Цитаты из книг автора «Наталья Громова»

На последующих допросах обосновывал свои позиции: …Считаю, что у власти не может находиться класс некультурный, неразвитый, каким является пролетариат. …Считаю, что наиболее правильной формой управления государством должна являться республика, при полном участии в управлении всех слоев населения от помещика и капиталиста до крестьянина и рабочего. …Должна существовать полная свобода слова и собраний. Высшая школа должна быть открыта для всех, без всякого классового различия. …Должна быть допущена полная свобода развития частного капитала и промышленности, а также индивидуального крестьянского хозяйства. …Искусство не должно подчиняться интересам классов, должно развиваться на основе индивидуальных качеств и способностей и должно быть совершенно бесклассовым. Далее он высказал собственную точку зрения на индустриализацию, социалистический строй, борьбу с кулачеством:

Индустриализация – это сумасшедшие темпы (а иначе я их назвать не мог), подчиненные стремлению кучки фанатиков. Тяжесть ложится на плечи трудящихся. Социализм в моем понимании является утопией, идущей вразрез со всеми законами природы, и, конечно, никогда проведен в жизнь не будет. Корни кулачества не в паразитической эксплуатации, а в трудолюбии, трезвости и т. д.

Дали мне эти тонкие пальцы, Синих вен чуть намеченный след. Или тот, декабрист и гвардеец, Под Нерчинском дробивший руду, Сделал так, что октябрьский месяц Для меня самый гадкий в году…

На допросе Алексей Крюков собственноручно запишет для следователя поэтическое переложение собственной генеалогии:   …И от мурз, царедворцев Батыя, Покорявших застойную Русь, Не в Руси уже и не в России Я ухватки былые беру. Я не знаю – вот этот ли канцлер, Или этот, мальтиец-прадед, Дали мне эти тонкие пальцы,

На допросе Алексей Крюков собственноручно запишет для следователя поэтическое переложение собственной генеалогии:   …И от мурз, царедворцев Батыя, Покорявших застойную Русь, Не в Руси уже и не в России Я ухватки былые беру. Я не знаю – вот этот ли канцлер, Или этот, мальтиец-прадед,

Ученик Михаила Лозинского, поэт-переводчик Игнатий Михайлович Ивановский, рассказывает, как Лозинского «еще в 1919 году… вызвали в Чека и задали вопрос: – Юденич близко. Скажите честно, если в Петрограде начнутся уличные бои, на какой вы будете стороне? – Надеюсь, что на Петроградской, – ответил Михаил Леонидович и был, под общий смех, отпущен.

В 1924 году Михаил Лозинский, будущий автор бессмертного перевода «Божественной комедии» Данте, объяснял себе и своему брату, находящемуся в эмиграции, почему он остался жить при Советах. «В отдельности влияние каждого культурного человека на окружающую жизнь может оказаться очень скромным и не оправдывающим приносимой им жертвы. Но как только один из таких немногих покидает Россию, какой огромный он этим наносит ей ущерб: каждый уходящий подрывает дело сохранения культуры».

Отец Василий Александрович Волков уезжать из России не захотел. Он говорил сыновьям: «Крысы, покидающие обреченный корабль, – образ, для русского интеллигента неприемлемый… Допустимо ли оставлять родину в беде?.. Даже смешным покажется, что из-за каких-то демагогов, вроде Троцкого и Ленина, мы поддались панике… Но как опасна для народа эта социальная демагогия… Ну что они могут дать России? Гражданскую междоусобицу, анархию, тиранию и – реки крови… А в результате тот же мужик будет расплачиваться за все эксперименты…».

В перелете отставшая птица, Инстинктивно летящая ввысь, — Я последний израненный рыцарь…   Из поэмы «Актябрь»

Поэма «Актябрь»   …Я люблю все, что дышит ушедшим, Все, что прошлого носит намек, — Роковые турнирные встречи Под шуршанье атласных знамен, Времена, когда в залах Растрелли Свет кенкетов ложился от свод, Когда юный престолонаследник Танцевал с моей бабкой гавот…