Катюша со смехом отказывалась от предложений новой подруги свести ее с кем-нибудь из своих «бывших». В душе она чувствовала легкую обиду на то, что ей предлагали попользоваться тем, кого по тем или иным причинам оставили, бросили, кем пренебрегли. Хотя в душе она понимала, что Светка это делает не со зла, а желая помочь. Тем более что и «брошенный» кавалер в глазах большинства ее подружек по университету был бы сокровищем…

В одну из июльских суббот вся бригада маляров-штукатуров выбралась на природу. Стоял чудесный день, и ребята решили рвануть за город с палаткой, гитарой и шашлыком. На девять девчонок приходилось трое мужчин, но это было уже привычно. Здесь был Аркадий, еще один парень, которого совсем недавно подцепила Ирочка. Был и Потапыч. В последнее время прораб усиленно клеил Танюшу, и она, кажется, ничего не имела против. Подругам она говорила, что завхоз еще совсем не стар, разведен, к тому же работает в университете и имеет отдельное жилье. На безрыбье, как известно, даже тридцатисемилетний прораб становится золотым судаком, и все отнеслись к этому роману с пониманием.

К удивлению многих, общество почтила своим присутствием даже Светка, которая обычно только морщила нос от любого предложения собраться вместе. Только Катя, посвященная в ее жизнь, знала, что подруга переживает разрыв, который, по обыкновению, произошел по ее инициативе. Кавалер оказался женат, хотя на протяжении двух месяцев усердно пудрил девушке мозги планами на совместную жизнь. Когда обман вскрылся, мужчина повинился и предложил красавице место любовницы и съемную квартиру в центре. Светка, конечно, отказалась, кавалера разжаловала, но предложение помочь ей при устройстве в адвокатуру все же приняла.

Выходные прошли весело. Вечером в субботу, установив палатки, все расселись вокруг костра. Тут и пригодилась гитара. Бренчать на струнах умели многие, но настоящий талант оказался только у Кати. Природа наградила ее красивым тембром, и ребята затаив дыхание выслушали в ее исполнении несколько романсов и даже балладу, которую девушка сама переложила на музыку. Катя не могла себе представить, а скажи ей это кто-нибудь, удивилась бы, что в отблесках костра, с гитарой в руках, она казалась почти красивой. Ее пальцы теребили струны. Чистое лицо и мягкий взгляд, обращенный куда-то внутрь себя, казались печальными. Но вдруг, стряхнув длинной челкой грусть, она исполнила несколько зажигательных мелодий, а потом они все вместе проорали еще десяток песен.

– Слушай, а ты классно играешь, – сказал ей Аркадий, когда она ушла к речке полоскать в воде кружки. Он подошел неслышно и тихонько сел рядом.

Катя не ожидала его увидеть и даже вздрогнула, почувствовав рядом с собой мужское присутствие.

– А, ерунда! – нарочито небрежно отмахнулась она.

– И вовсе не ерунда, – убежденно проговорил Аркадий. – Ты просто не представляешь, как ты талантлива. Если бы ты захотела, то вполне могла бы выступать на сцене, собирая целые залы.

Катя едва не рассмеялась. Она могла бы собирать целые залы! С ее курносым носом, полными ногами и простоватым лицом. Выступать на сцене – удел ярких и нахальных, таких как Светка.

– Я никогда об этом не думала, – честно сказала она Аркадию. – У меня совсем другие мечты.

– Какие же? – с интересом спросил он, чем смутил ее окончательно.

Катюше стало неловко от того, что этот признанный красавец, кумир всех девушек университета, сидит сейчас с ней рядом, на корточках, говорит комплименты и разглядывает ее так, словно они встретились впервые. Но еще больше ее смутило то, что она обмолвилась ему о своей мечте.

– Ну так о чем ты мечтаешь? – спросил он еще раз, показывая, что ему не все равно. Аркадий и не подозревал, сколь амбициозные планы скрываются в русоволосой голове юной барышни.

– Я мечтаю написать книгу, – проговорила Катя, устремляя на него взгляд своих голубых глаз. – Великую книгу. Что-то вроде «Анны Карениной» или «Госпожи Бовари». Глупо, да?

– Нет, – ответил Аркадий, глядя на нее как-то по-особенному. – Это великая мечта. Ты совсем не похожа на других девушек.

Катя озадачилась, воспринимать это как комплимент или… Быть может, он счел ее примитивной мечтательницей? Но он смотрел на нее серьезно, и в его красивых глазах не было даже искорки смеха.

– Девушка должна мечтать найти себе мужа, свить гнездо и родить детей, – сказала она, пожав плечами. – Мне все это тоже нравится, но почему-то этого мало. Должно быть, я сейчас кажусь ненормальной.

– Как раз наоборот! – горячо возразил Аркадий. – Мне тоже не хочется довольствоваться малым. Пусть я не мечтаю, как ты, написать книгу, но я не хочу всю свою жизнь, лысея и сутулясь, сидеть за бухгалтерскими отчетами. Мне нужен масштаб! Ты понимаешь? Я тоже хочу схватить птицу удачи двумя руками!

– Да, – выдохнула Катя. Она и не представляла раньше, как они могут быть похожи. Ей хотелось сидеть с ним возле реки до полуночи, наблюдая, как прячется за лесом раскаленный шар солнца, как темнеют, сливаясь с черным небом, багряные полосы. Впервые в своей жизни она поведала кому-то о своей мечте, и этот человек не рассмеялся ей в лицо. Он сказал, что у него тоже есть сокровенные мысли и, будь у него возможность, он непременно отправился бы в Штаты, где устроился бы на биржу. Его мечта пахла деньгами, но от этого она не казалась Кате приземленной. Аркадия тогда привлекало не столько богатство, сколько авантюрный мир Уолл-стрит.

– Эй вы, двое! – раздался вдруг громкий окрик Светки. – Мы вас потеряли. О чем это вы тут секретничаете?

– Мы отмываем чашки, – отозвался Аркадий и заговорщицки подмигнул Кате, словно заключая с ней молчаливое соглашение.

– Что-то вы долго моете, – подозрительно заметила Светка.

– Не твое дело. Радуйся, что тебе не придется портить свой маникюр…

Между ними завязалась обычная перепалка, а на душе у Кати было радостно и беспокойно. Она понимала, что этим вечером, у реки, между ней и Аркадием завязалось что-то особенное. Она кляла себя за самонадеянность, но ничего поделать с собой не могла. Сердце отказывалось подчиняться рассудку. Она твердила себе, что для Аркадия это был обычный разговор, о котором он завтра и не вспомнит. Но каково было ее изумление, когда они встретились возле речки вновь. Она терла песочком посуду, он ополаскивал чашки и ставил их рядом на траву. Они провели за этим занятием полтора часа, чем вызвали у ребят насмешки и подозрения. Они отнекивались, как два заговорщика. Катя боялась, что ее лицо выглядит блаженным и глупым.

– Посмотри на себя! У тебя лицо томатного цвета, – упрекнула ее Светка. – Чего он тебе там наговорил?

– Ничего особенного. Мы просто разговаривали о жизни. Он рассказал мне о том, чем занимаются его родители, где учится брат. Ты знаешь, он ведь из семьи военных и успел объездить всю страну. В Грузии живет друг его отца, и когда Аркадий был маленький, мужчины сговорились женить его на младшей дочери грузина. В их родословной даже были князья. Но их матери расстроили помолвку, заявив, что не позволят заниматься средневековьем.

– Ну и зачем ты мне это рассказываешь? – подозрительно спросила Света. – Мне нет разницы, чем занимаются его предки. Ты что, вознамерилась занять место грузинской принцессы?

– Ты что? – отмахнулась Катя и покраснела еще сильнее. – Мы просто разговаривали.

– Смотри мне… Разговаривали, – передразнила ее Светка. – У него репутация Казановы. Неужели ты хочешь стать его попыткой номер сто двадцать пять?

Катюша не хотела, и настроение у нее испортилось. Остаток выходного она провела с подругой, наотрез отказавшись от предложения Аркадия сходить в лес. Она ругала себя за то, что так легко купилась на его разговоры. Нужно быть полной кретинкой, чтобы вообразить, что между ними может произойти что-то серьезное. Правда, на обратном пути, когда они ехали в электричке, Катюша еще раз переосмыслила происходящее. Аркадий вел себя по отношению к ней вполне пристойно, и было бы глупо отказываться от общения с ним только из-за того, что ей наговорила подружка. Он мог бы стать для нее замечательным другом, а о большем она и мечтать не смела. Для этого у нее есть голова на плечах, да и рассуждала она здраво. Когда они сошли на перрон, Катюша приняла приглашение Аркадия проводить ее до общежития. Они долго стояли, разговаривая, на крыльце и никак не могли наговориться. Это казалось похожим на чудо. Раньше Кате казалось, что так легко и интересно может быть только с подругой. Они стали встречаться после работы вновь и вновь, и каждая такая встреча казалась ей праздником, а расставание навевало печаль. Катя считала часы до той поры, как снова увидит его. На работе они сдерживали свои эмоции, но девчонки и так обо всем догадывались и завистливо хихикали по углам. Ни у кого не было сомнений, что эти отношения скоро закончатся. Можно было лишь делать ставки относительно того, продлится ли их роман до конца месяца. Быть вместе до сентября – на такой прогноз решались немногие.

Самой недовольной была, конечно, Светка. Она предупреждала подругу, что добром эти приключения не кончатся.

– Он поиграет тобой – и бросит! – вещала она трагическим тоном. – У него таких, как ты, был вагон и маленькая тележка. Ты что, думаешь, что лучше их всех?

– У меня перед ними преимущество, – спокойно отвечала Катя.

– Какое, интересно?

– Я не сплю с ним. Мы с ним просто друзья!

– Боже мой, какая чепуха! – восклицала Светка. – Ты сама в это веришь? Какая может быть дружба между мужчиной и женщиной?

– Я интересна ему как человек.

– Может, я чего не понимаю… – удивлялась Светка. Это она говорила совершенно искренне. Любой мужчина в ее жизни стремился любым путем затащить ее в постель. – Честное слово, если бы мне не рассказывали о его интрижках с женщинами, я решила бы, что у твоего Аркадия не все в порядке с ориентацией, – в сердцах признавалась она.

– Не нужно мерить всех людей по одной мерке!

– А! Все мужчины одинаковы, – махала рукой Светка. – Впрочем, женщины тоже. Вот ты мне твердишь, что считаешь Аркадия другом, но зачем тогда ты каждый день укладываешь челку лаком?

– Ерунда! – покраснела Катя. – Я просто ухаживаю за собой.

– Раньше ты этого не делала. Ты не красила ресницы и каждый день приходила на работу в одних и тех же джинсах. Теперь вдруг стала менять наряды, красить губы. Да ты даже работать стала хуже! Что я, не вижу? Вы стоите, треплетесь по тридцать минут кряду, и он не делает тебе замечания!

Это была чистая правда. Ее следовало принять и не спорить. Но Светкины наблюдения стали для нее откровением. Неужели она влюбилась в Аркадия? Как же это произошло, если она давала себе слово быть благоразумной в любом случае? В душе ее трепыхалась надежда, что желание ухаживать за собой – это всего лишь требование возраста. Но сердце ныло от страха, что в один ужасный день она может стать ему не нужна. Что будет, если их разговоры ему наскучат? В тот день она не пришла к нему на встречу. На следующее утро сказалась больной и не вышла на работу. Аркадий явился к ней вечером с букетом роз.

– Что случилось? – спросил он.

Она начала что-то путано объяснять про свое самочувствие, но потом сбилась и беспомощно уставилась на него.

– Я скучал, – признался он. – Я целый день не находил себе места. В чем дело, Катюша? Я же знаю, что ты не больна. Во всяком случае, вид у тебя вполне здоровый.

Я скучал по тебе, Маша, Лена, Наташа… Я не нахожу места без тебя, Нина, Оля, Вера…

– Знаешь, так продолжаться не может, – выпалила она, чувствуя, что сжигает за собой мосты. – Я не та девушка, с которой можно играть.

– Ты считаешь, что я играю с тобой? – сказал он, делая шаг вперед.

– Мне так кажется, – пробормотала Катя. Она стояла перед ним в простом ситцевом халатике, с ненакрашенными ресницами и губами. Она чувствовала себя смущенной, застигнутой врасплох. В комнате, где обычно находились четыре девушки, она была одна. Все остальные разъехались по домам.

Когда он поцеловал ее нежным, долгим поцелуем, ей показалось, что земля уйдет у нее из-под ног. Все произошло в этой комнате с четырьмя койками и столом, придвинутым к окну. Но Катя больше не замечала выцветших обоев, простенькой обстановки казенного жилища. Все было намного лучше, чем в любом из романов, прочитанных ею в юности. Любимый мужчина был с ней рядом. Их сердца стучали в унисон. И Кате больше не было дела до того, что сказала бы по этому поводу Светка. Она знала, что сохранит эти мгновения в памяти на всю жизнь.

– Не страшно, даже если ты теперь меня бросишь, – прошептала она, перебирая пальцами его буйные кудри.

– Почему я должен бросать тебя, глупая? – отозвался Аркадий, укладываясь с ней рядом. – Так случалось во всех романах, которые ты читала? Мужчина обязательно должен бросить девушку после того, как с ней переспит?

– Обязательно, – кивнула она. – Тогда будет драма, и писателю будет что сказать.

– А не может случиться так, что главный герой просто женится на героине – и делу конец?

– Может, – согласилась она. – Но об этом никто не будет читать. Это неинтересно.

– Давай мы напишем для нашего с тобой романа счастливый конец, – вдруг предложил он. – Мы поженимся. Как ты на это смотришь?

Раньше Катерина полагала, что предложение руки и сердца делают в другой обстановке. Она сидит на кресле напротив него. В руках у нее роза. Он в костюме, взволнован и торжественен одновременно. Ну или это происходит там, где им совсем недавно удалось побывать, у реки на закате. Они сидят, обнявшись. Он целует ее в висок, заглядывает в глаза и говорит заветные слова…

Сейчас она пристально разглядывала занавеску, раздуваемую, как парус, под напором теплого июльского ветра. На самом видном месте было видно штопку. Дешевый капрон прохудился от солнца и времени…

– Ты молчишь, – сказал вдруг Аркадий. – Видимо, мое предложение не пришлось тебе по вкусу. Надо же, а мне казалось, что я нравлюсь тебе.

Катя испуганно взглянула ему в глаза.

– Нравишься? Да я люблю тебя больше всего на свете…

Ее слова обгоняли мысли. Здравомыслящая девушка на ее месте взяла бы паузу и не спешила с признаниями. Но тогда это была бы не Катя.

– Я люблю тебя. Но… как бы тебе сказать. Я не уверена, что мы подходим друг другу.

Он поднялся на локте.

– Что ты, черт возьми, имеешь в виду?

Катя смешалась.

– Я не знаю… Мне кажется, мы такие разные. Никто не поймет, чего вдруг мы решились пожениться.

– А я не намерен никому это объяснять, – заявил он. – Это должно касаться только нас двоих. Я не прав?

Конечно, он был прав. Абсолютно. Но Катю вдруг охватила паника. Она не была готова к такому стремительному повороту событий. Она не успела даже как следует подождать, пострадать, а ведь страдание, по ее разумению, было обязательной ступенькой к счастью. В один момент сбылись все ее мечты. Она получила любовь, о которой мечтала, и человека, который собирался на ней жениться.

– Ты считаешь, мы не торопимся? – спросила она с опаской.

– Я думаю, в самый раз, – отозвался он. – Я люблю тебя. Ты любишь меня. К чему тогда условности? На этой же неделе мы подадим заявление в ЗАГС.

О своем решении они сообщили ребятам на следующий день. Катя ждала поздравлений, веселого смеха, криков «горько!». Но студенты ошарашенно молчали. Только когда они поняли, что это не розыгрыш, раздались жидкие хлопки. В обеденный перерыв к Кате подошла Светка.

– У меня такое чувство, что ты делаешь самую большую ошибку в своей жизни. Что ты о нем знаешь?

– Только то, что я люблю его всей душой. Для начала это неплохо, правда? – улыбнулась Катя. Она казалась бледной, какой-то изможденной и совсем не походила на счастливую невесту.

– Вы совсем не пара, – продолжала Светка. – Вряд ли вы будете счастливы.

Катя хотела слышать от подруги совсем другие вещи. Та могла успокоить ее и сказать, что верит в их с Аркадием счастье. Ей сейчас не нужна была критика, сколь бы справедливой она ни была. Ей не нужны были сомнения. Этого ей хватало с лихвой. Ей нужна была поддержка и слова утешения. Но подруга была жестка и деловита. Это возмутило Катю.

– Почему ты считаешь, что мы не пара? Ты полагаешь, что лучшей партией для меня был бы хромоногий карлик, слепой на один глаз? Ну спасибо, подружка.

– Я не имею в виду внешность, – поправила ее Светка. – Как там говорят? Муж и жена должны быть сделаны из одного теста. Но вы с Аркадием абсолютно разные. Я не представляю вас вместе…

– Знаешь, мне трудно понять, что с тобой, – перебила ее Катя. – Может, ты просто ненавидишь Аркадия, может, просто завидуешь мне? Но знай одно: я выйду за него замуж – и точка!

Катя и Аркадий расписались через месяц. Свидетелями у них на свадьбе стали Таня и Потапыч…