Илья постоял, разглядывая дверь: идти туда все так же не хотелось. Глупо, конечно, скорее всего, какая-нибудь очередная ерунда или путаница в документах: например, нашли какую-нибудь непогашенную задолженность отца или, наоборот, совершенно случайно обнаружили незакрытый счет его матери. Второе было бы неплохо, но первое более вероятно, и придется поднимать счета, проверять, доказывать, что у них все оплачено…

Дверь бесшумно отъехала в сторону. Торчать на улице было как-то совсем смешно. Лучше побыстрее разобраться с вопросом и вернуться домой. Илья вошел, сделал пару шагов по коридору и замер, споткнувшись. Тут вывеска была.

– Вы к кому?

«Служба Безопасности. Аналитический отдел». Илья с трудом оторвал взгляд от надписи и повернулся. Охранник был в черной форме, с вышитым на кармане рубашки логотипом СБ.

– Не знаю. Вызвали.

– Документы.

Илья повторно прижал комм к сканеру, надеясь, что он напутал с адресом и зашел в другую дверь.

– Второй этаж. Десятый кабинет. Рюкзак оставьте на стойке хранения.

Ошибки не было, но что нужно безопасникам от рядового чистильщика? Илья сглотнул и двинулся в указанном направлении, стараясь задавить панику в зародыше. Если бы его собирались арестовать, пришли бы сами, а не вызывали. Да и вообще, найти кого-то законопослушнее было сложно.

В кабинете его действительно ждали.

– Господин Астахов? Проходите, присаживайтесь.

Илья молча опустился на указанный стул, рассматривая присутствующих. За простым офисным столом сидел седой полковник с довольно резкими, грубыми чертами лица и характерно приплюснутым носом. Видимо, не всегда в кабинете работал. Прищуренные глаза и изучающий взгляд симпатии к их обладателю не добавляли.

Чуть дальше в кресле расположилась девушка в такой же, как у полковника форме, только с нашивками лейтенанта. Темные с пепельными прядями волосы были коротко подстрижены: шея и уши открыты, на лбу рваная челка. Узкое, с высокими скулами лицо и серые глаза. Темные и холодные, как недружелюбный океан. Взгляд – такой же цепкий, как у начальника. Можно было бы назвать её симпатичной, если бы не едва заметная презрительная усмешка на пухлых губах. Илья отвел взгляд, мысленно скривившись: никогда не любил высокомерных девиц.

– Сидельников Борис Евгеньевич, – представился полковник и повернулся к девушке. – Роксана Эндерсен.

Илья кивнул, не очень понимая, что ему делать со столь ценной информацией.

– Кофе? Чай?

Ни того, ни другого не хотелось, но Илья, чувствуя, как предательски подрагивают пальцы, согласился на кофе. Хоть будет чем руки занять.

Поднявшаяся из кресла девушка оказалась еще и высокой. Сам Илья, со своими метр восемьдесят пять, привык, что девушки заканчиваются в лучшем случае в районе носа, а чаще – подбородка, но лейтенант уступала ему максимум сантиметра три – четыре, не больше. Серьезный многозарядный тазер на поясе, с точки зрения Ильи, шарма ей тоже не добавлял.

Лейтенант, не проронив ни слова, поставила на стол чашку и круглую сахарницу с бурыми кубиками. Полковник, дождавшись пока Илья размешает сахар и сделает первый глоток, негромко произнес:

– Мы хотим предложить вам работу, господин Астахов.

Илья, чуть не подавившись от неожиданности, осторожно вернул чашку на стол и напряженно выпрямился.

– Спасибо, нет. Я могу идти?

– Вы даже не узнаете, что за работа?

– Мне не интересно.

Полковник побарабанил пальцами по столу и небрежно добавил:

– Тысяча кредитов.

Илье захотелось постучать себя по уху, чтоб услышанная цифра улеглась и дала себя осмыслить. Он зарабатывал в месяц чуть больше семидесяти кредитов – этого хватало на жизнь и оставалось немного на пиво. Тысяча позволяла оплатить Женькин колледж и снять на первое время квартиру в Верхнем Городе.

– Мне надо кого-то убить?

– Всего лишь достать небольшой груз со дна, – улыбнулся полковник.

Презрительная усмешка на губах лейтенанта стала заметнее.

– У вас нет своих дайверов? – удивился Илья, решив не обращать внимания на неприятную девицу. – Я-то вам зачем?

– Нет, – развел руками полковник. – Откуда? Мы занимаемся внутренней безопасностью.

Илья кивнул. Это понятно, внешних врагов у Города не было. Вряд ли кто-то из соседей мог создать боевой флот, оснастив его нормальным вооружением. Да и не было в атаке никакого смысла: кому нужен разрушенный город?

– Тем более что груз надо достать не просто со дна. Там затонувший корабль, а у вас как раз есть опыт работы в ограниченном пространстве.

– Целый корабль? И на какой глубине?

– Почти четыре тысячи.

– Сколько? – выдохнул Илья. – Нет, на такой глубине не работаю. Поищите другого.

– Илья, это очень важно для Города…

Полковник говорил мягко, почти ласково, как с неразумным ребенком, и Илья потянулся за недопитым кофе. Слушать про собственный долг перед Городом не хотелось – он ни у кого ничего не занимал. И рисковать ради красивых лозунгов не собирался. Хотя дело было даже не в риске: предложи ему это кто-нибудь другой, да хоть те же охотники, он бы и на четыре с половиной тысячи спустился. Даже за половину суммы. Но с падальщиками он работать не будет. Никогда.

– Илья, вы слушаете меня?

– Конечно, – серьезно согласился Илья. – Безопасность Города превыше всего! Жаль, что мне не хватает квалификации. Выберите другого героя.

Заставить они его не смогут, если только силой потащат. Правда, тогда и на глубине придется приставить к нему двух вооруженных охранников, которых у полковника не было. Илья спокойно допил кофе и вернул пустую кружку на стол. Жалко, смену пропустил, интересно, вычтут из зарплаты или нет?

– Илья, а вас устраивает ваша работа?

– А чем плоха моя работа? – Илья преданно уставился на полковника. – Мы все работаем на благо Города!

– Похвально… Но мне казалось, вы подавали заявку в гильдию охотников? Я мог бы посодействовать.

– Обойдусь, – отрезал Илья. – Я могу быть свободен?

– Может, вам надо время подумать? Пара дней у нас есть.

Подумать Илья тоже отказался.

– Ну что ж… – Полковник отодвинул в сторону бумаги и что-то быстро набрал на вирт-клавиатуре, будто марш на столе отбарабанил. – Не очень люблю такие методы, но вы не оставляете мне выбора.

На развернувшемся экране была незнакомая улица и, судя по вывеске, администрация одного из нижних секторов. С полминуты ничего не происходило, и Илья уже хотел поинтересоваться – а куда смотреть-то? Но только он открыл рот, как в поле зрения камеры попала группа подростков. Илья прищурился, пытаясь понять, что с ними не так. Понял. Лица у всех были закрыты цветными платками, волосы спрятаны в капюшоны, и стояли они так, что сразу становилось ясно, что дети не гулять вышли.

Крайний из группы вдруг размахнулся, и в дверь с гулким хлопком врезалась банка с краской. Остальные, словно по команде, тоже метнули банки, и по стенам здания потекли цветные полосы. Следующей мишенью стал припаркованный у тротуара кар – детишки резвились. Один подскочил к стене и быстро нарисовал зеленый полукруг, заляпывая краской прикрепленную табличку. Другой бросился к камере, размахнулся… и изображение остановилось. Илья замер, завороженно рассматривая картинку. С экрана на него смотрели карие, обрамленные густыми ресницами глаза. Так похожие на его собственные.

– Мне кажется, ваша сестра не очень хорошо понимает, как работает программа распознавания лиц. Вам показать результаты анализа?

– Это монтаж, – выдохнул Илья, отстраненно удивившись тому, какой хриплый у него голос.

– Ну что вы, – усмехнулся полковник. – Хотя можете потребовать экспертизу, ваше право.

Илья промолчал.

– Конечно, преступление несерьезное, шалость, можно обойтись и вынесенным предупреждением… Хотя испорчена собственность Города, повреждена стена, пришлось восстанавливать камеры с водорослями… Лейтенант, напомните мне, что предусмотрено по этой статье?

– До трех лет исправительных работ, – невозмутимо откликнулась Эндерсен.

– Она ребенок! – Илья даже не повернулся в сторону лейтенанта, продолжая смотреть на экран. – Вы не можете!

– Решать суду. Пятнадцать лет – это возраст полной ответственности, так что…

В горле пересохло, и Илья пожалел, что допил кофе. Сейчас оно было бы совсем нелишним. Что такое исправительные работы, он знал. Дальние фермы, работа по пояс в холодной воде и влажные, плохо отапливаемые бараки – искупление вины во имя Города! Иногда люди оттуда возвращались, отработав положенное: худые, со скрюченными артритными руками, бесконечно бьющим кашлем и потухшими глазами. В том, что сидящий напротив человек добьется максимального наказания в случае его, Ильи, отказа сотрудничать, сомнений не было.

– Все еще можно исправить. Дело будет закрыто, а на заработанные деньги вы сможете отправить сестру учиться. Она же талантливая девочка.

– Удачно у вас запись оказалась… – протянул Илья, пытаясь зачем-то выиграть пару минут. – Вовремя.

– Случайность, – пожал плечами полковник. – Я искал данные на вас, и тут в базе появилось новое дело с вашей фамилией. Успел забрать до того, как его передали в исполнительную службу, так что пока оно у меня. Решайте, Илья. Я все еще готов вам заплатить.

– И какие гарантии?

– Вам придется поверить мне на слово.

Поверить слову безопасника – глупее придумать было сложно, но, похоже, выбора ему просто не оставили. Ощущение выкрученных рук было настолько сильным, что даже плечи заломило.

– Мы можем перечислить аванс, если так вам будет спокойнее.

– А если я не справлюсь и не смогу вытащить?

– Если вы погибнете, то я буду считать ваши обязательства выполненными, – успокоил полковник. – Ваша сестра получит всю сумму.

Илья криво усмехнулся. Значит, умри или достань, других вариантов нет. Веселенькое дельце.

– Я могу посмотреть оборудование, с которым мне придется работать? Мое снаряжение на такую глубину не рассчитано.

– Конечно, лейтенант вам все покажет. Кстати, лейтенант Эндерсен пойдет с вами, и командует операцией тоже она. Все ее приказы обязательны к исполнению.

Испортить бочку дегтя дополнительной ложкой было сложно. Илья молча проглотил радостную новость, что командует им теперь эта дылда. Пусть хоть всем отделом с ним тащатся – он просто достанет груз и постарается их забыть.

– Детали операции вам тоже расскажет лейтенант Эндерсен… и если у вас больше нет вопросов – не задерживаю.

Илья поднялся, но у двери притормозил и обернулся.

– Почему именно я?

– Ваше начальство считает вас лучшим, – улыбнулся полковник. – Но если вы не справитесь, то у нас есть еще пара кандидатов.

Из кабинета вышли вдвоем. Илья чуть посторонился, пропуская лейтенанта вперед, и двинулся следом, упрямо наклонив голову.

На улицу они выходить не стали, Илья только забрал свой рюкзак и, повинуясь нетерпеливому взмаху руки, свернул в указанный коридор. Стройный ряд безликих серых дверей вызывал отвращение, и поделать с этим Илья ничего не мог. За этими дверьми работали люди, для которых человеческая жизнь ничего не значила. Безопасность Города превыше всего, а сколько смертей обеспечат ее – неважно. Не их смертей, чужих. Они выкручивали человеческие судьбы, как мокрое белье, ломали людей и выбрасывали оставшееся на помойку.

– Сюда. – Лейтенант свернула за угол и остановилась перед тяжелыми, кажется бронированными, дверями.

Илья дождался, пока створка отползет в сторону, и шагнул в темный проем. Тут же с тихим щелчком включились световые панели, и стало видно, что это гараж.

Лейтенант ловко обогнула черно-белый электробус и двинулась к небольшому двухместному кару. Илья остановился, разглядывая знакомую эмблему на дверце электромобиля: на чёрном фоне из-за Города выплывала распахнувшая пасть серебристая акула, то ли собираясь сожрать всех врагов, то ли угрожая сомкнуть челюсти на стенах самого Города.

Говорили, что изначально всемогущая СБ была всего лишь частной охранной фирмой, организованной двумя приятелями – отставными сотрудниками каких-то спецслужб. И основной задачей фирмы было охранять грузовые субмарины, склады, да иногда тупить с важным видом на входе в офисы. Но после Катастрофы серебристая акула вдруг вынырнула из темных складских ангаров, умудрившись не только разобраться с беспорядками на улицах, но и полностью подмять под себя полицию, получив место в Совете Города.

За семьдесят лет изменилось многое. Маленькая фирма разрослась до чудовища гигантского размера с непомерным аппетитом. Под контроль СБ попало все, начиная от генетического контроля и заканчивая торговлей с соседями. Единственное, что осталось неизменным: вычурная, пошлая эмблема, преследующая только одну цель – устрашение.

Илья сел на пассажирское кресло, втайне надеясь, что на этом этаже никого из знакомых он не встретит. Внизу сильно не любили тех, кто сотрудничал с падальщиками, а дополнительные неприятности ему были ни к чему: имеющихся и так достаточно.

– Офицер, как мне к вам обращаться? – вежливо поинтересовался Илья, дождавшись, пока кар вырулит из гаража. – Госпожа лейтенант?

Четырехкилометровых впадин рядом с Городом не было, а значит, им придется долго терпеть друг друга. Не то чтобы Илье было важно отношение сидящей рядом девушки, просто глубина не прощает ошибок. Работающий в двойке должен понимать напарника с полвздоха, чувствовать, как самого себя, иначе ничего хорошего не выйдет. Понятно, что сработаться с госпожой Эндерсен он не успеет, но можно хотя бы попробовать перевести отношения в нейтральные и не идти на глубину с врагом. А то он сейчас под ее взглядом ледяной коркой покроется. Хотя, может, она просто суперкарго и ему повезет с другим напарником?

– Ты гражданский… – протянула лейтенант таким тоном, что Илья физически почувствовал, как на лоб шлепнулось клеймо «недочеловек». – Зови Рокси. Или по фамилии. Роксана – не люблю.

Илья кивнул – имя ей подходило. Резкое, злое и вызывающее желание держаться от его хозяйки подальше.

– На сколько дней… командировка?

– Если все пойдет штатно, дней десять.

– Когда выходим?

– Можем завтра с утра, но, если тебе надо время на подготовку, пара дней погоду не сделают.

Илья задумался. Времени много не надо, если у них все в порядке со снаряжением – лишь забежать на работу отпуск оформить. А оттягивать неприятное – только себя накручивать, чем быстрее разберется, тем лучше.

Кар, закончив петлять по узким улочкам, затормозил напротив шлюзовых ворот. В закрытый ангар их пропустили без лишних вопросов.

– Пиранья? – недоверчиво выдохнул Илья, остановившись перед зависшей на антиграв-подушке субмариной. – Правда, что ли?

Как любой нормальный мальчишка, в детстве он прочитал про подводные лодки все, что было в городской сети. А сколько часов было убито на вирт-симуляторах, где можно представить себя отважным героем, бороздящим бескрайние просторы мирового океана, не сосчитать. На десятилетие родители сделали ему королевский подарок, арендовав на целый день прогулочную субмарину, а отец даже пустил за пульт управления. Здорово они тогда покатались.

Но «Пиранью» он раньше так близко не видел – в их гильдии лодочки были поскромнее, просто рабочие лошадки. Эта была красоткой. Очень миниатюрной красоткой: три метра шириной, не считая «крылья», и четырнадцать длиной, из которых треть приходилась на технический и шлюзовой отсеки. Субмарина относилась к сверхмалым подводным лодкам специального назначения, и изначально проектировалась как диверсионная машина, способная перевозить боевых пловцов и подбираться почти вплотную к берегу. Отсюда и «зубастое» название, хотя внешне лодка больше напоминала миролюбивую китовую акулу с ее приплюснутым широким носом и растопыренными боковыми плавниками, чем хищную рыбку. На свой древний, второй половины двадцатого века, прототип она тоже не была похожа: тот был в три раза больше и в сто раз неуклюжей.

«Пиранья» могла разгоняться до шестидесяти пяти узлов и находиться в автономном плавании до месяца. Собственные системы генерации кислорода, очистки воздуха и опреснения воды. Юркая и быстрая – мечта, а не лодка. Не зря охотники ее тоже любят… Хотя они все-таки предпочитают лодки побольше и повместительнее, «Тимеры» или «Тритоны», например. Эта уж совсем какая-то маленькая мечта, похоже, двухместная.

Модификация субмарины была научно-исследовательская: никакого вооружения, зато носовая палуба почти полностью открытая, и в огромный скошенный иллюминатор было видно кресло и пульт управления.

Люк сверху распахнулся, и из недр лодки вышел человек, шустро спустился по лестнице, закрепленной на белоснежном, с серебряной сеткой антиграва корпусе, спрыгнул на пол. Одет он был в такую же черную форму, что и Рокси, только на плече было нашита не одна планка, а две. Еще один падальщик.

– Капитан. – Рокси бросила руку вверх, на секунду прижав два пальца ко лбу, и тут же уронила ее обратно.

– Привет, Эндерсен. Когда выходите?

– Снаряжение хочет посмотреть.

Капитан повернулся и окинул Илью оценивающим взглядом: судя по тому, как скривились губы, оценка вышла так себе. Ниже среднего. Илья отзеркалил взгляд, но к чему придраться, не нашел. Стоящий напротив блондин был идеальным солдатом: здоровый, накачанный и влитый в мундир, как молоко в стакан. Выступающий вперед подбородок капитана радовал своей правильной геометрией, напоминая квадрат, а в голубых глазах не было даже тени мысли. Можно сразу на обложку брошюры «Враг не пройдет! СБ на страже безопасности Города!» помещать. Где их только таких штампуют… Вот так же, ухмыляясь, шею свернет, перешагнет через тело и дальше пойдет. Капитан отбросил в угол какую-то тряпку (пыль он там, что ли, вытирал?) и, кивнув Рокси, направился к выходу из ангара.

Илья снова посмотрел на лодку. Или все-таки четырехместная? Двигатели и системы жизнеобеспечения у нее в «крыльях», и если убрать технический отсек, то вполне можно еще каюту воткнуть.

– А сколько человек в экипаже?

– Мы с тобой, – сообщила Рокси. – Что-то не так?

– Все так, – поскучнел Илья.

– Тогда шевели задницей, хватит тупить.

Илья мрачно посмотрел на лестницу и попытался себя убедить, что с любым напарником можно сработаться. И вообще это всего на десять дней. Вышло не очень.

Внутри субмарина была даже лучше, чем снаружи – вот что значит для ученых делали, а не для вояк. Стены и потолок были обшиты светло-желтым пластиком, темный пол мягко пружинил под ногами, гася лишние звуки. Илья сунулся в ближайшую каюту: за беззвучно уползшей в стену дверью был камбуз. В углу притулился темный стол и две табуретки под ним, у правой стены – высокий холодильник, раковина и варочная поверхность. Даже иллюминатор с ярко-желтой шторкой имелся. Неплохо. На одном из шкафов был нарисован красный крест, а под ним – перекрещенные отвертки. Судя по всему, камбуз одновременно был и медотсеком, и каптеркой.

– Иди сюда, – позвала Рокси откуда-то из недр субмарины. – Чего застрял?

Пришлось прекратить любоваться интерьером и двинуться в указанном направлении. Хвостовая часть была попроще – здесь работали, а не отдыхали. Воздух был не безвкусно-стерильным, а слегка горьковатым, с примесью запаха смазки и резины. Пол наискосок пересекали глубокие царапины, словно по нему тащили что-то тяжелое и колючее. Вдоль стены стоял пустой стеллаж. Скорее всего, раньше там хранили оборудование, но сейчас на нижней полке лежало два одинаковых пластиковых баула, а на самой верхней – ящики с мембранными модулями для жабр. Илья подошел и дернул на себя крайний баул.

Вытащенный из сумки гидрокостюм был куда солиднее его собственного: толще, с титановым напылением и усиленный защитными пластинами. И антиграв необычный: не тонкие нити, а отдельные чешуйки. Это хорошо, незамкнутый контур сложнее повредить. Илья покрутил в руках комбинезон и, подумав, стянул футболку и джинсы. Гидра, конечно, хороша, но если не подойдёт, работать будет невозможно.

Гидрокостюм сел как влитой: то ли безопасники угадали с размером, то ли были уверены, что заставят работать и подготовились. Скорее второе. Илья легко достал пол ладонями, сложившись почти пополам, а потом опустился на корточки и завел руки за голову. Рокси стояла молча, никак не комментирую его действия.

– Ты свой мерила? – поинтересовался Илья, стараясь, чтобы в голосе не звучала откровенная неприязнь. – Или ты в нем уже работала?

– Он моего размера.