Глава 14

Эдик Терехин не находил себе места. Лариса исчезла, отключила телефон. Она взяла отпуск и сказала, что едет в деревню к матери. Попросила ее не беспокоить. Доктор ей не поверил. Уж не в монахини ли она решила постричься?

После смены он поехал в монастырь, покрутился там, приставая к молодым послушникам с вопросами. Обитель была мужская, искать там Ларису не имело смысла.

Объезжать все женские монастыри в округе Эдик счел неуместным. Слишком хлопотно и никакой гарантии, что монахини захотят с ним говорить.

Он вернулся в Москву растерянный и сердитый. Лариса стала непредсказуемой, это началось после ее вступления в клуб. Подозрительный проповедник или гуру, как его называли подопечные, явно позарился на их имущество. Такие «духовные вожди» промывают гражданам мозги и внушают дикие идеи, делая людей марионетками в своих руках.

После тяжких раздумий Эдик отважился на встречу с Вернером. Тот наверняка знает, куда подевалась Лариса. Небось отослал ее в какую-нибудь отдаленную общину, где ее окончательно оболванят и заставят подписать дарственную на квартиру в пользу «братьев по вере». Плохо ли?

Вернер назначил ему аудиенцию поздно вечером. Доктор не ожидал, что будет страшно. Он приготовился к наступлению, однако понимал, что силы неравные. Подобные «гуру» отлично подкованы и обладают недюжинной способностью дурачить людей. Эдик настраивал себя на достойный отпор.

Когда он вошел в зал, Вернер сидел у стены на возвышении в позе Будды. Его лицо казалось непроницаемым, лысый череп блестел. В воздухе пахло сандаловым дымом. На полу сфинксом застыл кот.

– Это Ра, – представил его хозяин клуба. – Прошу любить и жаловать.

Кот не шелохнулся, только поднял на Эдика хитрые глаза и тут же отвел их, потеряв к посетителю всякий интерес.

– Чем могу быть полезен, юноша? – сухо осведомился Вернер.

Эдик не был стариком, но из юношеского возраста давно вышел. Неужели гуру этого не видит?

– Я… намерен вступить в ваш клуб. Мне приятель посоветовал. Хочу… очистить душу от скверны, – выпалил он, ужасаясь своим словам, – и познать истину!

– Кто ваш приятель?

– Один из адептов вашего учения.

– Ясно, – прищурился Вернер. – Зачем вам истина, юноша? Что вы с ней станете делать?

– Как это зачем? Каждый человек должен…

– Никто ничего не должен, запомните это. Никто. Никому. Ничего.

– А… как же карма? – промямлил доктор, вспоминая заготовленные фразы. – Как же… судьба?

– Вы либо раб, либо вольный человек. Выбор за вами, юноша.

– Послушайте, разве мы не зависим от множества вещей?

– Каких, например?

Вернер казался изваянием из бронзы, тогда как испуганный Эдик дрожал и заикался. Тщательно продуманный план беседы вылетел у него из головы, сердце стучало, ладони вспотели.

– На нас… влияют обстоятельства. Мы зависим от… государства хотя бы! И вообще… Миром правят деньги!..

– Вы что же, думаете, я научу вас грести бабло лопатой?

– А вы можете?

– Боюсь, деньги погубят вас.

– Почему же? – удивился Эдик. – Другие наслаждаются богатством, а меня оно непременно погубит?

Он забыл о цели своего визита. Забыл о Ларисе, о своих опасениях по поводу секты. Забыл о том, что пришел выручать близкого человека, женщину из лап этого монстра. Взгляд Вернера заворожил его.

– Вас – погубит! – подтвердил тот.

– Я не согласен…

– Значит, вы денег желаете, юноша? Вы за ними пришли?

– Н-нет… нет…

Эдик мучительно напрягал память, но ничего не мог выжать из себя. Единственная мысль, которая брезжила в его тусклом сознании, была… о любви. Его никто не любит по-настоящему, от души. И он платит тем же.

– Я… несчастлив, – вдруг признался он. – Трагически бессилен что-либо изменить в своей жизни.

– Вы недовольны собой, – кивнул Вернер с едва заметной улыбкой.

– Я стоматолог… работаю в хорошей клинике. Не из самых дорогих, но… В общем, каждый день одно и то же: бормашина, чьи-то больные зубы… а дни идут. Складываются в месяцы, годы… Я выплачиваю кредит на ремонт квартиры, и… у меня роман с коллегой…

– Роман без любви?

– Вы попали в точку! Она меня не любит.

– А вы ее?

Доктор глубоко задумался, глядя на безмолвного и бесстрастного кота. Он чувствовал себя ничтожеством даже перед этим животным и вдруг оскорбился за себя.

– Я не собираюсь жениться…

– При чем тут женитьба? – усмехнулся Вернер. – Мы говорили о любви!

– Любовь… что это такое, по-вашему? Игра нервов!.. Кто кого подчинит своей воле… Я не собираюсь быть подкаблучником!..

– Что вам нужно для счастья, юноша?

Эдик не смог ответить на этот вопрос. Он ни разу всерьез не задумывался, чего ему на самом деле не хватает. Вернер нарушил затянувшееся молчание:

– Мой клуб – не бюро добрых услуг. Я не продавец счастья! Если у вас есть заветное желание… тогда другое дело. Я готов оказать вам помощь. Однако не гарантирую, что вы справитесь с ситуацией.

– Я не понимаю…

– В том-то и беда! В том-то и проблема! Вы не знаете, что вам на самом деле нужно, а без чего вы можете обойтись. Когда вожделенный плод упадет вам в руки, наступит расплата. Быстрая и неотвратимая.

Вернер издевался над ним, подвергал насмешкам, но так тонко, завуалированно, что нет повода придраться. Разговор получился скомканный, тревожный и путаный. Доктор чувствовал себя неуютно и поглядывал на часы.

– У вас все, юноша?

– Я, пожалуй, пойду… Уже поздно…

Каким-то образом Эдик оказался на улице. Он совершенно не помнил, как попрощался с Вернером и покинул помещение клуба. Улицу освещали фонари, но в глубине дворов лежала темная мгла. Такая же мгла поглотила ум Эдика. Вернер напустил на него дурману. Странный тип!.. Смотрит, как будто нож вонзает в сердце…

Доктор шагал вдоль ярких витрин, не замечая ни ночных огней, ни редких прохожих. Он все еще находился под впечатлением от встречи с гуру, который… который…

– Боже! – прозрел он. – Лариса! Я так и не спросил, где она!

Эдик оглянулся с мыслью, что надо вернуться и прижать Вернера к стенке. Заставить его признаться, куда он отправил беззащитную женщину.

«Заставишь, как же! – угрюмо возразил он себе. – Скорее, сам отправишься к чертям на кулички! Лариса пропала, и я пропаду. Он меня живо обработает, – забуду, кто я и где мой дом. Счастье, что я вырвался от него в добром здравии!»

– Надо заявить в полицию! – осенило его. – Объяснить, что Вернер охмуряет людей, что он опасный аферист! Пусть они объявят Ларису в розыск. Это их прямая обязанность, искать пропавших граждан…

Звук его голоса подхватило уличное эхо. Доктор сообразил, что рассуждает вслух, и смущенно примолк. Казалось, за ним крадется серая тень, наступает на пятки, замышляет худое. Он ускорил шаги, почти побежал. В панике замахал руками, останавливая такси.

Черная машина притормозила у тротуара. Эдик, не глядя, рванул дверцу и плюхнулся на сиденье.

– За тобой гонятся, что ли? – с кавказским акцентом осведомился водитель.

Пассажир нервно кивнул и назвал свой адрес.

– Далековато…

– Поехали! Заплачу, сколько скажешь!

Шофер назвал цену. Доктор нервно достал портмоне и пересчитал деньги. Хватит. Можно ехать.

– Гони! – потребовал он.

Тень отстала, растворилась во мраке. А может, ее и не было вовсе. Печальный образ Ларисы заслонила огромная морда кота по кличке Ра.

– Тьфу ты!

– Тебе плохо? – повернулся водитель. – Ты бледный какой-то, трясешься весь.

– Ты бы тоже затрясся…

– Ладно, молчу.

Он включил музыку, а Эдик сжал зубы и закрыл глаза. Пошлятина, льющаяся из динамика, раздражала его, но он терпел. На светофоре ему показалось, что тень каким-то образом проникла в салон и расположилась на заднем сиденье. Это был мужчина – элегантный, красивый, с холодной белозубой улыбкой. Он погрозил Эдику пальцем.

«Может, еще один пассажир? – подумал тот, покрываясь испариной. – Или со мной что-то не так!»

У него заболели затылок и шея. Он не выдержал и обернулся. Сзади никого не было.

– Уф-ф-ф…

– Хочешь воды? – предложил шофер.

– Спасибо, нет…

– Да не крутись ты, как посоленный, хвоста за нами нет. Все в порядке. Доставлю тебя в целости и сохранности, дорогой…

Глава 15

После бани Лариса повеселела и передумала уезжать. Оставшиеся дни они с Ренатом посвятили укреплению тульпы. Было боязно и любопытно.

«Иллюзорная форма должна наполниться энергией того, кто поместил ее в свое ментальное поле, – объяснял Вернер. – И стать живым существом, которое вы наделили телом и характером. Главное – не потерять контроль над ним. Если вы уверены, что справитесь, – дерзайте!»

Это было похоже на игру, невинную забаву. Ни Ренат, ни Лариса в результат до конца не верили.

Дни стояли серые, пасмурные. Солнце пряталось за пеленой туч, белело на небе, словно бельмо на глазу. Ночами в кромешной тьме тоскливо выли волки.

– Звезд не хватает, – сетовал Ренат. – И луны. Ритуалы требуют лунного света и обращения к звездам. Получается, мы тратим время впустую.

– А мне мало солнца, – вторила Лариса. – Как бы наша затея не сорвалась!

– Когда нужны луна и звезды, их закрывает облачность. Та же история с солнцем. Хорошо, хоть дождь не льет.

– Без солнца тульпы выйдут хилыми. Если вообще что-нибудь получится. – Лариса покраснела, понимая, что городит сущую чепуху. – Жаль, если мы мучились даром!

– Н-да…

– Как, по-твоему, все произойдет? – допытывалась она. – Я не представляю!

Ренат пожимал плечами. Его тоже донимал этот вопрос. Но задать его здесь, в лесу, было некому.

– В случае провала Вернер нас же обвинит, – заметил он. – Мол, мы допустили какой-то промах и обломались. У него беспроигрышная позиция. Не придерешься! Мы вывалили кучу зеленых за…

– Тс-сс-с! Мне кажется, он нас слышит.

На одиннадцатый день напряжение достигло предела. Нервы были натянуты, как струны. Лариса вздрагивала от каждого шороха, Ренат злобно шутил. Они ждали развязки, драматического или убийственного финала. Вечером стало очевидно, что их надежды потерпели крах.

– Все! Вернер молодец! Здорово развлекается мужик! Завидую…

– Впереди еще целая ночь, – пригорюнилась Лариса. – Может, рано расстраиваться?

– Кто расстроился? Я просто в восхищении! Вернер – душка! Снимаю перед ним шляпу.

– Нас никто не заставлял вступать в клуб и платить благотворительный взнос.

– Вот именно! Благотворительный! Этот ловкач даже налоги обошел! Он все предусмотрел. У него стоит поучиться.

– Я поучилась, – вздохнула Лариса. – Проторчала в этой дыре свой отпуск, как идиотка! Ела всякую дрянь, часами кормила мошкару на поляне, мерзла и слушала волчий вой. Так мне и надо!

– Вернер поднимет нас на смех, вот увидишь!

– Не обязательно докладывать ему, как мы облажались…

– Этот фокус ему с рук не сойдет, – цедил Ренат. – Я с ним поквитаюсь!

– Интересно, как? Побьешь его? По-моему, идея не из лучших. Вернер довольно силен физически. Он тебя разделает под орех.

– Он мошенник! Настучу на него в полицию и налоговую. Он у меня попляшет…

Лариса истерически захохотала. Вернер – и полиция с налоговой? Несовместимо.

– Последнюю ночь проведем в доме, – заявил Ренат, оскорбленный ее смехом. – Нечего дрожать от холода под открытым небом и заниматься глупостями. Хватит! Ритуалы, которые Вернер преподнес нам как некую сокровенную тайну, просто-напросто фикция. Надо признать, мы стали жертвами собственной доверчивости. Вообразили себя особенными, не такими, как все. Вернер сыграл на этом, он поддерживал нашу «исключительность», а мы охотно верили ему. Нам импонировало, что из всей группы он выделял именно нас. Разве нет?

– Ага…

– Ему даже не пришлось нас подталкивать. Мы сами шли в расставленные сети.

– Какая Вернеру выгода из того, что…

Лариса не договорила. Она могла бы поклясться, что они в сторожке не одни. В какой-то момент за спиной Рената мелькнула женская фигура. Лариса уставилась на нее, как будто увидела живого медведя.

– Там… там…

– Кто?

– Не знаю… померещилось…

– Давай-ка спать, – разозлился Ренат. – Иначе мы точно увидим лешего и Бабу-ягу с метлой.

– Если это Баба-яга, то она… очень красивая…

– После всех этих ужасных дней наши мозги кипят! Как бы нам не заработать психическое расстройство. Вернер умоет руки, а мы будем молчать, чтобы не позориться перед группой.

– Я больше в клуб ни ногой, – насупилась Лариса. – С меня довольно.

Ночью они оба не сомкнули глаз. Казалось, сторожку со всех сторон окружили волки, которые заунывным воем бередили душу. Докторша встала и выглянула в окно. В зловещей черноте светились волчьи глаза.

– Здесь целая стая! Что, если они подстерегут нас по дороге?

– Ложись спать, – проворчал Ренат. – Это кричат ночные птицы, и блестят светлячки.

– Думаешь, я совсем дура?

– Утром нам предстоит пройти несколько километров до просеки. Ложись уже!..

* * *

На рассвете полил дождь. Но Лариса отказалась переждать непогоду в сторожке.