– Не знаю, надеюсь не часто. Мой отец немного требовательный, но справедливый и зарплата достойная.

– Я не против, но как-то не хочется быть красивой куклой в приемной и носить кофе посетителям, – иду на кухню, достаю из холодильника бутылочку холодной воды, выпиваю ее почти до дна.

–Нет, мой отец разделяет понятия секретаря и девушки на побегушках. Для этого у него есть пара кукол, одна на входе в компанию, вторая, как ты заметила, разносит кофе и виляет бедрами, отвлекая важных партнеров.

– Интересно, – отвечаю, снимая с себя легкую тунику, кидаю ее на стул, заглядываю в холодильник, морщусь, смотря на мамины диетические продукты.

– С чего ты взял, что он меня возьмет, если у него все так серьезно? – достаю свой питьевой йогурт, ставлю его на стол, снимаю с себя обтягивающие джинсы, оставаясь в трусиках и бюстгальтере.

– Ну, у тебя есть влиятельная протекция. Слушай, у моего отца очень хороший юр. отдел, ты не глупая девушка, если хорошо себя покажешь, сможешь перевестись туда, а это очень хорошая практика, характеристика и рекомендации.

– Я смотрю, у тебя все продуманно, – беру йогурт и иду в гостиную, замечая на лоджии Оксану.

– Да, но я бы предпочел махнуть с тобой в Майями.

– Я не летаю в Майями за чужой счет, – парень ничего не отвечает, несколько секунд разочарованно молчит, театрально вдыхает и переводит тему.

– Тогда я жду тебя завтра утром в компании отца?

– Хорошо, уговорил. Воспользуюсь влиятельной протекцией, – соглашаюсь я, понимая, что это действительно хорошая возможность.

– Договорились, тогда вечером ровно в восемь, я приглашаю тебя в кино, где сообщу адрес и время собеседования, – смеюсь в голос, понимая, что парень приглашает меня на очередное свидание. Для меня это просто отвлечение, приятное времяпровождение, а для него надежда на нечто большее. И я хотела дать ему эту надежду. Я пыталась, пока не встретила мужика, которому отдалась в сумасшедшем порыве.

– Так не честно. Сегодня я хотела выспаться.

– Я надолго не задержу. Подари мне пару часов, я соскучился, – его голос становится мягким, тягучим.

– Хорошо. Уговорил. Жду тебя в восемь, – соглашаюсь я. Мне нужно попытаться еще раз. Мне нужно стать нормальной. Скидываю звонок, открываю йогурт, отпиваю немного, смотря как мать, хитро улыбаясь, проходит в гостиную, садится в кресло рядом со мной.

– Ну и кто это был? Тот милый мальчик? – моей матери сорок один год, она пытается молодиться, следя за модными новинками, посещая новомодные тренировки, и борется с морщинами в надежде вновь удачно выйти замуж, ищет себе очередной денежный мешок. Профессия у нее такая – удачно выйти замуж.

– Не лезь не в свое дело, Оксана, – я уже давно не называю ее мамой, все это осталось в далеком детстве.

– Раньше ты меня любила и все мне рассказывала, – обиженно надувая губы, говорит она. И это так смешно, когда женщина с четвертым размером силиконовой груди ведет себя как невинная глупая девочка. Но это ее фишка, этим она и заманивает своих мужиков.

– Что же ты меня не слушала? Я была глупой девочкой, которая еще верила, что мама ее защитит от всех невзгод. Но я выросла и поняла, что в нашей жизни каждый сам за себя.

– Ты опять за свое? А, между прочим, все, что это у тебя сейчас есть, досталось тебе благодаря мне.

– Поверь мне, ты здесь совершенно ни при чем. Давай, продолжай, ищи себе очередного спонсора. И не лезь в мою жизнь! – срываюсь, кричу на нее, начиная злиться.

– Не смей так со мной разговаривать! – кричит мне в ответ, поправляя свою идеальную прическу.

– Да пошла ты! – поднимаюсь с места ухожу, в свою комнату, не понимая, почему я до сих пор жалею ее и живу с ней в одной квартире. Ведь она в свое время не пожалела меня. Иду в прихожую, достаю из своей сумки таблетки, выпиваю две, желая поскорее погрузиться в так необходимый мне сон, иначе моя голова разорвется на куски.

Александр

Вдыхаю запах свежего ароматного кофе, беру чашку в руки и откидываюсь в рабочем кресле, лениво осматривая бумаги по делу Свиридова. Вот и все, клетка захлопнулась, вчера вечером он с довольным видом подписал банкротство своей компании. Это было просто. Взрослые мужики порой как дети ведутся на дорогую, красивую обертку. Осталась поставить пару подписей и можно забыть о его существовании, он мне больше не нужен.

Поднимаюсь с кресла, снимаю пиджак, закатываю рукава рубашки, расстегиваю пару верхних пуговиц, смотрю в панорамное окно на утренний мегаполис, на плывущие серые тучи июньского неба, и хочется все бросить к чертям. Улететь куда-нибудь далеко, чем дальше от этой суеты, тем лучше. Кажется, в моей жизни уже все было. Я состоялся как человек, отец. Построил карьеру, повидал мир. Любовь тоже была. Хотя с возрастом я все больше убеждаюсь, что любовь – понятие относительное. Увлечение, страсть, желание… часто все эти чувства называют любовью. По-настоящему можно любить родителей, детей, а все остальное – временно. В молодости все воспринимается остро, раз и навсегда. Но со временем любовь перерастает в нечто иное, а потом и вовсе исчезает. Остаются лишь приятные воспоминания, которые со временем затмевают другие.

Нет, я полностью удовлетворен своей жизнью. Наверное, мне просто нужен отпуск, небольшой отдых вдали от каждодневной суеты, от гонки за власть и преимущество. Странно, раньше, лет десять назад, я не понимал, что такое моральное истощение, считал это выдумкой бездельников. А сейчас я действительно морально устал, мне нужен либо отдых, либо встряска. А может выбрать экстремальный отдых? Забраться на Эверест или заняться рафтингом.

От моих размышлений меня отвлекает открывающаяся дверь кабинета. Без предупреждения от секретаря ко мне посмеет ворваться только Денис или Ирина. Оборачиваюсь и вижу, как сын проходит в кабинет, устраивается за моим рабочим столом. Десять лет назад он так же садился за мой стол, нажимал кнопки на селекторе, переворачивал все мои бумаги и играл в начальника. Смотрю на него и, кажется, ничего не поменялось. Ему двадцать, но он так же сидит в моем кресле, деловито просматривает бумаги, пробует мой кофе, морщится от того, что он без сахара, нажимает на селектор и просит принести ему латте. Дети всегда остаются детьми. Я горжусь своим сыном. Горжусь тем, что он не живет по правилам золотой молодежи. Денис учится сам, своим умом, без финансовых вмешательств. Профессионально занимается спортом, грезя стать успешным хоккеистом. Я не вмешиваюсь, не настаиваю и не вынуждаю принимать мое дело. Я еще не настолько стар, чтобы задумываться о передаче наследства, здесь я еще сам разберусь. А мой сын должен делать и стремиться к тому, чего хочет сам. Совершать ошибки и учиться жить в реальном мире. А я как отец должен поддерживать все его начинания и стремления.

– В общем, я нашел тебе отличного секретаря, – заявляет Денис, как только я сажусь в противоположное кресло для посетителей.

– Очень интересно. Я уже вторую неделю не могу подобрать себе девушку с достаточным опытом и расторопностью, а ты нашел мне секретаря, – усмехаюсь я.

– Я серьезно, – выдает он, поправляя длинную челку.

– Я тоже. У нее есть опыт работы? Рекомендации и прочее?

– Нет. Но она учится в моем университете на юридическом, и не думаю, что перебирать твои бумажки, просматривать почту и отвечать на звонки – очень сложная работа.

– Ну да, еще мне здесь малолетки не хватало.

– Она старше меня на два года. Учится на последнем курсе, а дальше хочет идти в аспирантуру.

– Да хоть в магистры. Что у тебя с этой девушкой?

– С чего ты взял, что у меня с ней что-то есть, – отвечает сын, а у самого глаза загораются. Я молча приподнимаю брови, считывая с лица Дениса очередную влюбленность.

– Ну, да, да, я влюбился, – признается он. – Но это не значит, что она не ответственна. Она умнее твоей Ирины, Карины ну или кто сейчас у нас мамочка?

– Ну кто бы сомневался. Как зовут то хоть нашу очередную любовь? – иногда я даже завидую сыну, он может влюбляться и каждый раз это все настоящее раз и навсегда.

– Почему, очередную? Все, что было до нее, это так… а она… – мечтательно выдает он и усмехается. – Она очень непростая. Иногда я вообще ее не понимаю, но есть в ней что-то такое… Черт, я даже не могу сказать, что и почему меня к ней тянет.

– Обещаешь девушкам работу через постель? – говорю я и понимаю, что шутка не удалась. Денис напрягается, смотрит на меня волчьим взглядом, хотя раньше спокойно обсуждал со мной свои сексуальные похождения.

– Причем здесь это? Ты еще даже не поговорил с ней, не посмотрел, как она работает, а уже делаешь выводы.

– Ого, как в этот раз все серьезно, – облокачиваюсь на стол, смотрю на сына, и понимаю, что в этот раз действительно все не просто так. Я чувствую его на расстоянии, мне давно не нужно слов, я все считываю по его лицу.

– Она старше тебя на два года?

– Да, разве это имеет значение? – черт, я давно осознаю, что мой сын – взрослый сильный мужик. Но вот только в такие моменты понимаю, как быстро растут дети. Он родился, когда мне было двадцать два. Я тогда, естественно, не планировал становиться отцом. У меня ветер в голове гулял. Но Галина забеременела. Каким же я был идиотом. Я предлагал своей девушке аборт, поскольку был в полной растерянности. А теперь благодарю Бога, что моя бывшая жена категорично отказалась избавляться от ребенка и подарила мне прекрасного сына, в котором я вижу смысл своей жизни.

– Нет, не имеет. Только не забывай предохраняться. Я как-то еще не планировал в сорок два года становиться дедом.

– Ну, кто у тебя будет спрашивать, чего ты планировал, а чего нет, – смеется этот гад.

– Хорошо, ну и как зовут нашу любовь?

– У нее прекрасное необычное имя. Ее зовут Виталина. Вита.

– Действительно красивое.

– А вот, кстати, и она, – говорит Денис и одновременно что-то пишет в телефоне. – Позвони охране, прикажи ее пропустить и проводить в кабинет.

– То есть, ты пообещал девушке работу, назначил встречу, даже не посоветовавшись со мной? – встаю с кресла, жестом руки указываю сыну подняться с моего места, сажусь за стол и звоню охране.

– Получается так, – Денис усмехается, садится рядом со мной, поправляя длинную челку, и нагло смотрит мне в глаза.

– Хорошо, я поговорю с ней, и, если она окажется так умна, как ты рассказал, я возьму ее на испытательный срок. Но если вдруг что-то пойдет не так, без обид. Ты же знаешь, я не совмещаю работу и личные или родственные отношения. Это не в моих правилах.

– Хорошо. Но я думаю, она тебя не разочарует.

– Посмотрим, – усмехаюсь я, откидываюсь в кресле, в ожидании молодой особы, которая покорила моего сына.

Я всегда умел держать себя в руках и не показывать своих эмоций, какая бы буря не бушевала внутри. В моей жизни вообще было мало ситуаций, которые вынуждали меня потерять контроль. А сейчас мне кажется, я непроизвольно нервно дергаюсь. Дверь моего кабинета распахивается и на пороге появляется Кошка. Девушка из клуба. Та, которую я безумно трахал и смотрел, как закатываются глаза цвета благородного янтаря.

Девушка на мгновение застывает в дверях, Денис спешит к ней, что-то говорит, провожая к креслу, а я ни хрена не слышу. Смотрю на туфли на высокой шпильке, на ноги, затянутые в черный капрон. На узкую темно-синюю юбку и черную шелковую блузку. Ее волосы собраны в высокий хвост, и макияж не такой яркий, менее вызывающий. Сегодня девушка совсем другая. Но это ОНА. Кошка со вкусом вишневой помады, которую я ненавижу, и понимаю, что сейчас на ее губах та же самая помада.

Сын довольно улыбается, представляет мне свою девушку, что-то говорит, а в моей голове мелькают кадры из ночи недельной давности.

«Схожу с ума от возбуждения. Медленно веду пульсирующим членом по мокрым складочкам. Дразню девушку, которая уже подарила мне один оргазм. Кончила от нескольких прикосновений к клитору. Так, сука, не бывает! Это нереально, невозможно, но девушка доказывает мне обратное. Она создана для секса, она сама похоть и желание. Дикая хищная кошка, которую трясет от каждого моего прикосновения. Никогда не видел настолько чувствительной девушки. В ее поведении нет ни грамма фальши, она живая, настоящая, что я готов заключить сделку с дьяволом лишь за еще один ее оргазм. Облизываю собственные пальцы, которые только что были в ней и целую девушку, передавая терпкий вкус ее удовольствия. Меня трясет от ее нереально красивого стона, и я срываюсь не в силах, больше терпеть. Вхожу в нее так глубоко, что начинает темнеть в глазах. Она настолько тугая, тесная, словно девственница. И если бы не ее раскованное поведение и откровенный наряд, я бы подумал, что являюсь ее вторым мужчиной. Медленно начинаю движение, двигаюсь в ней, смотрю, как она облизывает пухлые губы, будя во мне фантазии о том, что я могу сделать с этим вкусным ротиком. Мои демоны срываются с цепи, и я начинаю грубо ее трахать, закидывая стройные ножки в черных чулках себе на плечи, до одурения, на полной скорости доводя нас обоих до экстаза. В какой-то агонии впиваюсь в ее вишневые губы, поглощая ее крики наслаждения».

Меня начинает выворачивать наизнанку. Тошнить от самого себя и от этой сучки, улыбающейся моему сыну, который тоже знает, как она кончает, и какого вкуса ее помада…