Астра на удивление быстро осваивала новую роль. С бытовой техникой она управлялась умело: у них в доме было полно такой же. Стиральная и посудомоечная машины, пылесос, кухонный комбайн, тостер, микроволновка – ничего сложного. Больше всего ее пугала кулинария, но и это получалось без особых усилий. Не боги горшки обжигают! В еде хозяйка была неприхотлива, стерильной чистоты не требовала, не придиралась по пустякам, не приставала с разговорами и поучениями.
Астра виделась с ней за завтраком, полдником, обедом и ужином, остальное время баронесса проводила либо у себя в комнате, либо в библиотеке, либо на открытой террасе мансардного этажа, сидя в кресле и любуясь осенним садом. Ида Вильгельмовна не тяготилась уединением, а скорее искала его. Они присматривались друг к другу – госпожа Гримм и ее компаньонка.
Баронесса, с ее пышной высокой прической, маленькими черными глазками-угольками и носом с горбинкой, напоминала злую волшебницу. На шее она носила странный кулон в виде ключа. Вечерами хозяйка грелась у камина, и багровые отблески пламени делали ее лицо страшным.
– Составьте мне компанию, – просила она, когда молодая женщина приносила в каминный зал поднос с кофе и печеньем. – Люблю огонь. Он великолепен в своей ненасытности! Но вместе с тем ему не жаль своего тепла. Он щедр… и щедр бескорыстно.
Уже третью ночь Астру мучила бессонница: в голову лезли самые невероятные мысли насчет госпожи Гримм и ее образа жизни. Что заставило ее поселиться в глухом Камышине? Она ничего не делает… и в то же время в ее существовании заключен какой-то скрытый смысл. Она словно ждет чего-то, прислушивается… пытается уловить не то какой-нибудь намек, не то чьи-нибудь шаги. Она изображает спокойствие, хотя сама натянута, как струна.
Ночью две женщины оставались в коттедже одни. Тихон спал в летней кухне, иногда уходил ночевать в поселок, в свою «избушку», как он называл дом, доставшийся ему от родителей. Собаки во дворе не было – хозяйка не выносила лая.
– Здесь тихо, – объяснила она Астре. – На нашей улице ни разу не было случая, чтобы кого-то обокрали. Соседи – приличные люди. Если завести пса, он будет гавкать на каждую кошку, пробегающую мимо забора. Хватит того, что соседские собаки поднимают шум по любому поводу! У меня чуткий сон – я просыпаюсь от ветра, который гудит в дымоходе, и наутро встаю уставшая, измученная. Никаких собак!
Хотя дверь казалась надежной, а на окнах стояли решетки, Астра по ночам вздрагивала от малейшего шороха. Однажды она не выдержала, встала и отправилась посмотреть, откуда раздается заунывный скрип – будто приоткрывается и закрывается дверь на несмазанных петлях. В спальне баронессы горел свет. Астра на цыпочках проскользнула мимо… остановилась и вернулась. За дверью кто-то разговаривал, женским голосом. Ида Вильгельмовна? Она бормочет во сне? Но какой же сон при включенном свете?
Осторожно, стараясь не дышать, компаньонка взялась за ручку двери и потянула на себя. В образовавшуюся узкую щель она увидела баронессу в шелковом пеньюаре, та сидела перед зеркалом и с кем-то беседовала. Астра поспешно закрыла дверь, боясь, что ее заметят. Тогда увольнения не избежать! Подсматривать и подслушивать – последнее дело. Ее воспитывали интеллигентные люди, сумевшие привить уважение к чужим секретам.
«Собственно, чему удивляться? – подумала она, направляясь дальше по коридору к источнику подозрительных звуков. – Хозяйка никуда не ходит, и к ней гости не заглядывают. Во всяком случае, она меня предупредила, что визиты ей наносят крайне редко. С кем же ей разговаривать, как не самой с собой?»
Астра добралась до кухни и выяснила, что неприятный скрип издает дверь в кладовую, которую забыли плотно прикрыть, – по дому гуляли сквозняки.
«Надо сказать Тихону, чтобы смазал петли и проверил, откуда дует», – отметила она про себя.
Возвращаясь в свою комнату, Астра увидела, что в спальне хозяйки все еще горит свет, правда, на сей раз за дверью было тихо.
Новая компаньонка улеглась на свой диван, укуталась одеялом и закрыла глаза. Сон не шел. В голове роились мысли о тайнике, обнаруженном ею в стене комнаты. Интересно, знала о нем Ида Вильгельмовна или нет? Если дом строили для нее, то скорее всего знала.
К большому разочарованию Астры, тайник оказался пуст: в нем ничего не было, кроме какого-то засохшего корня, завернутого в красный шелковый лоскуток, и видеокассеты с весьма странным содержанием.
Она решила поговорить с Тихоном – возможно, тот что-нибудь видел или слышал.
Сторож с утра до вечера возился во дворе и в саду, мастерил что-нибудь или помогал по хозяйству. Астра заметила, что он любит выпить. На эту его страстишку и можно сделать ставку.
Вечером, когда баронесса удалилась к себе, она пригласила сторожа поужинать. Накрыла стол, достала из хозяйских запасов бутылку водки.
Тихон расцвел от удовольствия. Эльза его не жаловала, ужином не угощала, а новая стряпуха не брезгует простым работягой, сама наливает, чокается. Зря он ее невзлюбил поначалу! Это все из-за Эльзы: та вела себя надменно, будто барыня. А сама-то – голь перекатная! Разговоры с хозяйкой ее испортили: возомнила себя чуть ли не ровней госпоже Гримм, стала на всех свысока поглядывать да усмехаться презрительно. Забыла, как бегала без порток, гусей пасла…
После третьей рюмки Тихон порозовел, обмяк и созрел для задушевной беседы.
– Вкусно готовишь! – похвалил он Астру. – И не гордая. Ох, и не люблю я гордых! Гордыня-то до добра не доводит.
– Мне еще учиться и учиться, – скромно потупилась она. – Прежняя кухарка, наверное, баловала вас разными французскими блюдами?
– Какое там? – махнул рукой Тихон. – У Эльзы сначала все подгорало, только продукты переводила. А сколько она всего переломала? То машину стиральную порешила, то комбайн угробила! Пылесос я два раза в починку возил. И как хозяйка ее терпела, ума не приложу? С другой стороны, понять можно: в прислуги никто не рвется, все норовят сами господами заделаться. Едут, кто в Москву, кто за границу… вроде там их сразу директорами возьмут! Та же прислуга, только подальше от знакомых глаз, чтобы люди не обсуждали. Поэтому госпожа Гримм и не выгоняла Эльзу. Пойди найди другую-то! Сколько я бумажек этих расклеивал на заборах, не перечесть, а кроме тебя никто не откликнулся. Ты, видать, не здешняя?
– Я издалека приехала, – кивнула Астра, не вдаваясь в подробности.
– То-то! – Тихон поднял вверх указательный палец, черный от постоянной возни в земле. – Потому и не стыдно тебе, что друзья твои и родня ведать не ведают, чем ты занимаешься.
– Значит, Эльза сама уволилась? Не хотела быть в услужении?
Тихон открыл было рот, замешкался… и потянулся к бутылке.
– Не в том дело… – пробормотал он.
Продолжения не последовало. Астра не рискнула повторить вопрос и перешла на другую тему.
– Хороший дом! Чувствуется основательность, оригинальный вкус.
– Это первый хозяин постарался, Крымов, – радостно подхватил сторож. – Правильный мужик! Охоту любил, рыбалку…
– Он что, умер?
– Спаси, боже! У него здоровья на троих хватит. Жена у него болела, а здесь какие врачи? И больница плохонькая. Поэтому они дом продали, а сами перебрались поближе к городу. Ну, если в случае чего… чтобы медицина была под боком, клиники разные, в которых за деньги лечат.
– Значит, Ида Вильгельмовна – вторая владелица? – уточнила Астра.
– Ага!
– А в моей комнате кто жил? Эльза?
– Что ты заладила?! – рассердился Тихон. – Пойду я! Спасибо за ужин… за разговор. Мне пора, скоро фильм по телику начнется. Заболтался я с тобой!
Он ушел. Астра убирала со стола, складывала посуду в машину и думала: почему сторож не захотел говорить об Эльзе?
Юрий Тимофеевич доверял своему начальнику охраны. Борисов работал с ним не первый год и зарекомендовал себя как отличный профессионал и порядочный человек, на которого можно положиться. Поиски дочери Ельцов мог поручить только ему.
– Поаккуратней, Коля, – попросил он. – Сам понимаешь, мне лишний шум ни к чему. Не люблю я сор из избы выносить! И Астру позорить не хочу. Пойдет худая слава – не отмоешься. Женщине, особенно молодой, следует беречь репутацию, вся жизнь впереди. Люди как-то умеют решать вопросы спокойно, без огласки. Ну, зачем ей было из дому уходить? Жена день и ночь слезы льет, опухла вся, вчера сердечный приступ был, пришлось врача привозить. Куда это годится?
– Выходит, свадьба отменяется?
Господин Ельцов забористо выругался, что он позволял себе крайне редко.
– Если бы я знал?! Отменяется, не отменяется… Разве можно ставить нас с Лёлей в такое дурацкое положение? Половине гостей уже разослали приглашения… Что теперь прикажешь делать, давать отбой? А вдруг дочь явится, как ни в чем не бывало, и закатит истерику? Где, мол, белое платье, где жених, где свадебное угощение? По сути, Астра нам не сказала, что передумала выходить замуж. Она просто… решила перед венчанием побыть в уединении, внутренне приготовиться к семейной жизни.
Последнюю фразу Юрий Тимофеевич произнес с нескрываемым сарказмом.
– А что жених говорит? – спросил Борисов. – Его она тоже не поставила в известность, куда уезжает, на сколько, когда вернется?
– Представь себе, нет. Во всяком случае, Захар так утверждает. Пусть он со своей стороны ищет, а мы со своей.
– Вы уверены, что Иваницын – подходящая партия для вашей дочери?
– Раньше сомневался, но не вмешивался в их отношения. А теперь не знаю! Ты посмотри, что моя дочурка вытворяет? Ни один уважающий себя мужик таких выкрутасов терпеть не станет. А Захар будет помалкивать, потому что целиком и полностью от меня зависит. Я его босс, я плачу ему деньги, и, став мужем Астры, в будущем он унаследует мой бизнес… или то, что от него останется. Жизнь порой преподносит такие сюрпризы, что диву даешься! Но со мной у Захара есть шанс, а без меня… увы, ему ничего не светит, кроме карьеры вечного менеджера. Парень он неглупый, исполнительный, но нет у него коммерческой жилки, огонька, без которого капитал не сколотишь.
– Да, странно, – вздохнул начальник охраны. – Астра с Захаром со школьной скамьи встречаются, должны бы привыкнуть друг к другу. Между ними ничего не произошло? Может, поссорились, разругались? Она и вспылила, решила проучить жениха, чтобы впредь неповадно было.
– Он все отрицает, а ее я спросить не могу! – сокрушенно развел руками Ельцов. – Мы с Лёлей на тебя надеемся, Николай Семеныч. Отыщи нашу блудную дочь и доставь домой. Если придется применить силу, я даю добро. Только чтобы все было шито-крыто.
Борисов начал поиски с ближайшего окружения Астры – ее закадычных подружек: Лены Бровкиной и Марины Степновой. У Бровкиной от жгучего любопытства даже дыхание перехватило: она сама была бы не прочь выудить у посетителя какую-нибудь «клубничку». Разве Астра не готовится к свадьбе?
– Я думала, она так занята, что даже трубку не берет! – раскраснелась Лена. – Звонила ей несколько раз и на домашний, и на мобильный, – замирая от предвкушения скандала, тараторила подруга. – Лилиана Сергеевна все время отвечает, что Астра то в магазин уехала, то в косметический салон, то мебель выбирать для новой квартиры. Сотовый вообще молчит! Я решила, Астра номер поменяла.
– Она ни разу не обмолвилась, куда собирается ехать? – спросил Борисов. – Не называла адрес? Не говорила о каком-нибудь монастыре, например? Ну, что хочет покаяться, душу очистить?
– Нет… Монастырь? Это на нее не похоже. Она не настолько верующая, чтобы… хотя, не знаю. Все может быть. Одна моя знакомая перед свадьбой в Индию отправилась, за благословением какого-то гуру. В буддизм ударилась, во всякие восточные практики. Сейчас чего только не услышишь! Знаменитые артисты, известные люди в секты уходят, в религию, в разные тайные общества. Это модно.
Разумеется, Лена дала слово помалкивать об этом разговоре. Она все понимает!
Марину Степнову Борисов дома не застал и поехал к ней на работу, в стоматологический центр «Классик», но оказалось, что и там Марины нет.
– Она взяла отпуск за свой счет, – объяснила девушка в регистратуре. – На несколько дней, по семейным обстоятельствам.
Борисов насторожился. Астры нет, Марины тоже – есть ли связь между двумя этими фактами? Нужно выяснить без промедления.
Поколебавшись, он отважился нарушить закон – проникнуть в частное жилище без разрешения хозяйки. Возможно, обнаружатся какие-нибудь записи на автоответчике, в блокноте Марины, наконец, письмо или записка от Астры, которые помогут догадаться, где она скрывается.
Ему было известно, что Степнова проживает в квартире одна, и, дождавшись удобного момента, он снова пришел к ее двери: сигнализации нет, замки без всяких хитростей. Борисов позвонил раз, другой – тишина. Тогда он воспользовался превосходным набором отмычек и через минуту оказался в тесной прихожей, оклеенной полосатыми обоями.
Хозяйка, вопреки ожиданиям, находилась дома. Ее мертвое тело лежало в ванной комнате в интересной позе: ноги и нижняя часть туловища – на полу, а голова опущена вниз, в воду. Как будто Марина встала на колени, сильно перегнулась через край ванны и… захлебнулась? Бывает и такое – внезапный сердечный приступ, например, или глубокий обморок. Если на роду написано, утонуть можно и в луже.
Вода в ванне набралась сантиметров на тридцать-сорок, кран был закрыт, шторка небрежно скручена. Что здесь произошло?
Борисов, осторожно прикасаясь к трупу, внимательно осмотрел его, хмыкнул и отправился в гостиную, служившую одновременно и спальней. Повсюду царил полнейший разгром.
– Господи! – прошептал он. – Этого еще мне не хватало!
Теперь его пребывание в квартире Степновой могло стать источником крупных неприятностей. Однако, раз уж он здесь, следует делать то, за чем пришел.
Борисов наскоро обыскал квартиру – никаких следов Астры или намеков, где она может быть. Зря он сюда полез! Но ему и в голову не приходило, что Марина мертва. Зато он наткнулся на кое-что другое…
– Интересная картина получается!
Находка заставила Борисова задуматься. Перед уходом он тщательно протер все, к чему прикасался, и не только. Затем, приняв меры предосторожности, выскользнул из квартиры. Вот так поворот! Надо срочно доложить боссу.
Юрий Тимофеевич выслушал начальника охраны молча, побагровел, покрылся потом и вытащил носовой платок – промокнуть лицо.
– Она сама умерла или ее…
– Убита. Висок проломлен тяжелым предметом, предположительно мраморным подсвечником, который валяется в комнате на ковре. На лице есть синяк, но он, полагаю, появился до гибели Марины. Ее сначала ударили, а потом убили. Уже бездыханное тело поволокли в ванную и опустили головой в воду.
– Зачем?
– Трудно сказать. Возможно, убийца был не уверен в смерти жертвы и решил утопить ее, чтобы не ожила. Я все осмотрел мельком: меня другое интересовало, поэтому больше ничего добавить не могу.
– Когда это произошло?
– Дня два-три назад. Я не эксперт.
– Кто же ее так?
Борисов пожал плечами.
– Не мешало бы в милицию сообщить, анонимно.
– Не смей этого делать! – нервно возразил Ельцов. – Вдруг ее смерть имеет какое-то отношение к Астре?
– Рано или поздно тело обнаружат, и начнется расследование.
– Пусть соседи сообщают или родственники. Кто-то же должен спохватиться? Кажется, Марина не ладила с матерью, они почти перестали общаться. Но, наверное, они все-таки созванивались.
– Я навел справки. Мать Степновой второй раз вышла замуж, Марина невзлюбила отчима, они постоянно ссорились, пришлось разъехаться. Трехкомнатную квартиру обменяли на две однокомнатных с доплатой. С тех пор мать и дочь стали чужими, видеть друг друга не могли.
– Оперативно! – пробормотал Ельцов, поглощенный какой-то мыслью. – Вижу, ты времени даром не терял.
– Стараюсь. Дело-то серьезное.
– Ты… что? Ты… Астру подозреваешь?
Начальник охраны отвел глаза.
– Я – нет, а вот ребята из убойного отдела могут заподозрить. И то, что ваша дочь в бегах, только укрепит их подозрения.
– В каких бегах? Что ты несешь?
Ему стало нехорошо. Борисов высказал то, о чем он сам подумал, холодея от ужасной догадки.
– Вот это я нашел в квартире Марины, – добавил тот, выкладывая на стол фотографию Степновой в обнимку с Иваницыным. – Завалилась между книгами. Там все перевернуто вверх дном! Убийца что-то искал.
– Что именно?
– Откуда мне знать? Может, деньги или ценности. Хотя на ограбление не похоже. На трупе остались серьги золотые, цепочка, кольцо… Дверь преступнику открыла сама хозяйка: следов взлома нет. И вот еще что: кто-то, уходя, закрыл дверь на ключ. Там стоят замки, которые не захлопываются, а дверь была заперта. Либо убийца имел свои ключи от квартиры Степновой, либо воспользовался ее ключами после того, как расправился с ней. Я бы остановился на втором варианте.
– Почему?
– Сумочку убитой выпотрошили: ее содержимое рассыпано по полу, – ключей нет.
– Она могла носить их в кармане, – возразил Ельцов. – Или вешать на крючок в прихожей.
– При беглом осмотре я их не нашел. Пришлось искать запасные, надо же было дверь как-то закрыть.
– Ты все забрал? Я имею в виду фотографии. Не дай бог, они попадут в руки ментов!
– Мне рыться по всем углам было некогда, так что, возможно, есть и другие. Фотоаппарата я, кстати, среди вещей не видел.
– Ах, Захарка, блудливый сучонок! Везде успевал!
– Сейчас техника многое позволяет, – сказал Борисов. – Но в данном случае, полагаю, снимали со стороны: ни Степнова, ни Иваницын в объектив не смотрят. Фотограф застал их врасплох, либо… так и было задумано.
О проекте
О подписке