Донрен замолчал, внимательно осмотрев присутствующих. Все сидели, почуяв недоброе, затаив дыхание и вслушиваясь в каждое слово правителя. Отец набрал в грудь побольше воздуха, и громко произнёс:

– На нас надвигаются Версѐйские завоеватели!

Это был удар. Моё сердце бешено застучало, а кровь нервно стала пульсировать в голове. Я не могла поверить, судорожно вдохнув воздух. Версейские завоеватели – беспощадные убийцы с планет созвездия Версея. Они нападали на планеты, уничтожая всё их население, а иногда звёздные системы целиком. У них нет никаких законов, кроме одного – закона разрушения… Их очень много, их сложно сосчитать, они жестоки и безжалостны. Версейцы вели войны на окраине Вселенной, нападая на малоразвитые планеты, которые не имели отношения к Совету миров. Нас же они боялись, и держались в стороне. А сейчас весть об их приближении могла означать только одно – их страх исчез по непонятной пока причине…

Мои лихорадочные мысли прервал гомон, воцарившийся в зале. Никто не мог в это поверить. Страх читался на лицах всех, без исключения, ужас нового и неизведанного, несмотря на наши военные технологии. Если версейцы перестали нас бояться и осмелятся начать войну – у них есть нечто, придающее смелость.

Я машинально повернула голову к Моргиссу:

– Неужели это правда? – еле слышно прошептала я.

Но его лицо оставалось спокойным. На нём застыла равнодушная маска. Он повернулся, и злорадно улыбнувшись, произнёс:

– Боишься?

Я была в растерянности. Да, я боялась. Ещё с детства мне рассказывали обо всех злодеяниях версейцев. Я выросла с этим страхом, он был у меня в крови. Ведь ещё ни один народ не побеждал Версейских завоевателей, и даже Совет миров не хотел становиться на защиту других планет против этих убийц. Между нами был хрупкий мир, который сейчас оказался на грани разрушения.

– Да, мне страшно – честно призналась я – А ты не боишься?

Но он только расхохотался.

– Арелия, девочка моя, разве ты ещё не поняла? Я ничего не боюсь!

Моргисс внезапно поднял руку к моему лицу, и кончиками пальцев дотронулся до разгоряченной от волнения щеки. Я вздрогнула, дёрнувшись в сторону. Меня застал врасплох этот жест. Но причина была не только в холодных пальцах. Просто Моргисс намного лучше остальных тегравийцев способен от лёгкого касания увидеть отрывки прошлого. И за ту секунду прикосновения, мог увидеть то, что нельзя – мои воспоминания о Земле или Денисе.

Лицо Моргисса по-прежнему оставалось невозмутимым, лишь в глазах мелькнула недобрая искорка.

– Арелия – спокойно сказал он – Тебе надо беречь себя. Я понимаю, ты напугана, но к чему так вздрагивать от малейшего прикосновения? Меня же ты не боишься?

Его уравновешенный, вкрадчивый голос немного успокоил. Надеюсь, он не успел увидеть ничего лишнего. Я попыталась справиться с эмоциями, и тихо ответила:

– Конечно, нет. С чего тебя бояться? Ты же никогда не причинишь мне вреда.

В его чёрных глазах на долю секунды отразилась еле заметная грусть, хотя нет… Наверное, мне показалось. Он опять рассмеялся.

– Ну как я могу причинить вред дочери правителя? Я же не сошел с ума!

В это время отец, выждав определённую паузу, поднял руку вверх. В ту же секунду весь гомон голосов стих.

– Друзья мои, я прошу вас успокоиться. Мы все с ужасом думаем о последствиях, которые могут обрушиться на нас, но прошу, сохраняйте твёрдость и решимость – только это поможет спокойно решить, что делать дальше.

Собрание длилось ещё около получаса. Все были в растерянности, и никто не мог предложить ничего конкретного. Единственным правильным шагом было намерение собраться на Совете миров, и принимать решение вместе с представителями других звёздных систем. Ведь если Версейские завоеватели нападут, в опасности будут все двенадцать звёздных систем, входящие в состав Совета миров.

*******

Мне пришлось долго ждать, когда после собрания все начали расходиться. Я стояла в стороне, ожидая отца. Да, теперь просьба о Денисе могла вызвать самую непредсказуемую реакцию. В сложившейся ситуации мой поступок может быть воспринят более резко, чем я рассчитывала. Но Донрена всё не было, и я уже начала беспокоиться, что могу не успеть поговорить о землянине. Увидев, как в дверях появился Моргисс, я быстро отвернулась и сделала шаг назад, в надежде, что он меня не заметит. Но через несколько секунд поняла, что верила напрасно.

– А ты что, прячешься? – надменно спросил он – Или меня ждёшь?

Его высокомерие переходило всякие границы, ведь он прекрасно знал, что его ждать я точно не могла.

– Я жду отца. Мне надо с ним поговорить.

– О чём же?

Нет, это невыносимо! Но я не хотела сейчас ссориться, поэтому старалась ответить спокойно и сдержанно.

– Тебе не кажется, что это наши личные дела и разговоры? Или посвящать тебя в каждую беседу с отцом?

Но на Моргисса никак не повлияло это замечание, и он лишь пренебрежительно пожал плечами.

– Можно подумать есть тайны, о которых я могу не знать. Не думал, что у тебя такое мнение обо мне.

Я уже открыла рот, чтобы многое сказать о своём мнении на его счет, как увидела Донрена, и заносчивость Моргисса уже не имела никакого значения.

Быстро подойдя к отцу, я просила его пройти в сторону, подальше от любопытных глаз. Нас никто не должен услышать.

– Арелия – его голос казался уставшим и напряжённым – Теперь ты понимаешь, почему пришлось отозвать тебя из экспедиции? Такие дела творятся… Совет миров в отчаянье… У нас так мало времени… Всего неделя, может чуть больше… Даже страшно подумать, какая может начаться война. Мы не воевали уже несколько столетий, а теперь…

Он замолчал, печально опустив глаза. На его морщинистом лице происходила мучительная борьба между сомнениями и выбором. Я нежно обняла его, пытаясь успокоить.

– Всё будет хорошо. Я уверена, что Совет миров найдет выход, и наш мир будет сохранён.

Он слабо улыбнулся.

– Ты еще такой ребёнок. Не всё бывает хорошо и заканчивается благоприятно, даже если в это сильно верить… Ну скажи, как вы слетали?

Началось. Вот она – точка переломного момента. Я приготовилась, насколько было возможно.

– Нормально. Подготовлю отчет об экспедициях, и расскажу обо всём на Совете миров. Вот только… – я замолчала, собираясь с духом и призывая на помощь всё своё мужество – Только возникли небольшие проблемы… на Земле…

Донрен вопросительно посмотрел, ожидая объяснений. Я же решила выпалить всё сразу, не утаивая ничего. Вот момент, от которого будет зависеть жизнь Дениса и моя дальнейшая судьба. Только бы хватило сил.

– Там возникла ситуация… – нерешительно начала я – Был найден раненый землянин. Он умирал. Наверное, ты скажешь, что я поступила неправильно, нарушив инструкции Совета миров, но я решила ему помочь. На корабле удалось восстановить его сломанный позвоночник, но времени на полное выздоровление не хватило…В общем, он сейчас на моём корабле…

Я замолчала, сжавшись внутри, словно ожидая удара. Отец не отрывая глаз, смотрел на меня. На его лице не отражалось никаких эмоций, и это было хуже всего. Повисло напряжённое молчание. Стало так тихо, что удары моего сердца, казалось, громким эхом звучат в пространстве.

– Пожалуйста, пойми, я не могла бросить его умирать – тихо прошептала я – Позволь ему на время остаться.

И вновь молчание. Секунды сводили с ума от ожидания пугающей неизвестности. Только через минуту отец нарушил ледяную тишину.

– Ты понимаешь, что за этим может последовать? – серьёзно спросил он – И как отреагирует наш народ и Совет миров на это? Ты слишком легкомысленно поступила, Арелия.

– Отец, прошу, позволь спрятать его на некоторое время! Никто не узнает! А потом он вернётся на Землю! Обещаю!

– Нет – послышался полный решимости ответ. – Ему нельзя здесь оставаться. И ты знаешь, что с ним будет. Он отправится в Мерцающую зону.

Эти слова поразили, словно молния. Всё, на что я робко надеялась, рухнуло. Отчаянье захватило целиком, и чувство паники стало разрастаться тягучей паутиной. Нет, я не могла этого допустить. Так не должно быть, это неправильно! Сердце болезненно сжалось, и комок предательски подступил к горлу. Стало тяжело дышать, и впервые за долгие годы, горькие слёзы отчаянья появились на глазах.

– Отец! Умоляю тебя! Всего несколько дней помогут ему окрепнуть! Клянусь, он не побеспокоит нас!

Сквозь пелену, внезапно закрывшую мир, я заметила, что Донрен с жалостью и скрытым презрением смотрит на меня. Он не видел моих слёз с тех пор, как я была ребёнком. Их не видел никто. Никогда. А сейчас я стояла, беспомощно вытирая глаза, и было ужасно больно…и стыдно. Я понимала, что теперь многое может поменяться в его отношении ко мне. Ведь заплакать – значит показать слабость, недопустимую для тегравийцев, особенно для членов семьи правителя Тегравии.

Глава 6

Я пыталась успокоиться, но это плохо получалось. Когда же, через бесконечность, мне удалось взять себя в руки, отец нежно провёл рукой по мокрой щеке.

– Пять дней – всё, что могу обещать. Дальше придётся самой объяснять Совету миров, почему ты взяла землянина к нам. Скрывать от них правду мы не будем.

Я не могла поверить. Чувство радости, словно лавиной обрушилось, затмевая недавний стыд и боль.

– Спасибо! Я никогда не забуду твоей доброты!

Но он лишь сдержанно улыбнулся, поворачиваясь, чтобы уйти.

– Мне пора. Ещё много дел. Спрячь землянина до собрания Совета миров и пусть Юнития в этом поможет. Она умеет хранить секреты.

– Да отец, благодарю!

Он ушёл, скрывшись за дверью. Какое-то непонятное чувство затмевало радость того, что всё решилось благополучно. Нечто неприятное, тревожное и холодное сидело глубоко внутри и шептало – сегодня я сделала самую большую ошибку в жизни.

Через некоторое время я оказалась на корабле. Я спешила к Денису, чтобы обрадовать его и сообщить – самое страшное позади. Он сможет поправиться, а после вернуться на Землю, ну а я… Что же, моя участь сейчас не сильно волновала. До её решения было целых пять дней.

Денис радостно улыбнулся, едва я зашла. Ему было скучно лежать, уставившись в потолок.

– Думал, ты не захочешь возвращаться – шутя, сказал он – И даже ожидал кого-то другого, кто объявит, что я незаконный гость у вас.

Я грустно улыбнулась его наивности.

– Нет, объявлять никто бы не стал. Тебя просто могли отвезти в Мерцающую зону, чтобы ты провёл там свои последние дни.

– А что это за зона?

– Это… – мурашки пробежали по коже от воспоминаний – Наша тюрьма, выбраться из которой невозможно.

Денис молчал. Его весёлость сменилась удивлением, смешанным с волнением. Наверное, мой вид и интонация говорили о том, что дела могли обстоять гораздо хуже, чем он предполагал.

– Но теперь всё будет нормально – поспешно добавила я – Через три дня ты вернёшься на Землю, забудешь обо всём, и будешь жить счастливой жизнью.

На его лицо набежала грусть.

– Разве я смогу это забыть? Всё, что ты рассказывала? Забыть этот мир и тебя? Нет, такого никогда не случится!

– Обязательно забудешь. И этот мир, и меня, и нашу встречу. Только в отрывках сна будешь вспоминать маленькие фрагменты этих трёх дней, пытаясь разгадать, почему снится один и тот же неясный сон.

Я видела, какой болью отозвались в его сердце мои слова, и ощущала похожее чувство. Во мне росла странная привязанность к землянину, и очень хотелось, чтобы он остался жить на Тегравии. Но, увы, это невозможно.

– Нам пора – после долгой паузы произнесла я – На Тегравии сейчас наступит ночь, надо успеть добраться до моего дома. Тирея поможет спрятать тебя во время перелёта. И запомни, чтобы не случилось, ты не должен ни с кем разговаривать.

Денис покорно кивнул.

– Конечно. Как скажешь.

Небольшим усилием пришлось трансформировать кушетку, на которой лежал Денис, в передвижную кровать, чтобы облегчить транспортировку. Через десять минут Тирея подогнала к входу корабля передвижной куб. Пора.

Сердце учащённо стучало, а в мозгу проносились картины возможного разоблачения. Если бы сейчас кто-то посетил корабль – члены Лётного легиона, военные тегравийцы или Моргисс… Один посторонний взгляд мог вызвать необратимые последствия для всех. Страшно даже думать об этом.

Показалось, что прошла вечность, прежде чем мы добрались до куба. И только когда он, оторвавшись от поверхности планеты, полетел – я почувствовала облегчение.

Мы не произнесли ни звука. Каждый из нас думал о своём, не решаясь нарушить молчание. Куб летел около пятнадцати минут, и за это время мы не проронили ни слова.

– Прилетели – шепнула Тирея, когда куб стал снижаться.

Мы с сестрой жили отдельно от отца. Наверное, именно поэтому придётся взять Юнитию в помощницы. Как старшая сестра я несла полную ответственность за всё, что происходило в доме, поэтому в случае открытия обмана, буду единственным человеком, который за него ответит.

В доме, кроме Юнитии находилось двое охранников, но их сейчас не было. Сестра быстро бежала к нам, заметив снижение куба.

– Ну, наконец-то! – не сдерживая детского любопытства, воскликнула она, а в её больших тёмно-синих глазах светилось волнение – Я заждалась вас!

Сомнений не оставалось – она всё знала. Поэтому и охранников не было – лишние свидетели не нужны. Когда мы выкатили кушетку, на которой лежал Денис, сестра с нескрываемым удивлением стала его разглядывать.

– А это точно землянин? С виду обычный тегравиец.

Денис улыбнулся, но не проронил ни слова, как я просила.

– Всё в порядке, это моя сестра. Она будет нам помогать.

– Юнития – произнесла та, поклонившись Денису, как важному гостю.

– А я Денис, и точно землянин – улыбнулся он в ответ.

Медлить не стоило. Мы с Тиреей быстро покатили кушетку в дом, чтобы никакие свидетели не увидели происходящего. Уже совсем стемнело. Ночь на планете наступала быстро и длилась 13 часов, остальные 30 часов продолжался тегравийский день.

Когда мы завезли Дениса в отдельную комнату, я резко скомандовала:

– Свет!

Стало ярко и светло. Землянин удивлённо осматривался вокруг. Наверное, на их планете было по-другому. Мне всегда казалось, что это самая удобная комната из всех в доме – поэтому она была для гостей, которые иногда оставались ночевать.

– Удивлён?

– Да! Я таких комнат раньше не видел.

– У вас на Земле разве не такие? – с интересом спросила Юнития.

– Нет, совсем не такие. У нас в основном с четырьмя углами, но чтобы с двенадцатью… Я таких никогда не встречал.

– У нас и с восемнадцатью бывают – гордо сообщила сестра – Только не часто.

– Что со стенами?

– А что с ними? Обычные живые стены – сейчас их везде используют.

– Живые?

– Ну да.

Денис замолчал. Он не мог понять, что это значит. Я посмотрела на стены. Действительно, обычные. В комнате они были светло-зелёного цвета, хотя перед моим отъездом казались оранжевыми. Всё дело в микроорганизмах, которые наносились на поверхность и жили на ней, выделяя в воздух дополнительный кислород. Они могли несколько раз в день менять свою окраску – отчего цвет стены становился другой. Более того, создавалось впечатление, что стена слегка колышется, словно небольшая рябь на воде от лёгкого ветра.

– Это мелкие организмы создают такой эффект – ответила я – Поэтому стены называют живыми. Ну ладно. Юнития, принеси гостю поесть. Ему надо отдыхать и набираться сил.

Сестра вышла, а за ней и Тирея. Она чувствовала себя невероятно измотанной за последнее время. Конечно, отдых нам всем необходим.

Мы с Денисом остались вдвоём. Захотелось так много ему рассказать, особенно то, что чрезвычайно тревожило. Сказать о Версейских завоевателях, о том, что возможно, наша планета живёт последние месяцы. Странно, но очень хотелось, чтобы он успокоил меня и подбодрил. Хотя я понимала – он всего лишь человек с планеты Земля, которому нет дела до Тегравии. Он через три дня вернётся домой, навсегда забыв о моём существовании…

– Я дам лекарство, которое поможет крепко проспать до утра. Завтра ты уже сможешь сидеть, а к концу дня, возможно, ходить.

– Немного сбился со времени. Завтра – это через сколько часов?

Ну да. Совсем забыла сказать об этом.

– Тегравийские сутки длятся 43 часа. Из них 13 часов ночь, остальное – день. Так что здесь, времени на выздоровление тебе понадобится чуть меньше.

На лицо Дениса набежала тень. Он задумался, о чём-то напряженно размышляя.

– Скажи – сказал он после небольшой паузы – Ты сильно рискуешь, что взяла меня с собой?

Он пристально смотрел мне в глаза. Такой пронзительный взгляд голубых глаз… Стало немного неловко, и я опустила голову, не зная, что ответить. Если бы он только знал, как сильно я рисковала… Мои мысли пытались найти подходящий ответ, но я ничего не могла придумать.

И когда на пороге появилась Юнития, я была ужасно рада, что она избавит меня от необходимости лгать. В её руках был поднос с едой, который она заботливо поставила на стол.

– Я принесла землянину поесть. Ему можно садиться?

– Нет, до утра нельзя.

Я подошла к столу, достав оттуда капсулу со снотворным. Оно поможет Денису выспаться и расслабиться после событий, таких необычных для его жизни.

– Проглоти до еды – протянула я лекарство – Это снотворное.

Денис послушно взял капсулу, рассматривая со всех сторон. Как странно видеть, что наши обычные вещи вызывают у него такой интерес. Впрочем, это вполне понятно, ведь на Земле многое не так.

В повисшей тишине раздался громкий звук, от которого я невольно вздрогнула, а рука ощутила вибрацию в районе запястья. Датчик связи включился и показал лицо того, кто меня вызывал. Я вздрогнула ещё больше – это был Моргисс. Быстро отойдя в другую часть комнаты, чтобы он ничего не увидел, я включила связь.

– Добрый вечер, Арелия – его голос был мягкий и подозрительно ласковый – Что делаешь?

– Ты вызвал меня, чтобы поинтересоваться, как я провожу время?

– Ну, в какой-то степени да. А что, не могу спросить, как ты проводишь вечер? Или ты не одна?

Его глаза сузились, и он стал пристально всматриваться вокруг, насколько позволял радиус действия прибора связи. Меня начали раздражать его вопросы, и было очень тяжело отвечать спокойно.

– Послушай, Моргисс, а тебе не кажется, что это не совсем приличный вопрос? Или я не могу быть не одна? А может, у тебя надо спросить разрешение, если я захочу побыть с кем-то?

На секунду в его глазах вспыхнула такая ярость, что его передёрнуло от встречного вопроса. Хотя, возможно, мне только показалось. Тем не менее, ещё через секунду на его лице уже читалось полное равнодушие и даже скука.

– Ну что ты – совершенно спокойно, растягивая слова, произнёс он – Зачем у меня об этом спрашивать? Ты взрослый человек, а я уже давно не твой старший друг, ведь так?

– Может, наконец, скажешь, что хочешь? – моего спокойствия оставалось всё меньше.

– Отец ждёт тебя в своём доме. У тебя десять минут, чтобы долететь.

Экран датчика погас, а я стояла, окончательно разозлившись на этого негодяя. Вместе того, чтобы сразу сказать о главном, я потеряла кучу времени, выслушивая его, а теперь должна торопиться. Я резко повернулась к сестре.

– Юнития, помоги Денису поесть. Мне надо срочно лететь к отцу. Не знаю, когда вернусь. Следи за землянином, ему сейчас очень нужна твоя помощь.

– Конечно, не волнуйся, я позабочусь о нём – лучезарно улыбаясь, заверила сестра.

Денис пристально смотрел на меня, и я понимала, что он слышал весь разговор с Моргиссом.

– Этот парень, похоже, тебя ревнует – тихо и настороженно сказал он – Такой настойчивый.

Меня словно током ударило от этих слов

– Что? Моргисс ревнует? Нет, это совершенно исключено! Он ненавидит меня, и просто не пропускает момента позлить.

– Нет, это не так – Денис был серьёзен, как никогда – Можешь мне поверить.

У меня совсем не было времени спорить. Но то, что он заблуждается – очевидно! Окинув последний раз взглядом сестру и землянина, я быстро вышла прочь.