Детей своих Ольга любила, но вот заниматься ими ей было некогда. Во-первых, она “с утра до ночи” работала; во-вторых, всегда была в кого-нибудь влюблена; в-третьих, была вынуждена сопровождать мужа на разные “важные мероприятия”, а значит, должна была сногсшибательно выглядеть, а это, знаете ли, отнимает массу времени и сил!

Ольге нравилась ее работа, она любила общаться с людьми и обожала деньги, которые расширяли его горизонты. Еще она любила путешествовать и делать подарки друзьям. Приезжая домой, она с интересом узнавала, какие приключения случились с ее детьми, пока ее не было рядом. Олины родители жили вместе с молодыми в большом загородном доме, помогали вести хозяйство. Можно даже сказать, что вели хозяйство и растили детей.

Больше всего на свете Оле нравились ее “секретные” романы, особенно в начале, когда “что-то такое непостижимое происходит внутри тебя, и непонятно, что из всего этого получится”. Но в последнее время с нашей героиней стали происходить странные вещи: ей определенно чего-то не хватало… Но вот чего? Пока у нее не было времени с этим разобраться.

– Оля, а куда это ты собралась? – спросила Лена Васильевна. Главбух внимательно смотрела на подругу, которая, закончив финансовые расчеты, стояла перед зеркалом и расчесывала свои кудрявые волосы, длиной до середины спины.

– Ленусь, ну, понимаешь, – как-то неопределенно махнула рукой Оля.

– У нас, между прочим, баланс, – сообщила Лена. – И Вениаминович тебя спрашивал, и Вася в офисе…

– Ну и что? Если я кому-то понадоблюсь, скажи, что я в налоговой инспекции. (Оля.)

– Ты и Сашку заберешь?! И как я отчеты сдавать буду? Блин, а до конца месяца нельзя потерпеть со свиданиями?! (Лена.)

– Как это потерпеть?! Ты что говоришь такое? Да это самое важное в жизни! – Оля перестала причесываться и с удивлением посмотрела на подругу. – У Митьки мама сегодня в гости уехала, он из-за этого врача на дом вызвал, на работу не пошел… (Оля.)

– Детский сад какой-то… (Лена.)

– Так и быть, я тебе Сашку оставлю; сама такси возьму. Пусть он только вечером меня заберет, а то в Митькиной Тмутаракани такси поймать практически невозможно! Да, проект Вениаминовичу я посчитала. Вот здесь, в папке лежит, если он вдруг вспомнит. Не вспомнит – не отдавай, привяжется потом, как банный лист. Лен, если что срочно, пошли мне смс-ку. (Оля.)

– Нет, все, моему терпению пришел конец! Вот сдам баланс и уеду на целый месяц в отпуск! И отчет Совету директоров ты будешь делать одна! И не смотри на меня так. (Лена.)

– На месяц?! Ты что же, хочешь моей погибели? На две недели, ладно? Месяц я без тебя не продержусь. И потом, мы же договаривались на январь? (Оля.)

Лена молчала.

– Лен, вот когда ты влюбишься, я тоже буду отпускать тебя на свидания… (Оля.)

– Не дай бог, чтобы со мной когда-нибудь случилась такая оказия, потому что у меня муж “отмороженный” и двое сумасшедших детей. И на работе я торчу с девяти утра и до семи часов вечера! И начальник у меня – Лена вполне определенно покрутила пальцем у виска – вечно влюбленный… Ты еще и во Вьетнам, по моим сведениям, собираешься в ближайшее время?

Ольга параллельно была влюблена во вьетнамского ученого-космолога, с которым познакомилась по Интернету.

– Лен, но у меня тоже есть муж и дети, – попыталась “оправдаться” героиня.

– Да что ты говоришь?! Только у тебя еще есть я! (Лена.)

– А я никогда не умаляла твоего значения… (Оля.)

– Еще бы! Я покупаю твоим детям учебники и игрушки, одежду и обувь; родителям – продукты; многочисленным родственникам – лекарства и билеты в театр; твоим мужикам – подарки к праздникам! Оль, мне не тяжело – я “электроника”^[31] загружу, он все, что хочешь, в интернете найдет; но я устала объяснять твоему мужу, почему ты постоянно отсутствуешь в офисе. (Лена.)

– Ленусь, ну чуть-чуть еще потерпи, роман мой скоро закончится. Романы, они всегда заканчиваются… (Оля.)

– Свежо предание, да верится с трудом. Один закончится, другой – начнется. У тебя же это хобби… (Лена.)

– Скоро вообще все романы закончатся! Мы состаримся, будем сидеть за бухгалтерскими отчетами, и ничто нас не будет отвлекать от них. Но если сейчас у меня не будет романов, о чем же я буду рассказывать тебе в старости?! – Оля посмотрела на Лену широко открытыми сине-зелеными глазами. – Ну, ты меня отпускаешь?

– Нет, я тебя не отпускаю… Но ты же все равно уедешь? – вздохнула, улыбаясь, Лена.

– Спасибо, Лен. Ты – настоящий друг. (Оля.)

– Ты только не забудь, как в прошлый раз, что налоговая инспекция работает до 17.45. (Лена.)

– А где же я потом? – задумалась Оля.

– Потом ты в магазине… шубу ищешь. (Лена.)

– Почему шубу? Ты же знаешь, я не ношу шубы: в шубе – во-первых, жарко, во-вторых… Я здесь прочла надпись в маршрутке: “носишь мех – носишь грех”. Я даже записала, для детей, вот послушай: “Одна шуба – это ВОСЕМНАДЦАТЬ убитых лисиц! Или ДВАДЦАТЬ СЕМЬ убитых енотов! Или ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ убитых норок! Или ШЕСТЬДЕСЯТ куниц! Или СТО СЕМЬДЕСЯТ шиншилл! Или ДВЕСТИ ПЯТЬДЕСЯТ белок”! Представляешь?! Не хочу быть увешанной таким количеством трупов! На стекле еще была библейская заповедь N6: “Не убий” и слова Льва Николаевича Толстого: “От убийства животных до убийства человека – всего один шаг”. Что за замечательные люди есть на свете, которые оставляют такие надписи в маршрутках! (Оля.)

– Для Васи – ты ищешь шубу. И не перепутай, философ. (Лена.)

– Почему шубу? (Оля.)

– Потому что мне нужна шуба, а у меня из-за твоих свиданий совсем нет времени ее искать! (Лена.)

– Поехали в выходные по магазинам? Возьмем детей, Сашка будет с ними возиться, потому что он сам как ребенок… (Оля.)

– Оль, а сколько стоит норковая шуба, ты в курсе? (Лена.)

– Да не нужна тебе шуба! Сейчас такие куртки классные продаются с искусственным мехом… (Оля.)

– Давай съездим, только в куртке, без машины, холодно… (Лена.)

– Так и купи себе машину, зачем же животных истреблять? Вася мне по секрету сказал о хорошей премии к Новому году, – Оля “вильнула хвостом” и умчалась на свидание.

На следующее утро Ольга проснулась от Алькиного “визга”…

Алька была очень активным ребенком, ей было три года восемь месяцев, и по любому поводу она устраивала громкий визг, который разносился по огромному дому. Все домашние сбегались посмотреть, что с ней опять приключилось. А ничего особенного и не произошло: просто ей захотелось чего-нибудь, что бабушка давать ей отказывалась, из-за соображений безопасности.

– Мам, доброе утро! Аля, что у тебя опять стряслось? – спустилась Оля на первый этаж в гостиную. – Мам, дай ты ей, бога ради, что она просит! Голова уже болит от ее визга. Ты же знаешь, если ей что-то нужно, она не успокоится, пока не получит.

– Она не плачет, заметь, – спокойно ответила Татьяна Алексеевна, – она визжит. Она такая же, как ты была в детстве: любой ценой хочет получить то, что ей понравилось.

– А разве это плохо? (Оля.)

– Это опасно, потому что в данный момент она требует набор ножей. (Тат. Алекс.)

– Аль, а зачем тебе ножи? – поинтересовалась мама Оля.

– Надо, – тут же успокоившись, сказала Аля. – Буду делать салат.

– Бабушка все равно не даст тебе настоящие ножи, потому что они очень острые. Помнишь, сколько было крови, когда Алешка порезался? Когда я была маленькой, бабушка и мне ножи не давала. Но салат можно делать… волшебными ножами, тогда он, кстати, получится еще вкуснее. Давай, поедем в магазин игрушек и купим тебе набор волшебных ножей? – предложила Ольга.

– Давай, – прошептала восхищенная такой перспективой Алька.

– Дед, а ты с нами поедешь? (Оля.)

– Куда это вы собрались? – поинтересовался Василий, тоже проснувшийся от Алькиного визга.

– Будем покупать волшебные ножи! – гордо сообщила Алька.

– И кого ты хочешь зарезать этими ножами? Своего братца? Это правильно, давно пора… Татьяна Алексеевна, а можно я курицу съем? (Василий.)

– Вообще-то, курица предназначалась на обед, а на завтрак – яичница с ветчиной. Есть еще овсяная каша, – ответила теща.

– И пить я хочу. О, лимонник – это как раз, то что надо… Татьяна Алексеевна, вы не переживайте: я сначала съем курицу, на закуску; потом – завтрак; а когда вы приготовите обед, съем и обед. Обещаю. Слово даю. – Василий выпил два стакана лимонника и смотрел на тещу такими голодными глазами, что та не выдержала: – Ешь, что с тобой сделаешь! Давай разогрею.

– Нет, только зря время терять; я и так съем, холодную… Дамочки, а хотите, я с вами в магазин поеду? – поинтересовался Василий.

– Ула! Папа едет с нами! (Аля.)

– Ну, тогда я не поеду, – облегченно вздохнул Владимир Иванович, – а то мне надо вино разлить, и с Алешкой позаниматься…

– Так Алешка, наверное, с нами поедет? – предположила Оля.

– Ну, тогда я не поеду! – сказал Вася. – У меня всего полтора выходных осталось, – он посмотрел на часы. – Не так много, чтобы это рыжее “исчадие ада” мне их портило!

– Оля, езжайте без Алешки. Мы с ним физикой должны позаниматься… (Влад. Ив.)

– Владимир Иванович, я вот никак не пойму: зачем вы ему загромождаете мозги, если он итак у нас слишком умный; не понятно только в кого… (Василий.)

– Понимаешь, Василий, детство – это такая золотая пора, когда все получается, все успеваешь и очень многое можно узнать. (Влад. Ив.)

– Я, когда вспоминаю свое “золотое” детство – мама моя тоже почему-то считала, что оно было золотым – то сразу начинаю благодарить бога, что оно уже закончилось. И очень радуюсь, что я вырос, а значит, могу одно дело делать хорошо, другое – плохо, а на третье вообще могу плюнуть и не делать, если я устал, или мне не хочется… (Василий.)

Вскоре Василий, Ольга и Алька уехали в магазин игрушек…

…

Вечером, после того, как Алька изрезала своими “волшебными” ножами все, что только смогла изрезать, она утащила у Алешки фломастеры, чтобы нарисовать бабушке красивую картину на кухню.

Ольга с Василием сидели в гостиной, смотрели кино, а Алька, высунув язык от удовольствия, рисовала картину.

– Так, ты зачем украла мои фломастеры?! – Алешка подошел к сестре и забрал принадлежавшую ему вещь.

Алька завизжала как сирена на милицейской машине. Василий сделал звук телевизора громче; но громче Альки у телевизора кричать не получилось. Ольга нажала на клавишу “стоп” на пульте видеомагнитофона.

– Алеш, отдай ей фломастеры, – приказал пасынку Василий.

– С какой стати? Это мои фломастеры. Она их стащила с моего письменного стола. (Алеша.)

Алька перестала кричать, внимательно прислушиваясь к диалогу.

– Тебе что, жалко? – спросил Василий.

– Аль, чьи это фломастеры? (мама Оля.)

Аля показала пальцем на брата.

– Если эта вещь принадлежит Алексею, почему ты взяла ее без спроса? Разве можно так поступать?! – удивилась мама Оля.

Алька покачала головой из стороны в сторону.

– Разве Алеша когда-нибудь берет твои вещи, не спросив разрешения? (мама Оля.)

Алька опять покачала головой.

– Тогда в чем дело? (мама Оля.)