– Я постараюсь, но ничего не обещаю, – отвечаю я, выходя из кабинета, не дожидаясь ответа. Выхожу во двор, встаю на парковочном месте, где стоит моя любимая машинка. Интересно, как скоро я смогу сама покататься на ней. В голове мелькает шальная мысль посадить Тимура за руль моей машины, но я быстро ее отметаю. Не позволю никому управлять моей машиной. А это значит, что поедем мы на этом громоздком, бронированном внедорожнике с затемненными стеклами, только мигалки не хватает.

Тимур еще не приступил к своей работе, а уже начал меня раздражать. Он что думает, что я должна его ждать? Тая, дыши глубже, еще пять минут, и ты уедешь одна на своей машине, – говорю сама себе. Это он должен ждать тебя как преданный пес, а не ты его. Но проходит всего две минуты, и Тимур, словно из ниоткуда появляется возле машины, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности.

– Еще раз так сделаешь, и вылетишь с работы! – глубоко вдыхая, злюсь я. А парень крепкий орешек. Ноль реакции, покер фейс, но вот в глазах мелькает мимолетная ярость, которою он не может скрыть. А ты как думал, мой хороший? Скоро тебе захочется меня придушить. И ты сам сбежишь от меня охранять супермаркеты. Тимур открывает для меня дверь, предлагая сесть на заднее, пассажирское сидение. Игнорирую его немое предложение, открываю для себя переднюю дверь, сажусь на место возле водителя, со всей силы захлопывая дверь. Тут же хватаюсь за голову. Черт, я зря это сделала. От громкого хлопка, голову прострелила резкая боль. Глубоко вдыхаю, откидываю голову на спинку сидения, закрываю глаза. Чувствую, как Тимур садится за руль, и салон тут же окутывает мужской запах. Надо не забыть сказать ему, чтобы больше не смел, пользоваться парфюмом. Я должна пахнуть собой, а не им.

– Запомни раз и навсегда. Я езжу всегда только на этом месте, – так и не открывая глаза, предупреждаю его. – И ждать долго я не люблю. Поехали уже! Можешь нарушать правила, ехать, превышая скорость, нас никто не остановит. Но на месте мы должны быть уже через пятнадцать минут. Так что поторапливайся.

Тимур

Смотрю, матери в глаза и нагло вру, что очередной, новый препарат дают в поликлинике бесплатно. Но и правду сказать тоже не могу, ей нельзя нервничать. Пусть думает, что государство заботится о ее здоровье. Она моя мать, человек, воспитавший меня, которому я обязан жизнью. Да, с образованием как она мечтала, не сложилось. Но тут я сам виноват, не надо было сгоряча бросать институт и рваться в армию, строя из себя крутого мужика. Думал, вернусь и доучусь. А когда вернулся домой, оказалось, что мать больна уже как несколько месяцев. Но тогда было еще все хорошо. Операция, оптимистичные прогнозы. Мы победили рак. Чудо. Но нужно восстановить организм. Какой к черту институт? Пришлось идти работать, зарабатывать на восстановление. Она положила на меня всю жизнь, себя не жалела, впахивала на двух работах, домой еле приползала, чтобы у меня все было не хуже других. Отца у меня нет. Да и когда был, много от него никто не ждал. Спился он, и сам же себе подписал приговор. Умер от цирроза печени. Все поражались, как такой здоровый, серьезный мужик мог так опуститься. Сломался он, у него на работе что-то произошло, неприятности какие-то, точно не знаю, я тогда еще маленьким был. И лучшее, что он мог придумать, это заливать неприятности алкоголем. Смерти я ему не желал. Но и не жалел. Я как мужика его не понимал. Мать говорила всегда, подрастешь, поймешь. Но я так и не понял. Как можно было забить на жену и ребенка, тонуть в собственном дерьме, заливаясь алкоголем? Я ненавидел его за это. Это из-за него мать заработала себе болезнь. И ее иногда не понимал. Она до сих пор лелеет память о нем, постоянно вспоминая о нем что-то хорошее, в сотый раз, передавая мне истории о том, каким он был хорошим. Мне не хотелось ее слушать. Какая разница, какой он был, главное в кого превратился и от чего умер.

В общем, после армии по совету знакомого, я получил лицензию и подался в охранники. Устроился в хорошее агентство, но поначалу мне доверяли охранять только магазины. Но я не сдавался, понимал, что без опыта, я никто, да и не в моем положении было выбирать. Матери нужны были деньги, рак хоть и отступил, но дорогих лекарств, ей выписывали пачками.

Но рак не отступил, его, как, оказалось, просто заглушили на время. Все вернулось, и с удвоенной силой. Хорошо, что мне в нужное время и в нужном месте, попался необходимый человек. Случай, судьба, удача, не знаю, как это назвать, но получилось так, что я спас жизнь начальнику безопасности Аркадия Вячеславовича. Он и тогда имел огромный авторитет, а сейчас у него почти своя империя в этом городе, метит в губернаторы. Тогда-то, под коньяк и жалобы на нелегкую работу, Серый позвал меня к себе. А когда узнал, что мать больна, так вообще отправил на курсы квалификации. Нет, я не давил ему на жалость, он сам узнал. От бывшего разведчика ничего не скроешь. В общем, натаскали меня так, что я сам в эту работу втянулся. Серый, как его называли за глаза, потому что он Серов, говорил, что мне нужно попасть в личную охрану к Аркадию Вячеславовичу, ну или хотя бы его жены, там платят намного больше. И я стремился туда. Поставил цель. Тренировки, обучение, личный опыт Серова. Его маленькая хитрость, замолвил слово перед боссом, создал ситуацию, где я смог показать себя в деле. И вот я добился своего. Я личный охранник дочери кандидата в губернаторы. Правда цель забирала все время. Мать, не зная, сколько на самом деле, стоит ее лечение, и что государство далеко не все ей оплачивает, ругала меня, говорила, что я еще молод и не стоит столько вкалывать на столь опасной работе. Просила, чтобы подумал о себе, нашел хорошую девушку и женился. А мне было некогда, я с ней-то вообще не проводил времени, а на постоянную девушку, времени не было и подавно. Да и не нужна она мне. Цели влюбиться и жениться, у меня не было. Семья – это лишние траты денег и времени. У меня стояла цель поднять на ноги мать, а уже потом подумать о себе.

– Вот все-таки зря народ государство и медицину ругают. Смотри какие дорогие препараты бесплатно нам выдают, – молча киваю, соглашаясь с матерью. Как же дают, я на эти уколы почти всю зарплату потратил. Но ей не нужно об этом знать.

– Мам, ты не лежи целый день, подвигайся немного. Тетя Шура позже придет, погуляет с тобой. Движение – это жизнь.

– Да не хочу я гулять. Воздухом я и на балконе подышу. И нечего Шурке со мной как с ребенком возиться, дел у нее, что ли своих нет? Я так, дома приберусь, ужин тебе приготовлю, вот и прогулялась, считай, – смотрю на нее, и сердце кровью обливается. Когда-то статная, сильная женщина, сейчас на себя не похожа, похудела сильно, лицо осунулось, темные круги под глазами. Ну, ничего мы переживем. Я еще верну моей матери былую стать, и от женихов еще ее буду отбивать.

– Мам, в квартире и так чисто, и готовить мне не надо, я на работе поем. А гулять тебе надо. И не спорь со мной.

– Весь в отца, так же командуешь, – нашла с кем сравнить. Но я улыбаюсь ей, не желая ее расстраивать.

– Все мамуль, мне пора. Мне сегодня опаздывать нельзя, – целую мать в щеку, в очередной раз, прося ее погулять. Убегаю в комнату, на ходу допивая кофе. Переодеваюсь в темные джинсы и новую спортивную рубашку. Серов, сказал, что Аркадий Вячеславович, не хочет, чтобы охрана дочери выделялась из общей массы. Я должен был не привлекать к себе внимание, а незаметно следить за объектом, то есть за некой Таисией. Поэтому дресс код не включал в себя никаких привычных костюмов. Охранники в белоснежных рубашках и черных костюмах уже давно не актуальны.

Вызываю такси, общественный транспорт отменяется, боюсь опоздать, поэтому всегда стараюсь быть пунктуальным. Моя старая машина, похоже, умерла собственной смертью, и легче купить другую, но сейчас не до покупки новой машины. Стою возле подъезда, немного нервничаю в ожидание такси, руки сами тянуться за сигаретой. А ведь я почти завязал с пагубной привычкой, но сейчас не могу себе в ней отказать, нервы немного сдают. Я не робот или крутой телохранитель из боевика, мне просто нужна эта работа, и естественно в свой первый день я немного нервничаю. Пару затяжек и я выбрасываю окурок в урну. Сзади кто-то тихо подкрадывается, я чувствую это на интуитивном уровне, профессия у меня такая, чувствовать даже то, что не вижу. Теплые руки дотрагиваются до моего плеча, я уже знаю кто это, определяя по аромату сладко горьких духов.

– Привет, – раздается голос Ирины.

– Привет, – слегка улыбаюсь, накрываю ее руку на моем плече, делаю вид, что жму ее, а на самом деле просто хочу скинуть ее ладонь. Ирка думает, если мы пару раз переспали и провели время в компании общих друзей, то это уже отношения. К ее сожалению, наши мнения по этому поводу не сходятся. Между нами просто секс и приятное времяпровождение. Точно так же, как и с Катей позавчера. Мне не нужны системные отношения.

– Как дела? Как мама? – искренне интересуется она. Ирка симпатичная блондинка, с пышной, шикарной грудью и пухлыми губами. Веселая, умная, да и в сексе у нас, как это принято говорить, полная совместимость. Наверное, это идеальная кандидатка на роль постоянной девушки, но у меня нет цели ее заводить. Похоже, Ирина этого не понимает. Хотя при нашей последней встрече, я ясно дал ей понять, что между нами ничего не может быть.

– Нормально, – нехотя отвечаю сразу на два ее вопроса. Где это гребаное такси?

– Сегодня вечером… – начинает издалека, но я уже понимаю к чему она ведет.

– Нет!

– Что нет, ты еще не знаешь, что я хочу сказать, – немного обиженно произносит она.

– Ира. Чтобы ты сейчас не предложила, я буду вечером занят, меня повысили на работе и там почти круглосуточный график, – выдыхаю облегченно, замечая, как подъезжает такси.

– Может тогда в выходные? – не теряя наивной надежды, спрашивает она.

– Нет, Иришка не получится. Извини, – быстро сажусь в машину, спеша покинуть ее навязчивое общество. На душе немного гадко, от того, что отшиваю девушку. Но я изначально не давал ей каких-либо обещаний.

***

И вот я стою в кабинете Аркадия Вячеславовича. Все инструкции по обеспечению безопасности объекта под именем Таисия получены и выучены мной наизусть. Серов давно ввел меня в курс дела, но отец объекта, решил внести в мою работу дополнительные обязанности няньки и стукача. Как оказалось, помимо основной работы, я должен следить за самой девушкой. За ее друзьями, связями, и просто не дать ей ввязаться во что-то плохое. Каждый вечер предоставлять ее отцу отчет, где и с кем была девушка и чем занималась. Мне сразу это не понравилось, я не нянька и меня никто об этом не предупреждал. Но Аркадий Вячеславович умеет убеждать неплохой прибавкой к зарплате за дополнительные услуги. И я естественно соглашаюсь. За неплохие деньги я сделаю все, что угодно. Когда каждый день жизни твоей матери зависит от немалых денег, то становится уже не до принципов.

В ожидании, когда спустится Таисия, я осматриваю кабинет и его хозяина. Вот так, наверное, и выглядят типичные бандиты, решившие начать честную жизнь, подавшись в политику. В помещении стоит терпкий запах табака, смешанный с ароматом коньяка. Стою ровно, как по стойке смирно, выдержки мне еще с армии не занимать. После беседы с отцом объекта, я просто жду, когда спустится Таисия. Аркадий Вячеславович непринужденно продолжает заниматься своими делами, изучая какие-то документы. В кабинете есть кресла, диван, но сесть мне никто не предлагает. Так положено, подчиненные, охрана, военные должны стоять в ожидании задания, в моем случае охраняемого объекта.

А вот и объект. Она еще не вошла, но я уже слышу стук ее каблуков по коридору. И это хорошо, я должен чувствовать охраняемый объект на расстоянии, вычислять из тысячи людей за секунды, улавливать ее запах из десятков других. Надеюсь в ближайшие дни мне удастся очень хорошо ее изучить, для того чтобы все это чувствовать. Дверь за моей спиной бесцеремонно распахивается и первое, что я ощущаю, это ванильно мускусный аромат, я глубоко его выдыхаю до головокружения, пытаясь уловить каждую нотку, чтобы навсегда запомнить. Аркадий Вячеславович представляет мне свою дочь, и я оборачиваюсь. Немного теряюсь, не дышу. Не может этого быть? Таисия, девушка из моих снов. Нет, это не аллегория. Я не имею ввиду, что она настолько прекрасна, что кажется сном. Девушка как две капли воды похожа на ту, которая реально мне снится последние три года, с периодичностью в два, три месяца. Просто снится, как будто я наблюдаю за ней со стороны. Мой мозг воспроизводит ее снова и снова. Этот сон превратился в мой кошмар, потому что я просыпаюсь среди ночи, одержим идеей найти ее, чего бы мне это ни стоило. Утром, конечно, мой сон рассеивается, и я понимаю, что это бред, искать девушку, приходящую ко мне во сне. А сейчас она стоит передо мной и смотрит на меня оценивающе, с легким превосходством. Она в черных очках, но я чувствую ее взгляд на себе. Мне хочется сорвать с нее эти очки, заглянуть ей в глаза, чтобы убедиться, что они цвета молочного шоколада.

Беру себя в руки. Это все неважно, девушка из преследующего сна и Таисия не имеют ничего общего, это все плод моего воображения. Спускаюсь окончательно на землю, когда Таисия, споря с отцом, включает хозяйку, указывая мне, где мое место, словами, что я должен не маячить у нее перед глазами. Не могу сдержаться, хотя должен вообще не обращать на это внимание, слегка ухмыляюсь. А девочка у нас не тихоня. Хотя, что можно ожидать от избалованной мажорки. Но ее отец, не церемонясь, ставит ее на место, указывая, что я работаю на него.

Отстраняюсь от их небольшой перепалки, вспоминая, что нужно позвонить матери, узнать, как она там, я знаю, что даже если ей станет хуже, она не будет мне звонить до последнего.

Таисия выходит из кабинета, бросая отцу очередную колкость.

– Приступайте, Тимур. Моя дочь не любит долго ждать. Вся в меня, – мужчина слегка усмехается. – Как вы поняли с моей дочерью нелегко. Она почти неуправляема. Поэтому я и прошу не просто охранять ее от внешних угроз, но и от самой себя, – киваю ему в ответ, понимая, теперь, о чем он говорит. Воспитание единственной дочери в полной вседозволенности дает свои плоды. Выхожу из кабинета и по дороге к машине все-таки звоню матери. Разговариваю с мамой всего минуту, просто убеждаясь, что у нее все хорошо.

Тихо, незаметно подхожу к Таисии. Девушка вздрагивает от моего внезапного появления и это хорошо, она меня не чувствует, так будет проще ненавязчиво следить за ней. Но ей это не нравится. Хочется ей сказать, чтобы определилась, маячить мне у нее перед глазами или нет. Но я сдерживаюсь, выдержка и отстраненность первое чему меня учили при охране таких вот особ как она.

Открываю для нее дверь автомобиля, предлагая сесть, но и тут она не довольна. С недовольством обходит меня, садится на переднее, пассажирское сидение. Даже не удивляюсь ее поведению. Серый предупреждал меня, что Таисия своенравная, но это он явно смягчил. Но меня это даже забавляет, скучно с ней точно не будет. Сажусь за руль, смотрю на девушку в ожидании того, что она назовет мне место, куда хочет поехать. Она удобно расположилась на сидении, запрокинув голову на спинку. И мне кажется, что она плохо себя чувствует.

– Запомни раз и навсегда. Я езжу всегда только на этом месте, – так и не открывая глаза, произносит она. – И ждать долго я не люблю. Поехали уже! Можешь нарушать правила, ехать, превышая скорость, нас никто не остановит. Но на месте мы должны быть уже через пятнадцать минут. Так что поторапливайся, – с первой же минуты она показывает мне кто здесь хозяин, указывая мое место. Может я зря стремился к этой работе. Чувствую, что, сколько бы за нее не платили, долго я не выдержу. Сорвусь и поставлю на место эту маленькую сучку.