***

– Даже не знаю, что тебе сказать! – Надя сидела на постели в комнате Алисы и бережно поглаживала складки её белоснежного свадебного платья.

Алиса лежала на спине, свесив ноги с кровати и задумчиво заложив руки за голову. Она только что рассказала подруге об интимной находке в Гошиной машине и о недавней ссоре.

– Эй! Ну, ты же не захотела его слушать! Может, это и в самом деле не его косяк?! Ты же говоришь, что его отец тоже часто ездит на этой машине.

– Да нет, – отрицательно мотнула головой Алиса, отказываясь думать плохо о Гошином папе. – Николай Дмитриевич серьёзный человек! И даже если допустить, что он гуляет от жены, ну, не в машине же он это делает!..

Надя хмыкнула и рассмеялась:

– А где?!

– Не знаю, – протянула Алиса, перевернулась на живот и, болтая ногами в воздухе, подпёрла щёки ладонями. – Сегодня уже понедельник, мы не виделись все выходные. Он звонил, но я не брала трубку. Вообще не знаю, как он думает исправлять ситуацию…

– Ты же заявила, что свадьбы не будет! – напомнила Надя, разглядывая ажурные кружева на корсете, щедро усыпанные сверкающими стразами.

– Заявила! – вздохнула. – Только мама меня теперь клюёт… Хоть из дома беги…

Девушка сочувственно поджала губу и потрепала Алису по плечу:

– Держись!..

– Может, правда, убежать из дома?! – промелькнула мысль у неё в голове, и она потеребила мизинцем нижнюю губу. – А куда?

– Хватит пороть горячку! – оборвала Надя её мысли. – Сумасшедшая! Ты уже однажды совершила идиотский поступок! Сейчас бы сидела уже в поликлинике и принимала пациентов в своём кабинете, а то скачешь по горам, по долам на «скорой» и днём и ночью… Скажи отцу спасибо, что он тебя хоть туда устроил…

– Перестань, – фыркнула Алиса. – Выйду вот замуж и вообще буду дома сидеть, как моя мамуля. Готовить научусь, крестиком вышивать.

– То выйду замуж, то не выйду, – Надя покрутила пальцем у виска. – По-моему, ты сама уже не знаешь, чего хочешь!.. Смотри, какое платье у тебя красивое!.. Я бы только из-за такого платья замуж вышла…

Алиса грустно улыбнулась. И подруга неожиданно добавила:

– А потом и развестись можно…

– Точно! – Кузнецова взвилась над кроватью, подскочив на ноги и высоко подпрыгнув. – Надька! Ты гений!

Надя отшатнулась и посмотрела на неё снизу вверх.

– Вот так я ему отомщу! – Алиса потёрла ладошки.

– Ну, хватит идиотничать! – Надя повысила голос. – Я не имела ничего в виду! Эй! Ну, как так можно взять и всё решить?! Вы же встречались почти два года! Ты же его любила! Что сейчас-то происходит?!

– Не знаю, – Алиса снова стала серьёзной и, плюхнувшись на подушку, подмяла её под себя.

– Не понимаю! – продолжала Надя. – Женька меня иногда тоже бесит и раздражает, но я ни дня без него не могу. Мы ссоримся и тут же миримся, и я не представляю, как можно жить без его сопения над ухом… И думать о том, чтобы сорвать свадьбу, по-моему, преступление!..

Алиса растянула рот в вымученной улыбке и прерывисто вздохнула. Счастливая Надя! Женька вил вокруг неё круги довольно долго, прежде чем они начали встречаться. Подруга всё никак не могла понять, нравится он ей или нет. И когда, наконец, определилась, с ужасом осознала, сколько времени потеряла из-за своей нерешительности. Тихонов её обожал, заботился, как о маленькой девочке, провожал по утрам на работу, вечером с работы встречал. И было удивительно наблюдать, в какого плюшевого медведя превращается этот здоровяк рядом со своей половинкой.

Вообще-то в детстве Алиса с ним ладила. И только под влиянием своего придурошного товарища Димки Соколова он превращался в неуправляемого хулигана и оторвягу. Зато когда начинался учебный год и её дразнили одноклассники, Тихонов давал понять им, что эту девчонку обижать нельзя. Портфелей за ней он не носил, да и после уроков не ждал, но дёргать её за косы и обзываться не позволял никому.

Алиса вздохнула и села, сложив ноги по-турецки. Открыла рот, чтобы задать Наде вопрос, но стук в дверь заставил её забыть то, о чём она хотела спросить. В комнате скрипнула дверь, и в проём заглянула мама. Впервые за несколько дней на лице её светилась лёгкая улыбка, и она, похоже не собиралась рычать на Алису.

– Дочь, к тебе пришли…

– Кто? – Алиса сгребла платье в охапку, выдирая его у Нади из рук, и пошла к шкафу, куда собиралась его затолкать.

– Георгий, – маме нравилось называть будущего зятя полным именем, словно сам Гоша от этого становился значимее в несколько раз.

– О! – встрепенулась Надя. – Я тогда пойду! – и, соскочив с постели, двинулась к двери. – Если что, звони…

– Ладно, – кивнула Алиса, запихивая пышные фатиновые юбки между обычными повседневными платьями и оборачиваясь на дверь. – Пусть заходит…

Мама отступила, выпуская Надю, и из коридора послышалось её приветствие. Мужской голос буркнул что-то ей в ответ, и через секунду порог переступил аккуратно одетый в форму полицейского Гоша. В одной руке он держал стопку бумажных конвертиков, в другой – маленький букетик необычных оранжевых роз.

– Привет, – шагнул он к ней.

И Алиса, не отвечая, скрестила руки на груди и молча уселась на край постели. Сидя к нему спиной и наблюдая за ним в зеркало, стиснула зубы.

– Я приглашения из типографии забрал, – парень положил бумажную стопку на комод, двигая тюбики и пузырьки, освобождая для неё место и роняя их, словно фишки домино. – Блин!

Ей захотелось возмутиться. Ну, до чего же у него кривые руки! Ну, неужели непонятно, что не надо туда ничего класть?!

Видимо, эти мысли отразились на её лице, поскольку Гоша, собиравшийся всё исправить и поставить на место, резко передумал. Вздохнул громко, пытаясь справиться с эмоциями, и опустился рядом с девушкой. Положил цветы между ней и собой и посмотрел на неё в зеркало.

Она насуплено опустила голову и не собиралась с ним разговаривать.

– Эй, прости, – произнёс он примирительно, слегка наклоняясь плечом к её плечу. – Ты и так вся на нервах, а я веду себя, как дурак… Рычу на тебя, злюсь из-за ерунды…

– Я нашла у тебя в машине лифчик! – напомнила Алиса, поворачиваясь к нему спиной и с ногами забираясь на постель.

– Я не знаю, откуда он взялся, – вздыхает парень, потирая переносицу. – И даже боюсь представить, кто из родителей его там оставил…

Алиса хмыкнула, едва удержавшись от того, чтобы не сострить. Про их семейку можно снимать сериал. Его родители без конца соревнуются между собой, кто из них главнее. Папа вот недавно выбился в начальники, а мама теперь стремится тоже занять какую-нибудь главенствующую должность и метит на место директора школы, в которой работает. Дома они разговаривают криком, и Алиса не может находиться в их обществе больше двух часов подряд. Их отношения напоминают ей их с Гошей союз, ведь они тоже бесконечно спорят, ссорятся и мирятся, и никакими идеалами тут даже не пахнет.

Когда-то давно его мама даже отказалась брать фамилию мужа после бракосочетания. Но ей всё же пришлось это сделать, когда у них родился Гоша. Николай Дмитриевич настаивал на том, что ребёнок должен носить фамилию отца, и финалом их противостояния стало то, что жена его стала Соколовой-Чернышевской. И сын вместе с ней тоже.

– Алиса… – протянул он виновато, взял снова букет и придвинулся к ней, обнимая за талию. – Это тебе, – вложил цветы ей в руки и поцеловал за ушком. – Прости меня, заяц…

Девушка громко вздохнула, принимаясь теребить оранжевые лепестки. Она привыкла к цветам. В её комнате они появлялись после каждой ссоры, и предыдущий символ примирения ещё не успел засохнуть в вазе на подоконнике.

– Я не знаю, – пробормотала она, – верить тебе или нет…

Он тоже прерывисто выдохнул, крепко прижимая её спиной к себе. Её доверие пошатнулось, и она готова подозревать его во всех грехах. Если не до конца жизни, то неделю точно…

– И вообще, ты меня так иногда бесишь, что я готова тебя уничтожить! Что лучше б тебя на свете не было! – говорит таким тоном, словно она воспитанница детского сада, а он – тот мальчик, который оторвал голову её любимой кукле.

– Я тоже порой готов тебя загрызть! – Гоша сжимает её в объятьях так сильно, что она вскрикивает. – И мы с тобой, наверно, как те два сапога – пара…

Алиса вывернулась из его рук и отпихнула его от себя:

– Не трогай меня! Всё равно я на тебя обижаюсь!

Гоша послушно поднял ладони вверх и заметил, как дёрнулся уголок её губ в несостоявшейся улыбке. Она прикусила нижнюю губу и снова отвернулась. Парень с облегчением вздохнул:

– Пока я здесь, давай отнесём приглашения бабушке и деду, Наде с Женькой. И ещё одно для Димки я заказал…

– Зачем? – фыркнула девушка.

– Ну, – пожал плечами, – я уже попросил его покатать нас с тобой на свадьбе, да и неудобно как-то, он же брат мне…

Алиса недовольно поморщилась, но возражать не стала. Что-то съёжилось внутри неё, противясь всему происходящему, и она усердно потёрла виски. Смятение какое-то… Такое было с ней уже однажды, когда она бросила медицинскую академию и долго переживала по этому поводу. Взвешивала все минусы и плюсы, почти заработала нервный срыв и едва не загремела в больницу. И вот теперь никак не может прийти в чувства.

– Пойдём, – вздохнула она. – Заодно проведаем их, а то вчера вечером они «скорую» вызывали, и твой братец высказал мне, что это они из-за нас разволновались…

Гоша хмыкнул:

– И мне звонил…

Алиса приблизилась к комоду и взяла в руки стопку белых конвертиков с серебристым тиснением. Она сама выбирала этот лаконичный дизайн, ей казалось, что не нужно изображать на приглашениях лебедей, голубей, цветы или кольца. Всё должно быть просто и не отвлекать внимание от информации. Она перебрала их пальцами, заглядывая в каждое, и, наконец, нашла нужные. Отложила стопку обратно и взглянула на парня, ещё раз вздохнув:

– Идём!

***

Алиса снова заявила, что ни к чему в машине не притронется, и Гоша воспринял это заявление с улыбкой. Сначала он помог ей сесть в салон и закрыл за ней дверь, а потом, когда они подъехали к дому Соколовых, снова распахнул перед ней створку. Девушка не оценила его любезность и, высоко задрав носик, вышла из машины и приблизилась к калитке.

Бабушка прогуливалась по дорожкам между грядками, собирая к ужину помидоры и сладкие перцы, и Алиса приветливо помахала ей рукой:

– Баб Насть, здрасьте! Как дела у вас? Как давление?

– Ой, спасибо! – заулыбалась та, прерывая своё занятие и выбираясь из помидорных зарослей. – Наладились вроде дела, сегодня хорошо себя чувствую!

– Ба, привет! – Гоша открыл калитку и, пропуская девушку во двор первой, вошёл следом и двинулся к старушке, чтобы её обнять.

– Здравствуй, мой хороший! – она окинула его взглядом с головы до ног. – Ну-ка, покрутись!

– Зачем? – не понял внук, но просьбу всё-таки выполнил, и бабушка с гордостью покачала головой, любуясь его статной фигурой в полицейском облачении.

– Какой ты у нас красавец!

– Ну, не смущай меня, бабуль, – фыркнул Гоша, переглядываясь с Алисой.

И девушка протянула ей белый конвертик:

– Мы вот приглашение на свадьбу принесли вам… Вы извините, что тянули так долго, просто их Гоша только что забрал из типографии…

Старушка погладила внука по плечу и взяла у неё бумажный прямоугольник, покрутила перед глазами и вздохнула:

– Не вижу без очков… Ну, спасибо! Пойдёмте в дом, я вас ужином накормлю!

– Ой, нет! – качнула головой девушка. – Я уже поужинала дома. Спасибо!

– Тогда напою чаем! – бабушка не желала слушать возражения и, взяв её за локоть, повела в дом.

– А я не откажусь, – Гоша погладил живот. – Я последний раз ел в обед, да и то это был пирожок с картошкой…

– Пойдём-пойдём, – закивала старушка. – Дед сегодня рыбы наловил, я уху варила из щуки и карасиков жарила…

– Мм… – у Гоши от аппетита потекли слюнки и он прикрыл глаза, представляя вкусную картину. – А где сам-то дед? А Диман где?

– О! – бабушка обернулась на него. – Весь день на машине катаются, дела какие-то нашли, что-то меряют, считают…

Гоша непонятливо сдвинул брови и, осмотревшись, задумчиво потёр подбородок. Взгляд его заметил, что во дворе чего-то не хватает, но он не сразу понял, чего. И бабушка подсказала:

– Яблоню спилили, завтра буду варенье варить. Хотите яблочек? – и посмотрела на Алису.

Та снова отрицательно качнула головой:

– Нет, спасибо…

Бабушка не отпускала её локоть, и, чтобы не обижать её, Алиса послушно сбросила шлёпанцы и прошла в дом.

Старушка провела её на кухню и, велев усаживаться, суетливо закрутилась у плиты. Алиса заняла место за маленьким столом у окна и выглянула через него во двор. Ей приходилось бывать у Соколовых и раньше, но только по работе и никогда вместе с Гошей. Чаи распивать было некогда, её всегда ждали те, кто нуждался в срочной медицинской помощи. Поэтому обычно, сделав укол и дав старикам напутствие, она разворачивалась и покидала их дом. Теперь у неё появилась минутка оглядеться и поближе познакомиться с их житьём-бытьём.

На старом деревянном подоконнике, покрашенном свежей белой краской, стоял большой цветочный горшок с обильно цветущей ярко-красной геранью. Цветок загораживал солнечный свет, бросая длинную тень на стол и половину кухни. И коротенькая тюлевая занавеска едва колыхалась от горячего ветра, задувавшего в открытую форточку.

В маленькой кухне всё казалось таким же маленьким. Шкафчики, словно коробочки. И, будто игрушечная, посуда была аккуратно расставлена в старом советском буфете. И девушка вспомнила, как точно такой же буфет стоял в доме у её бабушки и деда, и в нём никогда не водились конфеты – от Алисы их всё время прятали.

Баба Настя поставила на огонь небольшой блестящий чайник со свистком и на соседней конфорке пристроила белую эмалированную кастрюльку с розовыми цветочками на боку. Потом передвинулась к буфету и достала из деревянной хлебницы булку белого хлеба.

– Давай я сам нарежу, ба! – в кухне появился Гоша и, опередив её намерения, выдвинул из шкафа ящик со столовыми приборами и выхватил из него большой нож.

Бабушка передала ему хлеб, и тот, уложив его на деревянную дощечку, принялся нарезать булку аккуратными кусочками.

Алиса заметила краем глаза движение за окном и приподняла тюль, чтобы лучше видеть. К покосившимся деревянным воротам подъехал и плавно притормозил автомобиль вишнёвого цвета, и из открывшихся дверей выбрались на улицу Дима и дед. Они о чём-то негромко переговаривались и, судя по тому, каким был бодрым старик Соколов, с сердцем у него всё в порядке. Дед размахивал руками, прохаживался вдоль забора с уличной стороны и почему-то не спешил заходить во двор. А внук его с улыбкой наблюдал за ним, и Алиса поймала себя на том, что тоже невольно улыбается.

Прикусив губу, она отвернулась от окна и благодарно кивнула Гошиной бабушке, когда поставила перед ней чашку на блюдечке. Над горячим напитком поднимался пар, и приятный аромат мяты защекотал ей нос. Старушка положила на стол чайные ложки и поставила вазочку с клубничным вареньем. Алиса прищурилась от удовольствия. Так пахло летом в доме у её бабушки, которой давно уже нет на свете. С тех пор она не ела варенье вообще – мама его не варит, а сама она просто не умеет его готовить…

Алиса отложила на подоконник ещё один конвертик с приглашением для Димы и взяла ложечку. Гоша уселся напротив неё, и бабушка уже наливала ему суп. Из прихожей послышался шум, и девушка почувствовала себя не в своей тарелке. Ей стало неудобно за то, что она сидит здесь и собирается пить чай. Это же, по сути, дом её злейшего врага детства!

– Какие люди! – первым в дверях появился дед. Он вертел в руках небольшой букетик полевых цветов, и Алиса задержала на нём взгляд.

– Здрасьте, дед Мить! – кивнула она приветственно.

– Здравствуй, Алиса! – кивнул тот и обратился к своей половинке. – Настенька!

– О-хо-хо! – бабулька обернулась на супруга и тоже заметила цветы у него в руках. Заулыбалась и, поставив перед Гошей тарелку с ухой, проговорила: – Чего это с тобой, старый?!

– Так… просто, – пожал плечами дед, поглаживая седые усы и вручая ей букет.

– Засмущал прям! – фыркнула старушка, и тот приобнял её за плечи. – Гости у нас, видишь?! Принесли приглашение на свадьбу…

Дед понятливо качнул головой и пожал Гоше руку:

– Сиди-сиди, лопай… А мы с Митей насчёт забора ездили договариваться! Завтра ребята приедут, сделают нам новую изгородь!..

– Где ты деньги-то взял?! – удивилась бабулька.

Дед покосился на дверной проём, в котором возник Дима, и покрутил ус:

– Внук сказал, денег не надо…

– Как это?! – бабушка захлопала ресницами.

– Так это! – передразнил её Дима, вытирая пот с лица рукавом футболки. – Не надо – и всё! Здорово, Гош! Привет, хомяк!..

Алиса хмыкнула, облизывая ложечку с вареньем, и, не ответив, пригубила горячий чай. Заметила, как Гоша кивнул брату, и неожиданно дёрнулась, когда парень выдвинул из-под стола табуретку и сел с ней рядом.

– Да чё ты шарахаешься?! – Дима даже обиделся и положил перед ней на стол красивое розовое яблочко со свежим листочком.

Гоша подавил смешок и запустил ложку в суп.

– Хоть не червивое? – девушка заёрзала, слегка отодвигаясь, чтобы вернуть себе хоть пару сантиметров личного пространства.

– Да ну тебя! – фыркнул парень, складывая руки на столе и снова утираясь плечом.

Чувствуя, что варенье ей больше в горло не полезет, Алиса положила ложечку на блюдце и подняла глаза на стариков. Баба Настя пристроила цветы на буфете и вынула из него ещё пару глубоких тарелок.

– Ну, садись, чего стоишь, как неродной?! – проворчала она, обращаясь к деду.

– Ба! Я не буду есть пока! – заявил Дима, двигаясь ближе к Алисе.