Читать книгу «Фиктивный брак» онлайн полностью📖 — Натальи Соболевской — MyBook.
image

Глава 2

София

В дверь моей комнаты постучали, и я, перед тем как открыть, завесила холст тканью. Не люблю, когда домашние смотрят на мои картины. Дедушка твердит, что мне пора повзрослеть и бросить это баловство, а брат, наоборот, дифирамбы поет, как по мне – незаслуженные. Я даже на курсы живописи не ходила и пишу довольно посредственно, но для души, на публику свои «шедевры» не выставляю.

– Сережа, ты что, опять навеселе? Еще и двух часов дня нет, – уловив запах алкоголя, упрекнула я брата.

– Софка, ну хоть ты не начинай, а! – Брат, пошатываясь, вошел в комнату. – Это чучело старое орало на меня два часа, и ты туда же. Что вам всем от меня надо? Живу как хочу. – Сережа улегся в обуви на кровать и, достав из кармана миниатюрную бутылочку наподобие тех, что стоят в гостиницах в мини-баре, опустошил ее. – А-а-а… хорошо…

– Ты бы хоть закусывал.

Я отвела взгляд. Жаль мне Сережу до слез, сам себя губит и не понимает этого.

– А ты бы хоть брату сообщила, что замуж выходишь. Правду это чучело сказало или у него уже старческий маразм начался?

– Правда. Только «замуж» – громко сказано. Так, ни к чему не обязывающая фикция на один год. Штамп в паспорте, пара свадебных фотографий для прессы – и все.

– Ты хоть не продешевила? Как следует чучело потрясла, монетки посыпались?

– Сережа, прекрати дедушку чучелом обзывать! Ты же знаешь, я этого не люблю, – прикрикнула я на брата. – И обувь сними, я, между прочим, тут сплю.

– Сестренка, не скупись на инфу. Что ты у старого вымутила? – пьяно пробормотал брат.

– Ничего. Я многим ему обязана, он меня вырастил. Между прочим, и тебя тоже.

– Ну ты и дурында! Хоть бы тачку попросила. Чучело бы покочевряжилось, но купило. Насколько я понял, ему страсть как надо с Исаевыми бизнес свой поганый объединить.

– У меня уже есть машина, да и у дедушки не то финансовое положение, чтобы автомобили налево и направо раздавать. Ты знаешь, что его фирма на грани банкротства? И ты приложил к этому руку. Ни у кого не хватит денег постоянно оплачивать твои долги.

– Бла-бла-бла, – передразнил меня Сережа. – Наивная. Чучело врет, у него с финансами лишь мелкие неурядицы, а он тебе это преподносит как полный кабздец. Дедуля лапищу свою жадную хочет к Исаевым в огород запустить и там хорошенько поживиться. Говорю тебе: пока не поздно, тряси чучело как грушу, путь раскошеливается.

Я ничего не стала на это отвечать. У нас с братом разные мнения, а переубеждать пьяного человека – то же самое, что бороться с ветряными мельницами. Я легла на кровать рядом с Сережей и положила руку ему на грудь.

– Можно тебя попросить? – улыбнувшись, спросила я.

– Валяй!

– Завтра Исаевы приедут обсуждать нашу свадьбу… Не пей, пожалуйста, будь рядом со мной, поддержи меня.

– Эх, сестренка, сестренка, ты хоть знаешь, куда голову суешь? Исаев-старший поднялся в девяностые вместе с нашим дедом. Догадываешься, на что способен этот человек? И сын недалеко от него ушел. Если ты принца себе сказочного нарисовала, то вынужден тебя разочаровать. Там такой волчара прожженный, съест и не заметит… – Брат резко замолчал, стукнул себя по лбу, словно его только что осенило, и приподнялся на локте. – Софа, а ты, случаем, выходишь замуж не потому ли, что на Исаева-младшего глаз положила? Потому и у деда ничего не просила, да?

– Да с чего ты взял?! – тоже сев на постели, возмутилась я. – Я Андрея всего один раз в жизни видела. Надеюсь, он с тех пор изменился, стал серьезней и перестал зажимать кого попало по углам. Впрочем, мне нет до него никакого дела.

– Смотри, чтобы так и было, – шутливо погрозил мне пальцем брат. – Хотя какая разница, что ты сейчас говоришь? Главное – после свадьбы голову не потерять. Понятия не имею, что в этом Исаеве бабы находят, но бегают они за ним толпами. Имей это в виду и будь осторожней.

– Сережа, ты же завтра даже не притронешься к рюмке, да?

– Лады. Но взамен ты мне тоже кое-что пообещай.

– Что например?

Брат, словно боясь, что нас подслушивают, огляделся по сторонам, а потом продолжил приглушенным голосом:

– Помоги мне с Исаевым договориться. Я хочу продать ему нашу фирму до того, как дед окочурится.

– Ты что, сдурел? – Я несильно толкнула Сергея в плечо. – Скажи ты такое при дедушке, и он выставил бы нас обоих из дома! Тебя по заслугам, а меня за компанию.

– Не ори не дослушав. Я же не дед, не обижу. Десять процентов от сделки твои. Не хмурься, Софка, не думай, что я жадничаю, это ого-го сколько. Раз в сто больше, чем чучело тебе завещало.

– В сговор против деда я ни за какие деньги не вступлю. А еще раз эту тему поднимешь, пожалуюсь. Зачем продавать корову, которая тебя кормит? И года не пройдет, как ты все растратишь. Проще выкинуть деньги, чем давать их тебе. Прогуляешь, проиграешь, а потом что?

– Скучная ты, – с притворной грустью вздохнул брат. – Давай махнем в клуб! Оторвемся по полной. Я тебе для расслабона веселую таблеточку дам. Ты начудишь. Может, тогда до тебя дойдет, что жизнь коротка и нужно наслаждаться каждым мгновением.

Сережа знал, что никуда я с ним не поеду. Да он бы меня с собой и не взял. Чтобы брат ни говорил, он первый надавал бы мне по щекам, если бы узнал, что я принимала наркотики или выпила лишнего. Сергей прощупал почву, но я отказалась играть против деда, вот он и сменил тему.

Хоть я и не особо надеялась на поддержку брата, но на следующее утро все же расстроилась. Когда до визита Исаевых оставалось три часа, я, стоя у окна с кружкой кофе, наблюдала за тем, как Антон – водитель моего брата, по совместительству охранник, а по сути – ангел-хранитель, – выволакивает еле живого и, естественно, пьяного Сергея из автомобиля. Брат, конечно, не очухается за три часа; он теперь проснется только к вечеру.

Я поспешила на помощь. Если дед увидит любимого внука с утра в таком состоянии, всем не поздоровится – особенно Антону, за то что не уследил и позволил Сергею нажраться. У дедушки все виноваты, кроме внука. Как будто я или Антон способны удержать Сережу подальше от бутылки.

С грехом пополам мы дотащили Сергея до кровати и уложили на постель.

Дальше все пошло как по накатанной: я принесла брату стакан воды (от «сушняка»), на тумбочку положила упаковку таблеток от головной боли, открыла окно, чтобы перегаром не так сильно пахло и, присев возле бесчувственного тела, в который раз задумалась о том, как же помочь человеку, который не желает принимать помощь. Принудительно лечиться Сергея даже дед не заставит… Может, подсыпать братцу втихую какое-нибудь лекарство? Так нет такого. Все, что есть – одно шарлатанство. Сколько я специалистов оббегала, все как один твердят: без желания больного алкоголизм не победить.

От ощущения, что вот-вот случится беда, а я не в состоянии ее предотвратить, у меня загудела голова, и я пошла лечить ее привычным способом – с помощью теплого душа. Давно заметила: после водных процедур мне становится легче.

Собрав в пучок еще мокрые волосы, я надела любимую, испачканную краской кофту, широкие джинсы, шлёпки и отправилась в сад. Покопаюсь в земле, глядишь, отвлекусь. До приезда Исаевых еще два часа, успею привести себя в приличный вид.

Андрей

– Все, Виктор Борисович, отменяем поездку к Ладонским. Мне китайцы на это время встречу назначили, договор хотят подписать, – заглянув к отцу в комнату и убедившись в том, что мамы нет поблизости, не без удовольствия сообщил я.

– Какой договор? Суббота же, выходной, – отозвался отец.

– Предлагаешь из-за этого послать китайцев куда подальше? – заранее зная ответ, спросил я.

– Нет, конечно. Но как же это не вовремя! – посетовал Виктор Борисович и задумался. – Собирайся. Договорюсь с Левой, он примет нас раньше.

– Сука! – хлопнув дверью, огрызнулся я на судьбу.

Я так надеялся, что не увижу сегодня рожу Ладонского!

– Не сквернословь, когда в доме мать! – донесся из-за закрытой двери голос моего ушастого папы.

***

Дом Ладонского, как и у многих бизнесменов из его поколения, был обнесен высоким глухим забором. Не хватало только башен и пулеметчиков.

– Надеюсь, нас не пристрелят, – оглядев внушительную охрану у ворот, сказал я. – Ладонский псих. Зачем ему столько людей? Он что, к войне готовится?

– Лева пережил несколько покушений. Ему три раза бомбу в машину подкладывали. Не суди строго – у него есть причины опасаться.

– Ух ты! А его и правда не прибить. Какой живучий! Вынести все это не так просто. Интересно, сколько он в свое время человек на тот свет отправил?

– Насколько я знаю, на руках у Левы нет крови, – вступился за бывшего друга отец.

– Не сомневаюсь. Когда нанимаешь киллера, сам не пачкаешься… А у него во дворе довольно мило. – Проехав военизированный пост, я огляделся по сторонам. – Дорожки, цветочки, беседки, фонтан. Я-то ожидал увидеть крепость с решетками на окнах…

Я замолчал, неожиданно потеряв ход мысли. Мое внимание привлекла девушка. Широко расставив ноги, она сидела на перевернутом ведре и копала лопаткой землю, высунув от усердия язычок. Будь я проклят, если это не самое эротичное зрелище, которое я когда-либо видел, а мне всякое довелось повидать. Эта девушка не просто хороша, она настоящая красавица. Даже мешковатый свитер не смог скрыть ее высокую полную грудь, изящные плечи, тонкую талию, – все это отлично просматривалось.

– Ты куда, кобель, уставился? Не смей гадить там, где живет твоя будущая жена! Понял? Видал забор? Вот к нему Лева и прибьет гвоздиком твои яйца. В другом месте себе шлюху найдешь.

Даже не рассмотрев толком эту девушку, мой отец определил видение со странным хвостиком на голове в разряд представительниц древнейшей профессии.

Если бы эту чушь сказал мне не отец, а кто-нибудь другой, он получил бы промеж глаз, а так приходится, стиснув зубы, сидеть и молчать. Девушка скрылась из поля зрения, и я отвернулся от бокового зеркала. Парень в форме, которая очень смахивала на военную, показал, где мне следует припарковаться.

У парадной двери, стоя по стойке «смирно», нас ожидал лысый худощавый мужик в черном костюме, белой рубашке и галстуке-бабочке.

– Видно, Ладонскому образ «братка» надоел, перестал казаться солидным. Посмотри, он своего работника как английского дворецкого разодел. Графа из себя корчит, – усмехнулся я; на лице отца тоже промелькнула улыбка.

– Мы все хотим казаться лучше, чем есть на самом деле. Лева не исключение.

Не только придомовая территория, но и дом Льва Ладонского полностью оправдал мои ожидания. Интерьер был оформлен в стиле девяностых, когда Лев Степанович был еще довольно молод, крепок и на коне. Все здесь было вычурно, пафосно, в красных тонах; мебель лакированная, с завитушками.

– Да аккуратней ты, непутевая, ты же чуть меня не угробила! – послышался скрипучий старческий голос Ладонского, а вслед за этим «нарисовался» и сам старик.

Он спускался с верхнего этажа по витой, чересчур широкой лестнице; под ручку с ним шла, как я понял, его внучка.

София оказалась такой же, как я ее себе и представлял, только цвет волос был другим. Помню, она была блондинкой, а теперь стала шатенкой; впрочем, волосы не показатель. Сегодня женщина рыженькая, а завтра – жгучая брюнетка или, если пожелает, зеленая в крапинку. В остальном София не изменилась: страшненькая, плоская, как доска, с испуганными глазами. Да и время ее не пощадило. Сколько ей сейчас? Двадцать три? А на вид все тридцать пять.

Когда общественность нос к носу столкнется с моей невестушкой, моей репутации конец. Пашка – мой единственный друг – будет ржать как конь.

Ладонский, опираясь одной рукой на трость, а другой на внучку, спустился по лестнице. Они с отцом пожали друг другу руки, а потом, как это ни удивительно, обнялись и похлопали друг друга по спинам. Когда очередь дошла до меня, я ограничился рукопожатием и, в отличие от родителя, не обошел вниманием Софию.

– Добрый день, – сопроводив слова кивком, сказал я.

Елки-палки, ну что за реакция на обычное «здравствуйте», а?

Девица (как по мне, не первой свежести) побледнела, потом покраснела, а под конец, вжав голову в плечи, пробормотала:

– Добрый…

Лев Степанович, ткнув дверь тростью, пригласил нас в свой кабинет, а когда мы вошли, предложил присесть. Я уже нацелился на кресло, стоявшее напротив стола хозяина, но тут до меня дошло, что сидячих мест явно недостаточно: их всего три, а нас четверо.

Старшее поколение однозначно не собиралось уступать даме место, и мне пришлось проявить галантность.

– Присаживайтесь, София. – Не глядя на невесту, я отодвинул для нее стул.

После этого, как по мне, вполне адекватного поступка на меня уставились все присутствующие, включая девушку. Причем смотрели так, как будто я совершил несусветную глупость, выставив себя форменным идиотом.

Если со Львом Степановичем все было понятно, для него уважение к женскому полу – это что-то из разряда фантастики, но с отцом-то моим что случилось?

Дилемму разрешил Ладонский. Замахнувшись, он со всей силы треснул тростью по столу, и сразу стало понятно, откуда на столешнице эти глубокие отметины: видимо, Лев Степанович колотит по ней тростью регулярно.

– Витя, объясни своему сыну, что это не София, а моя медсестра.

...
9