Динамика этнических процессов у эвенков¹

В 1997 и в 2017 годах в Эвенкии были проведены комплексные исследования по современным этническим процессам с использованием метода массового опроса. Выявлены существенные изменения в хозяйстве, в разных областях материальной и духовной культуры. Резко снизилось значение оленеводства, в настоящее время в нем заняты около 1/10 части эвенкийских семей. Лучше сохранились охота и рыболовство, в них занята почти треть мужчин. На любительском уровне охотой и рыболовством занимается подавляющее большинство мужчин, а значительная часть женщин не утеряли навыков шитья и вышивки бисером. Активно идет процесс языковой ассимиляции, дети практически на нем не говорят и не понимают, хотя большинство эвенков изучает родной язык в школе. Количество национально-смешанных семей, в основном с русскими, приблизилось к половине всех семей, большинство детей из этих детей вливаются в эвенкийский этнос. В результате этих браков доля метисов среди эвенков приближается к двум третям, а среди детей их доля достигла 9/10. Эвенки превращаются в группу русскоязычных метисов, но с устойчивым этническим самосознанием и с сохранением некоторых элементов традиционной культуры в некоторых областях материальной и духовной культуры.

В 1997 году одним из авторов данной главы были проведены комплексные этнографические исследования по изучению современных этнических процессов у эвенков Эвенкийского автономного округа. Использовались самые различные методы, но центральное место среди них занял массовый опрос эвенков по специальной этнографической анкете, который дал богатый материал, позволяющий судить не только о прошлом и настоящем эвенков, но и сделать некоторые прогнозы на будущее. Было опрошено 25-процентов всех эвенков округа. Результатом стала монография и ряд статей [6,7,8,9]. В 2017 году было решено повторить исследование по такой же программе, чтобы замерить динамику этнических процессов.

На территории Эвенкийского муниципального района эвенки не являются большинством, составляют незначительный процент, который в советский период в связи с индустриальным освоением Севера, постоянно снижался.

В 1970 году в Эвенкии при общей численности населения округа 12,7 тыс. чел. эвенков было 3,2 тыс., или 25,3%. В 1989 году общее население достигло 24,8 тыс. чел., из них эвенков числилось 3,5 тыс., или 14,0% (подсчитано по данным соответствующих переписей населения).

Однако в 1990-е гг. приток пришлого населения прекратился, наоборот, численность русских и других национальностей на Севере стала падать. В настоящее время (перепись, 2010) в Эвенкии проживает 16, 3 тыс. чел. чел, из которых эвенков – 3583 чел., или 22,1%

Численность эвенков колеблется, то растет, то снижается, но в целом остается стабильной. В последние 20 лет показатели рождаемости и смертности у эвенков почти идентичны, естественный прирост близок к нулю. На численность влияет также миграция за пределы муниципального района. О невысокой рождаемости говорит такой показатель, как средний размер семьи. Он невелик и близок к таковому у русских. В 1997 году в нашей выборке размер семьи был 3,8 чел. на семью, сейчас – 3,6 чел.

Большинство поселков, в которых проживают эвенки, смешанные по национальному составу. В пределах округа однонациональных поселков немного (Суринда, Эконда и др.). К смешанным можно отнести населенные пункты Тутончаны, Нидым, Кислокан, Полигус, Ошарово, Куюмба и др.

В бывших окружном и двух районных центрах Эвенкии (Тура, Байкит, Ванавара) в основном проживает пришлое население, процент эвенков в этих крупных, по сути, промышленных поселках, был невелик. Однако миграции эвенков сюда активно идут все последние десятилетия, абсолютное и относительное количество эвенков в них растет (хотя Байкит и Ванавара потеряли статус районных центров, а окружной центр – Тура – сейчас считается райцентром).

Как распределены эвенки по НП разного национального состава показывает таблица 1. Налицо быстрая концентрация эвенков в русских по составу поселках (это как раз и есть Тура, Байкит и Ванавара).

Таблица 1. Распределение эвенков по населенным пунктам разного национального состава (материалы экспедиций, в %)

Рассматривая миграции под углом этнических процессов, важно выяснить – каким образом они влияют на характер размещения эвенков относительно других национальностей. Существует ли миграционный поток из однонациональных поселков в смешанные? Покидают ли эвенки свою этническую территорию? И, наконец, развивается ли процесс урбанизации, то есть переезд из сельской местности в города и поселки? Очевидно, что для сохранения этнического облика, традиционной культуры и языка наиболее благоприятные условия существуют в небольших сельских однонациональных поселках.

Было показано (табл. 1), что значительная часть эвенков оказалась в смешанных селах. Но важно узнать, стабильна ли эта сложившаяся система расселения, или миграции продолжают вносить в нее свои коррективы?

Удалось выяснить, что миграции 1970-80-х годов шли в направлении из однонациональных поселков в смешанные или преимущественно русские, особенно в районные и окружные центры. Об этом говорит доля приезжих эвенков среди взрослых жителей сел разного национального состава. Например, среди жителей однонационального поселка Эконда в 1997 году доля уроженцев других мест составила 24,7%, в смешанном поселке Тутончаны – уже 43, 6%, а в Туре и Байките (суммарно) – 85,7%. Спустя 20 лет получены аналогичные показатели: в эвенкийском поселке Суринда доля уроженцев других поселков среди взрослых составила 18,7%, а центре Эвенкии, поселке Тура – 80,0%. Но есть и изменения – из смешанных, но небольших по численности поселков также начались активные миграции в крупные русские по составу поселки.

В результате миграций в настоящее время половина взрослых эвенков проживает не в месте своего рождения (табл. 2).

Таблица 2. Распределение эвенков по месту своего рождения (в %, данные опросов)

К концу 1990-х годов 18,0% мужчин и 33,1% женщин были потенциальными мигрантами (то есть, при опросе выразили желание сменить место жительства). Это довольно высокий процент, выше, чем у других народов Севера. Причем высока доля и тех, чей переезд означал бы смену этнической среды. Так, в окружной и районные центры хотели переехать 4,2% мужчин и 11,0% женщин, были настроены на переезд в город 7,7% мужчин и 17,4% женщин, есть желающие переехать в село на «материке» (на юге).

В настоящее время потенциальные мигранты составили 20,4% среди мужчин и 28,5% среди женщин, т. е. среди мужчин их стало немного больше, среди женщин – меньше, но в целом примерно на прежнем, довольно высоком уровне. В том числе на переезд в районные центры Эвенкии настроены 2,8% мужчин и 9,5% женщин (немного меньше, чем за 20 лет до этого), за пределы Эвенкии – 14,8% мужчин и 16,8% женщин (у мужчин показатель существенно возрос, у женщин немного снизился, но по-прежнему желание переехать у женщин сильнее, чем у мужчин).

Чем выше уровень образования, тем заметнее стремление к переездам, в том числе в окружной центр, в райцентры, в город, за пределы основной этнической территории. Так, потенциальные мигранты составили в 1997 году среди лиц с начальным и ниже образованием у мужчин 8,7%, с высшим (законченным и незаконченным) – 28,%. Среди женщин соответственно 14,3% и 51,4%. Эта же тенденция сохранилась и 20 лет спустя. И среди женщин, и среди мужчин потенциальных мигрантов среди имеющих начальное и ниже образование не оказалось вообще, а среди лиц с высшим образованием – 22,2% у мужчин и 38,5% у женщин. Причем почти все потенциальные мигранты с высшим образованием планируют выезд за пределы Эвенкии – 22,2% мужчин и 34,6% женщин.

Особенно высока доля потенциальных мигрантов (как и везде) среди молодежи. В возрасте 16—19 лет в 1997 г. хотели сменить место жительства 42,9% юношей и столько же девушек, причем соответственно 28,6 и 32,1% планировали уехать в города, остальные – в райцентры Эвенкии. В настоящее время хотят уехать 40% юношей, причем все – в город, а среди девушек – 85,7%, в том числе в город – 42,9%. Это указывает на высокую вероятность дальнейшего изменения системы расселения в сторону уменьшения компактности и создает условия для усиления взаимодействия с другими национальностями.

Основными отраслями хозяйства у эвенков были охота, оленеводство, рыболовство [3;11;12;13;14;15;16;17;19;20]. У одних групп большую роль играло оленеводство, у других превалировали охота и рыболовство [1, с. 706]. Наряду с кочевыми эвенками были оседлые и полуоседлые

При обширности территории расселения эвенков, при том, что в прошлом они кочевали близ русских сел и поселков с населением, порой намного более многочисленным, чем сами эвенки, сохранение их как этноса как раз и зависело от того, насколько они остаются приверженными традиционным занятиям. Разница в хозяйственной деятельности эвенков и русских была серьезным барьером, не позволяющим первым раствориться среди вторых. Отход от традиционных занятий и оседание в смешанных поселках нередко ведет к смешению с пришлым населением, а порой и к деэтнизации. Но даже при проживании в смешанных поселках есть шанс сохранить себя в случае, если сохраняется разница в занятиях с пришлым населением, то есть традиционные занятия играют роль тормоза в развитии ассимиляционных процессов. Как же обстоит дело с традиционными занятиями у эвенков в конце ХХ века и начале XXI вв.?

В последнее десятилетие прошлого века доля эвенков, занятых в традиционном хозяйстве, значительно сократилась, женщин в этих отраслях вообще почти не осталось (всего 4,1%, табл. 3), среди мужчин немногим более четверти, причем охота и рыболовство показали большую устойчивость, а вот оленеводство явно поразил кризис. Справки, взятые нами в органах власти в Байките и Туре, указывают на резкое сокращение поголовья оленей с начала 1990-х гг., в некоторых эвенкийских поселках их не осталось вообще, в других поголовье сократилось в 3—10 раз. Это связано с неудачными экономическими преобразованиями начала 1990-х годов, когда большинство коллективных хозяйств (совхозов) было ликвидировано и вместо них попытались создать иные формы деятельности (родовые хозяйства, семейные и др.). Анализ этих экономических преобразований требует специального рассмотрения, прежде всего экономистами. Мы такой цели не ставили и укажем лишь на последствия – то есть, на сокращение поголовья домашнего оленя и вынужденный переход значительной части эвенков от оленеводства к охоте, иным промыслам, но уже в условиях оседлого образа жизни. Огромную долю составили безработные – треть всех мужчин и каждая шестая женщина. Однако в дальнейшем ситуация несколько улучшилась, доля безработных сократилась примерно в два раза, не уменьшилось и количество занятых в традиционных отраслях, составив 31,0% среди мужчин и 5,0% среди женщин (табл. 4).

Таблица 3. Социально-профессиональные группы эвенков в 1997 (данные опроса, в %)

Таблица 4. Социально-профессиональные группы эвенков в 2017 (данные опроса, в %)

Совсем иные показатели получены по традиционным занятиям вне основной работы, то есть на любительском уровне. Имели к этим занятиям отношение 94,4% мужчин и 77,3% женщин. С оленеводством имеют, точнее, имели дело около половины мужчин (55,4%), однако цифра эта быстро сокращалась, оленеводы переходили в разряд охотников. Имело к концу 1990-х оленей лишь 16,9% эвенкийских семей, в том числе лишь 3% обладали стадами более 50 голов. Многие женщины сохранили навыки работы со шкурами, вышивки бисером [6, с.179], изготовления национальной одежды, но всем этим они вполне могут заниматься и дома, а вот в тайге они бывают все реже.

В настоящее время выяснилось, что на любительском уровне традиционные занятия по-прежнему востребованы, показатели уменьшились – но не намного, к ним имеет отношение 89,7% мужчин и 73,7% женщин, но вот имеющих навыки оленеводства стало заметно меньше – лишь 29,9% мужчин. А в реальности имеют оленей лишь 10,2% эвенкийских семей.

Уровень образования последние десятилетия постоянно повышался, и как везде на Севере, женщины значительно опередили мужчин в стремлении к учебе. К настоящему времени неграмотных и малограмотных практически не осталось, уменьшилось число взрослых с начальным образованием. Доля со средним специальным и высшим образованием продолжает расти: у мужчин за 20 лет с 24,4% до 32,6%, у женщин с 41,6% до 48,2% (табл. 5). Но, в то же время, выросло число и тех, кто получает неполное среднее образование (у мужчин с 30,4% до 37,8%, у женщин с 19,8% до 31,5%).

Таблица 5. Уровень образования эвенков в 1997 и 2017 (данные опросов, в %)

Итак, за последние десятилетия разница в хозяйственной деятельности между эвенками и русским населением уменьшилась. Многие эвенки занимаются практически тем же, чем и живущие с ними или по соседству русские. Надо сказать, что из разных видов хозяйственной деятельности служило барьером для ассимиляционных процессов только кочевое оленеводство, но сейчас оленями занимается только 1 из 10 эвенкийских семей. А вот охота и рыболовство при оседлом образе жизни таких охранительных функций фактически не имеют, так как при этом семьи рыбаков и охотников проживают в поселках вместе с русскими, да и сами охотники и рыбаки покидают поселки на непродолжительное время. Кроме того, русские, живущие в эвенкийских поселках, также нередко занимаются и охотой, и рыболовством, так что разница в хозяйственной деятельности между аборигенами и пришлым населением становится несущественной [8, с.27]. Это обусловливает активное взаимодействие между коренным и пришлым населением, ведущее, как правило, к развитию ассимиляционных процессов.

Материальная культура эвенков была тесно сопряжена с их хозяйственной деятельностью. И, естественно, массовый отход от традиционных занятий, изменение всего образа жизни не могли не отразиться на материальной культуре, многие ее элементы стали исчезать, другие видоизменились.

К началу ХХ века у эвенков преобладала традиционная одежда. Из шкур оленя изготовляли кафтан (летом – из летних, зимой – из зимних шкур оленя). Спереди на груди полы связывались ремешками. Под кафтан надевали нагрудник. Тесемки нагрудника завязывались сзади на шее и на талии [1, с. 720—721]. Кафтаны у мужчин и у женщин были одного покроя, но нагрудник у мужчин внизу заканчивался углом, а у женщин прямым срезом. В плечевой шов вшивали бахрому из козьего меха. Спинка праздничного кафтана украшалась орнаментом из меховых полосок. Нагрудник украшали орнаментом из бисера. Летний кафтан нередко изготовляли из покупного сукна, зимнюю парку из оленьи шкур [1, с.720—721]. Рукавицы обычно пришивали к рукавам. При далеких переездах зимой поверх парки надевали глухой меховой сокуй.

Унты летом шили из ровдуги, сукна, зимой из камуса. Голенища могли быть разной длины. Зимой унты надевали на меховые чулки. Шапки были меховые, в виде капора, отороченные вокруг лица мехом [1, с.722]. К югу от Нижней Тунгуски было распространено ношение сложенных широким жгутом платков, которые повязывали вокруг лба и затылка [1, с. 722]. При опросе 1997 года выяснилось, что национальная одежда имелась у более чем половины звенков (56,8%), хотя обладателями полного костюма оказались лишь 18,1%.

Традиционную одежду имели 55,8% мужчин и 60,3% женщин (полный костюм – 25,5% мужчин и 12,3% женщин). Сейчас эти показатели заметно упали, у мужчин 25,8% (костюм – 6,1%), у женщин 27,8 (костюм – у 3,2%). У молодежи это одежды еще меньше, у юношей – лишь у 12,1%, (и ни одного полного костюма), у девушек – 15%. Кроме личной национальной одежды имеются еще комплекты стилизованной сценической национальной одежды в учреждениях культуры, которая используется вокально-танцевальными ансамблями, которых немало в Эвенкии (при учебных и культурных учреждениях)