Глава 4

Когда мы вернулись назад, меня тут же засекла Лика. Подскочив, она попыталась увести меня в сторону, но Вадим лишь покачал головой, показывая, что ей это не удастся. Ликуська обиженно надула губки и гордо задрав голову, схватила меня под руку.

– Кажется, у меня есть все шансы, мать, – горячо зашептала подруга мне на ухо. – Глеб со своей по разным углам разбежались. Лично видела, как эта матрена с чемоданом к такси скакала. А может он понял, кого теряет в моем лице и отшил эту курицу?

Я пожала плечами и выразительно посмотрела на Лику, едва заметно кивая в сторону Вадима. Девушка намек поняла, что я не хочу разговаривать о чем-либо в присутствии постороннего человека и умолкла. Однако, ненадолго.

– Кстати, ты где была? И что с твоим платьем? А с макияжем? – ревностно оглядела меня Лика с ног до головы. – О, нет… Только не говори, что ты все это время провела с ним!

– Она не скажет, скажу я, – уголками губ улыбнулся Вадим. – Татьяна это время провела со мной. Этого достаточно?

– Спасибо, мистер Затычка в Каждой Бочке, – съязвила я и шикнула на подругу. – Обо всем потом. Не хочу, чтобы нас слышал мистер Напыщенный Индюк.

– У-у-у-у-у! – протянула Лика. – Да у вас тут быдыщ! Фейерверк! Огонь! Пепелище! СОС!!!

– Заткнись, – рявкнула я, закипая из-за неоправданного веселья Лики. – Замолчи свой рот, умоляю!

Тем временем на импровизированной сцене началось движение. Туда-сюда сновали рабочие, расставляя музыкальные инструменты и настраивая аппаратуру. Техники носились вокруг переносных прожекторов, налаживая свет. В общем, подготовка к грандиозному мероприятию шла полным ходом. И, казалось, никому не было дела до трех фигур, стоящих в тени раскидистого дерева.

Я облизала нижнюю губу, ощутив небольшую припухлость и в сотый раз чертыхнулась про себя. Вадим, который, как оказалось, наблюдал за мной украдкой, самодовольно улыбнулся и хмыкнул себе под нос.

– Между прочим, не смешно, – прошипела я, стараясь, чтобы Лика не услышала. Впрочем, ей сейчас было не до нас. Она с перекошенным личиком наблюдала за Глебом и какой-то молоденькой блондинкой, которая что-то шептала ему на ухо.

– Разотру в порошок, – буквально заскрипела зубами Ликуська и ломанулась сквозь толпу в сторону парочки. Видимо, приводить в действие свою угрозу.

– А она с характером, – с одобрением в голосе произнес Вадим.

– Вас познакомить? – резко спросила я.

– Нет, я не хочу, чтобы ты ревновала, – рассмеялся мужчина, перехватывая меня поудобнее за талию и прижимая к себе.

– Вот еще, – фыркнула я. – Не дождешься, мистер Раздутое ЧСВ.

Мужчина немного помолчал, после чего резко развернул меня к себе, и пальцем приподнял подбородок, чтобы наладить зрительный контакт.

– Тебе ведь нравится это, – тихо сказал он, ухмыляясь. – Тебе ведь в кайф перебрасываться словами, придумывая новые и новые прозвища.

От неожиданного вопроса я впала в ступор. И задумалась. А ведь он прав. Мне нравится язвить и огрызаться. Более того, мне хочется это делать с ним. Такое чувство, что я встретила достойного себе соперника на ринге и уже предвкушаю поединок, в котором победитель будет только один.

Пока я размышляла об этом, техники закончили свою работу на сцене. Их сменил ведущий – бодрый дядечка невысокого роста в черном блестящем костюме. На него было тяжело смотреть – ткань искрилась и переливалась в свете софитов. Он долго, но с юмором, рассказывал о том, для чего же мы тут все собрались, обвешивал комплименты дорогим, в прямом и переносном смысле слова, дамам, шутил над пивными пузиками не менее дорогих мужчин, и вообще, лучился радостью и задором, чем вызывал у публики негласное одобрение.

– Щебечет, как соловей, – усмехнулся Вадим и не выпуская меня из своего захвата, двинулся вперед, поближе к сцене.

– Нет, давай лучше тут постоим, – уперлась я, не желая лишний раз появляться перед глазами людей, которые буквально пару часов назад стали свидетелями моего грандиозного провала.

– Стыдно? – подмигнул мужчина. – Понимаю. Но головой нужно было думать, а не своей симпатичной задницей.

От его слов мои щеки вновь запылали. Вообще, невиданный номер. С какой радости я так реагирую на этого мужчину?

– Однако, нам все же стоит подойти. Хотя бы ненадолго, – ободряюще улыбнулся он. – Не бойся, я рядом, и не дам никому в обиду.

– Я обижу тебя сам, – хмуро кивнула я, почему-то вспомнив, как эти же слова несколько лет назад мне говорил Глеб. – Знаем, уже проходили.

– Жизнь сама расставит все по местам, – загадочно ответил Вадим.

Мы обогнули толпу и оказались сбоку от сцены. Теперь я могла рассмотреть ведущего, которому на вид можно было дать лет сорок пять, а то и все пятьдесят. Он что-то неустанно тараторил, выискивая глазами кого-то в толпе. Наконец, его взгляд остановился на нас с Вадимом и на лице засияла ослепительная улыбка.

– Чего это он такой счастливый вдруг стал? – нахмурившись, спросила я.

Мужчина не ответил, лишь едва кивнул головой ведущему, словно говоря о чем-то важном. И таки да… То, что стало происходить дальше, напрочь выбило почву у меня из-под ног.

– Я хочу поприветствовать самого важного и самого главного человека, без чьего существования мы бы не собрались здесь по столь значительному поводу, – заорал дядечка, колобком перекатываясь по сцене. – Учредитель благотворительного фонда «От сердца к сердцу», владелец «VS-group» и «ES-group», а также, гостеприимный хозяин, предоставивший нам эту замечательную базу отдыха в качестве площадки для проведения мероприятия! Вадим Соколов!!! Ваши аплодисменты!

В горле вмиг пересохло. По коже табуном пробежали мурашки. Откуда-то повеяло холодом, который в считанные секунды заставил меня дрожать и обхватывать себя руками. А в ушах все еще эхом проносились сказанные ведущим слова. Вадим Соколов… Чертовски знакомое имя. Я уже где-то слышала его.

Откуда-то сбоку вынырнула Лика, которая любила оказываться в центре внимания. Однако сейчас на ее лице не было наигранной улыбки, лишь неподдельный страх. Я, не обращая внимания на подругу, неотрывно смотрела на Вадима, пытаясь вспомнить, откуда я его знаю. А Ликуська нервно дергала меня за руку, пытаясь увести подальше от сцены, да и вообще, нафиг, подальше от этой всей толпы.

– Не стой же ты, пойдем, – шептала подруга, не унимаясь ни на секунду.

А я все также стояла и смотрела вперед, но уже совсем другими глазами. Я вспомнила, где видела имя Вадима. Я вспомнила тот информационный бум на всех новостных порталах. Я вспомнила заголовки статей, которые все, словно под копирку, рассказывали об ужасном событии, произошедшем в тот же год, когда погибли мои родители.

Вадим Соколов жестоко убил свою жену и партнера по бизнесу Елену Соколову…

Из-за отсутствия улик, дело отправляется на доследование…

За отсутствием доказательной базы все обвинения сняты. Вадим Соколов выпущен из-под стражи прямо в зале суда…

– Идем, прошу тебя, родная моя, идем, – шептала Лика, и ее шепот едва пробивался сквозь гул в ушах. – Да не стой же ты!

Наконец, я на ватных ногах побрела за Ликой, которая тащила меня куда-то в сторону корпусов.

– Здесь есть небольшие беседки, пересидим в одной из них, – бормотала подруга, которая, судя по всему, тоже быстро сложила два плюс два и поняла, в какую задницу я встряла. – Вот, сюда! Осторожно, тут ступенька! Не хватало, чтобы ты убилась ненароком на территории этого козла!

Я только и успевала кивать, да машинально переставлять ноги. Мысли же мои были где-то далеко-далеко, в прошлом. Я лихорадочно пыталась вспомнить обстоятельства смерти несчастной молодой девушки, но не могла. Все же, меня это тогда мало заботило, своих проблем и забот было выше крыши. Гибель родителей, ссора с братом, расставание с Глебом и… выкидыш. Как раз после разговора со Славиком. То ли Бог распорядился так и сжалился надо мной, не позволил взять грех на душу, то ли жизнь решила повернуться этой стороной, чтобы добить меня окончательно. Не знаю. Сейчас и сказать нечего.

– А давай уедем? – усаживая меня на лавку, прошептала Лика. – К черту работу, к черту все остальное! Я попрошу отпуск у Глеба, не откажет же он мне, в конце концов. И поедем куда-нибудь, куда хочешь?

– Угомонись, – резко ответила я, в считанные секунды приходя в себя. – Чего тебя так колбасит? Все хорошо, Лик!

– У вас с ним что-то было? – спросила Лика, и я почувствовала, как ее пальцы чуть сильнее сжали мою руку.

– Да тьфу на тебя! Дура совсем? – взвилась я, вскакивая на ноги. – Я его знаю всего ничего! О каком таком было может идти речь?

– Ну… Между вами нехило так ток бегает, – протянула Лика, пытливо заглядывая мне в глаза. – Он тебе нравится?

– Меня к нему тянет, – честно ответила я, стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не видеть разочарование в глазах подруги. – Есть в нем что-то, что заставляет меня вести себя иначе, не так, как с остальными.

– А сердечко как? Бьется быстрее? В животе бабочки порхают? – не унималась Ликуся.

– А у тебя? – задала встречный вопрос я. – Когда видишь Глеба, бабочки порхают? Сердечко бьется? Или, может, ножки подкашиваются?

– Да нет, – неопределенно выдала подруга и тяжело вздохнула. – У меня скорее осознание, что это последний вагон в последнем поезде, на который я должна успеть, если хочу жить нормально.

Я удивленно уставилась на нее. Что? Что я сейчас услышала? Может, я все еще в неадеквате и у меня слуховые галлюцинации?

– Не может быть, – прикрыв рот ладошкой, выдохнула я. – Ты серьезно?

Лика кивнула и снова тяжело вздохнула.

– Вот ты сегодня мне говорила о том, что нельзя стелиться перед мужиками и позволять им об себя ноги вытирать. И ты права. Я слушала тебя, и мне противно от самой себя было, что я, как какая-то простигосподи, бегаю за кошельком богатенького буратинки. И ведь оправдываю себя, заставляю думать, что люблю. И всем вокруг вру. Играю роль, которую сама же для себя и написала.

– Ты меня разыгрываешь, – покачала я головой, отказываясь верить в услышанное. – Но зачем? Зачем, Лик?

– Я просто боюсь остаться одна, – хмуро ответила подруга. – На меня ведь мужики смотрят, как на ширпотреб. Оттрахал и бросил. На одну ночь сгодится. А на большее – лицом не вышла. А тут… Красивый. Нет, он действительно мне нравится, как мужчина. Обеспеченный. Это неплохой такой плюсик ему к портрету. Умный и успешный. Это же живой носитель благополучного набора ген, которые не стыдно передать своему ребенку, понимаешь?