На практике экстаз в богообщении испытывается человеком в ранние утренние часы, когда свежесть ума открывает человеку Личность Бога. После этого человек думает о том, чтобы побыстрее бы наступил вечер, когда он вновь может войти в прежнюю радость в общении с Творцом. А вечером он думает о том, что утром он встанет и будет вновь молиться Богу. Этим живет день за днем. Сильно сбивают и расстраивают эту жизнь всякие концерты и непонятные праздничные мероприятия. Для богообщения важно, чтобы вся природа участвовала в этом процессе. Для этого каждой грани природы соответствует свой исторически сложившийся инструмент. Так как мы можем видеть, то это облегчает работу ума, ибо молитвенное делание облегчается в чтении. Иначе, зрение, мышление, речь, слух, если не задействованы в процессе богообщения, то уводят от него, ему вредят. Одно из двух – либо то, либо то. Селянину же приходится участвовать в ещё большей всеобъемлющей полноте, ибо у него сама плоть уже «ходит по молитвенным текстам и читает эти слова молитвы посредством трудов в поте лица» (можете попробовать и сравнить свое состояние во время трудов в поте лица при молитве и то же состояние в тех же трудах, но ужи в прослушивании любимой музыки – разница огроменная, ибо музыка – на самом деле террор души), слух слышит звон колокола о каждом акте литургии, как соучастие ума в святой Евхаристии, да и супруга с детьми многообразно оттягивают его внимание, но так как эта полнота еще более всеобъемлющая, то и связь между большим набором крайностей, свойственных этой Божественной всеобъемлющности, держать очень тяжело и даже в русских серверных широтах невозможно без рабского сослужения монаха хранению этой связи. Чем полнее богообщение, тем больше граней задействовано в этом процессе, тем спасительнее образ жизни, но как удержать в себе все эти составляющие реалии полноты без покровителя-инока? Почти невозможно. Таким образом, после ликвидации не перспективных деревень, народ сменил образ жизни на городской, следовательно надо было сменить и образ приобщения к той же самой Божественной радости, чтобы не быть причастником к Источнику радости через противоестественные посредники несущих прообраз змия. Иными словами, противоестественные посредники к единственному Источнику всех радостей существуют везде и человек сам выбрал этот путь, благодаря чему приходится приобщаться к этому Источнику теперь уже в поте лица. Итак, перед нами возникли две крайности, которые нужно совместить во едино – высокий аскетизм отшельника и природные потребности плоти. Хотя оная воспалена грехом Адама, но также важная составляющая в деле спасения. Совершенством при этом становится аскетизм жизни. В спровоцированной грехопадением эволюции становления человечества прослеживается именно эта тенденция, именно это направление дальнейшего движения к совершенству. Как свидетельствуют археологические раскопы, изначально, в основном рационе древнего человека в основном могло быть только тухлое мясо падали. Это самая грубая и болезнетворная пища, с которой в те времена справлялся желудок человека. Хотя надо сказать, что мясо, как продукт наиболее энергоемкий и в то же время вкусный и более богат полезными веществами (которые разрушаются при термообработке). Огонь помог человеку стать другим. Природа человека несет в себе два полюса, один из которых – его мозг. Чем больше энергии уходит на процесс пищеварения, тем меньше остается её для продуктивной работы мозга. Огонь облегчил работу желудка, но не только ради гигиены, а в первую очередь ради того же самого – желудку легче стало ухаживать за работой мозга. Этот момент стал определяющим для будущей неолитической революции, во время которой человек, ради пребывания в экстазе богообщения, принял даже оседлый образ жизни и в его рационе, мы видим, вообще почти нет животной пищи – ягоды, грибы может какие-нибудь насекомые и рыба. Да началась полуголодная жизнь, но зато организму стало легче ухаживать за работой мозга, легче поддерживать ясность ума, столь важной для богообщения. Ясность ума или высокая работоспособность мозга, как гарант верного живительного пути, становятся жизнеутверждающим принципом, вне которого нет жизни. Именно этот принцип дал толчок всем иным революционным ступеням становления, двигаясь вверх по коим легче и легче стимулировать экстаз в богообщении. То есть усиливать богообщение, к примеру, не только употреблением в пищу вареного мяса, но и непосредственной близостью мощей усопших. При ясности ума лучше распознаются все мельчайшие течения в душе, попавшей во влияние, исходящего от мощей живших когда-то людей. Для выживания человеку теперь нужно не сытная еда, а более общее – необходимо находить верное решение. То есть мы видим важное – в процессе всего развития своего человек стремится к душевному комфорту, а не к материальному достатку. Стремление к душевному комфорту стало определяющим направлением становления жизни и цивилизации вообще, ибо что-то иное альтернативное сему не утверждает живое, а потому не дошло до наших дней и мы потому ничего об этом не знаем. Это качество духа и души обусловило возникновение животноводства (1500-2000 лет спустя), когда человек научился выращивать зерновые. Так что монашество, как подвижничество – это естественный процесс становления человечества. Это не новое, а хорошо забытое, утраченное старое. Теперь продолжу прежнюю мысль.
Ещё раз повторю, что голод – не так страшен, как душевный дискомфорт. Ведь, если плоть мучается, то это не так страшно, ибо человек ко всему привыкает и живёт. Если душа мучается от боли, то это уже всё … – человек способен на откровенные поступки против себя. Поэтому, именно ради сослужения своей плоти, а именно её прямому призванию органично стимулировать работу мозга, дабы усиливать душевный комфорт и духовные радости, человек перестраивает свой труд, делает его более утонченно вписывающимся в естество богообщения и бытия в Божественном влиянии – пашет, трудится в самых суровых условиях и переносит трудности быта в пределах возможности оставаться в прежней кондиции – он весел. Более того, адаптированная к работе разума трудность для молящегося, как ветер, который вроде бы должен погасить пламя костра, но все наоборот – ещё более усиливает его жар. В трудовом обществе всегда сильна любовь и взаимопонимание.
Итак, мы выяснили, что высшая экзальтация счастья, экстаза бытия – естественная норма нашего духа и души, свойство ума, через которые преображается в красоте и постоянно выздоравливает само тело. Под эту кондицию, в коей пребывает ум, подстраивается вся природа организма. Тело стремится создать комфортные условия работе мозга, через кои обеспечивается ясность ума. Это только ради богообщения, ибо что-то иное не востребовано, как не жизнеутверждающее, а потому его нет в бытии, а если и было, то безвозвратно ушло и мы ничего об этом уже никогда не узнаем. Поэтому в нем, в теле, все так устроено, чтобы поддерживать экстаз, то есть, если перевести на русский язык, продолжать жить законами Царствия Небесного, как основного замысла Божия о человеке могущего жить только в пребывании вне себя в реалии вечного счастья, переходящего из земного бытия в бытие вечное. Этот момент фотографически отразился на образе человека – голова не участвует в биологических процессах организма, оная только получает все необходимое от него. Более того голова, как несущее в себе будущее, видимым образом отделена от тела и как бы является наездником на нем. Если голова добывает хлеб насущный телом, то тело радуется головой. В этом же прообразе деторождение, ведь жена носит в себе будущее не своего тела, а просто будущее и ведь иного ей не надо – она счастлива от того, что плод в её чреве живой. Потом это счастье обретет иной образ – жена будет носить этого малыша уже на руках, но природа счастья останется той же. А пока, новая жизнь в ней, все её тело сопряжено утверждению её в будущем бытии. Исходя из этого, надо вписывать свой образ жизни в саму физиологию человека, в сам Божественный замысел о нём. Это многогранный процесс, но в том же числе нужны физические упражнения, чтобы был прилив свежей насыщенной кислородом, самой лучшей крови в голову, ведь ей нужно иметь хорошую работоспособность мозга. Только для этого и ни для чего более. Это ещё не все, это еще не есть полнота, ведь есть цель, в стремлении к которой физические упражнения обретают ещё и иную осмысленность, а именно бытие ещё одной степени более всеобъемлющей полноты и становятся физическим трудом в добывании хлеба насущного. Поэтому несение креста своего – это такая норма жизни – быть в прообразе ослицы, на коей восседает Сам Бог, а не трагедия. Именно поэтому в определённых нагрузках тяжбы не гасится счастье, а наоборот ещё более усиливается экстаз его переживания, отчего неизбежно приходит неизреченная любовь к своим соратникам. Вне этой радости о Боге любовь невозможна. Далее для поддержания и укрепления такой кондиции счастливой жизни востребованным оказывается государственное образование, ибо в нём есть такой порядок отношений, в котором радость и счастье каждого не порушены, как это естественно для хаоса. Но радость одного не претит, а дополняется радостью другого.
О проекте
О подписке