Глава 4

День был полон событий. В первую очередь для меня.

Вернувшись в комнату, я застала Хэйвена, все так же сидящего на кровати. Грустная мордочка была очень выразительна.

Я невольно обругала себя. Как позволила себе бросить ребенка? Тем более доверяющего мне.

– Леди изволит обедать? – спросила горничная. Единственная оставшаяся в комнате. Все остальные разошлись.

Девушка встала с кресла и, сделав вежливый реверанс, отложила в сторону книгу. Видимо, до моего прихода она читала ее дракончику.

– Желает, – отозвалась я и подумала: «Еще как желает».

У меня от одного воспоминания о еде в желудке заурчало.

Горничная торопливо вышла. А я подошла к Хэйвену и села рядом.

– Прости, малыш, – произнесла тихо, погладила его между ушами. – Мне нужно было уйти. – Вздохнула. – А давай после обеда пойдем в сад? Ты покажешь мне ваши достопримечательности.

Драг недоверчиво посмотрел на меня.

– Серьезно, я никогда не была в замках. Тем более в замках драконов. Я и с драконами до встречи с тобой никогда не общалась. – Серьезно посмотрела ему в глаза. – Я даже предположить не могла, что вы бываете такими… гммм… милыми.

Губы Хэйвена растянулись в улыбке. Он доброжелательно помахал мне хвостиком. Много ли нужно ребенку – простая похвала.

Я взяла драга на руки и, прижавшись лицом, поцеловала в лоснящийся сиреневый живот.

Хэйвен засмеялся. Я удивленно посмотрела на дракончика.

– Ага, значит, смеяться в голос мы умеем?

Он на меня хитро глянул, лизнул в щеку и, шустро вывернувшись из рук, спрыгнул на пол. После чего кинулся наутек.

Когда вошла горничная с блюдом, мы носились по комнате, поднимая пыль и сбивая одеяла и подушки. Последние валялись на полу.

– Ой! – сказала девушка, останавливаясь посреди комнаты, стараясь не наступить на нас, распластавшихся по полу. А я, только что поймавшая Хэйвена за задние ноги, непроизвольно их выпустила, и дракончик тут же кинулся под кровать, откуда показал мне язык.

Горничная расплылась в улыбке.

– Давно не видела вейлара Хэйвена в таком прекрасном расположении духа. Он в последнее время даже есть отказывался.

Я дунула на вывалившуюся из прически прядь, прикрывшую мне глаза. Та не пошевелилась. Пришлось поправить ее рукой. После чего я поднялась с пола и, косо поглядывая на кровать, проговорила:

– А кто-то сейчас останется без вкусного обеда. Потому что хасраши очень много едят.

С этими словами кивнула девушке на столик.

Она, улыбаясь, поставила поднос, кивнула и вежливо удалилась.

А я спокойно села на софу, придвинула хрустальный столик и взялась за еду. На тарелке лежал крупный, порезанный на ломтики кусок мяса. Вокруг него запеченный картофель и несколько листочков базилика. Выглядело очень аппетитно. На этом же подносе находились стаканы и графин с компотом.

– Ох, как я сейчас наемся! – провозгласила громко. – Пожалуй, этого даже мне будет мало. Ммм… Какое мясо! Сочное! Ароматное! А корочка – просто пальчики оближешь. Восхитительно! Ваш повар – чудо!

Я уверенно положила кусок в рот и, причмокивая и восторгаясь, начала жевать.

Из-под кровати появился драконий носик, поводил в воздухе.

– А что за чудо картошка! – продолжала восхищенно приговаривать я. – Просто изумительно. Я такой вкусной картошки никогда не ела.

Хэйвен наполовину выполз из-под кровати, на меня недоверчиво посмотрел. Потом на мясо и снова на меня. Облизнулся.

– Говорят, ты это не ешь, – сказала я ему, нагло раскачивая кусочком мяса в воздухе. Аромат от него шел и правда чудесный. Я отправила кусочек в рот. Хэйвен нервно передними лапками по полу постучал, внимательно на меня смотря. – Вот и чудно, что у тебя аппетит плохой, – подметила я, подцепляя рукой картофелину с самой красивой корочкой. – Значит, я сама могу все схомякать. Обид не будет, так ведь?

Последнее Хэйвену точно не понравилось. Он выполз и, встав на задние лапы, хмуро на меня посмотрел.

– Пчихи! – попытался выдохнуть огонь. Вместо этого вышел дымок, крохотный такой, и тут же развеялся.

– Ты пока там постой, – предложила я. – Мне еще вот этот кусочек доесть надо.

И взяла еще кусок мяса. Покрупнее.

– Агр-р-р! – грозно возвестил драг и прыжком очутился на софе рядом со мной.

После чего очень повелительно на меня посмотрел.

– Даже не мечтай, что буду тебе прислуживать за столом, – спокойно выдержала я его драконий взгляд. – Лапы есть? Сам себе положишь.

– Агр-р-р! – возмутился Хэйвен.

– Понимаешь ли, мой друг, – менторским тоном возвестила я, – ухаживать за вполне дееспособным драконом – это терять время. А я есть хочу. В отличие от тебя, с утра маковой росинки во рту не было. Так что-либо сам, либо… – не договорила.

Дракончик протянул лапы, схватился за тарелку и всю притянул к себе. После чего взял с нее самый крупный кусок мяса и целиком запихал в рот.

– Ты не торопись, – посоветовала я. – А то мне не достанется.

После этой фразы дракончик начал уплетать обед с удвоенной силой. Даже картошкой не брезговал.

Так мы сидели дальше, молча и очень активно хомяча. И кто сказал, что у юного драга плохой аппетит? Прекрасный. Я едва за ним поспевала.

Через полчаса мы сидели, откинувшись на широкую спинку софы, пузиками вверх, поглаживая их и будучи совершенно довольными.

– Ик, – вырвалось у Хэйвена.

– Попей, – посоветовала я. Он лениво на графин посмотрел и головой покачал.

Совершенно объевшийся и ленивый драг.

– Уи-и-и! – произнес он вяло и меня в бок лапой ткнул.

«Эх, я все же няня», – подумала и, кряхтя, потянулась за графином.

Поднесла его к мордочке Хэйвена. Он у меня графин забрал и опрокинул содержимое в себя.

Все и разом.

Довольно облизнулся.

– Знаешь, – сыто возвестила я, – а присматривать за тобой не так уж и плохо. Голодной точно не останусь. Хотя, – вздохнула, – если я буду так есть, то через месяц меня даже травоядный сварг одолеет. Вставай! – Поднялась.

Хэйвен отрицательно покачал головой.

– Вставай! – грозно приказала я. – Ты же не хочешь прослыть самым толстым и неуклюжим драгом. Физическими упражнениями сразу после еды заниматься противопоказано. Но легкая прогулка нам не помешает.

С этими словами я ухватила Хэйвена за хвост, притянула сопротивляющегося дракончика к себе и, подхватив его на руки, вышла из комнаты.

***

Когда я говорила Хэйвену, что никогда не была в замках, я не врала. Хасраши вообще не врут.

Я шла и с интересом и каким-то детским любопытством рассматривала чудесный сад владыки.

А здесь было чему удивляться. Поразительные скульптуры, вырезанные из кустов.

Яркие, непостижимо прекрасные цветы у тонких ручейков.

Изумительные вековые деревья со свисающими тонкими плетями ветвей. Под ними стояли кованые лавочки. И ковались они очень хорошими мастерами, потому что я никогда в жизни не видела такой изящной красоты. Тонкие спиральки, изображающие ветви и драконов, изогнутые символы с удивительными вензелями. Уж в ковке я разбиралась. Это были на редкость уникальные работы, созданные непревзойденными мастерами. Я остановилась и рассматривала их, пока Хэйвен не потянул меня дальше, теребя за край платья.

Мы прошли по узкой зеленой аллее и свернули к фонтану.

Красивый, радужный, с рыбками.

Вокруг фонтана стояли статуи прекрасных дев.

– Кто эти женщины?

Хэйвен тоскливо вздохнул и, подойдя к одной, сел рядом. Запрокинул голову и горестно провыл:

– Уи-и-и.

Я подошла ближе. Женщина была необычайно хороша. Даже мертвый камень не мог скрыть ее поистине прекрасного лика. Нежные черты, раскосые огромные глаза, полуулыбка неживых губ. Длинные волосы струились по плечам и ниже пояса.

Она походила на древнюю богиню красоты.

Хэйвен прижался к каменному подолу ее платья и всхлипнул.

Я села рядом с ним.

– Это твоя мама?

Драг кивнул.

Я положила ладонь между его крыльями и постаралась с нежностью погладить.

– Это статуи ушедших дракониц рода?

Хэйвен снова кивнул.

Я наклонилась и, прижимаясь к дракончику, поцеловал его между ушками.

– Если где-то кто-то уходит, то где-то кто-то рождается. Это баланс миров, – тихо прошептала ему. – И, возможно, в далеких странах твоя мама нашла новую для себя родину.

Дракончик повернулся и с изумлением посмотрел на меня.

– Так говорит наш Мастер, – пояснила я. – Самый высший Мастер хасраши. А хасраши никогда не врут.

Хэйвен тяжко вздохнул. Я взяла его на руки.

– Мы будем приходить сюда каждый день. Хочешь?

Он кивнул. Уткнулся влажным носом в мою грудь и зевнул.

Я прошла к беседке под ивами и села, положив малыша к себе на колени.

Я не знала песен или детских сказок. Мне их не рассказывали. Потому просто гладила драга вдоль спины. Через минуту он уже спал. А я сидела и думала. Интересно, почему статуи изображены в человеческой ипостаси? Драконы не слишком-то любили людей и вдруг… Очень необычно.

От размышлений меня отвлекло мягкое покашливание. Я повернулась. На рядом проходящей аллее стоял будущий владыка и внимательно смотрел на меня.

Заметив мой интерес, приблизился, остановившись у края беседки.

– Вы были у статуй.

Кивнула.

– Почему они в виде людей?

Вейлар Шайрен вошел и сел рядом.

– А вы как себе представляете статуи драконов? – спросил задумчиво и тут же сам начал объяснять: – В саду более десяти фонтанов памяти, и рядом с каждым стоят статуи ушедших. Если бы мы изображали их драконами, то в саду не хватило бы места.

Я подняла взгляд на дракона. Его лицо было хмурым.

– Мы не просто так закрыли свои границы от чужаков. Шкура дракона представляет высокий интерес. Не настолько, конечно, как драга, но все же. И никакая сила и магия не способны уберечь от алчности и жадности. Наша империя побывала в нескольких войнах. И хотя мы всегда выходили победителями, но не обходилось без жертв и с нашей стороны.

Войны драконов. Последняя, если мне изменяет память, была не менее тысячи лет назад. С тех пор империя стала закрытой. А драконы практически не появлялись в других мирах.

Будущий владыка вздохнул.

– Эти статуи – чтобы мы помнили тех, кто ушел. А статуи драконов мы возводим в гробницах.

– Это, видимо, очень большие гробницы, – вслух подумала я.

Будущий владыка бросил на меня подозрительный взгляд.

– Очень. И скрытые от посторонних глаз. Потому что даже мертвый дракон хранит в своем теле магию до тех пор, пока не осыплется прахом.

Я невольно поежилась, таким тоном он это сказал. Явно подчеркнул, что я их никогда не увижу. Что ж, я и не просилась. Навряд ли можно желать побывать в местах захоронения драконов. Погосты я не любила, они напоминали о том, что все мы смертны. А хасраши особенно. Мало кто из нас доживал хотя бы до тридцати. А если и доживали, то бывали настолько изранены и покалечены, что лучше уж смерть.

– Вы боитесь смерти? – по-своему истолковал мою мимику Шайрен.

– Я боюсь, что в момент, когда она будет мне нужна, вдруг окажусь слишком живучей, – произнесла холодно.

– Хасраши не живут долго, – мрачно подметил будущий владыка.

– Хуже, когда живут, – коротко отозвалась я, желая прекратить неприятный разговор.

Дракон понял. Встал.

– Давайте я возьму Хэйвена и помогу отнести его в комнату. Спасть он будет долго. До завтрашнего утра точно.

Он взял дракончика с моих колен. И довольно назидательно произнес:

– У вас есть свободное время, и я бы посоветовал заняться самообучением. Книги я вам дал.

С этими словами направился прочь из сада. А я пошла за ним. Напоследок я как-то интуитивно оглянулась и посмотрела на статуи. И вот честное слово, мне показалось, что та самая статуя матери Хэйвена изменила свое положение. Если я помнила, то, когда мы подошли, это была женщина, немного наклонившая голову вниз. Сейчас же лик статуи был обращен на меня.

Чур! Орочье вымя, не хватало еще мозгом тронуться. Вот точно мне его в пустыне тьмы повредили. Эх, надо бы хорошего лекаря. А то так недалеко и до слабоумия. Я слышала, некоторые хасраши так и заканчивали свою жизнь. Тронутые на всю голову.

«Уж лучше смерть», – прошептала, поежившись.

И честно слово, губы статуи раздвинулись в тоскливой улыбке. Я невольно содрогнулась. Тряхнула головой. Закрыла и снова открыла глаза, смотря на статую.

Она стояла в прежнем положении, немного опустив голову.

«Чур меня!» – Сотворила в воздухе защитное знамение тьмы и, отвернувшись, поспешила за удаляющимся драконом.