– Знаешь, эсса Рита заметила, что ты не испугалась лорда Артура. Его все боятся. Есть ведь поверье, что видеть призраков – к несчастью. Мне казалось, я слышала, как у всех стучат зубы! Даже Ровена испугалась, а она, по-моему, самая разумная.

– Ты ведь сказала мне, что он не настоящий призрак, а жертва колдовской ошибки. К тому же родственник Инденов. Это очень интересно.

– Ещё бы! – согласилась Олетта, – а как у тебя с бальным платьем?

– Даже не знаю, – вздохнула Лила. – Матушка велела положить что-то перед самым отъездом, – она открыла сундук и с сомнением посмотрела на свёрток с платьем, – я не разворачивала. Не удивлюсь, если его нельзя будет надеть на бал.

У неё ещё не было возможности хотя бы заглянуть в этот сверток, – точнее, сделать это не при посторонних. Разве что с самого начала, в Обители, но тогда она была в смятении из-за внезапного отъезда, ей и думать не хотелось ни о чем, с этим связанным.

– Как-то странно, – покачала головой Олетта. – У тебя в сундуке бальное платье, и ты не видела его? И сомневаешься, можно ли его надеть?! Такое бывает?

– Ты не знаешь мою мачеху. Говорю же, она ненавидит меня. Но если можно что-нибудь сделать с платьем, чтобы пойти в нём на бал, я попробую, конечно. Нет – значит, нет. Не так уж мне хочется…

– Да что ты? – рассмеялась Олетта, – так я и поверила! Нельзя не хотеть на этот бал! Это ведь для многих единственная возможность попасть на почти придворный бал, где всегда присутствуют королевские особы. Особая милость для учениц Эбессана! Да все в долги влезают, лишь бы раздобыть платье и всё остальное! В прошлом году тут была девушка, родители которой купили у местного колдуна рекомендацию в Эбессан – только ради бала!

– Мне не нужно, – упрямо повторила Лила, – я не люблю балы. И жених у меня есть.

– При чём тут жених, – начала Олетта, но снизу раздался звон колокольчика, – ну вот, нам пора, – воскликнула она, – бери столовый прибор и пойдём, а платье твоё потом посмотрим! – она схватила Лилу за руку и потащила за собой вниз.

Прибор Лила взять успела.

Столовая располагалась в другом крыле. Здесь были накрыты два длинных стола, один напротив другого – для учениц и преподавателей.

– Занимайте скорее места, эссины, – командовала эсса Рита.

Лила села на крайний стул, Олетта с ней рядом, остальные тоже разместились. А призрак опять был здесь, завис в стороне, у лестницы. Ему, бедняге, наверняка скучно было сидеть где-нибудь в подвале или на чердаке, или где там положено прятаться призракам? Лила искоса на него поглядывала, желая рассмотреть получше. Теперь он казался плотнее, чем недавно, даже хотелось дотронуться – интересно, какой он на ощупь. Почувствует что-то рука или пройдёт сквозь?..

– Мой Корин, посмотри, – Олетта толкнула Лилу и показала взглядом.

Взгляд этот был – сквозь дымку нежности.

У преподавательского стола стоял высокий, худой темноволосый эсс в чёрном костюме и белоснежной рубашке. У него было тонкое и умное, несомненно привлекательное лицо с немного неправильными чертами. Он говорил с невысокой эссой в чёрном – наверное, тоже преподавательницей.

– Он замечательный! – искренне шепнула Лила подруге.

Да, эсс Корин Монтерай мог бы претендовать на звание лучшего, если бы на свете не было Винтена Настана!

Подходили и усаживались за стол другие преподаватели, всего четверо были в чёрном, остальные в обычной одежде – значит, не посвящённые колдуны.

– Достаньте свои столовые приборы, эссины! – скомандовала эсса Рита, – разложите на столе.

Все девушки быстро исполнили распоряжение, извлекли приборы из футляров и разложили: ложечка большая, ложечка маленькая, вилка, нож. У всех были разные приборы, самый шикарный у Кальды Сарон – весь в цветочных узорах, настоящее произведение ювелирного искусства, но у большинства – скромные, с какой-нибудь неброской гравировкой. У Лилы был вполне пристойный прибор, даже красивый, с узором из листьев. И он был не серебряный, а оловянный. Но ведь на первый взгляд не отличишь! Может быть, никто не заметит?

Напрасные надежды. Мэтресса пошла вдоль стола, проводя ладонью над каждым прибором, и довольно быстро добралась до Лилы. Она отдернула руку, её брови взлетели вверх.

– Что такое, эссина? Это олово?

Вот, начинается.

На нетвердых ногах Лила встала.

– Да. Прошу прощения, мэтресса.

– Разве вам неизвестно, что прибор должен быть серебряный? Колдун, направивший вас, должен был за этим проследить. В чём дело, эссина? Серебро необходимо, его придется заклинать! Почему вы решили, что можете пренебрегать правилами?

– Прошу прощения, – Лила изо всех сил постаралась выпрямиться и не падать духом, – мне не объясняли правила, и я не сама собиралась. Я постараюсь в ближайшее время всё исправить.

– Постарайтесь, – сухо уронила эсса Рита и наградила Лилу неприязненным взглядом.

И дело было вовсе не в том, что девушка явилась в школу без необходимой и, чего там, весьма дорогой вещи. Многие небогатые люди рождаются, живут счастливо и умирают, так и не подержав в руках столовое серебро. Дело в её несобранности. В небрежности. Это было именно то, что эсса Рита не выносила в людях вообще, а в своих ученицах – в особенности. Ведь, направляя ученицу в Эбессан, местный городской колдун должен был позаботиться, чтобы девушку собрали за счет казны, а ещё лучше найти ей покровителя из местной знати. Не было ещё такого, чтобы никто не пожелал поддержать будущую образованную колдунью! Это ведь, о Пламя, ещё и хорошее вложение денег! И девушка тоже должна уметь соображать, а не только хлопать глазами, как это недоразумение в старом платье.

– Я должна вам напомнить, эссины, что дело, которому вы собрались себя посвятить, не терпит небрежности! Никакой! – громко провозгласила мэтресса, – взгляните на нашего уважаемого милорда, – она повернулась к призраку, – надеюсь, он меня простит за эту вольность, но именно небольшая, совсем небольшая неаккуратность, которая обычно сходит с рук, привела к тому, что милорд пребывает сейчас в таком неудобном виде…

Глаза Лилы застилали непролитые слёзы, горькие и обидные. Однако даже сквозь них она заметила, как нелюбезно взглянул на мэтрессу лорд-призрак. А может, Лиле показалось, потому что призрак становился всё прозрачней и неотчётливей.

Мэтресса умолкла на полуслове, устремив взгляд на лестницу – по ней величаво спускалась грузная женщина в угольно-черном, богато украшенном платье. Наверняка это и была гранмэтресса леди Тамирия, начальница Эбессана.

Эсса Рита встрепенулась и процедила:

– Быстро всем выйти и построиться, эссины!

И девушек словно ветром вынесло из-за стола и поставило в линию посреди столовой. Именно так, словно ветром, хотя, конечно, явно благодаря какой-то иной силе – Лила бежала, двигалась, точно, чётко и не по своей воле. Никто не столкнулся, не споткнулся и не запутался – эсса Рита своё дело знала. Призрак теперь беззвучно смеялся. Эсса Рита злилась. Начальнице следовало явиться вовремя, а не десятью минутами раньше! Хотя леди Тамирия нередко поступала так, заставляя подчинённых метаться, успевать и демонстрировать чудеса возможностей.

– Мэтресса совершенно права, эссины, – заявила леди Тамирия, – никакая небрежность непростительна колдунье. Даже деревенской знахарке, не говоря уж о том уровне, на который вы замахиваетесь! И наш милорд тоже расплачивается за свою оплошность. Надеюсь, что вы все, имея перед глазами такой пример, не допустите подобного! Но об этом мы ещё поговорим! А пока, эссины, я рада приветствовать вас в Эбессане!

По взмаху руки эссы Риты девушки дружно поклонились, и призрак, кстати, тоже поклонился.

– Представьте мне новых учениц, мэтресса Рита, – велела леди Тамирия, и та принялась называть каждую, девушка при этом кланялась.

– Эссина Ровена Шевил, эссина Кильда Карон, эссина Сабирия Кальтурен, эссина Минелла Эвен, эссина Олетта Палин, эссина…

Каждая девушка удостоилась от начальницы кивка и внимательного взгляда, Олетта – взгляда мельком и вполне благосклонной улыбки, как старая знакомая. Лила, последняя…

На имени Лилы эсса Рита запнулась, вчитываясь. Ну что за недотёпа девчонка, даже имя её не смогли написать чётко! Впрочем, школьный секретарь эсса Глядичия – ещё большее несчастье для Эбессана, чем какая-то бестолковая ученица. От неё не избавишься, она бывшая любовница Третьего министра, и тот до сих пор ей зачем-то покровительствует. Может, она не совсем бывшая?

– Эссина Ливания Кринтак, – прочитала эсса наконец.

Она с некоторой опаской взглянула на Лилу – не ошиблась ли? А эссина Лилиана Каверан сделала обречённый вдох, чтобы поправить эссу… передумала, выдохнула и удивилась – откуда это имя взялось?

Конечно, исправить придется, но нет, не сейчас, не при всех. Потом она зайдёт к секретарю, или кто тут ведает бумагами…

На Лилу гранмэтресса тоже смотрела пристально, и, благодаря заминке, долго. И той было очень неуютно под этим взглядом, даже в холод бросило.

– Итак, эссины, поздравляю вас! – провозгласила она. – Не каждой выпадает удача здесь учиться. Конечно, вам известно, что эта школа открыта вместо маленькой гильдейской колдовской школы стараниями леди Эльянтины Инден, графини Сантар, великой колдуньи, не имеющей себе равных на Побережье, и замок Эбессан – её замок. Это самая лучшая и самая безопасная школа, и только незабвенная леди Эльянтина знает, сколько упорного труда на это потребовалось. Не сомневаюсь, что потом вы это оцените, – она перевела дух и снова оглядела девушек.

Последняя, самая странная и невзрачная, отличалась от остальных. Увы, невыгодно отличалась, и дело даже не в одежде. Действительно, каждая принарядилась, как могла, а эта выглядит так блёкло. Но манера себя вести в данном случае важнее. Девочки с даром всегда внутренне свободнее и уверенней в себе, даже если они пасут коров и чистят хлев. Но были же основания её сюда направлять? Если она полная невежда, какая-нибудь внучка необразованной знахарки, которую даже читать не научили, то её должны были сначала пристроить в какой-нибудь монастырь или в начальную школу, чтобы училась азам там.

Леди Тамирия нехотя отвела взгляд от Лилы и продолжала:

– Уже завтра вас ждут вступительные испытания. Желаю достойно с ними справиться, а в дальнейшем я проверю вас на Зеркале, чтобы оценить уровень дара каждой. Возможно, для некоторых, – гранмэтресса сделала многозначительную паузу, – останется только бал, после которого они отправятся по домам! А пока приятного аппетита, эссины.

Преподавателей ученицам поимённо представлять не стали.

Пока оробевшие девушки слушали, а преподаватели скучали за своим столом, слуги быстро и почти беззвучно накрыли ужин. Вкусный, наверное – запеченные овощи, рассыпчатая каша, жаркое. Лила, которая весь день почти ничего не ела, и теперь к еде не прикоснулась – аппетит пропал. Впрочем, все девочки нехотя ковырялись в тарелках своими серебряными приборами. Олетта переглядывалась с эссом Кавераем, им хотелось сбежать, чтобы побыть наедине. А Лила не прочь была бы вернуться к себе в комнату и посидеть там в одиночестве.

Все радостные моменты в жизни старшей эссины Каверан были связаны с тем, что её оставляли в покое…