Глава 3

Лариса и Ренат изнывали от скуки в своем офисе в Кузьминках. Просторное помещение бывшего эзотерического клуба вызывало у них ностальгию по прошлому^[2].

– Помнишь, как Вернер толкал речи, сидя в позе лотоса? Надо отдать ему должное, он мастер своего дела.

– А мы сначала совершенно не догоняли…

– Зато он сразу выделил из общей массы тебя и меня, – задумчиво улыбался Ренат. – Чуйка у него, дай бог каждому.

– Мы не подозревали о своих способностях, а Вернер нас вычислил, – кивнула Лариса. – Он перевернул нашу жизнь. Ты не жалеешь?

– Ничуть. Наоборот, я счастлив. В клубе я встретил тебя… Уже за одно это я благодарен Вернеру.

Они сидели на диване в зале для медитаций, где теперь устроили приемную, и завтракали тостами и кофе.

– Давненько у нас не было нормального клиента, – пожаловался Ренат. – Мозги застоялись.

– Скоро разомнемся, – сказала Лариса, прислушиваясь к шагам в коридоре. – Кажется, к нам посетитель. Посетительница! Каблучки стучат… О, стихли.

– Она замерла за дверью, побаивается входить. Пойду приглашу ее сюда.

Ренат вышел, а Лариса тем временем быстро убрала со стола чашки и подбросила в курильницу пару сандаловых углей. Пусть дымят.

Она представила себе женщину лет сорока, светленькую, худощавую и очень расстроенную. Женщина читает вывеску, – «Агентство информационных услуг», – а буквы расплываются перед глазами.

Через минуту Лариса удостоверилась, что ее представления полностью совпали с действительностью. В приемную бочком скользнула тощая блондинка в яркой юбке и облегающем пиджачке. «Торгует одеждой, – с ходу определила Лариса и ободряюще улыбнулась. – Живет без мужа, но крутит роман с охранником на рынке. Точно! Это большущий оптовый рынок… торговые ряды, шум, гам…»

– Меня зовут Ксения, – выдавила посетительница, усаживаясь в предложенное Ренатом кресло. – Ксения Травкина.

«У нее сын пропал! – вспыхнуло в сознании Ларисы. – Бедняжка в отчаянии. А любовник ей в этом деле не помощник. Да она и не будет обременять его своими семейными проблемами. Отношения должны быть праздником! Не то кавалер найдет себе бабенку помоложе и без детей».

Ренат тоже успел составить мнение о Ксении Травкиной, которая пришла, чтобы найти сына. «Информационные услуги» вызывали в ее уме ассоциации с компьютерами. Но в зале, куда ее пригласили, не было видно электронного оборудования. Это сбило Ксению с толку.

– Вы… сможете найти человека по его мобильному?

– У вашего сына с собой мобильник? – вырвалось у Ларисы.

Травкина изумленно вскинула брови. Она ни словом не обмолвилась о Сережке, а эта дамочка уже в курсе. Мысли читает, что ли?

– Мне говорили, что у вас оригинальные методы…

– Так и есть! – заявил Ренат, располагаясь в кресле рядом с посетительницей.

– Я недавно купила Сереже новый айфон. Не хочу, чтобы он чувствовал себя хуже других. Сын учится в платной гимназии, вместе с детьми обеспеченных родителей. Не богачей, разумеется, а…

– Бизнесменов, которые не готовы отправить свое чадо за рубеж? – подсказала Лариса.

– Ну да…

– Сережа не отвечает на звонки?

– Нет! Телефон мог разрядиться, но… у меня дурные предчувствия…

– Как давно не объявляется ваш ребенок?

– Со вчерашнего вечера. Его товарищ, Антон, сказал, что Сережа выложил в Интернет какое-то видео… и показал мне. Там темнота, ничего не понятно. Похоже, это какой-то склад… Что Сереже понадобилось на складе, ума не приложу!

Травкина оглянулась по сторонам, вздохнула и достала из сумочки планшет.

– Хотите взглянуть?

– Давайте, – согласился Ренат и придвинулся ближе к столу.

Видео оставляло желать лучшего. Любительская съемка, невнятное бормотание, мелькание световых пятен и… внезапный обрыв связи.

– Вы часто ссорились с сыном?

– Как все, наверное, – смутилась Травкина. – В детстве он был покладистым, спокойным мальчиком. А потом… С подростками ужасно сложно!.. У вас есть дети?

– Нет.

– Тогда мне трудно будет объяснить… Знаете, в чем проблема таких, как Сережа и его сверстники? Их одолевает скука! Они не привыкли ни о чем заботиться, живут на всем готовом…

– С жиру бесятся? – усмехнулся Ренат.

– Вроде того, – кивнула Травкина. – Мы были другими. Я росла в рабочей семье, мечтала вырваться из нищеты, трудилась не покладая рук… Стояла на рынке и заочно училась! Взяла кредит на квартиру, еле выплатила. Иногда было холодно и голодно, с ног падала от усталости. А наши дети все получают на блюдечке и не ценят! Они стремятся выделиться среди таких же, как сами, бездельников и эгоистов. Не учиться на «отлично», а поразить своей выходкой! Кроме родительских денег, гордиться-то особо нечем… вот и изгаляются кто во что горазд!.. Посмотришь, от горшка два вершка, а уже с гонором…

– Значит, ваш сын решил всем доказать, что не лыком шит и кое-что может?

– Он же так и говорит… открытым текстом. Вы послушайте еще раз…

Все трое повторно просмотрели темные кадры, от которых на душе становилось муторно.

– Антон говорит, это игра такая, – пояснила Травкина. – Называется «Испытай себя». Подростки регистрируются на каком-то сайте и получают задания от куратора. Вы слышали о «группах смерти»?.. Слава богу, эта чума идет на убыль, так на тебе, еще одна зараза появилась…

– Интернет несет не только пользу, но и опасность, – заметила Лариса. – Все в нашем мире двойственно.

– Дьявол любое достижение способен обратить во зло, – мрачно изрек Ренат, заставив посетительницу содрогнуться. – На то он и существует, чтобы добряки не дремали.

– Странные у вас рассуждения…

– Помилуйте, что же тут странного? Вы сами только что жаловались на проблемы сытой жизни. Дескать, нет у молодежи мотивации для саморазвития. Зачем напрягаться, если все в шоколаде?

– Идеала у них нет! – возразила Травкина. – Цели достойной! Учеба им пофиг, на хлеб с маслом родители зарабатывают… а бесцельное существование человеку в тягость. По себе знаю. Не останься я одна с ребенком и долгами, не выбилась бы в люди. Была простой продавщицей, а теперь у меня несколько палаток на рынке. Торгую помаленьку, сына поднимаю…

* * *

Сережка потерял счет времени. Сколько он здесь, в подвале? Час, два, три?.. И как отсюда выбраться? Его айфон сел, фонарик погас, и наступила кромешная тьма. Вот он, страх! Дышит из темноты холодом, шуршит, булькает. То ли вода где-то просачивается, то ли крысы возятся, то ли галюны начались.

Связи с «верхним» миром у него больше нет, и позвать на помощь он не сможет. Кричать тут бесполезно. Никто не услышит. Разве что какие-нибудь подземные мутанты сбегутся, набросятся на легкую добычу. От этих мыслей становилось жутко до дрожи.

Он двигался на ощупь, стоял на месте, сидел на корточках, прислонившись к влажной стене, опять шел вперед… или назад. Коридор куда-то поворачивал, откуда-то тянуло сыростью, гнилью. Потом вроде бы воздух становился суше, теплее, и раздавался зловещий гул.

«Это поезда метро, – уговаривал себя Сережка. – От них и шум, и вибрация. Обычное метро!.. Александра Лиджиевна рассказывала о диггерах, которые бродят под землей из любопытства. Вот бы наткнуться на такую группу!»

Глаза так и не привыкли к темноте, потому что света не было совсем. Когда есть хоть чуточку света, можно различить очертания предметов, заметить поворот. Должны же быть какие-то люки, лазы, лестницы, ведущие наверх!

Парень проклинал себя за самонадеянность и гордыню. Видите ли, решил всех переплюнуть, особенно Антоху, который хвастал крепкими мышцами и допекал его рассказами о кулачных боях! Травкин драться не умел и боялся агрессивных подростков. Над ним подшучивали, посмеивались, но не трогали. Знали, что Антон за него вступится. Тот всегда выручал Травкина в критических ситуациях. А с Антохой лучше не связываться. Достанется на орехи, как пить дать. Удар у него сильный и без промаха. Попадет куда надо, и взвоет от боли обидчик, умоется кровью.

Сережка завидовал другу, но учиться у него не спешил. Хотя Антон сто раз предлагал. Давай, мол, покажу тебе парочку ударов, потренируешься и почувствуешь себя на коне. Травкин не мог преодолеть внутренний барьер. Ударить человека было для него немыслимо. Пусть лучше Антон его защищает.

Тот не отказывался, только рядом с ним Травкин остро ощущал свою неполноценность. Какой же он мужик, если в морду дать не умеет? Даже мать так говорила. Хотела Сережку в секцию карате отдать, но он не согласился.

Вспомнив о матери, парень ужаснулся. Она же с ума сойдет! Он горько пожалел, что не оставил записки, куда отправляется. По правилам игры это строго запрещалось.

– К черту правила! – взвыл Сережка, кусая губы. – К черту идиотскую игру! Меня бросили под танки… и умыли руки.

Он был не прав. Его никто не заставлял рисковать. Он сам захотел выделиться, утвердиться среди сверстников. Доказать, что он не трус! И место, где спрячется и проведет ночь, сам выбирал. Ему казалось, место довольно безопасное. Вечером, незадолго перед закрытием заведения, он проник внутрь и затаился в укромном уголке. Охранник при обходе его не обнаружил, и когда помещение опустело, Сережка вышел из своего укрытия.

В гулкой тишине его шаги подхватывало эхо. Замирая от восторга, он подсвечивал вокруг фонариком. Он чувствовал себя героем! Открывал какие-то двери, спускался по каким-то ступенькам… и не сообразил, как со склада попал в подземный коридор. Шатался от скуки между стеллажей, разглядывая ящики и картонные коробки, снимал и комментировал видео, пока не пропала связь…

Глава 4

– Что с тобой? – спросила учительница у Антона. – Ты меня слышишь? Звонок уже был. Идем на урок.

– А? – встрепенулся юноша. – Это вы?

В коридоре было светло и тихо. Гимназисты разошлись по классам. День выдался солнечный, теплый, в приоткрытые окна лился прозрачный воздух. Александра Лиджиевна надела на работу синее платье в горошек, которое очень ей шло. Раньше у Антона бы дух захватило от ее красоты, но сегодня он был в дурном настроении.

– На тебе лица нет, Бессонов. Ты нездоров?

– Серый пропал, – упавшим голосом сообщил он. – Это я виноват! Надо было сразу его мамаше звонить, а я промолчал. Не хотел его выдавать.

– В смысле – «выдавать»? – заволновалась учительница.

Антон забыл, что они на ножах. Речь шла о Травкине, который словно в воду канул.

– Наверное, он в подземелье заблудился. Но я точно не знаю.

– В подземелье?

– Серый серьезно влип! Хуже не бывает! Его в игру заманили…

– В какую игру? – похолодела она. – Не «Синий кит», надеюсь?

– Нет. Называется «Испытай себя». Регистрируешься в их группе и получаешь задания от куратора. Первым делом надо спрятаться в людном помещении… в супермаркете, например, или еще где-нибудь, дождаться закрытия и провести там ночь. Причем ухитриться, чтобы не нашли. И видео выложить в доказательство. Сейчас в Сети разные стремные вещи предлагают. Я не думал, что Серый поведется. Он ни в чем таком никогда не участвовал.

– Он даже тебе не сказал, куда идет?

– Я бы его отговорил.

– Послушай, надо что-то делать, искать его!

– Он видео снял… показать?

– Конечно! Давай!

Бессонов достал из рюкзака айфон. Увы, вместо изображения на экране было черно.

– Не загружается, – он пробовал запускать видео несколько раз, и все безуспешно. – Наверное, кто-то удалил. Хреново…

Учительница хотела сделать ему замечание за некультурное выражение, но смолчала. Сейчас не до нотаций.

– Травкин вел себя подозрительно в последнее время, – добавил Антон. – Замкнулся, слова лишнего не вытянешь. Ходил за мной угрюмый, как немая тень.

– Куда ходил?

– Везде. Куда я, туда и он. В кафешку, в спортзал… повсюду. А третьего дня отстал. Позавчера то есть. Видимо, у него уже созрел план. Помните, вы нам про городские подвалы рассказывали, про параллельное метро, про всякие ходы подземные?

– Ты намекаешь, что я Травкина подбила на эту авантюру? – возмутилась Александра Лиджиевна. – Ну, знаешь!.. Я тут ни при чем.

Антону кровь бросилась в лицо. Учительница казалась ему прекрасным видением: нежные черты, гладко причесанные волосы, на шее в вырезе платья бьется голубая жилка… Неужели это не сон? Они разговаривают один на один в пустом гимназическом коридоре как добрые друзья. Впрочем, он не хочет быть ей другом, он…

– Ты меня пугаешь, Бессонов, – пробормотала она, тоже почему-то краснея. – У тебя такой взгляд…

– Какой?

– Тревожный. Беспокоишься за Травкина? Как бы с ним чего не случилось?

У Антона пересохло в горле и дрогнули коленки. Александра Лиджиевна опустила голову. Из класса доносился шум и гам.

– Пора на урок, – вздохнула она. – После поговорим, Антон. На переменке.

– Ага…

Это был просто отличный повод подружиться со строптивым учеником. Аля не собиралась его упускать. Ее никто не просил искать пропавшего Травкина, но она решила воспользоваться случаем и воплотить в жизнь новаторские педагогические приемы: встать на одну ступеньку с подростком, разделить его реальность и включиться в его игру. Так она сможет лучше понять этих колючих нигилистов, которые отрицают все и вся. Они с удовольствием погружаются в виртуальный мир, их кумиры сомнительны, а ценности размыты. Даже деньги перестали быть фетишем, на который молилось предыдущее поколение.

«Читайте роман Тургенева «Отцы и дети», – подумала молодая женщина, пропуская вперед Бессонова и закрывая за собой дверь. Гимназисты с грохотом рассаживались по местам, всклокоченные и взбудораженные. Пока училка задерживалась, они кидались друг в друга чем ни попадя, хохотали и носились по классу.

Весна на всех действовала возбуждающе…

* * *

– Вы что-нибудь узнали?

– Я в процессе…

Звонок Травкиной застал Рената за компьютером. Он изучал группы, которые росли в Интернете как грибы после дождя, заманивая в свои сети мятежные души подростков. Скука и внутренняя пустота гнали их из дому, заставляли подвергать себя неоправданному риску. Лишь бы сделать селфи на опоре моста, на крыше электрички или прицепиться к хвостовому вагону скоростного состава с видеокамерой на голове.

Движение «Челендж-24» пришло из зарубежья и успешно вербовало последователей. Дети прятались в заброшенных домах, шахтах, ночных клубах, в подвалах супермаркетов и театров, снимая видео о своих «подвигах». Бессмысленных и беспощадных. Беспощадных в первую очередь к родителям, у которых выходка собственного чада вызывала глубочайший шок.

«Чего им не хватает?» – сетовали взрослые и не находили ответа. Психологи и педагоги разводили руками, называя опасное поветрие «помрачением ума» и «особой формой подросткового психоза». Впрочем, поставить диагноз еще не значит назначить правильное лечение.

– Что с моим сыном? – всхлипывала в трубку женщина. – Он жив?

– То, что он жив, я вам гарантирую, – заверил ее Ренат. – Остальное выясняем.

– У вас надежные источники?

– Очень.

Травкину не успокоили эти слова. Но ничего другого Ренат пока сообщить не мог. Источниками ему и Ларисе служили интуиция и удаленное видение. Они установили мысленный контакт с пропавшим парнем и убедились, что тот точно не мертв. Сережа Травкин был голоден, напуган, измучен, но продолжал дышать и двигаться.

– Я места себе не нахожу, – жаловалась мать. – Его похитили? Держат в каком-нибудь подвале или загородном гараже?

– Он под землей, – лаконично ответил Ренат. – Насчет похищения… это вряд ли. Похоже, ваш сын забрался туда, где он находится, по доброй воле.

– Его ведь не убьют?

– Это мне неизвестно.

– Почему никто не звонит и не требует выкуп?

– Потому что вашего Сережу никто не похищал с целью наживы, – терпеливо объяснял Ренат. – Он ушел из дому и забрался под землю по указанию куратора группы «Испытай себя». Видимо, хотел таким образом привлечь внимание сверстников, доказать, что он не трус. Сейчас среди молодежи мода на экстремальные развлечения.

– Боже, за что мне такое наказание? Лучше бы он с Антоном на бокс ходил…

– Расскажите мне подробнее об Антоне.

– Они с пятого класса неразлейвода… с тех пор, как мы в новый дом переехали. Антон – хороший мальчик был… но со временем испортился: огрубел, увлекся кулачными боями. Они дерутся без перчаток, понимаете?.. Голыми руками. Так же убить можно!

– Антон занимается боксом?

– Ну да, – кивнула Травкина. – Они там лупят друг друга как хотят. У него вечно то синяк под глазом, то губа разбита. Как только Бессоновы терпят? Слава богу, мой Сережка драк боится до судорог. Он с детства такой. Если кто-то к нему лезет с кулаками, сразу бежит.