Глава 3

Санкт-Петербург

Аня проявила характер и отказалась ехать на машине Ильи. Около полуночи она села в поезд «Красная стрела», который отправлялся с Ленинградского вокзала.

В вагоне девушка дремала под шум колес, проваливаясь в сон, где видела себя рядом с Ильей. Они в обнимку гуляли по набережной Невы, по романтическим берегам Мойки… и целовались на холодном весеннем ветру. В темной воде отражались бледные фасады дворцов. На чугунном кружеве оград каплями оседал туман. От реки тянуло сыростью и запахом тины. Потом Илья приводил Аню в гостиничный номер, обставленный по моде позапрошлого века, и они предавались безудержной страсти…

Просыпаясь, Аня в первый момент не понимала, что сидит в поезде. За окнами в кромешной тьме мелькали огни. Косой дождь бил в стекло.

«Стрела» прибыла в Питер рано утром. Над городом висела седая мгла, моросило. С лотков продавались привозные тюльпаны и букетики фиалок. Продавщицы курили, пили кофе из бумажных стаканчиков, лениво зазывая покупателей. Будь здесь Илья, то непременно подарил бы ей цветы…

– Черт с ним! – вырвалось у Ани. – Обойдусь! Пусть своей Ирине покупает!

Она шагала по мокрому перрону к метро, представляя, как эта сладкая парочка наслаждается ездой в машине, и умирала от ревности. Проклятая гордость! Надо было наступить ей на горло и не отказываться от приглашения. Сейчас бы ехала в джипе, а не топала пешком с тяжелой сумкой.

«Дурой была, дурой и осталась! – сокрушалась Аня. – Дядя прав, что у меня нет шансов на выгодное замужество. Такие вороны, как я, всегда выпускают изо рта кусок сыра, посланный богом!»

– Тебе куда, красавица? – тронул ее за локоть мужчина кавказской внешности в джинсах и кожаной куртке. – Могу подвезти.

– На Васильевский остров.

– Мигом домчу! – расплылся он в белозубой улыбке.

– Я лучше на метро, – отнекивалась девушка, прикидывая, сколько сдерет с нее чернявый таксист.

– Недорого возьму, – не отставал тот. – Не бойся, красавица! Я не жмот.

– Хорошо. Только предупреждаю, у меня денег в обрез.

– Ладно, ладно… идем. Сумка тяжелая? Давай, помогу.

– Я сама донесу, – испуганно шарахнулась Аня.

Не хватало, чтобы у нее вещи украли! Тогда дядя ее засмеет… не говоря уж об Илье. Не успела выйти из поезда, как ее обчистили. Растяпа!

– Почему плохо о людях думаешь? – обиделся таксист. – Я на вора похож, да?

– Нет, – смутилась она, но сумку из рук не выпустила.

– Ну, как хочешь…

Вокруг сновали пассажиры, носильщики, женщины катили чемоданы на колесиках. Внезапно в толпе мелькнул одетый в черное человек небольшого роста, зыркнул на Аню глазами-угольями и… растворился. Ей показалось, или у него на спине – горб?

Она ахнула и остановилась, в ужасе оглядываясь. Таксист потянул ее за рукав.

– В чем дело, красавица? Время не ждет. Мы едем или нет? Вон моя машина.

Аня решила не экономить дядины деньги. В конце концов, она не по своей воле сюда притащилась. И не собирается толкаться в метро, вместо того, чтобы из окна автомобиля любоваться городом на Неве.

– Уговорили, – кивнула она.

Горбун как в воду канул. Аня озиралась по сторонам, но всюду натыкалась на мужчин обычного вида и нормального телосложения. Она с облегчением перевела дух и уселась на переднее сиденье машины.

– Тебя кто-то должен был встретить? – спросил таксист. – Что, не пришел?

– Да нет. Просто… знакомого в толпе увидела. Обозналась.

Авто тронулось и выехало со стоянки. В салоне пахло хвойной отдушкой и парами спирта. Наверное, до нее в такси ехала пьяная компания.

– Ты в Питере раньше бывала? Или первый раз?

– На экскурсию приезжала, – ответила девушка. – Когда в школе училась и после, по туристическим путевкам на несколько дней.

– За пару дней Питер не посмотришь! Тут надо хотя бы месяц прожить, чтобы музеи обойти… А какие тут парки, загородные усадьбы! Сказочный город!

– Ага, знаю. Блеск и нищета, – вздохнула Аня. – Мне ближе второе.

– Бандитский Петербург? – хохотнул водитель. – Трущобы, малины, подпольные бордели? Ой, прости, не хотел, – спохватился он. – Это не для твоих нежных ушек…

Таксист балагурил, сыпал шуточками, пытаясь развеселить Аню. Но у нее испортилось настроение из-за горбатого человека, который ей почудился. Это не к добру. Ох, не к добру!..

* * *

– В какой гостинице остановимся? – осведомился Илья, глядя на уставшую после дороги спутницу.

– Сам выбирай.

Нежданно-негаданно сложилась эта совместная с Ириной поездка. Илья и помыслить не мог, что она согласится посетить Питер. Причем на его машине. С ней ничего наперед предугадать нельзя. Теперь он пытался понять, что у нее на уме. Она, вероятно, умирала от скуки, если приняла его предложение.

«Неужели, моя встреча с Аней ее задела? – поразился Илья. – Значит, я ей не безразличен!»

– Мы в одном номере поселимся?

– С чего ты взял? – приподняла брови Ирина. – В разных, конечно.

– А я подумал…

– Ты уже внес меня в список своих побед? – усмехнулась она. – Не рановато ли?

– Извини, я не то хотел сказать…

Ирина молча набрала в смартфоне перечень гостиниц.

– Тебя какая часть города интересует?

– Я пока не определился.

– Ну, твой сюжет где развивается?

– Нет еще сюжета! – раздраженно признался Илья. – Ту идею, что была, я забраковал. А новую не нащупал. Надеюсь на месте поймать вдохновение. Должен же этот город расшевелить меня, разбудить мою Музу?

– Тогда надо выбирать особый район. С призраками!

– Где-нибудь на Обводном канале? Нет уж, уволь.

– Лиговка не подойдет?

– Про Лиговку, как тебе известно, уже сняли криминальный сериал.

Ирина углубилась в изучение гостиниц средней руки. Шикарные отели в центре не вписываются в тему, да и не по карману придутся Илье. За себя она готова заплатить сама, если он не будет возражать. Впрочем, выбрасывать деньги на ветер не в ее правилах. Коля бы не одобрил…

Воспоминание о муже кольнуло ее в сердце, глаза повлажнели. Не хватало ей расплакаться!

Илья как почувствовал. Притормозил у тротуара, повернулся к Ирине и взял ее за руку. Она не выразила недовольства, но и не поощряла его к дальнейшим шагам.

– Спасибо, что согласилась помочь мне, – мягко произнес он. – Одна голова хорошо, а две лучше.

Она улыбнулась, сдерживая слезы. Будучи не свободной от прежней любви, Ирина испытывала тягу к этому красивому мужчине, авантюристу по натуре, как и ее покойный супруг. Она запуталась в своих ощущениях, склонностях и с ужасом осознала, что от прикосновения Ильи… в ней просыпается страсть.

– Давай поищем жилье на Васильевском острове, – вырвалось у нее.

– Почему именно там?

– Когда-то Коля рассказывал мне одну историю…

– Коля! – с кривой улыбкой повторил Илья. – Ты опять о нем? Мы можем обойтись без него хотя бы сейчас? Пусть мертвые спят в своих могилах и не мешают живым!

Он тут же пожалел о своих словах, но было поздно. Ирина сразу замкнулась, забрала руку и отвернулась в сторону. О, как она была хороша и в гневе, и в радости, и в печали! Ее русые волосы, собранные в пышный небрежный пучок, открывали длинную линию шеи, щеку и ухо. Мочку оттягивала золотая серьга с жемчужиной.

– Прости, ради бога, – взмолился Илья и не выдержал, воскликнул: – Долго он будет стоять между нами?

– Возможно, всегда, – сухо ответила она. – Тебя что-то не устраивает?

– Разве у меня есть выбор?

– Ах, да! Ты же фаталист! Рок, судьба и тому подобное!

– Не отрицаю.

– Жаль, что Аня с нами не поехала, – с вызовом молвила Ирина. – Кстати, что у тебя с ней?

– Ничего, – похолодел Илья, не смея сказать правду. – Чисто деловые отношения.

– Она так не считает.

– Это ее проблема! – разозлился он, как всякий человек, вынужденный лгать и понимающий, что его ложь раскусили. – Ане нужно в кино пробиваться, – зачем-то добавил он. – Годы идут, скоро она потеряет… – у него чуть не вырвалось «товарный вид», но он вовремя прикусил язык. – … квалификацию.

– Ну да. Я вот потеряла, – вздохнула Ирина, украдкой смахивая выступившие слезы. – Теперь мне одна дорога, в домохозяйки.

– Ты – не она!

– Это верно. Я старше, и к тому же вдова.

– Ладно, поехали на Васильевский остров, – принял решение Илья. – Что там твой муж рассказывал?..

* * *

Болтливый кавказец привез Аню по названному адресу и оставил у старинного трехэтажного дома с зеленоватым фасадом. Где-то тут, в одной из квартир проживает бывшая любовь дяди, Вера Карловна Радкевич.

Аня медленно направилась к парадному, поднялась по пологой лестнице на второй этаж, поправила волосы и позвонила. Ей долго не открывали. Пришлось звонить несколько раз. Наконец, дверь распахнулась, и на Аню сердито уставилась долговязая рыжая девица с веснушками на лице.

– Вы из социальной службы? – осведомилась она.

– Нет. Я из Москвы. Мне нужна Вера Карловна. Она дома?

– Теперь да, переселилась насовсем. На кладбище.

– То есть… как? Она умерла?

– Недели две тому. Месяц болела, в больницу ложиться отказалась… Она не доверяла врачам. Сперва думала, что сама справится. Но ей становилось все хуже… В общем, скончалась Вера Карловна. Земля ей пухом!

– А вы кто будете? – растерялась Аня.

– Квартирантка. Мне пока здесь пожить разрешили. Дальние родственники хозяйки из Тулы на похороны приезжали, через полгода начнут наследство оформлять. А за коммуналку кому-то платить надо? Вот меня и оставили. А мне что? Мне хорошо.

– Вот так дела!

– А ты тоже родня Веры Карловны? – уже без церемоний полюбопытствовала девица. Она не спешила приглашать Аню в квартиру. – Приехала погостить?

– Вроде того.

– Что ж без звонка? Как снег на голову?

– Я по поручению дяди, – пустилась в объяснения Аня. – Они с Верой Карловной… ну в общем, дружили. В молодости! Постоянно созванивались, а когда она отвечать перестала… дядя забеспокоился. Прислал меня узнать, что и как. Гостинцев велел передать. Но теперь, выходит, передавать некому. Разве что тебе. Не везти же обратно?

В глазах квартирантки блеснула искра интереса. Она смерила взглядом увесистую сумку Ани, кивнула и посторонилась, пропуская гостью в просторную прихожую с громоздкой вешалкой и потертым ковром на полу.

– Ну, входи, коль не шутишь… Чаю попьем, поболтаем. Только недолго. Ко мне скоро парень должен прийти. Мы с ним встречаемся. Тебя как звать-то?

– Аня.

– А меня – Лиза, – улыбнулась девица.

Гостья разделась, обула предложенные квартиранткой тапочки и прошла в гостиную, обставленную в мещанском духе. Диваны с гнутыми спинками, лиловые занавески, картины на стенах, буфет с посудой и круглый стол посередине. На столе – ваза с фруктами и бутылка вина. С высокого потолка свисает позолоченная люстра. Все это напоминало… какую-то комнату для свиданий.

– Ты садись покуда, а я в кухню, чай заварю, – сказала Лиза и удалилась.

Аня опустилась на стул, достала из сумки гостинцы и принялась распаковывать. Коробка конфет, пачка кофе, апельсины, две банки консервированных ананасов, сыр, колбаса и печенье. Все это выглядело несколько чужеродным на пестрой скатерти с бахромой.

Стены в доме были толстые и хорошо поглощали звуки. Аню смущала непривычная тишина. Она с любопытством осматривалась, все больше удивляясь. Время тут словно остановилось, сохраняя прошлое почти нетронутым. Обои в полоску, фигурный паркет, на картинах изображены жанровые сценки, – сватовство гусара, дуэль, пикник в парке. Не исключено, что это подлинники, которые стоят уйму денег. Интересно, эта Лиза – надежный человек? Как наследники доверили ей столько добра?

«Не мое дело, – оборвала себя Аня. – Без меня разберутся!»

Закрытая гардинами дверь, похоже, ведет в спальню. Гостья с трудом сдерживалась, чтобы не заглянуть туда.

– Ну, вот и я! – объявила квартирантка, неся на подносе заварной фарфоровый чайник и две чашки. Увидев выложенные на стол гостинцы, она обрадовалась. – Конфеты, печенье! Ура! Я обожаю сладкое!

О покойной хозяйке Лиза больше не проронила ни слова. С удовольствием уписывала угощение, прихлебывала чай и сыпала пошлыми шуточками. Ее губы были ярко накрашены и оставляли следы на краю чашки, одежда смахивала на пеньюар, а цветочные духи били в нос. Простенькие сережки в ушах, тонкие серебряные колечки на пальцах, нитка голубых бус на шее. По виду и нехитрой лексике – девица легкого поведения.

«Не устроит ли она тут притон? Будет парней водить, гульбища затеет», – подумала Аня и спросила:

– Ты работаешь или учишься?

– Вот еще! – фыркнула Лиза. – Зачем мне учиться? Я и так проживу.

– Значит, работаешь?

– Угу.

– И много тебе платят?

– На хлеб с маслом хватает.

Она избегала подробностей, а гостье было неловко допытываться.

«Полезу ей в душу, она меня выгонит, и я ничего не узнаю, – рассудила Аня. – Что дяде рассказывать?»

Слово за слово, девушки все-таки разговорились. Оказывается, Лиза присматривала за одинокой Верой Карловной, и та полюбила ее, как дочь.

– Она несчастная была и добрая. Со мной последним куском делилась. Замуж так и не вышла, всю жизнь в научном архиве проработала. А когда на пенсию ушла, ее вообще забыли. Никто к ней не заходил. И она ни с кем не дружила. Даже с соседями!

– Покажи альбом с фотографиями, – попросила Аня.

– Нету альбома! Сожгла его Вера Карловна вместе с прочими личными вещами. У меня рука не поднялась, так она сама сожгла. Никому, говорит, это после моей смерти не понадобится. Чувствовала, что не выздоровеет.

– Жалко ее?

– Привыкли мы друг к другу, – улыбнулась квартирантка. – Она бездетная была, а я сирота. Отогрела она меня, домашним уютом одарила. Я за проживание платила чисто символически. Помогала ей, чем могла. В магазин сбегать, мусор вынести, прибраться. Вера Карловна много не требовала.

Аня собиралась остановиться у пожилой дамы на несколько дней, а теперь куда ей идти? Обратно на вокзал? Возвращаться в Москву? Илья с Ириной будут гулять по Питеру, а она…

– Слушай, можно я у тебя ненадолго останусь? Хочу город посмотреть. А в гостинице дорого.

Улыбку Лизы словно ветром сдуло. Она решительно покачала головой и ответила:

– Я бы с радостью. Но ты понимаешь… ко мне парень приходит. Ты будешь нам мешать.

– Извини, я не подумала…

Раздался звонок в дверь, и Лиза засияла. Аня же пригорюнилась. Придется искать дешевую квартиру или хостел. А там грязно, шумно и тесно. Все то, что ей не нравится.

Квартирантка вскочила, пригладила непослушные рыжие кудри и с жаром воскликнула:

– Это он!

– Ладно, Лиза, я пойду…

Та сердито покосилась на гостью, – досиделась, мол, – и побежала открывать.

Аня сунула напоследок в рот конфету и с сожалением вздохнула. Перспектива бродить до вечера по улицам, а потом коротать ночь в хостеле ее не прельщала. Не так она хотела провести время в Питере. Однако, ничего не поделаешь. Судьба внесла свои коррективы.

Мысль позвонить дяде и сообщить печальную новость не пришла Ане в голову. Хотя это напрашивалось само собой. Она уныло поплелась в прихожую и столкнулась там с высоким красивым парнем, который пришел к Лизе. У них что-то вроде свидания? Или пока только посиделки за чаем? Кажется, спиртное на столе говорит о другом.

– Ого! – восхищенно промолвил он, глядя на Аню. – Вас двое?

– Она уходит, – торопливо пояснила Лиза, незаметно подталкивая гостью в спину. – Она на поезд опаздывает.

Сравнение, которое сделал парень, было не в пользу Лизы. Вторая – куда привлекательнее! Яркая брюнетка, тонкая, белокожая, миловидная – против тощей угловатой Лизы, сплошь покрытой веснушками.

– Может, посидим за рюмкой вина? – предложил он, не спуская глаз с Ани. – Я торт принес.

Он держал в руках коробку с тортом и уговаривал гостью остаться. Лиза с досадой кусала губы. Аня отнекивалась. Молодой человек настаивал.

– У нас в Питере культ гостеприимства, – шутил он. – Город обязывает.

У него были длинные волосы, правильные черты лица, волевой подбородок и спортивная фигура. На его фоне Лиза смотрелась бледной худышкой.

«Что он в ней нашел? – недоумевала Аня. – Что у них общего?»

– Мне пора идти, – проговорила она, чтобы не накалять обстановку.

– А как же торт?

– Мы с Лизой наелись конфет…

– Ну, раз так, то я провожу твою подругу, Лиза, – неожиданно сказал он. – У нее сумка тяжелая.

– Она мне не подруга, – процедила квартирантка. – Она к Вере Карловне приехала.

– Тем более. Какое впечатление сложится у нее о петербуржцах? Что мы неотесанные провинциалы?

Он в упор уставился на Аню, и от этих горящих черных глаз по ее телу прокатился трепет…