Костиков сел за руль и выругался – день выдался на редкость жарким и неплодотворным: «Сразу видно, парень честный, жизнью не испорченный. Это даже дилетанту в глаза бросается. Но все-таки он что-то скрывает. Зачем? Да, на одних чувствах защиту не построишь. Надо искать доказательства. Но где?»
Дома было подозрительно тихо. То, что Ирина на работе – понятно. Но отсутствие Бабуси наводило на мысль: а не решила ли она самостоятельно заняться расследованием? Обычно Игорь в таких случаях злился и выходил из себя. Но жара вымотала его окончательно: он решил спокойно дождаться старушку и расспросить обо всем. Тем более, частный детектив не раз убеждался в том, что собранные «кустарным» способом сведения бабы Дуси бывают иногда чрезвычайно полезны в ходе следствия.
– А-а-апчхи! – через несколько минут раздалось из Бабусиной комнаты.
Игорь открыл дверь кабинета и громко окликнул:
– Евдокия Тимофеевна! Вы уже дома?
Бабуся появилась на горизонте с кисетом в руках:
– Ужель и ты дома? – удивилась она. – Спал, небось? А я табачок нюхаю.
– Я уже слышу. И вижу, – Игорь красноречиво посмотрел на родственницу: из полотняного мешочка табак тонкой струйкой сыпался на пол.
– Ой! Уберу сейчас, – испугалась старушка и помчалась за веником.
Игорь улыбнулся, вспоминая, что с начала совместного проживания в одной квартире баба Дуся и слушать не хотела про вредность своей деревенской привычки нюхать табак. Она и сейчас в этом деле авторитетов не признавала и продолжала носить его в кисете и нюхать при каждом удобном случае.
Вот только с тех пор, как она узнала про Иринину аллергию, Бабуся стала заметно аккуратнее и старалась табак по квартире не рассыпать. Поэтому, чтобы лишний раз ссоры из-за этого не разжигать, старушка нюхала табак только в случаях исключительных, и подальше от чувствительной Ирины.
– Где же Вы были? – спросил Игорь, как только Бабуся прошла в кабинет и осторожно устроилась на диване со своим кисетом.
– Гуляла я, – невозмутимо ответила старушка и снова чихнула.
– И в каком же районе? – прищурился Игорь.
– Да, так, куда ноги принесли, – спокойно ответила старушка, явно испытывая терпение внука.
– И куда же они Вас принесли? – продолжал методично допрашивать ее Костиков.
– Замучил совсем, – выдохнула старушка. – Когда же о главном спрашивать будешь?
– Спрашиваю о главном: что Вы сегодня выяснили?
– Очень много, – довольно улыбнулась старушка и расслабилась, увидев, что ругать ее на этот раз Горяшка не собирается. – Я ить дома была, у парня ентого. Ну, который в тюрьме.
– А зачем Вы туда ездили? И как к нему в квартиру попали? – удивился адвокат.
– А я ни в какую квартиру не попадала. Я просто во дворе посидела, с соседями покалякала.
«Странно, Малышев мне уже говорил, что всех соседей милиция опросила. Ни один из них алиби Макарова не подтвердил, потому что попросту никто не видел, когда именно Андрей вернулся», – задумался Игорь, но перебивать старушку не стал.
– … Там старичок один есть, слепой, – продолжала Евдокия Тимофеевна, – вот он-то мне и сказал, что ентот твой Андрей аккурат в пять утра к дому подрулил.
– По-моему, Вы что-то путаете, – улыбнулся Игорь. – Как же это слепой человек смог не только Андрея в пять утра на улице увидеть, да еще и точное время определить?
– Тьфу, ты! Непонятливый какой! – рассердилась старушка и снова потянулась к кисету. – У них, у слепых, знаешь слух какой! Да окромя глаз память-то есть.
– При чем здесь память? – снова не понял Костиков.
– При том, что если человек изо дня в день одно и то же слышит, запоминает на всю жизнь. А тут машина каждый день под его окнами останавливается… Да он ее из тыщи узнает, если потребуется!.. А часы у него говорящие, – немного успокоившись, продолжила баба Дуся. – Он мне даже показывал: нажимаешь на кнопку, а они тебе человеческим голосом время говорят. Надо тоже такие приобресть.
«Честное слово, вот у кого врожденный талант к сыску! – подумал Игорь, но говорить вслух это не стал, чтобы Бабуся не зазналась ненароком. – Как же я сам до этого не додумался! Ведь обязательно же есть кто-то в целом доме, кто знает и видел… Эх, надо бы Бабусе зарплату повысить. Пусть купит себе такие же говорящие часы».
Прежде, чем ехать в милицию, Игорь решил разобраться в ситуации и хорошо проанализировать информацию. «Значит, Андрей все-таки правду говорит, и домой он только в пять часов приехал. Но где он все остальное время был? Вполне мог кататься по городу… Нет, это только предположения, так Малышев думает. А я должен быть уверен в невиновности Макарова».
Поняв, что концы с концами не сходятся, он решил обратиться к помощи всезнающей бабы Дуси.
– Как же мне теперь вытащить Андрея? Ведь сведения Ваши, Евдокия Тимофеевна, вовсе не доказывают, что он во время преступления не в городе находился. Значит, просто так Малышев его не выпустит.
– А теперь твоя работа начинается, – невозмутимая Бабуся завязала кисет, давая понять окончание своей миссии. – Ты теперь поговори с ним по душам. Глядишь, он тебе и откроется… – хитро подмигнула она.
– А Диана мне не может в этом помочь? Может, ее попросить, – предложил Игорь.
– Она как галчонок перепуганный, – напомнила баба Дуся, – где уж ей…
Игорь вздохнул, поблагодарил старушку за помощь и шагнул из прохладной квартиры прямо в душный подъезд. «Выходить из дома в такую жару равносильно убийству», – тоскливо подумал он, жмурясь от яркого света на улице. Даже в четыре часа солнце не спешило сдавать свои позиции. Костиков сел за руль, включил кондиционер и мягко тронулся с места…
…Похоже, все жители города просто сговорились и решили заболеть именно на этой неделе. Очередь в терапевтический кабинет не убавилась даже во второй половине дня. Диана весь день провела на ногах: бегала за результатами анализов, проводила процедуры…
Екатерина Васильевна тоже устала за этот день и не находила себе места, беспокоясь за подругу:
– Диан, Георгий Вениаминович когда обещал вторую медсестру мне дать?
– Даже не знаю, – устало отозвалась девушка. – Он говорит, сейчас пора отпусков, так что людей не хватает. Пока одна поработаю, а там посмотрим.
В кабинет заглянул высокий молодой человек в белой хирургической маске:
– Как дела? Почему такие хмурые?
Алексей Валерьевич был безнадежным оптимистом, поэтому даже известия о смерти кого-либо воспринимал философски. «Жить вообще вредно. От этого умирают», – сказал он, когда узнал о несчастном случае с медсестрой Павловой.
За некоторый цинизм и прямолинейность кое-кто побаивался его острого языка, а многие – откровенно недолюбливали. Катрин и Диана были в числе многих.
– У нас все в порядке, – бодро отозвалась Екатерина Васильевна. – А Вас, по-моему, Георгий Вениаминович вызывал к себе.
– Да, я знаю, – отозвался хирург и немного погрустнел. – Опять устроит взбучку за то, что я больному одному, как только он от наркоза очухался, сообщил, что он в морге… Кстати, его после этого еще полчаса откачивали! – усмехнулся врач.
Диана испуганно уставилась на него, а Дашкова иронично сказала:
– Я на его месте, как только смогла бы двигаться, зажала бы тебя в темном переулке и показала, как людей пугать!
– Я бы с удовольствием оказался с тобой в темном переулке! – расплылся в улыбке Алексей Валерьевич. – Это можно устроить сегодня вечером, желаешь?
– Я тебя и сейчас-то с трудом выношу, – не осталась в долгу Катрин.
Хирург пожал плечами и удалился с ехидной улыбочкой на лице.
– Терпеть его не могу, – передернулась Диана.
– А кто может? Ты такого человека в нашей больнице знаешь? Он же никому прохода не дает. А меня еще с института своим вниманием «балует». Кстати, что-то к тебе он сегодня не приставал.
– Наверное, плохо выгляжу, – усмехнулась Диана.
– Ты и правда, как выжатый лимон, – покачала головой Екатерина Васильевна. – Устала, наверное? Когда же теперь будешь к экзаменам готовиться?
– Вечером, – отозвалась Диана и задумалась: через две недели в медицинском институте начинались вступительные экзамены, и девушка очень хотела поступить на факультет педиатрии. «Поскорее бы поступить и отучиться, – замечталась медсестра. – Может, к тому времени у Ирины с Игорем родится кто-нибудь, мальчик или девочка. Я бы их ребенка лечила…»
– Слушай, я только в этом году учиться закончила. Хочешь, я тебе лекции принесу по анатомии? – предложила Катрин, разом прервав радужные Дианины мечты.
– Ой, если не жалко, принеси… те… – улыбнулась медсестра.
– Я же тебе сто раз говорила, что разница в четыре года – просто ерунда. Давай на «ты»!
– Хорошо, – снова улыбнулась Диана.
После трудного дня напряжение немного спало. Конечно, большое количество больных не утомляло девушек так, как весть о смерти Елены. Катрин, хотя особой скорби и не почувствовала, но все-таки за полгода совместной работы к медсестре привыкла. Поэтому Диана находила вполне естественным, что доктор тоже переживает.
У Екатерины Васильевны с раннего утра все валилось из рук. Но даже отпуск за свой счет она была не вправе взять – работать было просто некому. Поэтому она только немного чаще курила, но старалась держаться спокойно и доброжелательно по отношению даже к самым зловредным больным.
– Да… Здравствуйте… Дарья? Но у нас такой нет… Ах, вот оно что, – рассмеялась в трубку Катрин, – конечно… Диана, это тебя… Бабушка, похоже.
Диана удивилась и насторожилась: раньше Евдокия Тимофеевна ей на работу не звонила. «Значит, случилось что-то важное… – обреченно подумала девушка. – Только бы не с ним!»
Но причина у Бабуси была пустяковая:
– Ты, Горяшка, никуда одна не ездий! А то не ровен час под машину попадешь. Чего я тогда родителям скажу? Я Гоше позвонила, он тебя привезет домой. А вечером к нам приходи, – тараторила баба Дуся, боясь сопротивления.
– Евдокия Тимофеевна, это я, Диана, – еле смогла вставить девушка, – Горяшки вашего здесь нет.
– Да это я тебе и говорю!
– Баба Дуся, а почему «Горяшка»? Вы же так только Игоря Анатольевича зовете! – удивилась внучка. – Это от слова «горе» или почти «Игорешка»? – поинтересовалась она, задумываясь над умственным здоровьем старушки.
– Не-е-ет, – протянула Бабуся. – Просто он всегда такой взрывной, горячий, значит, был. Вот я его с детства так и привыкла звать, – объяснила она. – А ты тоже такая, сломя голову летишь. Не ровен час, и тебя задавит какой-нибудь лихач… Лучше с Гошей приезжай, а Игорь Натолич наш занят очень… Потом расскажу.
– Конечно-конечно, – поспешно согласилась девушка. – Я Георгия Вениаминовича дождусь, а вечером к вам зайду.
Попрощавшись с Бабусей, Диана с благодарностью подумала: «Если бы не она, не видать мне ни работы, ни института… Что ж, придется послушаться, чтобы лишний раз не беспокоилась».
Олегу Малышеву это определенно не нравилось. Мало того, что Костиков был причиной полного обвала его личной жизни, так еще и мешал в работе! Конечно, блестящей карьере майора милиции доморощенный частный детектив не угрожал, но крови обещал попортить много. «Как его убедить, чтобы он в покое оставил этого Макарова? Подумаешь, мальчик из хорошей семьи!.. Да как раз такие чаще всего на преступления и идут. Просто с жиру бесятся! А Игорек размяк, слюни распустил…»
Дальше пофантазировать на такую хорошую тему Малышеву не дал настойчивый стук в дверь.
– Да, войдите, – громко отозвался он, мгновенно приняв суровое выражение лица.
– Добрый день.
Майор что-то недовольно буркнул в ответ: собственной персоной на пороге его кабинета уже второй раз за этот день стоял Игорь Костиков.
– Чем обязан?
– Устрой мне еще одну встречу с моим подзащитным.
– Зачем? – устало спросил Малышев, не одобряя напрасную трату времени, но все-таки вызвал дежурного и отдал соответствующие распоряжения.
Через несколько минут Макарова привели в отдельный кабинет. Игорь без всякого подхода приступил к делу:
– Я выяснил, что Вы действительно появились дома только в пять утра. Где же Вы находились до этого? Если в Покровске, до него всего двадцать километров. Значит, должен быть адрес, по которому подтвердят Ваше алиби. Правильно?
Андрей смотрел на адвоката широко раскрытыми глазами:
– Откуда Вам про Покровск известно? Я этого не говорил.
– Диана сказала. Но это не важно. Главное, что Вы этого преступления не совершали. Значит, я должен освободить Вас отсюда как можно скорее. Давайте договоримся – Вы мне полностью доверяете и рассказываете все начистоту. Иначе все еще больше запутается.
– Я не могу, – произнес Андрей, опустив голову. – Не могу сказать правду. А лгать не хочу.
– Почему? – удивился Игорь. – Я просто уверен, что алиби у Вас действительно есть. Но почему Вы о нем не говорите?
– Если меня выпустят, подозрение упадет на кого-нибудь другого, – продолжил Андрей, не поднимая взгляда. – Я не могу этого допустить.
– Послушайте, я Вам обещаю, что этого «кого-то», если он тоже невиновен, я обещаю вытащить. Но пока что я твердо пообещал Диане Ваше, слышите, Ваше освобождение. Давайте найдем способ сделать это вместе.
Похоже, имя римской богини возымело на молодого человека просто магическое действие. Он внезапно повеселел и сказал:
– Да я машину ремонтировал всю ночь. На станции техобслуживания в Покровске. Мы с ребятами всю ночь с карбюратором мучились: в диффузоре какое-то раздражение было, так что пришлось распылитель регулировать. Можете у них сами спросить, что мы только к утру закончили.
– Где эта станция находится? – детектив достал блокнот.
– Точно не помню… Где-то на магистрали, по дороге в Тарасов.
– Ладно, разберемся. Только надо было раньше эти сведения сообщить милиции.
Игорь, как ураган, ворвался в кабинет Малышева:
– Слушай, твоя версия рушится, как карточный домик! У него полное алиби. Если хочешь, проверь сам – позвони на станцию техобслуживания, задействуй своих ребят. В общем, сам знаешь. Но моего подзащитного придется выпустить.
За час Олег Павлович действительно смог отыскать и пресловутую станцию, и рабочих, которые всю ночь занимались карбюратором сломанной «десятки». Андрей не поверил, когда вечером его не только выпустили на свободу, но даже вернули ключи от машины.
– Переоденусь и заеду к Вам вечером. Можно, Игорь Анатольевич? – робко спросил Андрей на стоянке. Видимо, он хотел добавить что-то еще, но как-то замялся.
– Конечно, – отозвался Костиков. – Диана как раз у нас будет, – заметил он мимоходом, и сел в машину.
О проекте
О подписке