Кажется, на Сеню не подействовало появление в его жизни грозного пикового туза. Он по-прежнему держится уверенно, и, согласно цифрам, которые Люба сейчас увидела на сайте в Интернете, отныне единоличный лидер. Сегодня за ужином солирует пенсионер Кучеренко. Остальные пьют слабоалкогольные коктейли, Суворов, Алексей Градов и Зося пиво, а Яков Савельевич говорит просто без умолку.
– …хобби, хобби. Вот я, например, картины маслом пишу. В молодости баловался живописью, да не прошел по конкурсу в Художественное училище. Ну и запил, стал простым работягой. Потом лет пятнадцать шоферил. А сейчас потянуло, так сказать, с новой силой. На живопись.
– И что пишете? Пейзажи? – вежливо интересуется Сеня Сайкин.
– Натюрморты? – закатывает подкрашенные синими тенями очи Серафима Евгеньевна.
– Нет. Эти… – пенсионер Кучеренко вздыхает: – Интерьеры.
– Чего-о? – громко удивляется Люська-Апельсинчик.
– Интерьеры. Сегодня вот поставил в комнатке своей мольбертик и малюю потихоньку. Кроватку свою, цветочки искусственные на стене, коврик. На память, так сказать.
– Рассчитываете потом дорого продать? – усмехается молчавший до сих пор Алексей Градов.
– Кто знает? Может, оно ценность какую будет иметь? – пожимает плечами Кучеренко.
– Писали бы лучше тогда пейзаж за окном, – советует практичная Виолетта. – Живенько и красиво.
– Не, – отмахивается Кучеренко. – В этом я не специалист. Живую, так сказать, природу не умею верно отобразить. На этом и срезался на экзаменах. На композиции. Мне б срисовать чего-нибудь. Вот неживое и недвижимое – это пожалуйста.
– Деньги, – тут же советует инженер Суворов. Кучеренко выразительно хмыкает: это, мол, уголовная статья!
– И покупают эти… интерьеры? – морщится писательница Залесская.
– Выставку бы устроить, – вздыхает Кучеренко. – Может, и будет спрос.
– Вот, значит, зачем вам миллион! – тут же реагирует Залесская. – Раскрутиться!
– А вам разве не затем? – огрызается Кучеренко.
– Я за идею, – гордо заявляет писательница. – На благо общества. Я хочу организовать партию женщин.
– А разве нет еще такой? – удивленно спрашивает Люська.
– Это все не то! – отмахивается Залесская. – Надо в первую очередь бороться с мужчинами!
– Да за что ж вы нас так? – спрашивает Сеня Сайкин.
– Вы – самцы! – заявляет ему писательница-феминистка. Сайкин удивленно приоткрывает красивый рот. На него обрушивается поток гневных слов: – Узурпаторы! Кто сидит в правительстве? Мужчины! Кто принимает за нас решение? Мужчины! Долой! Женщина – не просто человек, она человек первого сорта!
– Да ради бога, – не теряется Сайкин.
– Дамочек, к слову сказать, очень уважаю, – встревает Кучеренко.
– Я своей Мане, между прочим, зарплату до копеечки отдаю, – вздыхает Суворов.
– И сколько там копеечек? – ехидно осведомляется Люська. – Не маловато?
– Вы все… Вы… Не понимаете…
Залесская достает из кармана темного, похожего на домашний халат вечернего платья какой-то порошок. Наливает в стакан воды, нервно разворачивает бумажку. Запрокидывает голову и ссыпает содержимое себе в рот. Ее белое горло дергается в судорожном глотательном движении. Смотреть на это отчего-то неприятно. Залесская запивает лекарство минеральной водой и облегченно вздыхает:
– Я получу миллион и осуществлю мечту всей своей жизни. Женщины России должны меня поддержать!
– Чокнутая, – негромко говорит инженер Суворов, крутанув пальцем у виска. Зося неожиданно вмешивается:
– А вы… Сами не лучше. Вам-то зачем миллион?
– Э-э-э… У меня семья э-э-э… Материальные, так сказать, проблемы.
– Что же вы, денег по-другому заработать не можете?
– Вы бы лучше помолчали… папа… – огрызается Суворов.
– А вам… Тебе зачем миллион? – вдруг накидывается на Градова Виолетта.
– Да, собственно, ни зачем, – пожимает тот плечами.
– А что же вы тогда здесь делаете? – все хором.
– Живу. Просто живу. Какая разница, здесь или в другом месте? По крайней мере, за квартиру платить не надо. Полтора месяца спокойной жизни.
– Перед камерами?!
Градов загадочно улыбается.
– Правда, что вы программист? – спрашивает Зося.
Градов молча кивает.
– А я работаю менеджером в компьютерной фирме. Как вы думаете, пентиум третий скоро умрет?
– Да, по-моему, уже умер. Да и четвертому недолго жить.
– А какие пошли крутые видеокарты?! Новые компьютерные игры все такие навороченные! И все заточенные под GeFors, на нем памяти тридцать два мега. А сейчас, говорят, уже разрабатывают какой-то новый чипсет…
– Ну, зачирикали! – морщится Кучеренко. – Вот молодежь пошла! А? Ни хрена не понимаю в этом птичьем языке!
Виолетта его поддерживает:
– Давайте лучше включим музыку и потанцуем!
– Танго! – Серафима Евгеньевна косится на пенсионера.
– Рок-н-ролл! – расправляет плечи Суворов.
– Фи! Лучше попсу! – Виолетта улыбается Сене Сайкину.
– Короче, врубаем медляк! – тот идет к музыкальному центру.
– И колбаситься! – радостно хлопает в ладоши Виолетта. – Колбаситься!
Залесская тут же кривится: «Ну и жаргон!» Бормочет что-то о загрязнении русского языка, но ее никто не слушает. Сеня Сайкин копается в сумке с компакт-дисками:
– Я тут прихватил с собой… А это что такое? – В руках у него вызывающе яркая коробка. – Группа «Мобиль Рэк» с хитом сезона «Дум, дум, дум». Что за черт? Кто-нибудь про такое слышал?
– Я, – говорит Алексей Градов.
– Чего это? Откуда это у меня?
– Тяжелый металлический рок, – усмехается Градов. – Положи на место, тебе не подойдет. Или лучше дай мне.
– Ты что, «металлом» увлекаешься?
– Да. Увлекаюсь. Железом и софтом к нему. Послушаю как-нибудь наедине.
– С кем?
– С собой, – и программист забирает у Сени диск.
Тот пожимает плечами и снова копается в сумке. Вечеринка в разгаре: против композиции «Lady in red» не протестует никто. Под первые звуки нежной, красивой мелодии пенсионер Кучеренко с поклоном приглашает Серафиму Евгеньевну. Она счастлива. Виолетта вцепляется в Сеню, Суворов со вздохом идет к Люське. Любе кажется, что он сейчас громко скажет в камеру:
«Маня, я не виноват! Меня заставили, Маня!»
Градов и Зося танцевать не собираются. Они нашли общую тему для разговора: компьютеры. Алексей что-то показывает Зосе в своем органайзере. Музыка и легкий флирт примирили всех. Только писательница Мария Залесская, включив бра, что-то сердито пишет в своем блокноте. Сеня Сайкин крепко прижимает к себе Виолетту. Интересно, есть на сайте «igranavylet.ru» тотализатор? На победителя, конечно, есть. А на любовь? В эту ночь Сеня окажется в постели у Виолетты, или позже? Через два дня? Через три?
А Кучеренко не так уж безнадежен. Он, оказывается, и картины маслом пишет, и танцует неплохо. После того как закончился первый танец, вежливо целует сморщенную лапку Ирисовой и… идет приглашать Виолетту. Наперегонки с Суворовым.
Люська отправляется на диван, к Залесской. Что-то сникла в последнее время Апельсинчик. Пожалела уже? Да, красавицей быть проще. Люська к тому же безумно любит своего Сережу, а Виолетта свободна. Комплексов у нее нет, флиртует напропалую и с Суворовым, и с Кучеренко. Инженер маслеными глазами косится на камеру:
– Маня! Я не виноват: меня заставили!
Они все чуть-чуть выпили, поэтому раскованны. На глазах у всей Москвы и Московской области – самая обычная вечеринка. Стол с закуской, музыка, танцы, легкий флирт. Вот уж точно: вид в замочную скважину. Любе отчего-то становится неловко и противно, она идет на кухню. Телефон звонит: Стас, как всегда, ехидствует:
– Смотришь?
– Допустим.
– Прими выражение глубокого соболезнования. От меня. Боюсь, тебе не достанется и белого Сайкинского носочка. Ни кусочка. Ставлю на Виолетту.
– Сочувствую, – ехидствует и Люба. – Она прочно занята.
– Вот именно. Боюсь, скоро ты и Градова потеряешь. Ох, и девка! А ноги, а? Ты ночью не смотрела?
– А что было ночью?
– Она раздевалась!
– Ты, разумеется, этого дождался.
– Разумеется.
– На работу не проспал?
– Так все же проспали. То есть коллеги. Потому что все смотрели «Игру на вылет».
– И первым делом вы обсудили Виолетту?
– А то! В подробностях. Твоя Люська под одеялом ведь переодевается!
– Молодец!
– Как думаешь, кто вылетит первым?
– Градов. У него самый низкий рейтинг.
– Все-таки это они здорово придумали. С игрой.
– Не они. Реальное телевидение существует с двухтысячного года.
– Да какая разница? Интересно же!
– Погоди: через неделю надоест.
Любе завтра на работу, ему тоже. Смотреть, как ложится спать Виолетта, Люба не собирается, а он… Да черт возьми! Неожиданно для себя Люба начинает рыдать: Виолетта самая настоящая красавица. Она нравится мужчинам! Всем без исключения! Да чтоб ей шею сломать, в самом деле! Проклятие этим секс-символам!
Просыпается Люба уже в другом настроении. Виолетте недолго осталось звездить. Где-то к субботе «Игра на вылет» начнет приедаться зрителям. Участники друг с другом вполне корректны, интриг не плетут, ведут себя спокойно. Должно произойти что-то чрезвычайное, чтобы удержать интерес огромной аудитории к этому проекту. Единственный вопрос, который пока еще волнует всех: кто же покинет игру первым?
Люба машинально отмечает, что роман Серафимы Евгеньевны и пенсионера Кучеренко развивается слишком уж вяло. Яков Савельевич запал на Виолетту? Очень может быть. Но против Сени у него никаких шансов.
Еще один момент: обитатели особняка невольно чувствуют, как растет рейтинг Сени Сайкина. Они ничего не знают, связь с внешним миром отсутствует. Но чувствуют. Исподтишка начинают Сеню доставать и посматривают на него с кривыми усмешками. Спокойно себя ведет только Виолетта. Она уверена, что не кандидат на вылет в этот раз. Остальные же волнуются и начинают потихоньку ворчать.
Люба даже решилась потратить немного денег и заглянуть на сайт днем, посмотреть, что же происходит в особняке? Интересно ведь, что именно предпринимают участники проекта, чтобы не стать к концу недели аутсайдерами? Переживала Люба в основном за лучшую подругу, обидно, если Люська вылетит первой. Тогда Любе, как психологу, будет работы! Держись, Апельсинчик!
…Пенсионер Кучеренко за мольбертом. Расположился спиной к видеокамере, чтобы было видно, как он работает, пишет масляными красками кусочек комнаты. Оказывается, они все прекрасно знают, где именно в комнате находится камера! Странное это занятие: писать интерьеры. Есть художники-пейзажисты, есть анималисты, маринисты, и т. д. и т. п. А такие художники как называются? Интерьеристы? Очень может быть.
Получается у Якова Савельича весьма неплохо. Работает он старательно и четко. Пока это только набросок, но Серафима Евгеньевна Ирисова, которая внимательно следит за работой, то и дело умиляется:
– Какая прелесть!
Почему-то он выбрал искусственное освещение. Плотные шторы задернуты, на тот угол, который облюбовал Кучеренко для своей картины, мягко падает свет неяркой электрической лампочки. Серафима Евгеньевна, сидя в кресле перед журнальным столиком, неторопливо раскладывает пасьянс. Вообще, как отмечает Люба, она много времени проводит в комнате у пенсионера. Не теряет надежды окрутить старичка? Очень может быть.
– Яков Савельевич, сошелся! Сошелся же!
Кучеренко вздрагивает:
– А? Что?
– Сошелся сложнейший пасьянс! Ах, я загадала желание!
– Какое?
Серафима Евгеньевна вдруг краснеет:
– Это нельзя говорить… А то не сбудется.
Кучеренко подмигивает:
– Насчет любви?
Ирисова тяжело вздыхает:
– Ах уж, эта любовь! (Пауза.) Ведь Сенечке и в самом деле нужны эти деньги?
Кучеренко хмурится:
– О своей бы старости подумали.
Серафима Евгеньевна чуть ли не рыдает:
– Я?! Старая?! О-о-о! Старая! Я!!
Кажется, оба забыли о камере: бдительность притупилась, и они были весьма откровенны. Первой спохватывается Ирисова:
– Из какой же это роли? Знаете, Яков Савельевич, лет десять назад я играла в одном спектакле…
Люба вспоминает, что согласно информации, размещенной на сайте, Ирисова – профессиональная актриса. В молодости активно снималась в эпизодах, пару раз в главной роли и даже была одно время весьма популярна. Но молодость прошла, остался только красивый театральный псевдоним: Серафима Ирисова. А настоящая ее фамилия Васькина. Ну, разве это красиво?
Люба обращает внимание на одну деталь: Алексей Градов спит, накрывшись с головой одеялом. Но спит беспокойно: камера реагирует на то, как Градов постоянно шевелится, то вздрагивает, то переворачивается на другой бок. Может, ему снятся страшные сны?
Он последний в рейтинге. Насчет полутора месяцев спокойной жизни за счет спонсоров «Игры на вылет» программист явно погорячился. Даже инженер Суворов интереснее зрителю. Любе Градова жалко, в один из дней она, ругая себя, голосует за него. Не дай бог, узнает Стас! Будет хохотать как безумный. Он по-прежнему обсуждает с Любой подробности «Игры», правда уже не так активно. Похоже, и ему приелось. Виолетта раздевается каждую ночь, но к стриптизу у нее нет таланта. И это уже приелось. Повсюду – поющие трусы. Нажми на кнопку и любуйся женскими прелестями, сколько хочешь. Им определенно надо что-то делать…
Придумали! В четверг Виолетта раздевается в комнате Сени Сайкина. Такое ощущение, что это было заранее оговорено режиссером, руководившим кастингом. Дня три-четыре потянуть, разогреть аудиторию, а потом провести ночь вместе, чтобы у зрителей снова вспыхнул интерес к игре. Пара Виолетта – Сайкин очевидна, рано или поздно это должно было произойти.
Сцена в комнате у Сайкина идет в прямом эфире глубокой ночью. Маленькие и не очень маленькие дети давно уже спят, а взрослое население региона, затаив дыхание, приникло к экранам. Это же в прямом эфире! Они намекали на интересное зрелище весь день: Сеня Сайкин и Виолетта. Днем любовью заниматься нельзя: дети смотрят, и идет запись, не прямая трансляция. Поэтому между участниками, кажется, оговорен только легкий флирт. А что можно считать легким флиртом? Ухаживания? Поцелуи? Танцы под медленную музыку?
Намеки были настолько прозрачны, что прямого включения глубокой ночью все ждали, уже заранее зная, что именно должно случиться. Эротическая сцена отлично срежиссирована. Инструкции Виолеттой и Сеней, видимо, были получены четкие: после того, как пройдет последний блок новостей на канале и десятиминутное рекламное ассорти, улечься в постель. Все должно произойти вживую, в прямом эфире, чтобы подогреть интерес зрительской аудитории. А то проект будет закрыт и не окупится.
Люба чувствует неловкость и радуется тому, что она в квартире одна. При ком-то еще не решилась бы это смотреть ни за что! Люська со Стасом все время ее подкалывают. До сих пор во время пикантной сцены по телевизору Люба зажмуривается от стыда и втягивает голову в плечи. Вот и на этот раз отвернулась, когда Сеня залез на Виолетту.
Молодые люди не притворяются, и они не актеры. Все вживую, как в самом настоящем порнофильме. Стас однажды приносил диск: какая гадость! Тогда Любе было еще более неловко, чем сейчас. Но Стаса нет, и, приоткрыв один глаз, Люба смотрит на экран. Свет приглушенный: Виолетта включила бра. Чтобы все разглядеть, приходится чуть ли не вплотную приникнуть к экрану. Такое надо показывать, это здорово повышает рейтинг! У кого нет возможности или наглости купить порнуху, получает ее сейчас бесплатно и без проблем. За рейтинг.
Завтра все будут обсуждать Сеню и Виолетту. Неужели он им так нужен, этот миллион?! Да она, Люба, никогда бы, ни за что, ни за какие деньги! Но они – поколение некст, они без комплексов. Особенно Виолетта: сделала же карьеру модели! Август Янович лично ее дегустировал, что ли? Какой же надо было пройти кастинг, зная поставленную задачу! Девушка, видать, справилась. Актриса Виолетта плохая и тоже, видимо, насмотрелась порнофильмов в качестве учебного пособия. Закатывает густо намазанные глаза и весьма ненатурально стонет. Люба же почему-то гадает о том, пила Виолетта противозачаточные таблетки или не пила?
А Сеню ей жалко. Похоже, после этого не быть ему солистом поп-группы. Зачем надо было так портить себе репутацию? Или это пиар? Говорят, певица Мадонна голой голосовала на обочине оживленной трассы в самом начале своей карьеры. А Сеня решил заняться сексом в прямом эфире. Правда, в самые интимные моменты они накрываются простыней и обнаженных половых органов не демонстрируют. А может, это и в самом деле понарошку? Нет, в положенный момент Сеня испытывает экстаз, хрипит и замирает. Виолетта деликатно оборачивается простыней и убегает в ванную комнату. Показывают ее под душем. Красивое стройное тело, по которому блондинка старательно размазывает выдавленный из флакона гель. Эротично, между прочим, размазывает. Долго этому училась? Люба хватает телефонную трубку. Конечно, это синеглазый нахал!
– Ну, и как?
– Чего тебе, Стас?
– Был уверен, что ты смотришь. А как же твоя природная застенчивость?
– Я не хочу это с тобой обсуждать.
– Я хочу.
– Зачем звонишь?
– Как думаешь, в каком я сейчас состоянии? Приехать можно? Все равно ведь не спим.
– Метро закрыто, – язвит Люба.
– Основной инстинкт не знает преград, – смеется Стас. – Напротив моего подъезда припаркована папина машина.
– Ты же пьяный!
– Пивка глотнул. Да и кто меня остановит, я ведь мент?
– Я тебе сколько раз говорила, чтобы не приходил ко мне пьяным!
– Какая же ты зануда, Любовь Александровна! Даже порнуха на тебя не действует!
– Зато на тебя действует!
Он еще громче смеется.
– Стас! Прекрати немедленно!
– Ты, кажись, покраснела?
– Озабоченный.
– Однако ты смотрела.
– Да. Мне сейчас стыдно, но я смотрела. Похоже, что игре конец. Ее прикроют. Завтра пенсионеры и домохозяйки будут дружно возмущаться ночной сценой.
– Зато, представляешь, как взлетит рейтинг канала?! Это же скандал!! А на скандалах сейчас все делают деньги!
– Мир сошел с ума. Разве можно идти на все ради денег?
– Еще как можно! Ты не знаешь, что такое нищета.
– Хочешь сказать, ты знаешь?
– Нет. Но насмотрелся. Не забывай, что я опер. Чаще всего убивают из-за денег. И я их не осуждаю, Сеню и блондиночку. Секс в прямом эфире – это еще цветочки. Как будто не было такого! Пусть не в прямом эфире, но этим нас не удивишь.
– Зачем ты позвонил?
– Не могу же я обсудить это с сестрой или с мамой?
– А со мной, значит, можно!
– Конечно! Ты моя любовница!
– Ты нечасто об этом вспоминаешь.
– Потому что мыльные оперы, которые сплошняком гонят по телеку, не возбуждают. Я по тебе соскучился. Так я приеду?
– Иди спать!
– Уснешь тут. – Он тяжело вздыхает. – Ладно, считай, что тебе повезло. Мне завтра с утра на работу.
– А то что?
– Бросил бы тебя к чертям, – сердито говорит Стас. – Потому что ты жуткая зануда.
Люба теряется. Как будто кандидаты в любовники у ее двери в очередь стоят! Надо бы с ним помягче. У Стаса полно недостатков, но мужик он классный. И с чувством юмора все в порядке, чего ей самой явно недостает.
– Я тоже соскучилась, – со вздохом говорит она. – Когда ты приедешь?
– Уговорила: в воскресенье. У меня, наконец, выходной. Прямо с утра, да? Проведем прекрасный день. У тебя в постели.
– Хорошо. Целую. Спокойной ночи.
– И все-таки зануда, – он первым кладет трубку.
Сегодня уже пятница.
Виолетта, я по тебе умираю!!!
Maks
Это возмутительно!!! Куда смотрит руководство телеканала?! Срочно примите меры!
Ledi
Сенечка, ты прелесть! Требуем, чтобы показывали только тебя! С утра до позднего вечера! Только тебя!!!
Твои фанатки
Виолетту!!!
Ее фаны
Даешь свободную любовь в прямом эфире! Виолетта, срочно меняй Сеню на Зосю! Она – прелесть! Мы встретим тебя цветами!
Члены клуба «Розочка» (только для дам!)
В конце концов, это просто распущенность! До чего докатилась наша молодежь! Объявляется сбор подписей против демонстрации подобного безобразия по Нашему Российскому Телевидению! Мы все скоро будем под каблуком у Америки!
Общество «В защиту и за процветание России: страна без бедных!»
Между прочим, Америка – достаточно консервативная страна. Там школьникам не продают крепких спиртных напитков до двадцати одного года! Даже пива! А у нас?!!
О проекте
О подписке