– Хм. Прости. Да, эта поговорка не для девиц. Я хочу сказать, что иногда время дорогого стоит. И вот что, я пока не сказал матушке, что завещано лично тебе, так будет лучше для её спокойствия, – он улыбнулся. – А что леди Эльянтина мне поместье оставила, я скажу так – умная она женщина. Благодаря этому поместью ты непременно поедешь в Эбессан. Хотя она ведь только условно мне его передаёт. Но доходы пока будут мои, и слава Пламени. Я тебе всё объясню, и про условия, и про твою маму, леди Кенталь. И другое кое-что. Пора нам поговорить, да.

Барон опасливо выглянул в коридор, убедился, что он пуст и только потом позвал Лилу. Проводив её к боковой двери в сад, сказал:

– Вот, сделай вид, будто так и гуляла. А потом начинай собираться. К Настанам я завтра с утра съезжу, всё улажу, а если твой жених сам сегодня заявится, то и лучше. Свадебный флаг сейчас снимем, нечего ему зря болтаться. Иди, – он легонько подтолкнул её и захлопнул дверь.

Вот и всё. Как же быстро может поменяться жизнь…

Вернувшись в дом, Лила сразу столкнулась с Исирой, но та быстро отвела взгляд и скользнула мимо. Немного погодя встретились и с мачехой, и мачеха тоже промолчала, лишь взглянула надменно – так, что захотелось вжаться в стенку. Но то, что она промолчала, не ужалила словом, радовало…

Впрочем, после услышанного разве нужно что-то ещё?! Проучившись год, она не сможет вернуться в родной дом. А ведь другого дома у неё в жизни не было! И не ехать в школу нельзя. Леди Эльянтина хорошо всё придумала, приготовила лакомые награды не только ей, но и отцу! Отцу, который так зависит от мачехи. Она не может подвести отца и отказаться ехать в школу. А то, что обещано лично ей, как ни странно, не слишком радовало, казалось каким-то ненастоящим. Титул, замки…

Нет, конечно, титул и замки – это серьезно. Но ей всё равно слабо верилось в их реальность. Свадьба с Винтеном и новая жизнь с ним казались реальнее и желанней.

Год в колдовской школе Эбессан? О, это вполне респектабельное место. Там, говорили, учатся и очень знатные девушки. Но действительно, не каждая благородная семья согласится на невестку-колдунью, хотя здесь, в Руате, это уже и не считается чем-то из ряда вон.

Лила переоделась в лучшее свое платье и села у окна с книгой, но читать не смогла, так и не перевернула ни разу страницу. Зато увидела, как мимо окна прохромал на деревянной ноге их привратник, на ходу сворачивая полотнище знамени. Так хотелось, чтобы приехал Винтен. И так страшно было, что он приедет и узнает, что свадьба отложена…

Он приехал. Лила увидела, как он пересекал мощёный двор, такой красивый, широкоплечий, на своем прекрасном гнедом жеребце. Она отложила книгу и кинулась вниз, но опоздала, отец перехватил гостя раньше. Широко улыбаясь, он раскрыл руки для объятий:

– Друг мой, у меня прекрасные новости!

В нижнем холле, помимо Лилы, уже появились и мачеха, и Исира, и даже маленькая Минта, младшая сестрёнка, выглянула.

– Короткий мужской разговор, – объявил отец, – а потом мы соберемся за ужином, который эсс Настан, конечно, с нами разделит!

Винтен моргал, сбитый с толку, потому что отсутствие свадебного флага над воротами его озадачило, а обещание приятных новостей немножко встревожило. Отец, пользуясь этим, увлёк его в кабинет и захлопнул дверь перед носом супруги, которая намерена была разбавить собой этот «короткий мужской разговор». Значит, потом отцу достанется, мачеха долго будет сначала кричать, а потом шипеть…

Лиле стало жаль отца. Он ведь поступает так, потому что не хочет пока сообщать мачехе о её, Лилы, наследстве. Не хочет, чтобы мачеха злилась и вымещала злость на ней. Ведь Лила получит больше отца, и ещё титул!

Как странно, однако.

Более высокий титул, чем у отца. И чем у отца Винтена. Пожалуй, Винтен всё же обрадуется.

Иса громко хмыкнула, сверля взглядом старшую сестру, а матушка строго на неё посмотрела. Это чудо какое-то, если баронесса станет одергивать Ису, когда та всего лишь хмыкает…

Минта вбежала в комнату, с разбегу обняла Лилу и стрельнула в неё хитрыми глазёнками. Малышка была старшей сестре чуть выше пояса.

– А ты не превратишь меня в лягушку, Лила? – спросила она.

– Ну что ты, – улыбнулась Лила, тоже обнимая девочку, – ни за что на свете, даже если бы могла.

– А Иса сказала, что превратишь. А её тоже не превратишь?

– Нет…

– Иди к себе, непослушная девчонка! Заберите её, – мачеха, подбежав, силой отодрала младшую дочку от падчерицы, – Кайла, Кайла, уведи немедленно эссину Минту! – крикнула она горничной.

Гувернантки у них не было уже больше года, с тех пор, как последняя получила расчёт. Поэтому за Минтой, если требовалось, приглядывали горничные, а Исире и без гувернантки было неплохо.

– А ты иди к себе и сиди там, носа не высовывай, пока не позволю! – строго велела баронесса Лиле, когда упирающуюся Минту увели.

– Но, матушка, – попыталась возразить Лила, – ведь Винтен…

Встретиться с ним было совершенно необходимо.

– Делай, как я сказала, – повысила голос баронесса, – а то вздумала вести себя так, будто уже закончила Эбессан?

– Что вы, матушка…

– Так делай, что велено! – мачеха сдвинула брови, – а эсс Настан, я полагаю, ещё подумает, нужна ли ему невеста, которая будет учиться в Эбессане. Ступай!

И Лила поспешно ушла. Села у окна, стиснув руки, и ждала, чем же всё кончится. Что отец скажет Винтену? А что не скажет?

А может, Винтену Настану действительно не нужна невеста, которой придётся учиться в Эбессане? Но – приданое и титул! Что перевесит?

Было страшно.

А если на самом деле отказаться от наследства? И не ехать в колдовскую школу? И выйти за Винтена? Близкое и понятное счастье, которого не нужно ждать целый год.

Кстати, Лила отметила, что кричать и ругать её на этот раз мачеха не стала. Неужели она восприняла угрозу отца так серьезно, испугалась, что Лила в дальнейшем сможет наслать какую-нибудь порчу на Ису?

От того, что мачеха не стала ругаться, тоже было странно и даже неловко.

Наконец внизу позвонили к ужину, и Лила спустилась. Мачеха наградила её негодующим взглядом. Да, действительно, она ведь велела «носа не высовывать». Отец благодушно посмеивался, а Винтен…

Её жених просто сиял. Баронесса выглядела так, словно наелась кислятины, и принялась рассуждать о погоде. Потом отец заговорил о качестве скошенного в том году сена. Эссина Исира не сводила глаз с Винтена, причём смотрела так, словно именно его предпочла бы на ужин. Между тем ужин был очень вкусным: жареная дичь с овощами и пряная каша с изюмом. Но Лила ничего не ела, от волнения у неё начисто пропал аппетит, и, вообще говоря, она тоже предпочла бы Винтена…

Нет, не увидеть его в своей тарелке, а уйти с ним в сад, например.

– Как вы относитесь к тому, что наша дорогая Лилиана поедет учиться в Эбессан, эсс Настан? – не удержалась матушка, когда унесли остатки дичи и каши и подали миндальные пирожные, те самые.

– Я глубоко опечален, миледи, – заявил Винтен, широко улыбаясь, – но я так люблю вашу дочь, что согласен ждать. Как жаль, что нельзя пожениться до того, как она уедет. Кстати, милорд, а точно ли нельзя? Ведь к свадьбе всё готово! А потом я отпущу супругу хоть на год, хоть на два, если, конечно, мне позволят её навещать.

Для Лилы эти слова были лучшей музыкой на свете, а вот Иса помрачнела и не стала доедать пирожное.

– Никак нельзя, друг мой, – добродушно ответил барон, – такие правила в Эбессане. Придется уж вам поднабраться терпения. Но это ничего, это даже полезно. Вот нам с моей дорогой леди тоже пришлось подождать нашу свадьбу. И ничего, мы счастливы!

Неизвестно, что в действительности имел в виду отец, но, видимо, выразился он неудачно, потому что от его слов мачеху перекосило…

Наконец ужин был закончен, и Лила с Винтеном могли уйти в сад. Лишь только густые кусты сирени скрыли их от нескромных глаз, он поспешил её обнять. Да-да, с некоторых пор они стали позволять себе такие вольности, как объятия и поцелуи не только ручек. Но ведь они вот-вот должны были пожениться!

– Дорогая моя, – Винтен заглянул ей в глаза, – я так огорчён, что ты должна уехать!

Какое счастье, что он это сказал! Лила уже боялась не дождаться таких слов.

– Мне остаться? – шепнула она до того, как он прижался губами к её губам.

Он всё же поцеловал её, но отшатнулся, осознав смысл услышанного.

– Что ты? Разве от такого подарка судьбы отказываются? – спросил он с упреком, – только подумай, мы, как виконт и виконтесса, будем получать приглашения на все официальные королевские балы и приёмы! Может быть, уедем на зиму в Асвард. Все самые знатные люди так делают! В Асварде зимой самое веселье. Остальное время будем жить в собственном замке! Найдем хорошего управляющего, чтобы было меньше забот. Поговорю с отцом, он посоветует. А ты станешь там хозяйничать без пригляда моей матушки, и поймёшь ещё, какая это радость, – он рассмеялся и опять заглянул ей в глаза, – думаю, она станет наезжать в гости не чаще раза в месяц. Ну, Лила, дорогая моя, пожалуйста, не говори больше глупостей.

И он опять её поцеловал, так, что голова закружилась и не жаль было умереть прямо сейчас. Впрочем, нет, умирать точно не следовало, если впереди ещё много такого…

– Я пошутила, – сказала она, – просто мне так жаль, что свадьба откладывается! Ты будешь скучать? – и она не выдержала, заплакала, слезы тихо покатились по щекам.

– Ну что ты, Лила, милая! – воскликнул он и стал быстро целовать её в щёки, – ты ведь уже не маленькая, нельзя быть такой неразумной! А я буду тебя навещать, так часто, как это возможно! Буду привозить подарки, конфеты, цветы, и всё, что захочешь! Ну же, Лила?

– Конечно, Винтен, – она закинула руки за его широкие плечи, прижалась лицом к его груди, и замерла так.

Таким замечательным было это мгновение!

– Тебя не смущает, что я должна буду учиться в колдовской школе и пройти посвящение?

– Что ты, глупенькая! – он улыбался, – на дворе не старые времена! И страна у нас, говорят, просвещенная, а ты рассуждаешь, как тёмная древняя старуха! Что такого, что моя любимая жена – образованная колдунья?

– Правда? Как хорошо. А то я боялась.

– И напрасно! Это ведь и в хозяйстве невредно, дорогая. Нет, я не только не смущаюсь, я просто рад! Боюсь только, что ты меня забудешь, тебе понравится кто-то ещё, – добавил он ревниво, – не рассчитывай там, что я, если что, легко откажусь от нашей помолвки!

– Что ты! – искренне удивилась она, – мне никто и никогда больше не понравится! Я ведь так люблю тебя, Винтен, дорогой!

– О, моя дорогая, знала бы ты, как я люблю тебя! Когда я впервые тебя увидел, то сразу понял, что лишь ты станешь моешь женой. И как же я ждал нашу свадьбу!

Она погладила его по щеке. У него были серые глаза, длинные пушистые ресницы, высокий лоб, прямой нос и такие красивые губы. Ни один принц не может быть прекрасней Винтена Настана, это совершенно точно!

– Ничего, Лила, всё будет хорошо! – добавил он. – Ты только помни, что я люблю тебя! Мы будем видеться. Надо узнать, какие на этот счёт правила в Эбессане.

– Да, да, Винтен. И ты, пожалуйста, помни, как я тебя люблю…

А потом они долго и самозабвенно целовались, свидетелем чему была только густая сирень, заботливо окружившая эту часть сада. Но сирень никому не выдавала доверенных ей секретов.