Глава 2

Начало путешествия не предвещало ничего хорошего. На вокзал подруги примчались с пеной на губах, когда до отправления поезда оставалось пятнадцать минут. Собираясь в Питер на несколько дней, единодушно пришли к единому мнению, что выпендриваться особо не стоит. Придется много ходить пешком, значит, модельные туфли из списка нужных вещей вычеркиваются сразу. Вечерние наряды тоже. Поэтому экипировку выбрали строгую – джинсы, кроссовки, пару маек, прихватили на всякий случай ветровки. Питер – город непредсказуемый в погодном отношении, особенно летом. Рассчитывать на необыкновенные любовные приключения, неожиданные роковые знакомства не стоит, поэтому какой смысл тащить с собой весь гардероб, кого потрясать и покорять своим тонким вкусом и финансовыми возможностями?

На вокзале стали выясняться некоторые милые подробности. Алина была готова к тому, чтобы удушить подругу немедленно. Оказывается, в целях экономии эта красавица купила билеты не на комфортную «Стрелу» и даже не в спальный или хотя бы купейный вагон. Придется всю ночь трястись в плацкартном вагоне, по-пролетарски, с огоньком. Класс, особенно если по закону бутерброда «повезет» с попутчиками. Половина вагона будет храпеть, оставшаяся часть – глушить водку. Здоровый сон и чудный отдых обеспечены на сто процентов. Спасибо чокнутой подруге. Что помешало взять билеты в спальный вагон? Ехали бы как принцессы. Никаких соседей, спокойно выспались бы и приехали в Питер свеженькими, отдохнувшими. Нет, сэкономила сиротка несчастная на собственном комфорте. Наверное, мало получает. Миллион доводов привела, чтобы оправдать неизвестно откуда взявшуюся скупость.

– Ты с ума сошла? – пропихиваясь в вагон, шипела Тихомирова. – Да здесь два часа и то невозможно провести. А нам целую ночь ехать. Как тебе в голову пришла такая гениальная мысль? Доверить тебе ничего нельзя.

Хотелось плюнуть на все, развернуться и поехать домой немедленно. Настроение было испорчено с самого начала.

– Да чего ты хнычешь? Тоже мне московская штучка. Всего-то одну ночь ехать, подумаешь, не съест тебя никто, – как могла, отбивалась от нападок подруги несгибаемая Татьяна. – Будь попроще, и люди к тебе потянутся. Откуда в столь юной особе столько снобизма, не понимаю. Не человек, а барыня на вате.

– Ты вокруг людей видишь? Я лично нет. И мне не надо, чтобы ко мне тянулись. Почему тебя вечно пробивает на подвиги? И я тоже умница, не догадалась проверить билеты. Ничего тебе нельзя поручить. Вечно у тебя все шиворот-навыворот.

Тихонечко переругиваясь между собой, девушки добрались до своих мест. В эту же минуту поезд тронулся. У Алины не хватило решимости и времени повернуть обратно, а зря. Вокруг не люди, сплошные монстры и упыри. Но на этом счастье не закончилось, это были еще цветочки. Наличие потусторонних сил в вагоне и громкий детский плач еще можно пережить, даже к запаху можно постепенно привыкнуть. А вот как справиться с неукротимой и дикой толпой под названием «дембель – весна-2007», каким образом умудриться дожить до утра в таких экстремальных условиях, кто-нибудь сможет объяснить?

По вагону, словно в кошмарном бреду, в безостановочном дембельском угаре бродили молодые, полные сил, накачанные алкоголем и воздухом свободы мужики. У них был праздник жизни, который заставлял остальную часть пассажиров опасаться за свое существование и здоровье. Картинка с выставки. И самое смешное, что бежать некуда. Поезд равнодушно постукивает колесами. Ему хорошо, что у него расписание, уж он-то точно прибудет в пункт назначения целым и невредимым, потому как железный. И его совершенно не интересует, что в вагоне творится полная вакханалия.

Такого драйва Алина в своей жизни еще не испытывала. Все попытки затаиться, свернуться калачиком под одеялом и сделать вид, что ты ни при чем и тебя здесь нет, не привели к положительному результату. У оголтелых мальчиков, несмотря на опьянение, глаз был остер, а нюх у каждого как у хорошей гончей. Им всем хотелось праздника сейчас, немедленно, а какой настоящий праздник жизни без женщин. Ничто не могло остановить их в неукротимом желании обрести счастье сию секунду, оторваться по полной программе за два года, вычеркнутые из жизни. Их желания понятны, но выйти, например, пардон, в туалет в такой ситуации равносильно самоубийству.

Проводники, умудренные жизненным опытом, предусмотрительно закрылись в своем купе, как в надежном блиндаже, и признаков жизни не подавали. Правильная позиция, своя рубаха ближе к телу.

Куча изрядно пьяных, неугомонных мужиков, совершенно обалдевших от ветра свободы, всю ночь хаотично металась по вагону. В этих молодых и здоровых телах было столько неукротимой энергии, что с большим трудом верилось в то, что их целых два года нещадно гнобили, унижали, заставляли копать окопы, мерзнуть, бегать, стрелять, морили голодом. На дистрофиков мужчины похожи не были. А уж энергией, которой они искрились, можно было бы обеспечить всю Якутию в течение долгой зимы.

Аншлаг у подружек получился обвальным и оглушающим. Еще ни разу в жизни им не приходилось ощущать себя в роли звезд местного кордебалета. Всякое, конечно, за двадцать пять неполных лет случалось, не без этого. И дорогущее шампанское незнакомые мужчины презентовали с трепетом в знак глубокого уважения к красоте неземной в ночных клубах, и машины крутые тормозили в неположенных местах с залихватским шиком, но чтобы такое! Мама миа!

Подружки держали оборону как могли. Не сговариваясь, в едином порыве молниеносно включили особенный режим под названием «выдержка и терпение». Сработал-таки условный рефлекс. Еще бы, во-первых, жить очень хочется, а во-вторых, родной банк научил выстраиваться правильно в любой самой сложной ситуации. Особо буйных кавалеров безжалостно одергивали и ставили на место. С теми, кто еще был способен что-либо понимать, мирно беседовали за жизнь.

Спасибо судьбе, что, кроме них двоих, в вагоне ехала компания пятнадцатилетних девчонок из какого-то московского кулинарного колледжа на экскурсию в славный северный город. Несовершеннолетние барышни несколько разбавили ситуацию и сняли напряжение. Малолетки пищали и млели от счастья. Еще бы! Они вдруг почувствовали себя взрослыми дамами, купающимися в мужском обожании. Бедным дурочкам было невдомек, что дело совсем не в их чарах и прелестях. Слабые картофельные ростки без особых признаков интеллекта захлебывались от счастья и ощущения собственной женской значимости. Убогие маленькие девочки, мечтающие все как одна о принцах и неземной любви, не зря перед поездкой в город дворцов и фонтанов выкрасили ногти в фиолетовый цвет и изуродовали себе глаза черным карандашом. Бледная до синевы от ужаса происходящего, пожилая классуха, которую бдительная родительская и педагогическая общественность наладила следить за несовершеннолетними чадами на время экскурсии, находилась на грани глубокого обморока, но кого волновали переживания старой наседки?

Для девиц на выданье, особенно тех, кто страстно мечтает о замужестве или кого грызут страшные сомнения в собственной неполноценности, кто страдает от невостребованности и изнурительного одиночества, есть рецепт один и очень простой. Нужно разориться раз в жизни на билет в плацкартный вагон и сесть в поезд, в котором едут домой демобилизованные защитники Отечества. Все комплексы как рукой снимет раз и навсегда. Успех и уверенность в себе будут обеспечены на всю оставшуюся жизнь. Заодно, если уж очень хочется, можно легко и скоропостижно сходить замуж.

Вместо того чтобы спокойно выспаться в поезде, подругам пришлось всю ночь держать круговую оборону по всем правилам боевого искусства. Сэкономили, что называется, причем на собственном здоровье. От запаха казармы, крепкого дешевого парфюма, перемешанного с потом молодых самцов, пьяных и глупых разговоров, мелькания белых аксельбантов и металлического разнообразия значков непонятного назначения на солдатской форме у подруг кружилась голова. Татьяну ситуация нисколько не нервировала, она умудрялась кокетничать и глазками стрелять во все стороны. Алина чувствовала, что ведет себя подруга подозрительно и, кажется, сомнительное и обвальное мужское внимание доставляет ей удовольствие. Предательское поведение подруги раздражало ужасно.

Алина, в отличие от Татьяны, всю дорогу до Питера находилась на грани глубокого обморока и всепожирающего раздражения. Рассчитывать на то, что эта славная тусовка угомонится, не было ни малейшей надежды, приходилось терпеть и считать часы с минутами. Единственным позитивным моментом во всей этой глупой истории было то, что где-то часа через два после отправления поезда она с удивлением обнаружила, что может спокойно дышать. Проклятый чих закончился совершенно неожиданным образом, а глаза перестали слезиться. Выспаться бы еще после тяжелых рабочих будней. Куда там. Объяснить развеселой компании сошедших с ума от пьянящей свободы парней, что девушкам необходим элементарный отдых, было занятием бесполезным. Каким образом можно договориться по-хорошему с совершенно безбашенной компанией молодых и здоровых мужиков, вырвавшихся, наконец, на волю?

Спасибо судьбе, Небу, Провидению, что добрались до пункта назначения живыми и здоровыми, практически без потерь. Подруги выскочили на перрон с широко открытыми глазами, обалдевшие от ночного угара. Пришлось раздать всем кавалерам мнимые телефоны, адреса и наобещать впрок с три короба. Отбивались, как могли, только бы выжить и выйти из ситуации с честью. Хорошо, что при приезде возбужденная толпа молодых людей довольно быстро распалась на группки, потеряла всякий интерес к попутчицам и незаметно растворилась в людском потоке. Видимо, перспектива свободной и счастливой жизни на гражданке оказалась куда более заманчивой, чем продолжение знакомства с двумя не очень сговорчивыми московскими красавицами.

Шесть утра в городе на Неве, прекрасное летнее утро. Пригородные электрички выбрасывают на перрон толпы озабоченных, спешащих по своим делам людей. Город живет в обычном ритме, и никому нет дела до того, что две московские звезды вдруг вздумали осчастливить своим посещением Северную столицу. Алина пригорюнилась. Позади тревожная и бессонная ночь. Никакого удовольствия путешествие пока не принесло, кроме тревоги и беспокойной ночи. В реальности перед тобой неприветливый и суетливый вокзальный перрон чужого и, если честно сказать, довольно неприветливого города. Ощущение не из приятных. Сил никаких не осталось, больше всего на свете хочется принять душ и оказаться в теплой и уютной собственной постели. Ан нет.

Мечтали провести выходные с шиком – получите, девушки, как заказывали. Все тридцать три удовольствия налицо. Эмоции переполняют и зашкаливают, и в то же время спать хочется невыносимо. Хорошее получилось начало путешествия, нечего сказать. Если дальше события будут развиваться в подобном темпе, наступит полная катастрофа. Не нужны никакие белые ночи, и архитектурные прелести совсем не манят. За ночь, проведенную в вагоне, произошла некоторая переоценка ценностей. На фига нужны музеи, дворцы и прочие сокровища мира, когда ты мечтаешь о чашке кофе с такой страстью, будто это последнее желание в твоей жизни.

Девушки медленно, без всякого энтузиазма и сил брели по перрону в сторону вокзала. Алине казалось, что с каждым шагом жизненной энергии остается все меньше и недалек тот момент, когда она должна иссякнуть. Было так тошно, что даже разговаривать не хотелось. Первой нарушила молчание Татьяна.

– Ты знаешь, – томно и задумчиво, словно про себя, выдала она, – а этот Ленчик был очень даже ничего. Хорошенький такой. Ты видела его бицепсы? А глаза какие! Я таких не встречала. Глубокие, темно-карие, почти черные! – В голосе подруги явственно прозвучали мечтательно-восхищенные нотки.

– Рискуешь ты, подруга, по-крупному. – Алина от возмущения на секунду остановилась. – Совсем с ума сошла? Какой Ленчик? Я тебя предупреждаю по-хорошему: еще раз вспомнишь про кошмар, в котором нам пришлось принять участие, замечу, по твоей вине, я за себя не отвечаю. Небось умудрилась дать свой настоящий телефон этому красавчику? – с подозрением осведомилась Алина у поскучневшей подруги. – Ты лучше проверь, бумажка с питерским адресом цела? А то придется, чувствую, вечерней лошадью ехать домой. Я лично бомжевать и спать на вокзале не собираюсь даже ради всех красот мира, вместе взятых. В такой ситуации лучше купить комплект открыток. Сидишь себе дома в удобном кресле, рассматриваешь красоты и виды, потягиваешь кофеек, получаешь удовольствие – и риска никакого.

– Да что ты за пессимистка такая? Вечный нытик ты, Алинка, вот ты кто. Все тебе не так. Оглянись вокруг – жизнь прекрасна и удивительна. У нас впереди четыре дня и три ночи бесконечного отдыха и удовольствий в незнакомом и чудном городе. А ты ноешь, как бабка восьмидесятилетняя. Слушать противно. Не выспалась наша королева. Какое горе. Ничего, перебьешься, на пенсии отоспишься. Да пусть это будет последнее огорчение в твоей жизни. Перестань ворчать и улыбнись. Найдем сейчас кондитерскую хорошую, я слышала, их в Питере полным-полно. Выпьешь ты свой кофе. Вот проблема. По парочке пирожных съедим. Нам, девчонкам, очень даже полезно это делать по утрам. Настроение улучшается мгновенно, гарантирую. Рецепт проверенный. А адрес у меня записан не на бумажке, а в книжке телефонной, чтобы ты знала.

Вот так всегда. Татьяну ничем не проймешь и не остановишь. У нее особенный взгляд на жизнь и собственная программа. Воспитывать и одергивать ее бесполезно. Она подчиняется только личным желаниям и персональным импульсам. Какой смысл ругаться и выяснять отношения немедленно? С Танюхи все равно все нравоучения стекают, как с гуся вода, а себе можно настроение испортить окончательно, хотя куда уж хуже.

Как ни странно, Татьяна оказалась права. Подруги вошли в здание вокзала, и настроение у Тихомировой немного улучшилось. Во-первых, запахло родной Москвой, потому как вокзал оказался точной копией того, с которого они отправились в путь вчера вечером, только уютнее, что ли. Нет вечной столичной суеты и гвалта, народу меньше. Обилие закусочных и кафе очень даже приличного вида приятно будоражило воображение. Они завернули в первое понравившееся заведение, и следующие минут сорок провели прекрасно. Горячий шоколад, кофе, чудная выпечка, легкие завтраки на выбор, обилие десертов – просто рай земной. Чисто, обстановка модерновая, персонал внимательный. А цены как приятно удивили! Смехотворные, особенно по сравнению с московскими. И это на вокзале, где обычно дерут с клиентов втридорога. Потягивая любимый напиток, Алина неожиданно пришла к выводу, что не все так плохо, как ей казалось. Может, действительно надо относиться к некоторым вещам проще и не делать из всего трагедию. Все, как всегда, испортила Домашнева. Ей страстно хотелось обсудить с подругой события прошедшей ночи.