». От этого зависит жизнь человека, продолжит ли он свой род. При этом, повторюсь, много такого в течение дня, которое покушается на ясность ума в радости, хотя именно такое состояние здоровья самое желанное. Исходя из такого посыла, если мы дадим определение жизни иное³⁶⁴, то нам становится ясным направление эволюции становления человечества. Мы видим еще одно направление движения к Богу в человеке – сама физиология природы нашей шествует к Нему_{(см.666-1-01)}.

Представьте себе, что вы проснулись утром, у вас хорошее настроение, светлость и ясность ума. Это-то и есть счастье. Его надо сохранить ну если не на всегда, то хотя бы максимально долго. То есть в этом мире много всякого такого, которое может осквернить радость и работоспособность мозга. И вот надо идти именно теми путями, в коих ясность ума остается такой как утром. Именно мимо всего инородного следует нам пройти мимо. Перед нами новый прообраз Пасхи. Мы, как тот водонос в библейском празднике Опресноков, несем собой кувшин, наполненный радостью бытия, данную нам еще при самом рождении в утробе матери. Мы его несем и обходим все то, что попадается нам на пути, чтобы не расплескать его содержимое. Сама эволюция жизни и становления организма человека, как мы видим, имеет только эту цель и имеет бытие только в этом прообразе. Все в нашем организме заточено только под одно – на высокую работоспособность мозга ради плодотворного бытия в экстазе богообщения. Всякая фибра нашего тела призвана оберегать радость от всего того, что мешает ей иметь место в данном бытии. И даже сам физический труд любой тяжести – это тоже покушение на радость бытия человека, это тоже травма психики. Для него ясность ума в радости также должна быть не досягаемой. Всякая аскеза направлена не на закалку силы воли или на крепость мышц, или еще чего-то, а также имеет только эту цель – хранить радость бытия в ясности разума. Более того, сие имеет место быть не только в нашем организме, но и, как говорит нам история человечества, вся Вселенная мотивирована именно этим соединителем в природе человека Бога с видимым миром. Мы призваны тянуть за собой мироздание во Царствие Небесное. Ничего более Вселенной не движет. Таков прообраз недосягаемости Бога. Отсюда следует определение высшего экстаза – это есть не свойство плоти, а состояние плоти в радости через дух соединенный с Богом. То есть только ясность ума, также как палец руки, когда здоровый не чувствуется – его как бы нет. Но именно отсутствие всякого чувства есть признак того, что палец здоров и именно это есть радость. Этот момент отразился в практике Нирваны. Получается, что смерть греха – высшее качество совершенства. Все это в прообразе Пасхи Христовой отразилось на природе человека – природа человека проводит сознание мимо всего того, что инородно спокойствию и невозмутимости духа. Ясность разума человека – основа всего на Земле и мы должны обходить стороной опасность даже оказавшись в ней самой. Мы должны обходить стороной физическую боль и тяжбы физического труда. Это, как учение, имеет наиболее отчетливое выражение в Индуизме с его различными практиками Нирваны. Физический труд – это тоже покушение на природу радости и организм человека так выстроил свою физиологию в процессе эволюции, что позволяет мозгу пройти мимо этой опасности, позволяет быть уму вне самого процесса физического труда. То есть та самая радость бытия в утренние часы даже в изнурительном физическом труде не притупляется и даже усиливается. Таков путь человека от самого младенчества до старости. Человек призван пронести дар или радость ребенка через всю свою жизнь и только так он попадает во Царствие Небесное.

Отсюда нам понятен путь эволюции всей Вселенной. Пусть жизнь – это огненная плазма. Плазма имеет структуру развития. Чем ближе мы к источнику возгорания, тем сильнее нам открываются какие-то возможности управления энергией огня. В конце концов берем то, что оказалось причиной или источником энергии огня в руки и теперь его воздействие можем концентрировать на чем-то конкретно, целенаправленно. Мы обретаем способность управлять им. Так вот эволюция организма человека именно такой имеет образ – мы лучше распознаем некоторые сокрытые глубинные свойства грани, приближаемся к точке воспламенения все ближе и ближе. Благодаря эволюции в этом направлении мы можем все лучше и лучше управлять своим телом. Движение к точке воспламенения предполагает несколько вариантов решения задачи и все они выразились на природе людей_{(см.666-1-01)}. Даже сопротивление естеству жизни оказалось на пользу, оказалось живительным условием. Сопротивлением процесс горения невозможно затушить, но можно только замедлить его до бесконечности, коя также есть свойство Божественное – быть везде и всегда³⁷⁰. Сопротивлением растянули до предела, благодаря чему на каждом ее фрагменте развития плазменного потока появилась возможность пошагово, акцентировано более подробно и более развернуто распознавать, и констатировать свойства плазмы³⁷⁰. Растяжение процесса воспламенения привело к тому, что человек научился отчетливо видеть мир во множественных деталях красках, а дальнейшее движение к самому эпицентру, к краю, уже позволяет различать посылы-предтечи будущего совсем иначе. В конце концов, как это замечательно нам говорит Мирча Элиадэ, так возникла религия. В организме человека множество всяких процессов и все они заточены под одно единственное – способствуют видеть мир ясностью ума. Культовые религиозные действия несут в себе тоже самое – это продолжение внутреннего процесса человека. Подобное могло породить только свое же подобие. Из внутреннего мира вышла и вся вселенная, а потому мы будем постоянно давать новое имя Богу на том понятийном языке, на котором приходится богословствовать.

Почему в эволюции становления организма человека было уделено столько внимания работе ума (более того плодотворная работа ума стала основой всего)? Вся природа и каждая микрона нашего тела и вселенной, в конечном счете, призвана только этому – вспомоществовать плодотворной работе мозга. Оная следует через мозг во Царствие Небесное, держит связь с ним. Потому, что всякая микрона бытия природно сама дает свое специфическое имя Богу. Оная свидетельствует о Творце на своем уникально сложенном в процессе своей эволюции понятийном языке природы (хотя такие высказывания не корректны, ибо речь идет не о свидетельстве о Боге, а о том, что мы призваны быть проводником мира во Царствие Небесное_{(смотри000-01-07)}. С этим можно согласиться, если взять за точку отсчета и начало всех начал Творца, как отсутствие заблуждений и ошибок. Мы берем в руки причину или источник энергии огня в руки и теперь его воздействие можем концентрировать на чем-то конкретно, целенаправленно. Хотя о богообщении так говорить не корректно, но (07.01.00) именно в этом прообразе молитвы пребывает человек во Вселенной. Перед нами новое имя человеку – это молитва Богу, это образ Богообщения с Ним_111-1-11. Любая наука в этой позиции освящения реальности адаптируется под теоцентризм, получает составляющую наиболее близкую к Божественному. И даже математика, как крайняя форма грубого богословия, в меру своих функциональных возможностей, исповедует нам Божественное в чистом виде. Отец Андроник Лосев в своем труде «Хаос и структура» замечательно показывает нам то, как математическое число, хотя и является крайним пределом бытия Вселенной, но по-прежнему относится к категории живого или остается в области бытия живого, то есть его границы, за гранью цельности и целостности которой абсолютное ничто. Не смотря на то, что число есть дно естества Вселенной, оное остается частью живительной полноты, а потому востребованной. Что уж тогда говорить о материи и науках, её изучающих. То есть материя – это тоже форма богословия и жизни, в противном случае оная была бы, как неподобие, вне области созерцания живыми существами, ведь подобное распознается подобным. И тем более невозможно быть ей строительным материалом для тела. Именно по этой причине, заключает великий Лосев, материя, как и само число – категории духовные или разные формы и степени духовного бытия. Ибо, ещё раз повторю, орудуя числом, как инструментом, мы неизбежно попали в сферу постижения духовной жизни. Каждая микрона бытия имеет структурность, а так как, в пределах своей реалии, всякой структуре присущи крайности минимума и максимума, то выражены понятийным языком, свойственном уникальности своей природы. Всякий минимум или максимум распознается в соотношении заложенного в природе человека критерия, который духовный по естеству.

Закон Сохранения в самых различных его вариациях выражения в природе вещей – это духовная составляющая, выражающая свойство Божественного быть абсолютно вечным и непреходящим на каждой микроне бытия. Всё подчинено Закону Сохранения и человек сослужит этому промыслу Божьему, пытается вечно хранить жизнеутверждающий порядок вещей, знание о коем человеку заложено еще до его грехопадения на естественной Родине своего бытия – во Царствии Небесном. Человек в постоянном стремлении сохранить естественное Бога (порядок) в противоестественных для жизни сферах из-за поражения грехом (хаосе). Жизнь по природе своей не терпит односторонности, ей нужна абсолютная многогранность. Мы не видим зайца, затаившегося в траве, но только при движении его. Мы не понимаем изображения на фото, ибо Солнце непростительно становится равнозначной частью всего остального, ибо в реалии совсем не так. Также как человек не может быть в одном положении, ему надо постоянно менять и позу, и положение. Из-за этого все ломки во Вселенной, но только и еще раз только в пределах Закона Сохранения – так живительно для всего вокруг подчеркиваются различные грани этого закона. Любое положение будет лишь новым свидетельством об Одном и Том же, сохраняя Его образ в разных состояниях мира. Энергия постоянно переходит из одного состояния в другое и остается постоянной величиной.

Источник влияния всегда вне постижения, но влияние Его неизменно присутствует, этим обеспечивая бытие Закона Сохранения в различных реалиях изменяющегося бытия. Недосягаемость Источника – условие бытия Закона Сохранения. Одно и то же Влияние Источника оказывается на все и в любом меняющемся виде, а потому всякое сочетание явлений и событий всегда будет исповедовать одно и то же, но разными состояниями природы. Всякое бытие природы попадает под это влияние и под этим воздействием меняет поведение, начинает исповедовать об Источнике этого влияния, являя нам Закон Сохранения образа Того, о Коем идет это свидетельство в самом поведении. Образ один и тот же, но разные формы исповеди о Нем и они постоянно бесконечно меняются⁴⁵². Вне этого изменения нет стремления ко всеобъемлющей полноте_{(смотри 777-01-2.1)}, вне коей нет жизни, ибо нет свидетельства о Боге в Его завершенной всеобъемлющей полноте. Живое постоянно как бы переходит из одного состояния в иное. Это важно упомянуть, ибо выразилось в древней славянской вере и потом в Православии⁴⁵². Именно этот момент православные называют обоженьем Вселенной. Но тут нельзя путать обоженье формальное, как благоустройство быта по образу Царствия Божьего, с обоженьем сущностным. Как показал святой Андрей Рублёв, эти понятия не равнозначны и не взаимозаменяемые, а только лишь дополняющее следствие одно из другого (если первое обуславливает второе, то второе – никогда) – путаница в этом привело ко всем трагедиям в истории человечества. Только Благодать Духа Святого должна быть обожествляющим Материалом для окружающего мироздания, а форма вещей – это, хотя и часть живительной полноты исповеди о Боге, но остается только лишь как вспомоществующее и может быть более полное, несколько усиливающее конечное проявление внутренней духоносной сущности, если формальность имеет Богом откровенную структуру_{(смотри 777-01-2.1)}.

Замечательный ответ на этот вопрос дан в священном Писании. Когда молился о своем воинстве пророк Моисей. Сказано, что когда он поднимал руки к Небу, то воинство Израиля держало верх над Амаликом. Когда опускал руки, воинство терпело поругание. Тогда двое сопровождавшие его подняли ему руки и Израиль одержал победу и вошел в свою землю обетованную³⁶⁹. Что есть руки поднятые к Небу в молении? Только лишь внешнее проявление внутреннего сосредоточенного делания, рабочего процесса богообщения и, как оказалась, оный есть живительная востребованная грань полноты. И вообще святой пророк ставит научный прогресс в особое место в деле служения Богу³⁶⁹. Ведь по науке, преподанной ему свыше он устраивает скинию и Жертвенник. И напротив, перед тем, он разрушает иной шедевр научного прогресса – золотого тельца. Ведь золотой телец – это пик научного прогресса в те времена. Примечательно и то, что и золотой телец, и скиния были созданы из всего того, что жертвовали люди его народа: украшения и сбережения. Украшения даются не так просто, ибо это целая технология начиная с тяжелого труда шахтера и заканчивая плавкой и ковкой металла. Только по неведению направлено сие было в иную сторону – предпочтение не сущностному единству с Богом, а чисто эстетично формальному, в прообразе золотого тельца, что и определило появление оного. Так как совершенство имеет только одну полярность – подобие Богу, то два направления движения ведут к одному и тому же совершенству, только одно из них чисто формальное, а другое сущностное. И то и другое никак нельзя подменить одно другим, но как-то совместить, не утрачивая естественную для Творца приоритетность. Так рождается Скиния. Человеку нужно служение Богу, как и во все времена с прежней кондицией активности непосредственных межличностных отношений с Творцом, при той же степени напряжения физических и душевных сил и в той же интенсивности трудов в поте лица только теперь уже с востребованной удобоприемлемой помощью от науки и её прогресса. В любом случае, Бог пребывает там, где нет смерти, а потому бытие в Боге становится основой всякого религиозного учения, хотя надо сказать, что отдельным народам это бытие в Нем становится наиболее всего значимым и более глубоким, при котором нет места даже для секунды вне богообщения. Эти народы формировались на протяжении многих тысяч лет, а потому наука не должна вторгаться в естество жизни, в ее процесс, но только пребывать на внешних перифериях в коих становление природы до этого к образу Творца не шло – только в этом случае научный прогресс остается значимым для вечной жизни человечества. Совершеннее жизни нет ничего, а потому научная революция не покушается на живое подменой, не уничижает присутствие Божественного, но дополняет её гармонично. Это и есть определение совершенству.

Жизнью в её живительном абсолюте наделён только Бог, а так как Творец абсолютно велик, то совершенством живого, сотворённого Богом, становится самый этот процесс возрастания до Его абсолютного величия. То есть, хотя и до совершенства живому еще абсолютно далеко, но сам факт, что оное будет, то совершенство уже заключено в нем и оное совершенно. Просто совершенство, как сжатая пружина, распрямляясь приводит в движение все процессы становления и формирования живого. Распрямляясь оная представляет нам образ своего внутреннего мира³⁷⁰ непосредственно только в самом в деле («эн ерго»). Как развивающееся растение мы называем цветком, хотя оный еще только возникнет через какое-то определённое время (без непрерывности возрастания цветка не будет). Ибо начало и конец возрастания едины³ непрерывностью процесса становления и имеют образ единства Божьего в данном специфическом виде³⁷⁰