Цитаты из книги «Не плачь»

Да нет… То есть… Какой-то инвалид. – Инвалид? – переспросил монпэр. – Это что значит?– Не знаю, как называется, – руки скрюченные, ноги скрюченные, идет-шатается…– И что? – мрачно спросил монпэр.– По-моему, – сказал я, – таких людей надо держать в специальном месте, а не выставлять их на всеобщее обозрение.– Это почему? – спросил монпэр. – Они не люди, что ли? – Вот да. Не люди. Это мое мнение.

ты жалкий, сидел бы лучше дома!»

А он, видя это, спешил, и ноги у него еще больше заплетались, и мне было смотреть на всё это… не знаю… гадко. И хотелось сказать ему: «Чувак,

На крыльцо стало выползать странное существо. Ну, то есть это был человек, но двигался он ужасно криво, ноги тряслись и разъезжались, а руки были скрючены у груди. Его выход напоминал выступление клоуна. Правда, не сильно смешное. Когда он наконец выполз целиком, тетенька бросилась к нему, чтобы подпереть его с одной стороны. Но он что-то быстро сказал ей, и она отвалилась, стояла внизу и напряженно ждала, когда он спустится с крыльца.

Но ты должен будешь рассказать не только о своем папе, но и о маме, и о бабушках и дедушках, о братьях и сестрах… И тут у меня ни с того ни с сего случилась истерика. Я хотел выйти, но не дошел – стоял посреди класса, всасывал ртом воздух, давился им и орал, как сумасшедший, своим тоненьким первоклассным голоском: «И-и-и, и-и-и…» Ужас, если задуматься, чистый ужас. Француженка тогда страшно испугалась, даже отвела меня в медкабинет – под присмотром специалиста посидеть в тишине до полного успокоения.

Я зову его монпэр, потому что все вокруг зовут своих отцов фазерами. А мне, во-первых, слово не нравится, а во-вторых, если мы с первого класса учим не английский, а французский, логичнее будет главные вещи своей жизни на этот язык и переводить. А отец, безусловно, возглавляет список главных вещей моей жизни. Все типа иронию проявляют, а я хочу зашифровать слово «папа», чтобы никто до него не дотронулся, не полез бы с каким-нибудь своим интересом.

Я в порядке, – сообщал он, почему-то обращаясь к двери в туалет. В общем, монпэр метался, пылесос болтался, коньяк витал, стулья падали. И тут мне позвонил Вэл.

Дурацкое занятие: живут себе люди, живут, потом решают переехать, и вся их квартира сначала разбирается, как лего, а потом опять собирается на новом месте. Вообще, любой переезд – это готовый лего-мультфильм. Ставь камеру на подоконник и просто снимай.

Знаю я его дела средней важности! Он после этих дел вернется весь красный и всю квартиру своим коньяком провоняет. У всех такие отцы? Или мне еще повезло?

Без потерь», – как сказал бы монпэр.