«Он сказала, что с его боевым опытом и моей должностью у нас не будет никаких проблем. Они войдут за пять минут до закрытия отделения банка на обед, свяжут охранника, и я отдам им ключи от хранилища. В это время дня бдительность у сотрудников притупляется, они живут ожиданием перерыва. Тревожная кнопка есть в кабинете у управляющего, но его легко нейтрализовать. Он мне доверяет. Если нейтрализовать и охранника, то времени на то, чтобы вынести ценности и деньги у них будет достаточно. Я должна была передать план охраной системы. Чтобы ее могли отключить»
«Вы его передали?»
«Да»
«Вы потому и нажали на тревожную кнопку за семь минут до обеда и за две до времени „Ч“ Алла Ивановна? Знали, что через несколько минут отключат сигнализацию?»
«Да»
«Почему вы это сделали? Почему все-таки вызвали милицию?»
«Я испугалась»
«Испугались чего?»
«Что меня убьют. Как только получат ключи. Я единственная знаю его в лицо. Я все знаю. И… Я им не нужна. Ему не нужна…»
«Хорошо, что вы это поняли…»
«Я старая, некрасивая, никчемная…»
«Вы просто запутались. Вас запутали. Сколько в хранилище денег и ценностей?»
«Я точно не знаю. Но полагаю, что в ячейках хранятся большие суммы. Заключено несколько сделок с недвижимостью, а это огромные деньги. Клиенты-покупатели вместе с риэлторами закладывают ячейки, наш банк предоставляет такую услугу»
«И сейчас есть такие ячейки?»
«Конечно!»
«Сколько?»
«Я точно не знаю. Думаю, три-четыре»
«И вы могли бы их открыть?»
«Да, в банке есть вторые ключи, но все опечатано»
«А вы бы показали грабителям, где эти ключи находятся?»
«У меня не было выхода»
«Но вы его, к счастью, нашли»
«Мне повезло. Юрия Васильевича мне Бог послал. Он пришел за пятнадцать минут до закрытия банка на обед и долго извинялся. Даже сказал, что зайдет после. Но я поняла, что это мой шанс и воспользовалась им. Я подумала, что это знамение…»
«А рассказать сотрудникам милиции о готовящемся ограблении? Или вас осенило за пятнадцать минут до нападения на ваш банк?»
«Я уже сказала, что запуталась»
«Мы получили досье на вашего жениха, Алла Ивановна. Никаких грехов за ним не числится, что странно. Не судим, не состоял, ни привлекался. Послужной список безупречен, рекомендации начальства отличные. Может, среди его сообщников есть человек с криминальным прошлым? А ваш Иван – только пешка? Кто его вдохновил на ограбление банка?»
«Я ничего не знаю о его сообщниках. Ваня не посвящал меня в свои планы. Сказал только, что деньги у нас будут. Мне не придется больше работать, я смогу родить ребенка и мы уедем»
«Куда?»
«За границу»
«И вы попались на такую дешевку?»
«Если бы вы были женщиной…»
«Алла Ивановна, оставайтесь на связи. У нас к вам будут еще вопросы. Теперь, когда мы установили личность главаря, начнутся переговоры. Ни в коем случае не выходите с ним на связь без нашего сигнала. Если вам надо будет выйти и отдать ключи, мы вам об этом сообщим»
«Как так отдать?!! Вы с ума сошли?!!!»
«Это вы находитесь за бронированной дверью. А шестнадцать человек, среди которых и ваши коллеги, быть может, подруги, близкие вам люди, под прицелом. Их надо спасти»
«Он меня убьет! Вы что не понимаете, как я рискую?! Иван не простит мне этого! Понимаете?!! Не простит!!!!»
e-mail: bsemenov@bank.ru
«Начальство появилось?»
«На подходе»
«Хватит нам мозги пудрить! Почему Алла до сих пор не вышла из хранилища и не отдала нам ключи?!»
«Мы не знаем, как с ней связаться. И как ей об этом сказать. Из хранилища не поступает никаких сигналов»
«Она что, глухая?! Не слышала пальбы?!!»
«Она не знает, что вы захватили заложников»
«Тогда почему она не выходит? По ее логике получается, что мы уже в ментовке сидим. Это ведь она на кнопку нажала, сука! Она уверена, что нас уже повязали! А если не выползла еще из своей норы, вы с ней на связи. Темнишь начальник!»
«Связи с администратором банка нет»
«Может, туда гранату кинуть? В хранилище?»
«Боюсь, это не поможет»
«Правильно: гранату оставим для заложников. Алла и так оттуда выйдет. Сама. Посидит, подумает, и выйдет. Деваться ей некуда»
«Сейчас приедет префект»
«Тебе русским языком сказали: полчаса. Или ты думаешь, что мы шутим?»
«Никто не сомневается в серьезности ваших намерений»
«Вот чтобы не сомневались…»
Аб. +7…33323
«Игорь, ты слышал?!!!»
«Выстрел? Да!»
«Не хочется думать о плохом…»
«Не хочется…»
«Дверь открылась!»
«Это заложники»
«Да, похоже. Мужчина и три женщины. Похоже, им угрожают оружием»
«Они прячутся за спинами заложников! Суки!»
«Первый труп… Они несут труп!»
«Да, не пустые угрозы. Как оказалось»
«Не хочется думать о плохом… но…»
«Это охранник, Коля. Ты видишь? Охранник»
«Вижу. Заложники вынесли труп и положили его у двери. Похоже, кто-то кричит им изнутри: „Толкай!“ Ты слышал? Мужчина задергался. Да у него же истерика! Что он кричит? „Не могу!“ Черненькая столкнула труп со ступенек. Все. Ей велели идти назад. А могла бы сбежать! Но в ответ могли еще кого-нибудь убить. Молодец девчонка! Все поняла! Ушли. Дверь захлопнулась. Ты представляешь, каково сейчас этим людям?!»
«Да. Дотянули! Мать твою!»
«Где, черт возьми, префект?! Где зам мэра?! Где большие люди?! Где все шишки? В сауне с девочками? На курорте? Празднуют? Где все те, кого они хотят, эти нелюди?!»
«Вот сейчас зашевелятся»
«Чего они медлят, Гарик?»
«Он все равно уже труп. Охранник. Кто знает? Вдруг из банка начнут стрелять?»
«Собровцы пошли. Неужели подпустят? Нет, орут „Оружие на землю! Иначе будем стрелять!“ Вот момент, а? Гарик?»
«Не спеши. Предлагаешь щтурмовать банк? Рано! Запомни: им терять нечего. Они уже убили. Теперь пойдут до конца»
«Но надо же что-то делать!!!»
«Надо»
…
«Скворцов? Немедленно к банку!»
«Что случилось, Алексей Юрьевич?»
«Выполнять приказ! Жду тебя через пять минут!»
«Есть»
«Коля, меня вызвал шеф. Срочно. Что-то случилось. Лечу туда»
«Остаюсь на связи»
e-mail: bsemenov@bank.ru
«Иван Иванович, с вами хочет говорить человек хорошо вам знакомый»
«Какой Иван Иванович? Что мелешь?»
«Попов Иван Иванович, семьдесят пятого года рождения, место рождения деревня Хмаровка Тамбовской области, окончил ПТУ по специальности электромонтер, по окончании призван в армию. Остался на сверхсрочную службу. Служил по контракту в горячих точках. Имеет офицерское звание. Комиссован по ранению четыре года назад. Последнее место работы – частное охранное предприятие „Дубок“. Проживает на частной квартире, временно зарегистрирован в Шаховском районе Московской области. Иван Иванович, а дом-то, в котором вы прописаны, на днях снесли!»
«Откуда знаешь?»
«С вашего места работы получено подробное досье. Так что, можете снять маску, Попов!»
«А мне терять нечего. Кто сдал? Алка?»
«Вы живете в доме напротив банка. Там же и работаете. Нетрудно было установить личность»
«Врешь! Алка сдала! Больше некому! Значит, есть связь с хранилищем?»
«Иван, через какое-то время мы будем знать все и о ваших сообщниках. Кончайте шифроваться. И маски снимите, наконец. Предлагаю вновь вступить в переговоры. Но тон сменить. Поговорим, как разумные люди»
«Я уже все сказал. Вертушку до Домодедова, и самолет на взлетную полосу с полными баками»
«Куда хотите лететь?»
«С деньгами меня везде примут»
«А вы уверены, что в банке много денег? В том числе, долларов и евро?»
«Уверен!»
«Откуда такая уверенность?»
«Алка сказала. Короче: я хочу ключи. Первое предупреждение вы уже получили. Может, мне бабу расстрелять? Студенточку. Или молодую маму. Может, это подействует?»
«Иван, с вами хочет поговорить ваш друг»
«У меня нет друзей»
«Здравствуй, Бляха!»
«Кто это?»
«Скворец»
«Гарик, ты?»
«Я»
«Откуда ты там?»
«Я там работаю»
«В ментовке?»
«Именно»
«Кем?»
«Следователь дознания»
«Ты?! Следователь?!!»
«А кем я, по-твоему, должен был стать?»
«Как же так, Скворец?»
«Это я тебя хочу спросить: как же так, Бляха?»
«Значит, ты вернулся в ментовку…»
«А я оттуда и не уходил»
«Я помню… Тебя ж в служебную командировку двинули»
«Точно. Не думал, что так встретимся»
«Ты это брось. Что было, то было»
«Пригодился, значит, опыт боевого командира. Не думал я, что ты гражданских будешь расстреливать. Не на войне же. Не думал, что так оно будет»
«А ты на жалость не дави. Я свой долг Родине отдал, и сполна. А она мне что дала?»
«Не прибедняйся, Бляха. Платили тебе хорошо. И сейчас не обижают. Боевые-то получаешь?»
«Эх, Скворец! Да разве ж это деньги? Нет, ты скажи? Разве на них хату можно купить?»
«В Тамбовской губернии, где ты родился, можно»
«Ты, значит, должен жить здесь, в Москве, а я валить в Тамбовскую губернию?»
«Не забывай, что я здесь родился. В Московской области»
«Олигархи, значит, будут жировать, яхты покупать, виллы за границей, заводы—пароходы, моделей трахать, а я должен валить в Тамбовскую губернию?»
«А при чем здесь олигархи?»
«Помнишь, как мы с тобой под звездами лежали? А над головами пули свистели? О чем мы тогда думали? О чем говорили? Помнишь?»
«Я-то помню»
«И я помню. О несправедливости мы говорили. О том, что одним все, а другим ничего»
«И ты, значит, решил восстановить справедливость?»
«Я просто жить хочу. Понимаешь ты? Жить! А я должен весь день в охране париться, потому что мне другого места в жизни не нашлось»
«Почему мне не позвонил?»
«И что бы ты сделал?»
«Работу бы тебе предложил»
«Где? В милиции?»
«А чем тебе такая работа не нравится?»
«Не нравится!»
«Денег мало платят, что ли?»
«Мало!»
«А ты, оказывается жадный. Не знал»
«Я обозленный. На несправедливость. Выходит, я там, в Чечне, олигархов защищал? Пока я жизнью рисковал, они заводы разворовывали! Недра делили! Подачками хотят отделаться? Боевыми? А мне объедков с их стола не надо. Я гордый. А ты их и сейчас защищаешь!»
«Значит, мы теперь по разные стороны баррикады. Жаль»
«И мне… жаль»
«А, может, не поздно все поменять, Бляха?»
«Что поменять?»
«Выпускай людей и сам выходи»
«С поднятыми руками? Э, нет, Скворец! Ты ж меня знаешь! Чтобы Бляха выкинул белый флаг?! Э, нет. До конца будем драться. Пока все здесь не ляжем»
«Не дури. Это ты так думаешь. А твои люди?»
«Мои люди, это мои люди. Я здесь отдаю приказы, понял?»
«Хорошо. Только заложников не трогай. Женщин, стариков»
«Пока не буду. Где мэр? Или его зам, которого мне обещали?»
«Ты же знаешь, Бляха, начальство надо ждать»
«Знаю. А тебе не кажется, что их учить пора? Пусть о людях вспомнят. О простых людях. Что-то они не торопятся, а? Скворец?»
«И поэтому надо расстреливать женщин и детей?»
«Здесь нет детей. Девчонку я выпустил, если ты помнишь»
«Помню. Может, и мать ее выпустишь?»
«Хочешь поторговаться? А, давай!»
«Бляха, ее дочка плачет. Муж переживает. Почему не даешь им написать? Пару SMS отбить?»
«А ты сам подумай. В целях личной безопасности. Я ж профи! Спасибо тебе, Скворец, научил!»
«Тебя все равно расшифровали. Смысла нет и дальше зажимать рот заложникам. Ты плохой ученик, Бляха»
«Обидеть хочешь? А ну, как я и в самом деле обижусь?»
«Ты ж профи! Если идешь к цели, эмоции только помеха. Подумай, в чем твоя выгода?»
«Ну, что ж. В этом ты прав. А пусть пишут! На жалость давят. Они пусть пишут, а журналисты пусть все это читают. Вслух, в прямом эфире. Родственники тоже молчать не будут. Скоро вся Россия загудит! Пусть пишут»
«А ты не дурак»
«А ты думал?»
«Значит, будем вести переговоры?»
«Я свои условия сказал»
«Может, подумаешь? Ну, как мы тебе устроим вертолет? Полеты над столицей запрещены. Тем более, у вас оружие»
«И какие варианты?»
«Хотя бы оружие сдать перед тем, как садиться в вертушку»
«А ты хитрый, Скворец! В общем, так: ты эти вопросы не решаешь, я в курсе. Что толку воду в ступе толочь? Намерения мои серьезные, я дал это понять. Первый труп вы уже получили. Через полчаса получите второй»
«Иван, ты должен дать нам время»
«Я дал вам его достаточно»
«Пусть заложники выйдут на связь»
«Хорошо. Это входит и в мои планы»
Аб. +7…52773
«Леха снова на связи. Нам разрешили отбить SMS родным. Чтобы все знали, как нам здесь хреново»
«Мы в шоке…»
«Да уж, это был полный звездец! В сумках, которые нам передали, была жратва и виски. Мы ели, а они закусывали. Нажрались вискаря и завелись. Сейчас, говорят, будем играть в русскую рулетку. Один боевой патрон в восьмизарядной обойме ПМ. Поставим вас в ряд, кому повезет, тот и помрет. Остальные будут мучиться дальше. Начнем с мужиков. Дед встает в шеренгу первым. Так сказал их главарь. Занервничал на самом деле не дед, а мужик в кепке. А почему, говорит, сразу мужчины? Это дискриминация по половому признаку. Тут я не выдержал и встал…»
«Леша… Лешенька… Я сейчас позвоню твоей маме. Отбей номер ее телефона»
«Еще чего! Не вздумай! У нее же не все дома! Слава тебе, она телевизор не смотрит. Говорит, что там страшно. Я сказал, что из банка поеду на курсы. Она ничего не будет знать. До вечера»
«Как же так? Она же твоя мать!»
«Вот потому что мать… Она сейчас таблеток наглоталась и впала в кому. Не надо ее трогать. Она говорит, что я над ней издеваюсь. Целый день не даю о себе знать, не звоню. А я просто люблю ее. Не позвонишь плохо, позвонишь – еще хуже. Ты скажи ей об этом. Если что. Что я люблю ее. Очень…»
Аб. +7… 121117
«Андрей, как Машка?»
«В порядке. Ты-то как?»
«Ты ее покормил? Она в машине, в тепле?»
«Дашенька, милая… Солнышко… Ты только держись, ладно?»
«У меня все нормально. Нас покормили. И даже разрешили связаться с родственниками. Не забудь: у Машки аллергия на мандарины. Она зараз килограмм может слопать. Запросто. А ей можно только две штуки. От килограмма она сыпью покрывается. Не забудь. И еще: она любит, чтобы ей на ночь почитали книжку. Если будет капризничать, погладь ей животик. И скажи: киски уже спят, собачки спят, и Машеньке надо спать»
«Хорошо, я понял. Здесь твоя мама»
«Скажи ей, что все нормально. Пусть не ревет»
«Почему они тебя послали за сумками?»
«А кого? Главарь сказал: пойдет женщина. Вызвалась студентка в очках, но я не дала ей пойти. Судя по выражению ее лица, дров наломает. А ей жить надо. Девчонка совсем. А у меня есть Машка и ты. Я счастливая! Я взяла эти проклятые сумки, и мне дали вернуться. А парнишка молодец! Сказал: не трогайте женщин и стариков. Они расстреляли охранника»
«Они вам угрожают?»
«Мы скоро перестанем бояться. Я уже спокойная, как танк»
«Главарь сказал, что у них граната. Грозится взорвать банк»
«Гранаты не видела. У них два пистолета. Один был у главаря, другой они отобрали у охранника. Всего два. А нас много. Если бы мы все навалились…»
«Даша, не вздумай! Я знаю, ты у меня отчаянная, но не надо, слышишь? Ведутся переговоры. Они хотят, чтобы из хранилища вышла женщина с ключами»
«Я знаю. Они только об этом и говорят. Об Алке и ключах. Еще о вертолете. Им надо на аэродром. Но сначала деньги»
«Как они с вами обращаются?»
«Это ты спрашиваешь, или Гринпис?»
«Ты еще можешь шутить!»
«Я же сказала: спокойная, как танк. Все нормально. Я тут на все руки. И труп со ступенек толкала тоже я. У бабушки плохо с сердцем. Одна тетка бьется в истерике. Но хуже всех мужик в кепке. Вот уж от кого не ожидала! Даже сисадмин пришел в себя. Управляющий держится молодцом. Не спорит с ними, не говорит, как правильно надо писать. Ему говорят – он пишет. Молодец! Старается не раздражать их по пустякам. И дед боевой. Говорит: я за Родину, за партию. Стреляйте, гады в меня! Ему бы виски дернуть! Вот была бы потеха!»
«Машка уснула»
«Где?»
«В машине. Там еще одна девочка, Марьяна. Они на заднем сиденье. Остальные родственники по очереди греются в машине. За оцепление нас по-прежнему не пускают. Нет, теперь пустили. Они хотят узнать, что пишут из банка. Пресса окружила нашу машину»
«Пусть только посмеют разбудить Машку!»
«Не посмеют. Я их отгоню. Все что надо, передам, но читать твои SMS никому не позволю, слышишь? Это только мое. Мое! Я люблю тебя!»
«И я люблю тебя»
«Все будет хорошо. Держись»
«Да. Все будет хорошо. Андрей, я тебя целую»
«Ты что, прощаешься со мной?! Не вздумай!»
«Я не прощаюсь. Пока мы живы, у нас есть шанс»
«Будем жить, Даша!!!»
«Будем…»
Аб. +7…22352
«Мама, нам разрешили написать. То, что нам пришлось пережить… Когда на твоих глазах убивают человека… это… не могу писать…»
«Леночка, девочка, папа делает все возможное. Он разговаривает с журналистами. Члены Общественной палаты скоро подъедут. Мы поднимем всю общественность, всю Россию…»
«Лучше отдайте им деньги»
«Девочка моя, я бы все отдала! Но боюсь, наших сбережений не хватит. Здесь много людей, все они вас поддерживают. Не могут же власти остаться к этому равнодушными?»
«Мама, здесь одной бабушке плохо. Не могут они прислать врача?»
«Я сейчас передам»
«И еще: женщина не умеет посылать SMS. У второй разбили мобильный телефон. Пусть они разрешат хотя бы один звонок родственникам»
«Я передам»
«Вас там много?»
«Да, люди собираются»
«Как Марьяна?»
«Она в машине. С ней маленькая девочка, та, которую бандиты отпустили. Мы будем здесь до конца. Пока вас тоже не отпустят»
«Боюсь, долго придется ждать»
«Леночка, дочка, не сиди на холодном полу. Ты застудишься. У тебя хронический цистит»
«Я бы рада мама. Но выбирать не приходится. Я почти успокоилась. Странно: те, кто нервничали поначалу, пришли в себя, а кто держался, вдруг расклеился. Может, это из-за охранника? Зато дед расхрабрился. Ему даже дали сигарету. Главарь сказал: закуривай, партийный! Я не хочу тебя пугать, мама, но они выбирают, кто будет следующим. Если большое начальство через полчаса не появятся, то… Главарь сказал: или отсюда выйдем мы с деньгами, или не выйдет никто»
«Нет, Леночка, нет! Этого не будет!!!»
«Мама, это не люди, звери. Особенно главарь. Он убивает профессионально. Уверена: этот человек был на войне. Кровь для него – обычное дело. И смерть обычное. Это человек, которому терять нечего. Он очень обижен на жизнь, на людей. Знаешь, что он нам сказал: москвичи? обленившиеся, зажравшиеся? За пособиями пришли? За подачками? А кто на вас работает, знаете? Вся страна на вас пашет! Да мне в кайф вас расстрелять! Но вы мне пока нужны. Кто дернется – получит пулю в лоб. Так что сидите, и не дергайтесь. И помните: я вас всех ненавижу! Вот как он сказал! Мама! Это мы-то зажравшиеся? Старушки за пенсией пришли, женщина с ребенком за пособием. Остальные платить за квартиру. За обычную квартиру, в панельном доме, который давно уже требует ремонта. Разбогатели! Как же! Почему он на Рублевку не пошел? Но он никого не хочет слушать. Говорит: москвичи, значит – враги. Он нас всех ненавидит»
«Да, Леночка, да. Ты только держись. Нас, наконец, пустили за оцепление. Милиция читает ваши SMS. Они говорят, что надо тянуть время. А ваша задача: как можно больше информации. Господи, какая информация? До того ли вам сейчас?»
«Он велит нам написать, что у него граната. Что нас всех взорвут, если их условия не будут выполнены. Я не видела гранаты. Но пистолеты у них есть. Сколько патронов, не знаю. Он будет убивать, это я поняла. У нас теперь не дают высшую меру. Их все равно не расстреляют. Им в любом случае лучше, чем нам. Они убьют нас, а сами будут жить. Пусть в тюрьме, пусть в полной изоляции, но они будут жить! А мы…»
Аб. +7…33323
О проекте
О подписке