С каждым часом становилось всё темнее. Тени уже сливались в плотную непроницаемую тьму. Пора устраиваться на ночлег. На беду ни одного подходящего дерева поблизости не оказалось, зато под огромным выворотнем образовалась вполне уютная яма. Расчистив место, Стас сунул под голову мешок с припасами и уснул. Сон тревожный, чуткий овладел им. На этот раз сновидений не было, зато много раз новое неведомое чувство заставляло его просыпаться и прислушиваться к ночным лесным звукам. Лес продолжал жить собственной дикой жизнью, совершенно не обращая внимания на то обстоятельство, что в его недрах появилось чужое человеческое существо.

Воин помнил направление в котором они летели с Трилиусом, но теперь, без коня преодолеть это расстояние оказалось весьма не просто. Какие силы вызвали они? Какую мощь, что от горы ничего не осталось? Да ничего не скажешь, сильны были первобоги!

Потеря единственного сына потрясла его, стоит ли возвращаться обратно в опустевший дом? С тех пор как Стерх возглавил армию, никто не смел нападать на маленькую страну. Ни славы, ни артанцы больше не беспокоили их. Даже куявы заключили с Барбусией вечный мир. Но теперь Воина жизнь страны уже не волновала.

Поправив перевязь, Воин лопатками поудобнее разместил на спине длинный тяжёлый меч и привычным, размеренным шагом поспешил на полдень. Добираться придётся не меньше луны, если повезёт. Здесь, в Славии никто не может быть уверен ни во времени, ни в расстоянии. Весь день, где шагом, где бегом, Воин двигался к Эридану. Только к вечеру, когда солнечный диск уже почти скрылся за лесом, он выбрался на берег реки. Срубив мечём несколько молодых деревьев, Стерх соорудил шалаш, накопал немного съедобных кореньев и наскоро перекусив, уснул.

Ему снилась жена Мара. Такая же молодая и прекрасная как в тот день, когда он впервые увидел её. Она коснулась его лица нежной рукой и очень тихо, почти неслышно сказала:

– Не печалься любимый. Ты не один. Наш сын станет великим воином. Он продолжит твоё дело. Ты только верь и поступай всегда так, чтобы после не стыдиться сделанного. Иди, не останавливаясь на своём пути. Какие бы преграды не вставали пред тобой, ты доберёшься до цели. Только верь! Наш сын… он сам со временем придёт к тебе. Я буду рядом…

– Но Мара! Я не смог спасти сына! Мне стыдно, что я не сделал всего, что должен был! – вскричал Воин, вскакивая на ноги.

Легкий туман стелился над широкой рекой. Жены нигде не было. Лишь небо уверенно светлело на восходе. Опустив плечи, Стерх двинулся вниз по берегу. Отыскав принесённое водой дерево, оттолкнул его на стремнину и, уцепившись за толстые сучья, поплыл вниз по реке. Стараясь держаться ближе к главной струе, он поглядывал на быстро несущиеся мимо берега. Дикий непроходимый лес высился на высоких обрывах. Не единого признака присутствия человека. Впрочем, оно и не удивительно. Славы предпочитают селиться на малых реках, среди дремучей чащи.

Холод понемногу пробирался всё глубже в тело. Чтобы не дать застыть мышцам окончательно, Стерх сильно заработал ногами, выталкивая непослушное дерево на течение. Неясный глухой шум вскоре привлёк его внимание. Гул нарастал, становился всё сильнее. Подтянувшись на руках, Стерх привстал и к ужасу увидел впереди высокие столбы водной взвеси. Пороги! Вот только этого ему сейчас и не хватало. Изо всех сил он начал направлять упрямую корягу к левому берегу. Разбиться и утонуть, совершенно не входило в его планы. Да ещё и сон не давал покоя. Что значили слова Мары, о том что он встретит сына? Если каким-то чудом младший, последний из Стерхов жив, то и он должен передать ему всё то, что принял от своего рода.

Порог был уже совсем рядом, когда ноги Воина коснулись дна. Выпустив из рук мокрые сучья, он, преодолевая мощный напор реки, побрёл к близкому берегу.

Рухнув на камни, Стерх немного пришёл в себя. За спиной ревела дикая, неукротимая вода. Срываясь с высокой каменной гряды, она обрушивалась сверкающей стеной и мельчайшими брызгами взмывала ввысь, искрясь нетерпимым светом в лучах, уже поднявшегося довольно высоко, солнца.

Переведя дух, Воин вскарабкался на высокий обрыв и, последний раз взглянув на кипящую реку, углубился в лес. Теперь его путь лежал к Данапру. Скинув мокрые, пропитавшиеся водой, сапоги, он сбросил с себя всё лишнее, увязал в плотный узел, одежду, кожаный доспех, взял в руку меч и побежал, как не бегал уже много лет. Тело быстро приноровилось к такому движению. Дыхание стало ровным и глубоким. Босые ноги равномерно и мягко опускались на усыпанную опавшей хвоей землю, легко перепрыгивали через коряги и валежины. Путь предстоял не близкий и потому Стерх старался не бежать в полную силу. В его роду, так бегали все мужчины. Прирождённые охотники, они умели догонять в лесу оленя, а высшим мастерством считалось даже не просто нагнать, а, бесшумно подбежав, вскочить одним махом на спину перерезать тому горло, сидя верхом на обезумевшем от страха животном.

Воспоминание о юности невольно наполнило рот слюной. Стерх только помотал головой. Не было времени останавливаться, отвлекаться на охоту. Необходимо ещё до ночи добраться до Данапра. А там если повезёт, удастся сесть на окрут^[6] или ладью, что снуют по реке.

Лес тянулся вокруг, угрюмый, дикий, лишь звериные тропы изредка уходили в низину, очевидно к водопоям. Стерх бежал всё дальше, уверенно находя нужное направление. Когда солнце добралось до зенита, он решил ненадолго остановиться. Необходимо было, и подкрепиться, и дать немного отдыха натруженным ногам. Без особого труда Стерх нашёл несколько гнёзд, забрал из них все яйца и, прислонившись спиной к шершавому стволу огромного дуба, выпил их. Немного посидев неподвижно, он решительно вскочил на ноги, подхватил узел с одеждой и доспехом, меч и двинулся дальше на полдень, понемногу увеличивая скорость.