© Н. А. Емелькина, 2006

© Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2006

Введение

С принятием Федерального закона от 26.10.2002 г. № 127 «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве, или Закон) в современной России начался третий этап развития правового регулирования отношений, связанных с несостоятельностью (банкротством). Рыночная экономика и предпринимательская деятельность не могут нормально функционировать при отсутствии законодательства, охраняющего экономический (гражданский) оборот от последствий неэффективной работы его участников, проявляющейся в неисполнении ими принятых на себя обязательств, когда такое неисполнение приобретает стойкий, систематический характер.

Законодатель долгое время «забывал» о существовании одних из самых заинтересованных лиц в отношениях несостоятельности (банкротства) – учредителей (участников) должника.^[1] Несомненно, несостоятельность должника влияет на права и обязанности его учредителей (участников), в связи с этим последние всегда заинтересованы в исходе дела о банкротстве. Между тем при проведении процедур банкротства не оказывалось ни одного лица, заинтересованного в защите участников (учредителей) должника. Они не относились к числу лиц, участвующих в деле о банкротстве, а также лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве.

Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации, обосновывая принятие в 2002 г. нового Закона, указывала, что наиболее актуальной проблемой применения законодательства о банкротстве является нарушение прав учредителей должника – отсутствие у них возможности провести оздоровление под контролем кредиторов при уже возбужденном деле о банкротстве, вывод активов должника в интересах определенного круга кредиторов в процедурах внешнего управления и конкурсного производства.^[2]

Введенные законодательные новеллы, направленные на защиту прав учредителей (участников) должника, безусловно, позитивны и в конечном счете повышают инвестиционную привлекательность российской экономики. Однако данная тенденция в законодательстве о несостоятельности (банкротстве) не завершена. Вместе с тем уже сейчас, несмотря на отсутствие достаточной судебной практики применения Закона, можно говорить о потребности правового урегулирования вопросов, связанных с защитой и реализацией прав учредителей (участников) должника на участие в процедурах банкротства и арбитражном процессе, и, напротив, о введении норм, исключающих злоупотребления со стороны указанных лиц, повышающих их ответственность перед самим должником и кредиторами.

Изучение правового статуса учредителей (участников) должника в деле о банкротстве свидетельствует о том, что они находятся в более «уязвимом» положении по сравнению с другими участниками отношений несостоятельности. Они лишены права самостоятельно обращаться в арбитражный суд о признании должника банкротом, лично представлять свои интересы как в собраниях кредиторов, процедурах банкротства, так и в арбитражном суде в ходе конкурсного процесса, назначения экспертизы о наличии признаков фиктивного или преднамеренного банкротства должника, признания сделок недействительными, совершенными должником, арбитражным управляющим в ущерб должнику и кредиторам, и т. д.

Отсутствие научных исследований, публикаций по данному вопросу побудили автора посвятить настоящую работу одному из аспектов несостоятельности – теоретическому обоснованию целесообразности и необходимости защиты прав учредителей (участников) должника, а также их всестороннему изучению. В этом контексте необходимы анализ действующих законодательных актов, регламентирующих правовое положение учредителей (участников) должника как в гражданско-правовых отношениях в целом, так и в отношениях несостоятельности (банкротства) учрежденного ими юридического лица, выявление правовых коллизий и разработка предложений по совершенствованию законодательства с учетом правоприменительной практики.

В настоящей работе обосновывается необходимость законодательного закрепления правовых гарантий защиты прав учредителей (участников) должника в отношениях несостоятельности (банкротства), основой конституционно-правового статуса которых является их право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности и на судебную защиту их нарушенных прав (ч. 1 и 3 ст. 35, ч. 1 ст. 46 Конституции РФ). В свою очередь гарантии обеспечения частных интересов направлены на достижение таких публичных целей, как привлечение частных инвестиций в экономику и обеспечение стабильности общественных отношений в сфере гражданского оборота.

В отношениях несостоятельности (банкротства) сталкиваются интересы учредителей (участников) и кредиторов, учредителей (участников) и руководителя (менеджмента) юридического лица, учредителей (участников) – владельцев крупных пакетов акций, паев (долей) и мелких учредителей (участников), например миноритарных акционеров. С целью недопущения злоупотребления правом крупных учредителей (участников) должника, органов управления должника обосновывается одна из основных задач гражданского законодательства, в том числе о несостоятельности (банкротстве), – обеспечение баланса их законных интересов с учетом конституционного принципа, согласно которому осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ч. 3 ст. 17 Конституции РФ) и принципа недопущения злоупотребления правом (ст. 10 ГК РФ).

Ввиду различия в большинстве случаев интересов учредителей (участников) должника и самого должника в абз. 16 ст. 2 Закона следует разграничить понятия «представитель учредителей (участников) должника» и «представитель должника».

Представитель учредителей (участников) должника — лицо, избранное учредителями (участниками) должника. Каждый учредитель (участник) должника вправе лично представлять свои интересы при реализации процедур банкротства и участвовать в арбитражном суде (п. 2 ст. 1 ГК РФ).

Представитель должника — председатель совета директоров (наблюдательного совета) или иного аналогичного коллегиального органа управления должника либо лицо, избранное советом директоров (наблюдательным советом) или иным аналогичным коллегиальным органом управления должника.

Учредители (участники) должника в отношениях несостоятельности (банкротства) ограничены в гражданских правах: лишены права обращаться в арбитражный суд о признании должника несостоятельным (банкротом), лично представлять свои интересы в процедурах банкротства, признания сделок недействительными, совершенными должником, а также арбитражными управляющими в ущерб должнику, и т. д., что не оправдано необходимостью защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, п. 2 ст. 1 ГК РФ), не отвечает требованиям справедливости.

По своей сути права обращаться в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), лично представлять свои интересы при применении к должнику процедур банкротства, предъявлять иски о признании сделок, совершенных должником, недействительными являются способами защиты гражданских прав учредителей (участников) должника (ст. 12 ГК РФ), запрет на использование которых недопустим.

С целью предотвращения или пресечения имущественной ответственности учредителей (участников) должника каждому учредителю (участнику) должника необходимо предоставить право обращения в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом) как способ защиты гражданских прав. При этом п. 1 ст. 7 Закона следует дополнить словосочетанием «учредитель (участник) должника».

Поскольку на стадии предупреждения банкротства (досудебная санация) должник уже отвечает признакам несостоятельности (банкротства), предлагаем название главы 2 «Предупреждение банкротства» и ст. 30 «Меры по предупреждению банкротства организаций» Закона изменить на «Предупреждение подачи заявления в суд о признании должника банкротом» и «Меры по предупреждению подачи заявления в суд о признании должника банкротом».

В качестве гарантии прав учредителей (участников) должника в п. 1 ст. 30, п. 4 ст. 64, п. 3 ст. 68 Закона важно закрепить ответственность руководителя должника за неисполнение возложенных на него этими же статьями Закона обязанностей по уведомлению учредителей (участников) должника, собственника имущества должника – унитарного предприятия: о возникновении признаков банкротства; о вынесении арбитражным судом определения о введении наблюдения; о проведении общего собрания по вопросу об обращении к первому собранию кредиторов должника с предложением о введении в отношении должника финансового оздоровления, проведении дополнительной эмиссии акций и иных предусмотренных законодательством о банкротстве вопросов.

В целях обеспечения взаимодействия между руководителем должника и учредителями (участниками) должника в п. 1 ст. 30 Закона предлагаем установить десятидневный срок направления руководителем должника указанных сведений учредителям (участникам) должника. В действующей редакции данной статьи содержится лишь ссылка на обстоятельство – возникновение признаков банкротства, в случае наступления которого руководитель должника обязан направить извещение.

Изменить формулировку абз. 1 п. 2 ст. 94 Закона: «Органы управления должника в пределах компетенции, установленной федеральными законами, вправе принимать решения», изложив его в следующей редакции: «Решения, принимаемые в пределах компетенции органов управления должника».

Целесообразность изменения нормы состоит в том, что перечисленные в этом пункте статьи Закона решения, принимаемые органами управления должника, входят в их компетенцию в силу отнесения их уставом, иными учредительными документами, подзаконными актами. Например, право принятия решения об избрании представителя учредителей (участников) должника к компетенции органов управления должника закрепляется в уставе, а не в федеральном законе. Если сохранить прежнюю редакцию Закона, то органы управления должника решения об избрании представителя учредителей (участников) должника принимать не смогут, поскольку это право действующими федеральными законами к их компетенции не отнесено.

Предлагаем положения ст. 94 главы 6 «Внешнее управление» Закона об избрании представителя учредителей (участников) должника включить в главу 1 «Общие положения», поскольку фигура представителя учредителей (участников) должника появляется уже на ранней стадии – в процедуре наблюдения и участвует в первом собрании кредиторов (ст. 69, 72, 75 Закона).

По нашему мнению, целесообразно внести изменения в п. 2 ст. 103 Закона, изложив его в следующей редакции: «Сделка, совершенная должником, признается судом, арбитражным судом недействительной по заявлению внешнего управляющего в случае, если в результате исполнения указанной сделки кредиторам или должнику были или могли быть причинены убытки». Таким образом, любые сделки, совершенные должником, в результате исполнения которых причинены или могли быть причинены убытки кредиторам или должнику, будут признаваться недействительными.