– Та… просто… – соврал он трубке. Как не смог бы другу в глаза. И шагнул в пропасть: – слушай! Срочняк, Раздобудь мне запись сегодняшнего моего выступления, а?

– Завтра все будет! – успокоил невозмутимый Максим.

– Надо сегодня.

– Ты прикалываешься?

– Нет.

– Время – заполночь. – напомнил друг обреченно, уже не веря в успех доводов. И не зря.

– Кто говорил, что у нас теперь нет преград? И что тот твой знакомый оператор любит работать по ночам.

– Ну не прям сейчас, бро. Но Костик как-раз занимается монтажом, так что завтра полюбуешься на себя.

Ага. На себя. – подумал он отрешенно. И чуточку тревожно.

– Ну… попроси у него срочно. Хотя бы начало.

– Зачем тебе начало? – начал сыпать смайликами друг и помощник, администратор и саунд-продюсер, – в начале нас даже нету!

Он и сам помнил, что они умудрились опоздать на эту съемку. И на представление жюристов – «хейтеров». Специально призванных покритиковать молодых начинающих модных мейнстрим-исполнителей.

– Хочу посмотреть… что мы пропустили. – неловко вильнул он. Потом сообразил, точнее вспомнил, что друг – не дурак.

– Ты в порядке? – запереживал тот.

– Ага. Так что?

– Слушай, сырые материалы он не скинет, их там 5 камер, целый сервер. А просить просто начало… как-то…

Кажется, друг почувствовал страдальческий вздох даже через виртуал.

– Чё тебе так приспичило?

– Та-ничё-просто. – Отрапортовал он. И выдержал паузу, показавшуюся ему достаточной.

Ну то есть – успел устроиться поудобней и прокащляться. Хотя к пальцам, набирающим эти сообщения эта подготовка, вроде, никак не относилась. Он сидел в темноте, округлив спину, и ждал. Положительного и срочного… помощи.

– А, кстаааатии. Кого там в основном нам в хейтеры созвали??

– Да там всех не упомнишь. Но народец там был пафосный. Я больше всего запомнил этого дипутата, ну рыжего!

Ага, он тоже. Это имя он как раз-таки знал. Хотя… зачем бы?

– А ты… не спросишь? Кто там был? Еще… Ну у Костика своего?

– Слушай, может, он спит уже, ночь на дворе. Подожди до завтра. Ну потерпи уже.

Ну и как тут объяснить свое «не могу»?!

Он уже и сам ждал, когда друг смекнёт. И тот – смекнул.

– Кто там тебя так заинтересовал? – заподозрил тот.

– Та просто… – в таком количестве повторений – уже не канало, и он подготовился сознаваться. Ну как подготовился… Нырнул: – там… за девочка сидела во втором ряду. Не слышал, кто это была?

Он даже не хотел сегодня нарушать эту тишину и негу привычными и беглыми голосовыми сообщениями, и друг будто чувствовал это.

– Девочка?

Угу. Хоть бы не спросил «какая?». Как признаться другу, что он за час даже не познакомился с пассажиркой? И парой слов не перекинулся?

– Не знаю, там пару десятков человек было, на этой левой трибуне «злобных зрителей». Что за девочка?

– Вот и мне интересно.

– Сильно интересно? – вновь посыпал смайликами его соавтор.

Он вздохнул. И сказал как есть:

– Если совершеннолетняя, завтра поеду к ней. Знакомиться. По-нормальному.

– К-Куда?? поедешь?

– Я ж её сегодня домой подвозил. Адрес на навигаторе остался. Даже имени не знаю, а адрес – знаю.

Ничего странного… ага.

– Ага, я ошалел немного, когда эта дамочка её к тебе в машину усадила. Ты нанимался чтоли?

– Я сам предложил.

– Эммм… ну да ладно… А в соцсетях найти не проще? Когда опознаешь её, и прогуглишь?

Он снова вздохнул.

– Соцсети – это мы уже проходили. По молодости. Пора из этого вырастать. – одной мыслью подвел он итог печальным финалам, любовЯМ «без памяти» и всей этой истории длиной в столько лет. – В общем… вот лови меня на слове: завтра разузнаю и сразу!!! поеду с ней пообщаться. Лично. Раз сегодня не сложилось. Устали наверное просто. – отмел он все свои сомнения. Хотяб на сегодня. И накормил себя этой решительностью, как живительной надеждой.

И не дожидаясь ответа, добавил:

– Лишь бы только совершеннолетняя… оказалась. – Тряхнул головой он. В который уже раз за вечер,

– Ты с такими мыслями едешь? С недетскими, да? – не упустил шанса подколоть Макс.

– Я уже фактически несколько месяцев как холостой. Совсем. Усекаешь? Это формально 3й день, а фактически – давно блин! Так что мысли – какие есть. Лишь бы только девчонка возрастом не подвела…

– Ну… верь! В удачу. Раз уже пора…

– Блиа! Меня хоть не посадят? – вновь обличительно качал на себя головой он, будто его кто-то видит…

– За мысли не сажают, брат. – успокоил друг…

– А за не мысли? – сознался приятель, отчетливо подозревая, с какими намерениями пойдет скоро в душ а потом накроется покрывалом на своем соучастнике матраце… – потому и хотел загуглить… её… сначала… – буркнул он, почти незаметно…

Успокоить совесть.

– Терпи до завтра, бро.

Ага, ага…

– … а завтра разведаем, что там за героиня второго ряда…

Он уронил голову и взъерошил волосы, понимая, что до завтра не выдержит без фантазий… И как будет чувствовать себя потом, если она все же окажется ребенком? А он уже переспал…

с этими мыслями…

Cali – Волны.mp3

Нет. Да, но нет. Не окажется! – успокоил он себя как сумел.

– Завтра на всякий случай возраст гляну. – отмахнулся он, – И не дай мне завтра соскочить, ладно? Чет… у меня странные… ощущения.

– Ощущения? – знатно сдобрил смайликами свое уточнение приятель, и не ошибся в своих бессовестных подозрениях.

* * *

– Эта песня, выпуск которой ты объявил, она ведь посвящена мне?

Он глянул на свой телефон как на недруга.

Она будто точно знает, когда он не спит. Или ей просто всё равно? И всегда так было?

Они не общались больше месяца. Они уже пару дней как разведены.

И вот снова её голос в актуальной записи, в голосовом сообщении. Как будто – взаправду.

– Да. Но ты же знаешь, сколько времени занимает продакшн. – буквами ответил он.

Он давно не обязан оправдываться. Просто привык объяснять.

– …С момента её написания прошло время. – монотонно, на пределе терпения сложил печатные символы он.

– То есть вот так, да? Как легко у тебя всё! Сказал, передумал… – вновь начала поддевать она… Уже почти привычно.

– Не легко… – по привычке кинул оправдалку он. Творчество – это «снимки» чувств. Момент может уйти, но остаться запечатленным.

Но она никогда до конца не понимала. Вся та поддержка, участие – притворство. Себе в копилку. А он – верил.

– Ты всегда – просто раскидывался словами! Идеи ради идей! Не ради меня!

…Ну как объяснить правду тому, кто тебя уже не слышит? Тому, до кого ты пытался докричаться своими творениями когда-то так отчаянно.

Они попали в сотни «мишеней», но умудрились обогнуть «десяточку».

Просто всему свое время.

И видно, у всего своя цена.

– Ты сам не знаешь, чего хочешь. – вновь обвинила она.

– Знаю.

– Ты чёт совсем запутался, да? – резко сбавила обороты она, мгновенно соскочив с негодования в «пожаление».

«нет, распутался» – хотелось ответить ему. – «А ты – не меняешься»…

– Поздно уже. Давай поговорим в другой раз.

Он ведь обещал себе, что до развода он не вильнет ни к одной «другой», чтоб не к чему было прикопаться,

но после… После он прекращает оправдываться раз и навсегда.

– Когда в другой раз?

– Не сейчас.

– Нет, просто скажи. Я хочу знать Мне нужно знать. – нежненьким голосом трепетала она.

– Тебе ли посвящена песня? да. Актуальна ли она? Нет. Извини.

«Надеюсь, она попадет в кого-то, потому что в ней есть моя энергия и мое личное переживание.… – думал он, – но в ней больше нет меня. Я в ней теперь – лишь ретранслятор.

– Что? – с вызовом.

– Доброй ночи.

Теперь он спокойно клал трубку первый. А ведь когда-то он с ума сходил, когда трубку бросала или не брала она.

Как больной.

Когда-то двоюродный брат говорил ему, что он – её преданный дрессированный пес, и он гордился этим.

Гордился.

А теперь

пора спать.

* * *

Он проснулся лишь к обеду. От урчания в животе. Автопилотно заваривая какую-то кашу из пакета, припомнил вчерашний день: молодежный форум с этим пафосным «столкновением поколений и положений», потом авто-прогулка в неизвестный доселе пригород с неизвестной попутчицей. А потом ещё несколько часов с этой «попутчицей» в голове, в воображении, мысленно стараясь уловить запах её волос и шеи, пока руки привычно скользили и тормшили в самых привычных и удивительных местах.

Ну что ж, что было, то… было. Сон украл ясность образа,

но оставил ощущения приятного тягучего ожидания. Скорее даже – призрачной надежды. Хотя иллюзорность теперь почти съела весь вчерашний запал. Он прожевал безвкусную кашу, проигнорировал соцсети в телефоне. Нашел на тумбочке мятый и зачеркнутый вчерашний набросок новой песни. Перечитал. И его вновь окатило вчерашней негой,

которую он поспешил прогнать.

Готов ли он? Как долго он развязывался с подобным, и как мало времени прошло…

Ещё на том листке были наброски-чертежи его «брэнда». Он все раздумывал о начертании своего псевдонима, который стремительно превращался теперь в «товарный знак». Он все искал верные детали – в звучании, изображении, линии, цвете. Настроении. Вчера глубокой ночью в его поисках ему снова помогла художественная графика, какой немало было и на нем самом, самостоятельно придуманной. Ведь если б он не пошел в музыку, его б забрала графика, прорисовка очень графических коммиксов. Ибо он жил на стоооолько увлекательных миров…

Вот и сейчас он снова рисовал на листике бумаги объемное и тонко-узнаваемое:

Are them^[1]

Art hem^[2]

ar(t t)hem

Are(T)hem

Это слово – будет обозначать и сопровождать его, представлять его. Говорить о нем. Правду.

Телефон настиг его, давно устроившись в его руке.

– Ну что там? – нырнул в главное он. Об известном.

– И тебе доброе утро. Нам через 2 часа на интервью, помнишь?

Помнит. Вообще-то про другое спрашивал. Ну, просто не любит на полпути бросать. Уже убедится, что вчера по старой памяти запал на малолетку, и выкинет из головы. Намертво.

– Видос будет часов в 5. – угадал его мысли товарищ. – Костик хоть как-то успеет нарезать.

– Ок. Выезжаю. – отавтопилотил он, смирившись. И моментально переключаясь в режим действия, накинул оранжевую куртку, и вышел в подъезд навстречу движухам дня.

* * *

Лишь 6 часов спустя он оказался дома. Всё это время опомниться было некогда. И это было класно. Лучшее лекарство от разводов – это когда некогда задуматься.

Он искупался, и вернулся к телефону, намереваясь вновь потормошить друга на уже изрядно заезженную, самому уже начинающую надоедать тему. В конце концов, и на себя посмотреть уже интересно. Кажется, вчера он устроил не слабый резонанс.

Но спросить не успел. Сразу нашел в мессенджере ответ:

– Нууу я кинул видос с представлением. – почему-то с вызовом анонсировал, и попутно знатно веселился тот, расплескиваясь голосовыми. – Готов?

– Чё там? – вместо отрицательного кивания насторожено буркнул он в ответ.

– Ну я тебя вчера поймал на слове, да? – не унимался мучитель. – И сегодня тоже! Ты прежде чем смотреть, скажи что ты помнишь, что обещал.

Ему переставало нравиться это пари.

– Ты меня пугаешь.

– Давай давай! Герой, вперед! Я жду твоих подвигов и рекордов!

– Погоди. Дочка олигарха чтоли? Тиктокерша?

– Нет, ты подтверди сначала, что мы забились! И ты – уже на старте рулить вчерашним маршрутом! – предательски куражилась трубка прикрываясь знакомым добродушным лицом на фото-аватарке.

Ну значит возраст уже загуглен и без него, и опасений не вызвал. Но от этого почему-то легче не становилось.

Ну да ладно. Прорвемся. Он отложил телефон передохнуть и с довольно умеренной степенью ожидания открыл ссылку с почты.

Мгновения спустя его встретило… подкараулило и всколыхнуло это вчерашнее лицо. И вновь утопило. В неге. Созерцания вне всяких мыслей и границ. Полное погружение.

А он только успел подзабыть. И почти успокоиться…

Через 4 минуты телефон теперь уже Макса разорвало к чертовой матери восклицательностью на грани истерики:

– Да твоюжжжнах! Чтооооо?!!! Чтона###?!! Чтооооооооооооооооо???????

Дальше он уже не слушал подхикивания и вкрадчивые ловкие реплики дружбана, типа «езжай уже, тебя там заждались!», вперемешку с его собственными потоковыми эпичными тирадами в голосовых.

Его перло словами и их обрывками о минувшие ожидания – как лицом об асфальт. Ноооормальная шутка. Вот друзьяшки дома порадуются! Будет им новый анекдот: «Как Тёмка – клеился к Олимпийской чемпионке!».

«Да куда мне, дворняге?!»… «Ох, Тём, так тебя ещё не посылали, готовься»… – выплескивал он сначала в голосовые другу, а потом – сквозь зафевраленное лобовое стекло, устраиваясь за неуютный остывший руль.

Машина, кстати, не его. Друг выручил, напрокат. Полезная ремарка для той, к кому он «свататься» направляется. И квартира – съемная, хоть и уютная. Хорошииии «звезды на выдане»…

Поглядывая на свое отражение в зеркале, он справедливо отмечал себе, как ему всё же идет эта стрижка с уложенной челкой, этот освеженный цвет волос. И прическа «перьями», и новый шмот, уже не из секонда. Весь такой на стиле, перспективный. Видный. И даже востребованный. Разве все это может ей не понравится?

Но будет ли ей этого достаточно?

Бегло в пятиминутку перемотками отсмотрев свое выступление, спонтанно дополнившееся вопреки планам, и состоявшее теперь из подтанцовки приятелю и 4х разномастных песен, с реакциями зрителей и красивыми понорамами, в том числе и её крупными планами, он, конечно, её прогуглил.

Александру Давлетову.

Гимнастка.

Художественная, блин! Лидер сборной «синхронисток». Участвовала в олимпиадах в 15 и 19, и оба раза – оказывалась на пьедестале со своей командой. Кстати, та приятная дама, что была с ней – прославленная тренер, чьих воспитанниц вот уже сколько лет не может победить никто в мире. Национальные богини.

И ей – полные 20 лет. А это значит – что? Что по уговору нет ни одной причины соскочить сегодня, (вот прям сейчас!) с незваного визита.

Но с другой стороны – вчера он хотябы фантазировал не на подростка. Столь… активно… И это уже слегка… утешает. И извиняет.

Будто бы.

Итак, у неё был парень. Какой-то перспективный, спортсмен сборной. Несколько лет отношений. А это значит, что? Что всё… она в отличие от его бывшей жены – не та, у кого ему получится стать первым и единственным…

Да, смешно. (Нет)

Но вся эта растрепанная информация, удивления и взъерошенные выводы – отступали каждый раз, когда он вновь видел её лицо. Философское каждый раз и в каждом настроении. С любой прической, в любых обстоятельствах и декорациях. Фото и видео с броским макияжем и телекартинкой с выступлений, где она вытворяет немыслимости, и обычные из соцсетей. И везде – прозрачная нежная девочка, словно фея. Русоволосая русалка. Такая узнаваемая, такая впитавшаяся в его память и сознание. Будто всегда там жила.

Его неумолимо приманивало это лицо, и эта энергия. Магия женской естественности, простоты и задумчивого молчания. Окутывающая.

И теперь, за рулем в той же машине, что и вчера, рядом с её ментальным отпечатком на соседнем сидении, он пробовал сопоставить всё узнанное – сокрушительно масштабное – со вчерашним неприкосновенным прозрачным образом, словно дымкой. Теперь, несмотря на фото, имя, и пласты новых впечатлений, она с каждым километром приближения всё больше казалась ему мифом. Собственной выдумкой. Сказкой.

Но его тянуло вновь увидеть это лицо и окунуться в её ауру. Убедиться… в чем-то непонятном. Услышать её голос, обращенный к нему. Ведь вчера она первая заговорила с ним!

Или приснилось?

Теперь в это сложно было поверить. И теперь он был благодарен себе самому и другу за этот вызов. Хотя его и подтрухивало изрядно. Начинался снегопад, и его северная душа подпевала этой мерной мелодии погоды. Сон – продолжается? С чем он проснется?

Его приманивало рискнуть. Сейчас он держался за руль, а ставка была сделана. Крупная ставка его сознания. Где он поставил самого себя. И, двигаясь вперед, он сейчас мог оставаться лишь наблюдателем тому, как кружит сейчас его эта рулетка.

И когда он позвонил в знакомые со вчерашних сумерек двери,

он совсем не был ни в чем уверен.

Красное или черное? Что выпадет ему сегодня?

* * *